Счастлива по умолчанию

Янина Логвин, 2020

Что делать девушке, если в съемной квартире вдруг окажется вредный сосед? Конечно сделать так, чтобы он из нее съехал! А что делать, если сосед – тренер по боксу и тот еще грубиян? Естественно вспомнить о женском коварстве и не дать себя в обиду! У Наташи Феякиной и Егора Беркутова нет ничего общего, кроме кухни, прихожей и одного на двоих договора с нечестным риелтором. И все бы ничего, взрослые люди вполне способны договориться, если бы один не оказался самоуверенным нахалом, а другая – упрямой, бесстрашной и… неожиданно симпатичной девушкой по прозвищу Феечка. Так кто кого выселит первым? Или попробуем разобраться в чувствах?Юмор. Любовь. Страсть.

Глава 7

Уже когда закрыли салон и решили выпить в подсобке по чашке чая и закусить тортиком в честь наступающего Нового года (все оказались за рулем), рассказала друзьям, что со мной произошло и как я въехала в квартиру. Ну и Халка, конечно же, словесно приложить не забыла. Как следует прошлась по вредному соседу могучим и крепким!

— А он симпатичный? Ну, этот твой боксер? — мечтательно хлопнул ресницами Фузик, отправляя в рот розочку с вишней, снятые с торта. Мой босс обожал брутальных парней и, что самое удивительное, находились такие, кто обожал его.

— Почему это он мой? — хмыкнула я, тоже откусывая от тортика. Есть хотелось — страсть как! Глотнула чаю. — Да вроде ничего. Только рожа наглая! Так и просится на кулак! Но если честно, то я его толком не рассмотрела — не до того было.

— А вот это плохо, — расстроился блондин Костя Бубочкин. Он слушал очень внимательно и проникся. — Врага надо знать в лицо! А еще лучше, как в анфас, так и в профиль! — с чувством добавил. — А вдруг он уголовник какой-нибудь? А у тебя, Наташка, даже замка на двери нет! Да ты теперь, считай, живешь во власти незнакомца!

Константин Бубочкин в свои тридцать лет был весьма дальновидным и прагматичным парнем — других Фужеров не держал. Отличным мастером женских образов, неплохим знатоком женских душ и большим фанатом детективов и триллеров. Мы работали с ним бок о бок уже лет пять и, конечно же, относились друг к другу с симпатией.

— Да ну, — усомнилась я. — Это ты романов перечитал, Костик, — хохотнула, глядя, как у друга загорелись глаза. — Если бы Халк оказался ганстером, он бы со мной еще ночью разделался, после того, как ублажил подругу и выставил ее за дверь. А я, как видишь, жива!

— И что? — не сдавался Костя. — А может, тебе повезло!

— В чем же?

— Во-первых, догадалась полицейского привлечь в свидетели. А во-вторых, сумела на волю выбраться! — упрямо возразил парень. — Откуда ты знаешь, что Халк задумал с тобой сделать, когда вернется? — сощурил глаз Костик. — Думаешь, он просто так заикнулся об МЧС? Намекал, мол, позвони, вызови… Прощупывал! У тебя же был с собой телефон, но ты им не воспользовалась, правильно?

— Допустим.

— Вот! А значит сознательно упустила шанс выйти из зоны его влияния. Психология маньяка! Да он наверняка у подъезда ждал — решишься ты или нет. А теперь все! Выждет еще немного, пока у полицейского память притупится, и того:

— Чего того?

— В свою власть захапает! С концами!

— Ой, не смеши, Бубочка! — я еще подрезала мальчикам тортик, разложила кусочки по тарелкам и принялась уплетать. В чем — в чем, а вот в сладком я никогда не умела себя ограничивать. — Меня-то и во власть? Ты сам-то в это веришь, Костик?

Костя меня отлично знал, но верил не очень, а потому задумался.

— Все равно, Феечка, ты нам адрес свой новый оставь. И не смейся, я сейчас наш разговор на диктофон записываю. В суде все пригодится!

— Слушай, Наташ, а вдруг Костик прав? — вклинился Фузик. — Да плюнь ты на эту квартиру! Ну, хочешь, у меня поживи. А?

— Я справлюсь.

— А если нет?

— Игорь, не бей по живому, — вздохнула, взглянув на босса. — Ты знаешь во сколько она мне обошлась? Я же сказку себе оплатила. Там так красиво!

— Неужели лучше, чем у меня?

У Фужерова была отличная квартира-студия в центре города, он вообще обставлял свою жизнь со вкусом, но пусть не обижается:

— Лучше!

Чин-чин! Мы коллективно чокнулись чашками и пригубили чай. Я заверила парней, что со мной все будет в порядке, и что я обязательно в случае чего свяжусь с полицией. «Да этот боксер вообще к вечеру съедет! Вот увидите! Я только в агентство дозвонюсь и разберусь!»

Однако дозвониться не получилось. Никак. В конце концов, Фузик сжалился и подключил свои связи. Мы вышли на больших людей из сферы недвижимости, но оказалось, что об агентстве «Дед Мороз» в городе никто не слышал. Никогда. И что странно, даже похожей рекламы ни разу не видел, а они-то своих конкурентов отслеживают будь здоров!

Но как же так? Она ведь повсюду мелькала и лезла в глаза! Не понимаю…

Пожелав ребятам хорошо встретить Новый год, я распрощалась с коллективом и заехала к родителям. Там расцеловалась — так соскучилась. Вот что значит самостоятельная жизнь! Даже папину лысину чмокнула! А вот о Халке им говорит не стала. Зачем тревожить родных новостью, что дочь живет с незнакомым парнем, когда вовсю кипит приготовление к Новогоднему столу, а душа уже ждет праздника!

В этом году мама и папа собирали своих друзей в нашем доме, и сабантуй ожидался, хоть и домашний, но грандиозный. Когда людям за пятьдесят лет и их не видят дети, они такого жару дают — о-го-го! Куда там молодежи! В прошлом году, например, дядю Валеру, папиного брата, с тополя пожарники снимали. Отдыхал себе человек на даче и вдруг решил сигануть с благородной высоты в сугроб, голову охладить. Он в юности прыжками в воду увлекался, вот и придумал молодость вспомнить, удаль показать. Веселая компания заметила отсутствие прыгуна не сразу, а когда его хватились, тот уже успел прилипнуть потным пузом к дереву.

Версию с прыжком озвучили для пожарных, но на самом-то деле все знали, что дядя Валера алабаев из вольера выпустил — в снегу побегать. И какая разница, что собаки и дача были не его, а их общего с папой друга? Он же мужик! Сто двадцать кило! И уж если собака человеку друг, то человек собаке — старший брат! Особенно ветеринар, принявший на грудь!

В общем, мама и папа готовились встречать гостей, и я помогла им расставить на стол посуду. Нарезала салатик, взяла из своей спальни кое-какие вещи и засобиралась в свой новый дом, заверив родителей, что у меня все замечательно. Просто шикарно! Я цела, здорова и довольна.

Да, буду встречать Новый год одна. Ну и что? Мне не привыкать.

А Жорик? Ну, а что Жорик?

Нет, не звонил.

Ни вчера, ни сегодня.

Да и зачем, я бы все равно не ответила. Не к чему возвращаться, когда ничего не склеилось. Только себя мучить. Ведь решили же расстаться.

По дороге заехала в уже знакомый супермаркет и купила самый вкусный торт. А еще: рис, утку, яблоки и много чего другого для праздничного стола. Когда заехала в подземный паркинг — глазам не поверила, обнаружив парковочное место под номером «89» свободным.

Нет, не может быть! Неужели моя мечта осуществилась, и боксер все-таки съехал?!

Мысленно скрестив пальцы, припарковала малышку Матиза прямо по центру пятачка, выгрузила из багажника сумки и на пути к лифту взмолилась: пожалуйста, пусть так будет всегда! Пусть Халк совсем исчезнет! Ну зачем ему моя квартира? Ведь на планете есть столько хороших мест, где можно жить одному!

Однако открыв дверь своим ключом, вошла в прихожую и поняла — даже в канун праздника не всем мечтам дано сбыться.

Овчарки в квартире не было — видимо, Халк отправился с псом на прогулку, или уехал по своим делам, но свет послушно зажегся, а в углу прихожей, на полу, я увидела обломки швабры…

Сначала расстроилась, а потом сообразила, что к чему, и широко улыбнулась: значит, гоблин все-таки получил по лбу. Вот и поделом! А еще, и тут моя улыбка от удивления немного округлилась, с елкой снова было все в порядке. Она стояла в прихожей, как ни в чем не бывало — ровная и красивая. Моя елка!

Я разделась, отнесла продукты на кухню, и утащила елку в спальню, чтобы нарядить. А потом передумала и вернула на место в широкую прихожую. Еще решит Халк, что я обособляюсь. Прячусь моллюском в раковину. Ну уж нет, фиг ему! Пусть лучше видит, что я расширяюсь. Скоро меня здесь станет так много, как воздуха! И чем больше меня будет, тем лучше!

Я переоделась в спальне в домашние штаны и футболку, надела тапочки и пошла по-человечески знакомиться с кухней. В первый мой визит в квартиру Снегурочка объяснила, что здесь есть все необходимое для жизни — и техника, и посуда. А сейчас я и сама видела, что по уровню комфорта кухня в квартире обустроена на высший балл. Красивая, просторная, правда, обеденный стол небольшой и всего два стула к нему, ну так я и не собиралась с Халком завтракать.

На рабочей кухонной панели до сих пор лежал мой пакет с апельсинами и конфетами. Я убрала все в холодильник, удивилась тому, сколько боксер закупил яиц, как следует осмотрелась, все ощупала-погладила, разделала утку и отправила в духовку. Запарила рис и поставила томиться с маслом и специями. Заглянув в морозилку, присвистнула, а глаза полезли на лоб — это зачем Халку сразу шесть куриц? Он их что, по две за раз съедает? Ну дает!

Хотя, мне-то какое дело.

Елочных игрушек я купила не так уж много, зато не забыла приобрести гирлянду и потрясающий конус-верхушку со звездой. Нарядив елку, отступила в сторону и залюбовалась своей работой.

Моя первая квартира, первая по-настоящему моя елка и первый Новый год самостоятельной жизни! Так пусть же он будет незабываемым!

***

Неожиданно в замке за спиной провернулся ключ и послышался лай. Я насупилась, но встречать боксера в мои планы не входило (с этим уже швабра справилась), поэтому гордо удалилась в свою комнату, а вот когда пришла на кухню, он меня нашел там уже сам.

Вошел мрачно и встал на пороге — большой и колючий молодой мужчина. Амур тоже прибежал и сел рядом с хозяином. Повернул морду, уставившись на утку, которую я как раз смазывала медовой подливкой.

Ну и чего, спрашивается, смотреть? Девушек с уткой, что ли, никогда не видели?

Я спросила, не оборачиваясь, но вполне миролюбиво:

— Как обстоят дела с агентством? Так когда, ты сказал, съезжаешь?

— Я ничего не говорил, — низко и резко ответил Халк. — Я не смог их найти. Думаю, что и ты тоже.

Здесь с боксером пришлось согласиться, наглаживая кисточкой брюшко птицы.

— Да, но это неважно. На ближайшие три месяца это мой дом, так что я-то уж точно никуда не исчезну, зря мечтаешь.

Мне показалось, что я сказала достаточно убедительно, но через пару секунд услышала в ответ тяжелое и твердое:

— Исчезнешь! Ты здесь, как плесень, но я тебя выведу!

Ничего себе заявление! Оно прозвучало так уверенно и многообещающе, что я отвлеклась от утки и повернула голову. Смерила грубияна насмешливым взглядом.

— Да ты прямо санитарный инспектор, а не тренер по боксу, как я погляжу! Сначала шишку со лба сведи, борец с нечистью, а потом и о плесени поговорим, — хмыкнула скептически. — И, кстати, — уперла кулак в бок, и не думая пугаться тяжелого взгляда боксера. — Дверь я тебе не забыла, не надейся!

Он надеялся на кое-что другое — на то, что я навсегда уберусь из его жизни, поэтому двинул широкими плечами и сделал рывок вперед. Вырос надо мной, сомкнув челюсти. И если бы он не был моим врагом, то я бы сказала, что при ярком свете Егор Беркутов оказался вполне себе симпатичным парнем — высоким голубоглазым брюнетом с правильными чертами лица, как для боксера. А так пришлось отложить кисточку в сторону, поднять взгляд и напрячься.

— Значит так, Ведьма! — рыкнул враг авторитетно. — Слушай сюда! Не знаю, как там тебя зовут…

Что?!

— Стоп! — я вскинула руку, не успев испугаться — А вот это ты нагло врешь! Сержант Лешенко озвучил мое имя вполне отчетливо! — Сжав ладонь, уперла в бок и второй кулак. — Так не знаешь? Или намекаешь, что от спарринга со шваброй память потерял? — спросила едко. — Ты лучше определись на будущее, терпеть не могу врунов!

Теперь у боксера дрогнули губы — как у бульдога перед схваткой с дворовым котом. Я даже белые зубы увидела. И, кстати, ничего так прикус у Халка — породистый.

Да и пахнет он приятно. Я бы сказала, по-зимнему уютно и основательно — словно сидишь в теплой комнате, в которой горит камин, а на столе исходит паром чай и лежат мандаринки.

Сравнение промелькнуло и пропало, но подобную мелочь сложно не заметить, когда чужая грудь упирается вам в нос.

Но все равно он гад!

— Хватит! Не в моих привычках намекать! — прошипел боксер оскорблено в лоб. — Я тебя, Мегера, прямо предупреждаю: еще раз повторится выходка с ванной — берегись. Не посмотрю, что ты девушка. И через дверь достану!

Ух, как грозно! Было бы мне лет пять — пожалуй, испугалась бы сердитых глаз. А так только бровь вздернула — от удивления.

— А когда это ты смотрел? — я выпятила в ответ немаленькую грудь, усомнившись в таком обещании. — Что-то не припоминаю. И я тебе не ведьма! Выбирай выражения, специалист по нечисти! Тогда уж Фея, если на то пошло, — милостиво разрешила. — Мне так привычнее.

Ссориться не хотелось. Вот правда не хотелось! Лимит злости я сегодня уже исчерпала с утра, приближался Новый год, и портить себе настроение разборками с вредным соседом ну никак не входило в ближайшие планы. Хотелось быть грустной, загадочной и романтичной. Трепетно-одинокой и задумчивой. Свернуться клубком под одеялом в большой, красивой спальне и постараться забыть о том, что где-то есть Жорик, и что когда-то существовали мы.

Я даже всплакнуть собралась — ну, так, немножко.

— Да какая ты Фея! — вот прямо-таки возмутился гоблин. И зырк по мне некрасивым взглядом, словно он не на девушку смотрит, а на рыбу протухшую. — Разве что пятипудовая! Сама-то себе не льсти!

Э-эм, чего? Я застыла. Глаз дернулся, а рот перекосило. Пятки оторвались от пола, и я почувствовала, что приподнимаюсь на носочках.

— Так, я сейчас не поняла, Халк, — шепотом переспросила с предупреждающим шипением кобры. — Ты что, мне вот прямо сейчас намекнул на то, что я толстая, что ли?

Боксер усмехнулся, видимо, посчитав себя отчасти отмщенным.

— К тому же глухая и с провалами в памяти. Две минуты назад я тебе уже ясно озвучил, что всегда говорю только прямо.

— Ах ты, Ха-ам!

— Ну, знаешь ли, ты тоже не лапочка.

— Халк недоделанный!

— Ведьма кусачая!

— Наташа. И лучше запомни мое имя, М-масик, а то пожалеешь!

— Но, ты! Еще раз повторишь…

— Не смей мне угрожать!

Мы замерли, едва ли не касаясь друг друга телами. О взглядах и говорить нечего, они просто искрили и стреляли молниями.

Еще секунда, и я врежу этому гоблину в лоб уткой!

Пол-секундочки…

Амур облизался и навострил уши, приготовившись поймать трофей, но боксер перехватил мою руку в запястье и прижал к столу.

— Даже не пытайся, — предупредил, притиснув спиной к шкафу. — Так вот, запомни наперед, если хочешь здесь жить и выжить! — сказал сквозь зубы. — Парень я чистоплотный и привык принимать душ, когда захочу. И когда захочу, он должен быть свободным — особенно если это вечер, и я не один. Все ясно?! А лучше вообще не отсвечивай! У меня нет желания объяснять каждой, с кем я сплю, откуда ты взялась и что делаешь в моей квартире!

— А ну отпусти!

Я дернулась было вперед, но разве такую гору сдвинешь? А еще навалился, зараза! Так что и не пнуть! Собралась достать Халка другой рукой, но он и ее перехватил.

— Стоять, Кобра! Я с тобой еще не закончил.

— Тогда учти, что я с тобой — даже не начинала!

— Напрашиваешься?

— Предупреждаю. В последний раз, Халк, слушаю бред «о твоей» квартире и твоих девушках, — пообещала очень серьезно. — У меня на эту жилплощадь все права, и я не собираюсь превращать свой дом в проходной двор. И уж точно не стану отсиживаться по углам, пока ты надумал устраивать здесь свою личную жизнь!

— Я не собираюсь устраивать свою личную жизнь, я собираюсь жить так, как считаю нужным. И ты в мои планы — не входила!

Ну, надо же! Прямо клинок в сердце!

— Да ты в мои — тоже!

— Тогда лучше съезжай! Хоть вздохну спокойно!

А вот этого он не дождется. Если бы не удерживал руки, я бы ему и два кукиша скрутила.

— Фиг тебе, Халк! Сам вали на все четыре стороны! А мне здесь нравится!

— Я тебе не Халк! — оскорбился боксер. — У меня имя есть — Егор!

— Ха! Засунь его себе знаешь куда? Туда же, куда и предупреждение. А я, если захочу, буду ходить хоть голой! Не хватало еще плясать под твою дудку. Достал ты меня!

Мы стояли, практически обнявшись. Даже и не заметили, когда сблизились вплотную — так, что тела соприкасались. Халк опомнился первым и, выругавшись, отодвинулся. Проговорил, отпустив мои руки и раздраженно одернув на себе куртку:

— В общем, я все сказал… Фея! А там пеняй на себя.

О, я попеняю. Так попеняю, что мало не покажется! Только вот не себе.

Я отвернулась, надела перчатки и сунула утку в духовку. Ответила ледяным тоном и не оборачиваясь, иначе бы не сдержалась и запустила в гада чем-нибудь тяжелым.

— С Наступающим, Масик. Я это запомнила. А теперь исчезни!

Слава богу, пожелание дошло за полминуты, в которые он продолжал сверлить меня взглядом. Затем послышались шаги, хлопнула дверь, и боксер ушел. Вот и скатертью дорожка!

А ведь так хотелось встретить праздник по-хорошему, по-новогоднему. Чтобы пузырьки шампанского и отражение гирлянды в окне. Да, видимо, не получится.

— Ну, а ты-то чего ждешь? — строго обратилась к Амуру. Пес остался сидеть на пороге и стучал хвостом. Услышав в моем голосе сердитые нотки, растерянно замер, растянулся на полу и опустил на лапы темный нос.

Вот и хочется злиться на верного друга боксера, а не получается. Нет, ну до чего же душевная животинка досталась грубияну!

Успокоившись, я подозвала собаку к себе и погладила лохматую голову. Пообещала тихо, присев на корточки и заглянув в умные глаза немецкой овчарки:

— Так и быть, дружище, часть утки твоя. Даже и не знаю, как бы я без тебя сегодня справилась.

А вот обниматься не стала, хотя и очень хотелось. Хоть с кем-нибудь!

Так и просидела, поглаживая шерсть, а думая о своем. Чувствуя, как в душе ворочается что-то колючее и горькое. Просто иногда бывают такие моменты, когда человеку трудно быть одному.