Предметы и чувства

Яна Николаевна Бенедик, 2021

Мы все что-то чувствуем. Это маленькая книга из маленьких рассказов, о тех или иных чувствах, которые порой с нами случаются. Здесь нет оценки данным чувствам, нет главных героев. Есть только, то что вы чувствуете.

Кровать.

Мы с кроватью обнимаем друг друга, мои руки и ноги раскинуты в разные стороны, лицо нырнуло в матрас. Это наш маленький ритуал, после тяжелых рабочих будней. Мы лежим так минут 15, потом, я встаю и иду в душ, после чего возвращаюсь с едой и ещё чем-нибудь, сажусь у её ножек, облокачиваюсь спиной и смотрю телек. Иногда я ей плачу, иногда смеюсь, в последнее время, все как-то чаще слезы. Мысль о том, что в скором времени мне нужно будет уехать в другое место и оставить её дико пугает. Как, я спать то буду, а она как. Хоть ей уже много лет, но она прекрасно сохранилась, красивое изголовье — деревянное высокое в викторианском стиле, сокровище в наши дни, ножки устойчивые, прекрасный деревянный костяк, на котором покоится матрас. Чудо.

И вот мне нужно уехать туда, где вообще, не ясно будет ли кровать в квартире.

Я с грустью сажусь на край кровати и начинаю вспоминать, как много мы с ней пережили вместе, сколько всего она помнит.

Помню, как её забирали у меня на ремонт, на целый месяц практически, ох как же было тоскливо спать на полу без неё, не знать что и как там. А как мы радовались, когда меня повысили, как мы пировали. А все мои болезни и недомогания, когда встать даже казалось чем-то нереальным.

И что теперь то будет.? Она всегда ждала меня, молчаливая и величавая.

Я ложусь на кровать и сворачиваюсь калачиком, представляя себя маленьким ребёнком, ещё эмбрионом и мне кажется, что кровать начинает меня качать в унисон моим всхлипам.

Через минут двадцать, немного полежав, успокаиваюсь, встаю и решаюсь посмотреть на кровать как можно внимательнее, чтобы запомнить каждую мелочь. В моем возрасте глупо уже цепляться за какую то вещь. Мой взгляд падает на еле заметную линию у изголовья и тут я, невольно, улыбаюсь. Добрый знак, на душе становится непонятно легко.

Верху изголовья тонкой линией простирается улыбка.