Принцессы Огненного мира

Яна Алексеева, 2009

Колесо их судьбы резко повернулось. Теперь они не более чем заложницы мира и стабильности обескровленных войной государств, расплата за проигранные сражения. Они исполнят свой долг и отправятся к бывшим врагам. Но что ни делается – все к лучшему. Пройдя разными, порой опасными дорогами, они обретут нечто более ценное, чем прозябание в шикарных дворцах. Счастье, любовь, дело. Ну а эльфы, орки, драконы и прочие обитатели Огненного мира стали свидетелями возрождения.

Глава 3

КОШЕЧКА, МЯГКАЯ ЛАПКА, ОСТРЫЙ КОГОТОК

Каттина Лаисса, младшая ненаследная принцесса Меронии, племянница короля

— Скажите, Ромар, она хоть понимает, куда и почему ее отправляют? И что ее там ожидает?

— Откровенно говоря, не поручусь. Скорее всего, ее высочество просто считает это большой интересной прогулкой. Или капризом дорогого дядюшки.

— Ей хотя бы объясняли?

— А как же! И она даже согласилась! Но вы когда-нибудь разговаривали с ней о чем-то, не связанном с ее драгоценной внешностью? Так вот, когда эта принцесса смотрит на тебя своими зелеными глазищами и благосклонно кивает, кажется, что свет в глазах — от солнца, проходящего через дыру в затылке! В лице ни грана понимания.

— Н-да…

— Эдакое простодушное, легкомысленное, избалованное создание, озабоченное внешностью, нарядами… и мужчинами. Кошка озабоченная.

— Ну и… дурочка, простите за выражение… Значит, до нее так и не дошло?!

— Нет!

Это мнение мог бы легко оспорить бессменный хранитель Королевской библиотеки, на протяжении последних пяти лет выдававший занимательную литературу на руки ее высочеству.^[4]

Я внимательно оглядывалась, сохраняя беззаботное и чуточку глуповатое выражение лица. Кузина Мелита, наряженная благородной леди, маялась от жары. Смешно… До сего знаменательного момента я никогда не видела ее в платье. Селея Тирландская выглядела откровенно больной. Говорят, она немного не в своем уме. Очень может быть. Валья Сирина из сожженной Альруны по-прежнему демонстрировала миру свою стервозную самоуверенность, а Сина э-Харрез, разговаривающая с ней, только что не тряслась от страха. Это она-то, с рождения воспитываемая как воин! Близняшки из Дривлена с любопытством озирались. Лесов, что ли, никогда не видели? Их страна на две трети из них состоит! Кронпринцесса Мажена полна спокойного отрешенного ожидания, безучастно глядя куда-то в пространство. Прекрасная компания, жертвы на заклание! Как в народе говорят — отрезанный ломоть!

И правда, жарковато… вот и мысли вовсе не ту направленность приняли. Негативную. О чем бы приятном подумать, а? Хм…

Что касается меня, я слегка завидовала Мелите. Любопытно, какие они — легендарные эрреани? Такие страшные, как описывали оставшиеся в живых ветераны головного полка? Если здраво рассудить, то вряд ли. Скорее те монстры были отличной иллюзией. Так что ничего герцогине не грозит.

Еще я слегка опасалась, мало ли… Сколько зла наши солдаты причинили тем же эльфам? Настолько ли они памятливы и жестоки, чтобы отыгрываться на беззащитных женщинах? Я бы не удивилась.

Изящно взмахнув веером, я отогнала что-то летающее. Не хватало еще, чтоб меня покусали эти твари. Мысли разбредались в разные стороны от скуки, спина немного ныла от непривычно долгого сидения на лошади. Хорошо еще, что я не брезговала верховыми прогулками в прошлой, дворцовой жизни.

Странно, зачем выплачивать контрибуции принцессами? Чья это идея? Точнее, приказ. Какая от нас может быть польза? Да и заложники из нас получатся не особенно полезные. Не бесценные, а обесцененные! К тому же короли хорошо сэкономят на нас, каждая принцесса идет примерно за десятую часть денежных выплат.

Какая же я циничная вредина!

К тому же темным эльфам, чьи земли тянутся от Ущелья Туманов до самых степей, разве нужна новая забота — обихаживать мое капризное и нежное высочество… хотя какие они темные, если они Горные?

И я лелею скромную мечту о том, что сказки о кровожадных безумных нелюдях — действительно сказки. А то, что происходило порой на поле боя, — вынужденная и равноценная человеческой жестокость.

О-ла-ла!

А вот и наши новые хозяева… А драконы ничего, правда, рогатые. Хм… интересно, разлучат ли близнецов? Прощайте, хохотушки…

Мы с вридландской принцессой уходили с пограничной поляны предпоследними, оставляя Мелиту в напряженном ожидании. Жаль, я так и не увижу легендарных Полукровок.

В сопровождении молчаливого эскорта мы долго плутали по тенистым лесным тропкам Границы. Граница — это широкая полоса зачарованной земли, тянущаяся по равнинам и предгорьям вдоль Великих гор, с востока на запад, и ограждающая владения оборотней, драконов, вампиров, эльфов и прочих малых народов от людей. Путешествовать по ней трудно, особенно имея нехорошие намерения относительно жителей той стороны. Она запутает, заморочит и заведет вас в болото, овраг или лежбище нежити. А может сократить путь, и тогда путешествие, на которое потребно убить неделю, а то и две, займет пару часов. Как раз тот случай.

Неторопливо перебирая копытами, лошадка пристроилась за черным мерином кронпринцессы. И я сосредоточилась именно на ней, потому что, думается, на своих новых… хозяев еще нагляжусь. Ну и что мы имеем? Напряженное ожидание, выдаваемое прямой, затянутой в темный церемониальный шелк спиной. Судорожно стиснутые на поводьях пальцы, безостановочно рыщущий по сторонам взгляд. Отчаяние, сдобренное толикой надежды. Уже сворачивая за своими смуглыми провожатыми с пограничной на другую, выложенную желтым камнем тропу, я успела заметить, как неприметное лицо выехавшей на большую поляну принцессы вспыхивает искренней радостью и облегчением. Она знает кого-то из встречающих ее светлых? Интересно, но бесперспективно. Мы больше не увидимся.

Копыта коней бодро цокали по камню, нарушая начинающую действовать мне на нервы тишину. Смуглые, изящные эльфы, с внушающей зависть элегантной небрежностью сидящие на животных, один вид которых вызвал бы у нашего конюшего неконтролируемое слюноотделение. Наверное, можно было б хотя бы представиться и сообщить, куда мы направляемся! А то это молчаливое, тщательно сдерживаемое презрение, густо замешанное на ненависти, раздражает неимоверно. Хотя и вполне объяснимо. Надеюсь, до рукоприкладства не дойдет, а на оскорбления у меня найдется что сказать. Кстати, думаю, ущербным дурочкам многое прощают даже здесь.

И хорошо, что ясная улыбка не покидает моих губ, даже когда я думаю о вещах, весьма далеких от приписываемых мне молвой. За многие годы тренировок она превратилась в привычную, не требующую ни малейшего усилия маску.

— Господа эльфы, мы еще долго будем ехать? Мне бы хотелось прервать наше занимательное путешествие и полюбоваться на птичек… — произнесла я, манерно поправляя пару локонов, выбившихся из прически.

Даже спина едущего впереди стража показалась мне ошарашенной. На миг оглянувшись, я убедилась, что и двое других демонстрируют неподобающие темным эльфам эмоции.

— Каких птичек? — осторожно спросил один из них.

— Да вон тех, разве вы не слышите?

— Простите, ваше высочество, но мы просто конвой до приграничного портала… это уже близко… — раздалось сзади.

Я обернулась, поджав губы.

— Недалеко… ну ладно… подожду. А птицы все же прекрасны… — пропела я, мечтательно улыбнувшись. А на лицах эльфов поселилось недоумение, смешанное со смутным подозрением в здравости моего рассудка. Что и требовалось.

И это у них называется близко! Через час блужданий по лесу мы выехали на большую, выложенную желтыми плитами поляну, где нас ожидали… М-да, наверное, эльфы. Темные… Мой почетный эскорт поспешил исчезнуть среди деревьев.

К троим оставшимся на поляне мужчинам стоило приглядеться повнимательнее. Вот этот — самый высокий, смуглый и зеленоглазый, светлые волосы убраны в длинную косу, судя по совершенно не функциональной, длинной мантии, — маг. Отчего они так любят эти просторные, путающиеся в ногах одеяния? Двое других — в удобных замшевых куртках, в своем роде не менее примечательные. Оба — синеглазые, с тонкими, изящными чертами лица, сильные и гибкие. Воин и стрелок, надо думать. Классическая тройка… Золотисто-рыжие волосы стрелка коротко острижены, иссиня-черные воина заплетены во множество тоненьких косичек, пышной волной спускающихся до пояса. Все трое красивы совершенно чужеродной, холодноватой красотой. Из оружия — только короткие кинжалы на поясе. Ну и лук в чехле за спиной у стрелка.

Довольно долго они просто молча рассматривали меня, сохраняя полную невозмутимость и блокируясь. И что дальше? Склонив голову к плечу, я произнесла, всплеснув руками:

— Кто-нибудь из вас, благородные господа, поможет леди спешиться? Ибо я уже неподобающе долгое время нахожусь на этом животном, — тут я брезгливо сморщила нос, — без возможности привести себя в порядок.

Они встрепенулись, и рыжий выдвинулся вперед, протягивая руку:

— Конечно, конечно, простите наше замешательство, — он легко снял меня с седла, — мы просто были ослеплены вашей красотой.

Я игриво шлепнула его по руке сложенным веером и мило улыбнулась:

— Не преувеличивайте моих достоинств, о Высокий Темный!

За сим, разумеется, последовали уверения в полной искренности и сравнения моей персоны с ясной зарей, юной розой и прочие приятные моему слуху эпитеты. Ну-ну… у меня каштановые, с рыжинкой волосы, большие зеленые, с желтыми искорками глаза, точеное личико и губки бантиком. Тонкая талия, нежная белейшая кожа и прочие достоинства, от вида которых все мужчины пускают слюни. Но чтоб эльфы?!

Тем не менее ничего нового рыжий мне не сказал.

— Так когда же я получу возможность удалиться в свои покои? — Я изящным движением поправила прическу, прерывая излияния эльфа. Мы неторопливо прохаживались по краю поляны. Изогнувшись, я продемонстрировала грудь великолепной (не хвастаюсь!) формы в вырезе жакета, краем глаза наблюдая за магом, что-то колдующим в центре поляны, и презрительной усмешкой черноволосого. Не интересуется? Не любит разбитных девиц? Догадывается о том, что это игра? Хотя с чего бы?

— Уже совсем скоро мы отправимся дальше… ваше высочество.

— Опять верхом? — Я капризно надула губы.

— Что вы, прямым телепортом в столицу! Вас ожидает самый торжественный прием.

— Замечательно! — Я взмахнула руками. — Я так люблю танцевать!

Черноволосый отчетливо фыркнул, а рыжий довольно улыбнулся. Надеешься, что произвел на меня впечатление? Мы замерли напротив мага, наблюдая за возникновением гигантской серой воронки. Она медленно раскручивалась, штопором ввинчиваясь в пространство.

— Я пойду первым, — деловито пояснил стрелок, — затем вы, ваше высочество, а следом все остальные.

Он коротко поклонился, шагая в портал. Черноволосый подхватил под уздцы мою лошадку, маг напряженно молчал, удерживая портал, покрывающий немалое расстояние. Рыжий начал постепенно истончаться и, неожиданно превратившись в ослепительно сияющую искру, исчез в бесконечно малой точке пространства. Я неторопливо двинулась вперед, приглядываясь. Кажется, воронка слегка изменила цвет и скорость вращения? Может, так и надо?

— Скорее же, — раздалось сзади, и я послушно нырнула в портал. Меня закружило, по всему телу прошли болезненные судороги. Сознание помутилось. Пару раз встряхнув, воронка грубо вышвырнула меня… куда-то.

И я конечно же не видела, как, грязно ругнувшись, черноволосый эльф прыгнул вперед, ныряя в пошедшую вразнос воронку, полыхнувшую всеми цветами радуги, а еще чуть позже маг обессиленно рухнул на землю, попытавшись отследить вектор вмешательства. Откашлявшись, он встал, мрачно помянул каких-то богов и попытался связаться со столицей, дабы сообщить о необходимости организовать поиски младшей принцессы Каттины Лаиссы и Иллана Речного, рейнджера.

Это место мало напоминало^[5] столицу и обещанную торжественную встречу. Ведь подобное мероприятие предполагает наличие какого-либо населения? А я оказалась на каменистой насыпи, полого спускающейся к холодной бурной речушке. Насколько хватало глаз, вокруг простирались горы. Противоположный берег — сплошь отвесные скалы и зубчатые пики. Под ногами — мелкое галечное крошево, чуть позади — редкие валуны и чахлые кустики, которыми поросли пологие холмы, прерывающиеся каменными осыпями. Еще дальше назад — горные пики, припорошенные снегом и льдом.

Явно не Фрей-ди-Сеон, столица темных.

Стоя на берегу, я тупо смотрела на пенистые барашки волн, перекатывающиеся через камни в русле. Что делать-то?! Неизвестно где, в легкой амазонке, изящных туфельках на тонком каблучке и с придворной прической… блеск!

Сзади неожиданно раздался шорох, и я, оборачиваясь, испуганно отскочила прямо в ледяную воду. Уф! С высокой гребенчатой насыпи, осыпающейся под ногами, торопливо съезжал знакомый черноволосый эльф. Вот, оступившись, он нырнул вперед, но, извернувшись, грациозно приземлился на относительно надежный участок рядом со мной. Протянув руку, резко выдернул опешившую меня из речки.

— От меня — ни на шаг! — приказал он.

Похоже, все еще серьезнее, чем я думала.

Небольшой костерок, мирно догорающий в расселине, согревал и навевал иллюзию безопасности.

День сложился на редкость неудачно. Вняв торопливым объяснениям эльфа, я целый час покорно плелась за пробирающимся вниз по течению рейнджером до подходящей, на его весьма придирчивый взгляд, расселины. Я два раза упала, разбила колено и сломала каблук. Потом под его надзором обдирала прошлогодний мох с валунов и собирала разбросанный по берегу хворост. Для этого самого несчастного костра!

Прощай, маникюр!

И напоследок я порезала руку, пытаясь выпотрошить выловленную в речке рыбину. Фу!! Сейчас она медленно прожаривалась над тускло мерцающими углями. И не спорила, когда он безапелляционно отдавал короткие приказы, со всей возможной скоростью выполняя их. Только молча кляла жребий, отправивший сюда меня, а не задиристую и умелую Сину.

Ненавижу горы.

И вот теперь, сидя у костра, я молча проводила ревизию своих царапин, а сидящий напротив эльф, нахмурив брови, изучал разложенный на камнях арсенал. Да, небогато. Два ножа в кастетах, полупустая фляжка, моток тонкой веревки, какие-то флаконы, хитроумная зажигалка и набор отравленных дротиков.

Кстати… Запустив руки в прическу, я обнаружила, что все четыре длинные и острые посеребренные шпильки с алмазными головками прекрасно пережили путешествие. Осторожно вытащила их, и волосы рассыпались густым водопадом. Переплести в косу, что ли…

— Скажите, о высокий, что произошло, — начала я, рассчитывая получить более конкретные объяснения.

— Иллан.

— Что, простите?

— Меня зовут Иллан, — четко пояснил эльф. Прекрасно! Целый вечер положенного по придворному этикету обращения, и я уже знаю имя моего сопровождающего.

— О Иллан, скажите же мне, почему мы оказались здесь, а не в столице? И кто ответствен за то, — я подобрала юбку, озабоченно глядя на левое колено, — что моя внешность так серьезно пострадала?

— Почему? — Он расслабленно откинулся на камень, внимательно меня разглядывая. В темно-синих глазах эльфа появилось странное тоскливое выражение. Или обреченное? Этот нахал сомневается, что я пойму его объяснения? — Произошел сбой в стационарном портале, и нас выкинуло в необитаемой части Великих гор.

— Да-а… — Я непонимающе хлопнула ресницами в ответ на его взгляд. — Ваш маг, он что, не очень умелый?

— Нормальный. Умелый да искусный был тот, кто запустил блуждающий Хват, способный пустить вразнос любой стационарный портал.

— И что теперь делать?

— Этих мест не знаю даже я, — пожал плечами эльф, — пойдем пешком вниз по течению и дней через пять выйдем… куда-нибудь.

— Пешком… — совершенно искренне простонала я, четко осознавая свои возможности. — А разве нельзя дождаться, пока нас найдут, и телепортом… чик! — Я звонко прищелкнула пальцами. — Прямо на место?

— Нет, — резко оборвал мои мечтания Иллан, — в окрестностях стоит такая сильная блокировка и накинута хитрая маскировка, что в ней завязают все поисковые импульсы. Нас не найдут. Более того, из этих гор явно изгнаны все духи… горные, водяные, воздушные. Даже рейлен-хи^[6] покинули эти места. И магия здесь не подчинится никому, кроме…

— Кого? — перебила я эльфа.

— Хозяина! Так что ножками, ножками, и побыстрее… — неожиданно с насмешкой закончил он.

Зря ты смеешься. Ведь это значит, что и ты не сможешь воспользоваться своими наверняка многочисленными способностями, рейнджер.

Томно потянувшись, я принялась заплетать косу. Сказать какую-нибудь глупость, что ли? Интересно, поймет ли он шутку?

— Это будет очень романтичная прогулка. На руках у красавца эльфа, — через некоторое время пробормотала я, мечтательно прикрывая глаза.

Иллан сперва несколько оторопело на меня уставился, а затем искренне расхохотался. У него оказался красивый, проникновенный голос.

— И вовсе вы не дурочка, младшая принцесса.

Ничего не ответив, а лишь загадочно улыбнувшись, я принялась распускать корсет. Ах, какую битву с предубеждениями мне пришлось выдержать, дабы портной сделал шнуровку спереди. Не полагается благородной леди носить платьев, как у простолюдинок, не имеющих прислуги, способной помочь с одеждой! Глупая традиция…

Из плотных матерчатых чехлов я неторопливо извлекла длинные и тонкие стальные полоски, в моем случае заменяющие пластинки китового уса. Смотрящему во все глаза на это действо эльфу жеманно пояснила:

— Папочка настоял, что во имя безопасности следует пренебречь удобствами… — Вранье чистой воды. Моя идея!

Местами эти пластинки были весьма остро отточены, помня об этом, приходилось так или иначе сохранять королевскую осанку. Аккуратно отложив полоски в сторону, я принялась умащиваться около костерка, собираясь хоть немного поспать. Иллан подобрал железки… Хитрая конструкция гномьих мастеров, воплощенная умелыми руками столичного мастера, если ее собрать правильно, превращалась в длинный острый нож в стальном кастете, с неудобной, плоской рукоятью, что, впрочем, легко было исправить при помощи двух деревяшек.

Утром, пересчитав появившиеся после ночевки синяки (считала я), мы двинулись дальше. Эльф был на зависть бодр и свеж, а мне было холодно, голодно и больно. В горах стояла пока только ранняя весна, и, послушав некоторое время, как я выстукиваю зубами пехотный марш, Иллан одолжил мне куртку. С благодарным кивком я натянула теплое, достающее почти до колен одеяние, источающее аромат степных трав. Дело пошло быстрее, но не особенно. Я брела на полном автомате, цепляясь взглядом за светлую вышитую рубашку и длинные черные косички. От реки поднимался туман, подол платья постоянно цеплялся то за камни, то за кусты, и к полудню окончательно превратился в художественные лохмотья. Грязные. Потом развалились туфли и заболели ноги, и, как я и предсказывала, стала реальностью прогулка на руках у эльфа. С тяжелым вздохом подхватив меня — я стояла, тоскливо глядя в землю, — Иллан прибавил ходу. Он мерно шагал по камням, не выказывая признаков усталости, и я, склонив голову на его плечо, крепко уснула.

К позору моему, выспалась я отлично. И проснулась уже в опускающейся на горы тьме, на мягком песке у тусклого костра. Даже с бесполезным грузом в моем лице эльф проделал немалый путь. И сейчас сидел рядом, беспокойно вглядываясь в ночь. Приоткрыв глаза, я наблюдала. Гибкие, легкие движения, но чувствуется скрытая сила. Будто сжатая пружина. На лицо время от времени набегала тревожная тень, но темно-синие глаза старались не пропускать наружу ни единого всплеска чувств, темным клубком свернувшихся в его душе. Он просто не позволял себе сомневаться в благополучном исходе путешествия. Тем не менее жестко заблокированные эмоции яснее говорили о наших огромных проблемах, чем самая мощная проекция.

Что бы такое сказать? Комплимент, например… Отвлекающий внимание. Сладко потянувшись, я села:

— Скажите, Иллан, как случилось, что именно вы оказались здесь?

Эльф вздернул тонкую бровь.

— Вы явно заслуживаете большего, чем сопровождение леди, пусть даже и высокородной, из одного места в другое. Вы так красивы… — мечтательно промурлыкала я. Скажу не кривя душой, я и сама бы не отказалась… воплотить в жизнь кое-какие фривольные мечты, застрявшие в моей голове.

Надо было видеть его лицо! Если эльф о чем и думал, то после моих слов…

— Я не простой сопровождающий, а старший тройки Свободного поиска.

— А что это такое? — Мне действительно было интересно. Отряды Свободного поиска — это страшная легенда для новобранцев.

Разговор получился интересный. Я мило улыбалась, хлопала длинными ресницами и поддакивала к месту… делала круглые глаза, сочувственно охала и ахала, мимоходом узнавая много нового.

Горечь наполняла рассказ эльфа, слова выплескивались на меня, окрашенные яркими красками отчаяния и безнадежности. Поражения и победы слились в песне, способной отравить душу. Если бы она у меня была.

В первые же годы войны для разведки на территории людей было сформировано особое подразделение Свободного поиска. Туда набирали группами по трое: маг, воин и стрелок. Лучшие из лучших… смертники. Потери среди этого подразделения достигали двух третей от общей численности. Иллан Речной, Линиас Охотник и Эллан, маг, составили одну из лучших троек. Они выжили вопреки всему. И именно им доверили встретить и сопроводить до столицы почетную гостью. А они не справились.

Они шли, движимые местью… за родных, друзей и знакомых. Иллану эта война стоила брата, стоявшего на страже в пограничье, сестры, защищавшей Реаль-ди-Наль, жены и сына, с отрядом в полсотни дриад пытавшихся защитить Дубовые рощи. Окаменевшее лицо эльфа прекрасно поведало мне все, чего я не хотела знать… Лучше окунуться в самую жаркую ненависть, чем ощутить эту абсолютную, гулкую пустоту… и понимать, что виновники подобного опустошения вряд ли будут наказаны.

Я пропускала через себя эмоции, скрытые в движениях, взгляде. Нельзя копить в себе такое. Чревато срывом.

И все же, кто был настолько силен, что играючи нарушил работу умелого, опытного мага? Не хотелось бы встречаться!

Горы менялись. Хотя я и не чувствовала их, как исконные обитатели, все же заметила, что ущелье, по которому бежит речка, становится все уже и глубже, а приближающаяся отвесная стена постепенно сталкивает нас в воду. На этот раз мы расположились на последнем песчаном пятачке, под нависающей козырьком скалой. Завтра придется двигаться прямо по воде, чего Иллан категорически не хочет, или лезть в горы. К тому же моя способность самостоятельно передвигаться по этим скалам вызывала у меня огромные сомнения. А по горам тащить меня эльф вряд ли возьмется. Жуть, ее высочество Каттина Лаисса на закорках у рейнджера.

А горы, величественные и прекрасные, молчаливо наблюдали за нами. Отвесные скалы, пики, усыпанные снегом… их даже нельзя было сравнивать с меронийским Отвалом, пологими холмами, поросшими корявыми соснами. Пустынные, угрожающие пространства, наполненные неимоверно прозрачным морозным воздухом.

Мне все же понравились Великие горы.

— Вставайте, — услышала я сквозь дрему встревоженный голос, — быстро уходим!

Заря только-только занималась, а эльф уже тормошил меня, настороженно посматривая по сторонам.

— Ку-уда-а-а? — спросила я, зевая и потягиваясь.

— Вверх…

— Как?!

— Жить хочешь? Полезешь.

Вот так вот. Сон с меня как рукой сняло.

И началась безумная предрассветная гонка. Я торопливо и неловко карабкалась вверх, а иногда раздраженный эльф буквально закидывал меня на очередной уступ. Во мне рождалось подозрение, что я здорово его задерживаю и только чувство долга не позволяет ему бросить меня здесь и… уходить. За что я ему очень признательна. Пуще всею меня подгоняло то, что Иллан перестал блокироваться… Накатывающие волнами отчаяние, раздражение, мрачная обреченность и жгучий азарт битвы заставили меня взобраться на узкий карниз. Сбив нога в кровь и распростившись с остатками юбок, я торопливо бросилась вперед по узкой тропинке, вьющейся среди скал, ни на мгновение не задумавшись о тех, кто ее протоптал. Сзади что-то зло шипел эльф, опять подгоняя меня… в душе разрастался иррациональный страх.

А потом нас гнало рычание, торжествующий вой, надсадные хрипы и топот множества ног внизу, все более приближающиеся, ужасающие своей отчетливостью…

В ответ на мой панический взгляд Иллан только пожал плечами:

— Горные тролли.

Не чуя под собой ног, я ринулась дальше. Скалистые утесы слились в единую серую пелену. Надсадное дыхание раздирало грудь. Обернувшись, заметила, что черноволосый эльф настороженно пятится, не сводя глаз с дороги.

Ах, мама-а! Взмахнув руками, я удержала равновесие на самом краю обрыва. Тропа неожиданно кончилась, свежие сколы чернели между двух гигантских столбов, обозначавших недавно обрушенный мост над пропастью. Эльф стремительно обернулся на мой визг, поводя совершенно дикими глазами, и, уже проваливаясь в боевой транс, одним мощным движением забросил меня на самый верх. Удар о ровную поверхность на миг перебил дыхание.

Появление первого тролля я пропустила, несмотря на отличный обзор, потому что просто тупо сидела в двухметровом блюдце и судорожно хватала ртом воздух.

Вот Иллан спокойно стоит у столба, расслабленно опустив руки с ножами. Резкий рывок и протяжный, быстро затихший где-то далеко внизу визг. Скосив глаза, я заметила странное копошение на вспененной валунами воде.

Неожиданно эльф оказался в гуще тощих полутораметровых тварей, заросших светлыми волосами по самые брови и вооруженных короткими копьями и дубинками. Эти дикие родичи вполне цивилизованного малого народа равнинных троллей славились мерзким нравом и каннибализмом. Как их много… слишком много даже для этого эльфа. Усталого эльфа.

Я напряженно следила за черной встрепанной гривой волос, мелькающей на тропе, впервые за много лет шепча полузабытые слова молитвы. Нападающих всего пятеро, но вон кто-то уже карабкается по скалам, намереваясь прыгнуть сверху. С трудом поспевая взглядом за стремительными движениями Иллана, вижу, как он раз за разом отбрасывает тварей назад, но… Бессильно прикусив губу, замечаю пропущенный удар, и в разлетающиеся по ущелью кровавые брызги добавляется еще один ручеек. С противоположной стены с визгом срывается гроздь троллей, погребая под собой сражающихся, и завязывается драка уже между ними. А вся эта шевелящаяся, визжащая и рвущая друг друга на клочки куча начинает медленно сползать к обрыву. Мелькнули черные косички эльфа… и, смешавшись, груда существ с рвущим барабанные перепонки воем рухнула вниз.

Только теперь, в мертвенной тишине, я услышала свой собственный пронзительный крик. Захлебнулась воздухом и замолкла, расширенными глазами уставившись на опустевшую тропу. Сердце бешено стучало, в голове пульсировала боль… затем горы вокруг закружились, все быстрее и быстрее… и я самым позорным образом провалилась в глубокий обморок.

Хорошо, что я и так сидела.

Лежать было неожиданно мягко, тепло и уютно. Пахло фиалками… Мой любимый аромат. Но почему мне кажется, что это неправильно? Под пушистым меховым одеялом я отогрелась и, потянувшись, лениво приоткрыла глаза.

— А-а-а! — закричала я скорее от неожиданности и резко отшатнулась назад.

О, моя голова! Из темноты на меня выплыло худое морщинистое лицо с белесыми глазами и грязными спутанными космами на голове. Прошамкав что-то беззубым ртом и обдав ароматом никогда не чищенных зубов, оно убралось куда-то назад. Приподнявшись, я нащупала меховой полог, за которым это и скрылось, отодвинула, и маленький тесный альков залил холодный и тусклый голубоватый свет.

Мельком отметив, что с меня сняли все лохмотья и переодели в длинный серый балахон из небеленого полотна, чуть отдающий плесенью, как после долгого хранения, я машинально проверила прическу. В спутанных волосах прятались еще две булавки.

Надув губы, высунулась наружу.

Тут же меня окружили мерзкие старые тролли и троллихи, обряженные в такие же серые балахоны, но без рукавов. Они что-то лопотали, тыкая в меня пальцами, дергая за волосы и щипая. Я брезгливо уворачивалась и, отбиваясь от явно похотливых поползновений, шипела, как разъяренная кошка. Внезапно в пещере раздались тяжелые шаги и резкий окрик:

— А ну вон отсюда! — по-эльфийски… В груди замерло и бешено застучало сердце.

Тролли резво прыснули в разные стороны, освобождая дорогу хозяину.

— Так, так, так, что тут у нас? — перешел он на человеческий диалект.

Гибко изогнувшись, я встала с колен, опираясь на предложенную руку. Быстро оглядевшись, с милой полуулыбкой обратила взгляд на того, встречи с кем мы всеми силами пытались избежать. А кто это еще может быть, скажите? Только хозяин.

— Ай-ай, какая красавица, — статный эльф принял мои пальчики в ладонь, — и в таком виде… Что же случилось?

— Простите, но мы не представлены! — Я торопливо отдернула руку.

Он склонился передо мной в безупречном глубоком придворном поклоне:

— Севеллин Роулен, отшельник. А вы…

— Младшая ненаследная принцесса меронийского королевства, Каттина Лаисса. — Я присела в коротком реверансе, обворожительно улыбаясь.

— Так как же случилось, что ваша обворожительная внешность претерпела столь трагические изменения?

— О, это была прекрасная верховая прогулка, пока какой-то маг не ошибся во время волшебства… а потом этот противный эльф куда-то меня все тащил, тащил и тащил… — плаксиво пожаловалась я. — Порвалось мое платье, сломались каблучки… а макияж! А прическа! Это было просто ужасно!

— Ну ничего, красавица. — Он подошел близко-близко, провел по щеке холодным пальцем, взял меня за подбородок, приподнимая вверх лицо… другой рукой собственнически погладил спину, сверху вниз… — Ваши лишения были ужасны, но уже закончились. И совсем скоро мы что-нибудь придумаем, дабы облегчить страдания ваших прекрасных ножек.

— О, я буду вам так, так благодарна! — с придыханием воскликнула я, подаваясь вперед и прижимаясь вплотную, так, чтобы этот отшельник ощутил все мои достоинства.

— Погоди, киска, посиди пока. — Эльф похлопал меня пониже спины. — Тебе сейчас подадут поесть.

Никто никогда не узнает, чего мне стоило сохранить на лице пустую, соблазнительную улыбку.

Потому что этот высокий, тонколицый изящный эльф одним своим видом внушал ужас и полнейшее отторжение. Длинные, песочного цвета волосы, перехваченные простым ремешком, ниспадали почти до пояса, широко расставленные раскосые глаза какого-то тусклого, блекло-зеленого оттенка смотрели на мир с высокомерным презрением. Он был… фанатично подчинен одному ему ведомой идее, заставляющей совершать странные и страшные поступки.

И еще…

На противоположной стене пещеры, служащей сразу и жильем, и лабораторией, был распят Иллан. Эльф был пришпилен к стене, будто препарируемая лягушка, и плотно прижат к камням странной, крупноячеистой сетью. Так плотно, что ее нити до крови врезались в ладони, грудь и щеку. И выглядел он… плохо. Вывернутая под неестественным углом нога, спутанные, грязные волосы, измазанное в засохшей крови лицо. Лихорадочно блестящие глаза. Из-под натянутой нити медленно вытекала алая струйка.

Вяло ковыряясь в принесенных тролленком фруктах, я тоскливо смотрела в сторону выхода и краем уха слушала ласковые речи отступника. Это наречие я разбирала с пятого на десятое, но особых знаний, чтобы понять смысл довольных речей, не требовалось…

— А кто же тут у нас? Очень даже неплохо… аэрдонае… хотя ливериани предпочтительней. Но мы и для тебя найдем применение. Ай-ай-ай, даже не пытайся, эти сети способны удержать даже каменного великана. Не дергайся, красавчик, я сцежу совсем немного, для анализа… А принцесска твоя очень даже ничего, хотя и безмозглая. Ты успел ее попробовать? Ну конечно, мы же благородные… Я займусь ею прямо здесь, чтоб тебе не было скучно. А потом и для нее найдется крайне интересное применение, хоть она и не девица. Это глупое суеверие, что во множестве ритуалов нужна невинная королевская кровь. А ты… Я заберу твою жизнь медленно, по капле. И каждой клеточкой своего тела ты будешь чувствовать, как боль вытягивает из тебя силу жизни… Чего молчишь? Гордый? Это хорошо.

Даже если бы я не знала, кто такой Севеллин Роулен, не понимала эльфийского наречия, то по одному тону и манере разговора я могла бы догадаться об ожидающей нас мерзкой участи. Ужас на мгновение пригасил надежду. Старуха притащила мешок, набитый косметикой. Расчески и гребни, пилочки и щипчики, баночки с мазями, кремами и притираниями… обилие и разнообразие которых наводили на нехорошие мысли о том, что случилось с их бывшими владелицами, скорее всего, окончившими дни в котлах троллей. Во время войны никто не вел учета количества сбоивших телепортов…^[7]

Увлеченно накладывая модный маникюр, я старательно сохраняла глуповато-сосредоточенное выражение лица. Приняв соблазнительную позу, что было нелегко, краем глаза посматривала в сторону неторопливо размечающего каменный пол хозяина.

Распятый на стене Иллан, кажется, невозмутимо наблюдал за зловещими приготовлениями, еще на что-то надеясь… на что?! Заметив, как передо мной поставили кувшинчик с каким-то напитком, он отрицательно дернул головой. Да я и не собиралась… Мне удалось незаметно слить вино под шкуры, устилающие возвышение в алькове, и припрятать там же странные гибриды сливы и яблока.

Колдун тем временем вырисовывал на гладком камне прямо напротив эльфа серебряную фигуру — треугольник в круге — и заполнял свободное пространство рунами с помощью широкой мягкой кисти из человеческого волоса, что-то при том напевая. Вот кто явно любит свою работу!

Закончив, он поднялся, критически оглядел свое произведение и довольно хмыкнул. Сняв с шеи амулет — золотой пятилистник, аккуратно выложил его в центр рисунка. Подошел к черноволосому эльфу и резко полоснул того по запястьям. Вниз живо побежали струйки крови, скапливаясь в углублениях у стены и медленно растекаясь по узким канавкам вокруг рисунка. Роулен встал напротив, широко раскинув руки, и затянул что-то заунывное на Древнейшем наречии. В стекающей на пол крови начали посверкивать серебристые искорки.

У входа послышался шум. Обернувшись, я заметила, как обеспокоенные тролли один за другим исчезают в надвигающейся темноте.

А в сгустившемся до состояния тумана воздухе пещеры происходило нечто странное. Вместе с серебристыми струйками крови из эльфа уходила жизнь, сила… молодость. Да, даже они подвержены действию времени, но то, что краем глаза наблюдала я, должно происходить в течение долгих столетий. Смуглая кожа начала сереть, глаза запали, и на лицо легла сеть морщин. В спутанных темных волосах начала медленно проступать седина. Иллан напряженно закусил губу, пытаясь, наверное, регенерировать разрезы на запястьях.

— Хватит пока, — неожиданно с усмешкой сказал отступник, прерывая тягучее пение и забирая из круга пятилистник. — Теперь можно и твоей подружкой заняться.

Ну что же, я готова! В груди тугим холодным комом свернулась змея решимости. Ярко-розовые ногти, неброский макияж… Выдернув из волос две последние шпильки, я распустила волосы. Густой каштановой волной они легли на плечи. Игра на жизнь еще не закончена! Вальяжно, как кошка, разлегшись в нише, я позволила балахону выгодно обрисовать фигуру и обнажила ноги едва ли не по колено. В кулаке было крепко зажато мое оружие. Закрыла глаза и задышала ровно и глубоко, как будто спала. Надо только выждать подходящего момента…

— Моя красавица, вы всем довольны? — раздалось рядом.

— О да! — Я потянулась, зевая, сонно улыбнулась и присела. — Так приятно, когда все необходимое предоставляется по первому требованию. Я вам так благодарна! — пропела с восторженным вдохновением, поднимаясь на ноги.

— И насколько далеко распространяется ваша благодарность, красавица?

— Она безгранична, — выдохнула я, позволяя увлечь себя на рисунок, уже прикрытый белым полотном.

— Вас не смущает то, что мы не одни?

Мельком глянув на измученного Иллана, я сосредоточилась на отступнике.

— Мы с ним не настолько близко знакомы… — прошептала я. — А с вами… желаю… пообщаться более… плотно.

Изгой между тем жадно шарил руками по моему податливо изгибающемуся, покорно льнущему к нему телу. Поцелуи были настойчивыми, жадными, почти грубыми… В другой ситуации я бы не позволила ему даже коснуться себя.

Внутренне содрогаясь, я отвечала на ласки со всей подобающей страстностью. Это было несложно, но противно. Привычка… да и устроена я очень примитивно. Ни один мой любовник даже не заподозрил обмана и какого-либо постороннего интереса… потому что желание, вспыхивающее во мне, всегда было подлинным. Кроме этого раза.

Мой конек — провокационный безудержный флирт, и это правда, что я меняю любовников каждый месяц.

А отступник, похоже, не видел женщин годами.

Прижав меня к полу, эльф задрал мой балахон и жадно приник губами к груди, оставляя на нежной коже синяки. Сорвав с шеи, нетерпеливо отбросил в сторону мешающий ему пятилистник, нежно звякнувший при ударе о камень.

Выгнувшись, я приобняла Роулена, впившись взглядом прямо в Иллана… на мгновение прикрыла глаза, тяжело дыша и шепча что-то неразборчивое. Затаив дыхание, занесла правую руку и с силой вонзила шпильки в шею отступнику. Надломила головки… Брызги крови веером разлетелись по белой ткани.

Время остановилось.

В густой тишине он поднял на меня бесцветные глаза. Недоверие на его лице вдруг сменилось жуткой яростной гримасой понимания.

— Дрянь! — прошипел отступник, вскакивая и отшвыривая меня к противоположной стене. Судорожно изогнувшись, он попытался нащупать иглы, засевшие в основании черепа. Извлек одну, вторую, брезгливо отбросил окровавленные острия. Его лицо начало подергиваться, он, с удивлением глядя на трясущиеся руки, выдохнул: — Тва-арь! — И медленно двинулся ко мне.

Двух игл явно недостаточно… Не дыша, я загнанно замерла у стены, пристально вглядываясь в его лицо. От оглушающей ярости некроманта, изливавшейся на меня, подкашивались ноги, но я не отводила глаз. Смотри, смотри на меня! Я твой враг! Только чтобы он не заметил происходящего прямо за спиной. Пока эти налившиеся кровью глаза со зрачком, сузившимся в тонкую нить, обращены ко мне, пока серо-синие бескровные губы обещают мне быстрый и мучительный конец, он не увидит…

Я бы убежала, но куда?!

…он не увидит, как ритмично напрягаются мышцы на руках распятого эльфа. Стиснув зубы, Иллан методично пытался освободиться. Вот наш единственный шанс. Последнее, что я заметила, мелкая каменная крошка, посыпавшаяся из-под креплений. Затем все заслонило ненавидящее лицо изгоя.

Схватив меня за горло, он начал потихоньку приподнимать меня над землей, медленно, с садистским удовольствием сдавливая шею. Инстинктивно вцепившись в эту руку, я попыталась ослабить захват. Изо рта вырвался нечленораздельный хрип, в глазах потемнело. Я уже простилась с жизнью, когда хватка неожиданно разжалась. Мешком рухнув на камни, мучительно закашлялась.

На полу в яростном объятии сцепились двое. Происходящее ничуть не походило на турниры и придворные дуэли, знакомые мне. Два диких горных кота выясняли отношения, терзая друг друга. Клочьями летели обрывки одежды и волос. Молча, страшно… выламывали руки, дробили ребра. Некромант попытался выдавить глаз оседлавшему его Иллану, а тот методично рвал горло противника. Внезапно сильным рывком изгой отшвырнул черноволосого далеко назад и ринулся вглубь пещеры. Чудом приземлившись на ноги, Иллан одним прыжком догнал его, повалил и, схватив за волосы, принялся яростно лупить головой о гранит.

Пока я пыталась подняться, под руку попалось что-то острое. Машинально сжав это в кулак, отчего по руке прошла судорога и под кожей разлилось онемение, встала. Испуганно попыталась разжать пальцы и поняла, что вообще не чувствую руки. Да что же это? Закашлялась, и, потирая шею, я устало оперлась на стену. Не киснуть… шансы выбраться еще есть. Справа раздался смачный хруст, и все затихло. Я торопливо обернулась. Иллан с потерянным видом сидел над телом мертвого изгоя. Точно мертвого? Подбежав ближе (откуда силы сразу взялись?), я заметила вывернутую под неестественным углом шею. Со сломанным позвоночником не живут… люди. А эльфы? И для гарантии надо бы…

Иллан устало поднял голову, посмотрел на меня долгим, задумчивым взглядом:

— Что было у тебя в булавках, принцесса?

— Яд змеи Ше, — пожала я плечами. Кому нужны эти подробности?

— Ну-ну, подарок любимого папочки, полагаю… — Он с трудом поднялся на ноги и, сильно припадая на левую ногу, двинулся в дальний конец пещеры, где из стены бил маленький родничок. Опустился на колено, складывая ладони лодочкой, и принялся нашептывать струе ледяной воды что-то ласковое на Древнейшем наречии.

Как он со сломанной ногой ходит?

Старый проржавевший меч из сваленной у выхода кучи оказался неожиданно тяжелым и острым. Доволочив его до трупа, с трудом воздела его над головой, придерживая онемевшей рукой, и с силой опустила вниз. С первого раза попала! Меч звякнул о камень, и голова мертвеца отделилась от тела.

— Для гарантии… — озвучила я свою мысль недоуменно обернувшемуся эльфу.

— Быстро уходим! — прошептал он, потянув меня за руку.

На выходе нас ожидала очередная проблема в виде стойбища горных троллей ниже по склону горы, от которого к пещере шла превосходно утоптанная дорога. В сумерках можно было разглядеть узкую тропинку, огибающую скалу и убегающую куда-то наверх.

— За мной. — Иллан дернул меня за руку. Я не спорила, слыша за спиной странный нарастающий гул.

Увидев нас, тролли заорали, но мы уже торопливо карабкались вверх, убираясь с пути торжествующе ревущего потока воды. Я на мгновение обернулась. Из широкого зева пещеры хлестал мощный поток, сбивая с ног погоню и устремляясь вниз, к стойбищу. Несколько ледяных капель, долетевших до нас, заставили меня вздрогнуть.

— Договорился с драконом Воды, — сказал рейнджер, подталкивая меня в спину. — Скорее, это ненадолго.

И мы шли, шли, шли вверх. Попавшегося на пути тролля эльф одним движением смел в пропасть. Через бесконечно долгий промежуток времени, глубокой ночью мы устало замерли на очередном гребне. Я давно бросила считать синяки, а эльф все сильнее хромал и глухо кашлял, тайком утирая выступающую на губах кровь.

Когда прямо перед нами возникла знакомая серая воронка портала, мы, не раздумывая, шагнули вперед, взявшись за руки.

Это было похоже на сон. Странный, но приятный. Мягкая изумрудная травка на поляне посреди хвойного леса. Толпа встревоженных эльфов. Двое знакомых и почти родных — светловолосый и рыжий — бросившиеся к выхаркивающему кровавые клочья легких Иллану, рухнувшему на колени, едва закончился переход. Целители… маги.

Я медленно оседаю на землю, чувствуя, как покидает меня придававший сил иррациональный страх. Теперь все будет… хорошо. Только не падать в обморок… позор. Тревожные вопросы о самочувствии от двух бестолково толкущихся рядом эльфиек. Отмахнувшись от них, я уставилась в пространство. Состояние, хорошо знакомое тем, кто постоянно недосыпает… рассеянно-сосредоточенное. Звон в ушах и замедленные движения. Все видится будто бы сквозь туман, но сознание кристально ясное, отгороженное от реальности прочной стеной.

— С вами все в порядке, ваше высочество? — Вопрос слышу будто бы издалека или через толстый слой ткани.

Еще дальше и глуше льется звонкая и плавная эльфийская речь. Улавливаю только отдельные слова в тихом фоне…

–…ренегат… выпил силу…

–…исцеление? — С надеждой.

–…возможно ли вернуть…

— Но послушайте, я не ощущаю пустоты, вся сила…

— Где?

— Здесь…

Я, кивнув невпопад, медленно разжала все еще стиснутую в кулак ладонь. Вот почему меч был такой тяжелый… Одной рукой его тащила! Вот что впивалось в пальцы во время сумасшедшего бега, не давая сознанию уплывать.

— Иллан, — позвала умирающим голосом. — Иллан!

На ладони лежал хрупкий на вид золотистый пятилистник тонкой работы.

— Не трогайте, — крикнул кто-то. — На нем печать изгоя!

— Почему же…

— Они его убили… Это наследство. Одно на двоих… неделимое… — тихо прошептал рыжий эльф, удерживая своего друга.

Синеглазый нетерпеливо отмахнулся от него, приподнимаясь на локте. Глянул удивленно на меня, отрешенно взирающую на небо, затем на амулет.

— Неужели тот самый? Утащила? — прошептал он. Я смущенно кивнула. — Кошка ты моя зеленоглазая, мягкая лапка, острый коготок! Я на тебе женюсь! Носи на здоровье.

Стена, отделявшая меня от мира, рухнула, когда он сжал мои пальцы в кулак. В глазах эльфа мелькнула едкая усмешка. Да как он посмел! Впрочем, поговорим об этом предложении потом! Отдернув руку, я фыркнула, гордо выгнув спину:

— Больно надо! — И продолжила: — Тем не менее, о высокие лорды и леди, нет ли здесь того, кто сопроводит меня к месту, где я наконец смогу привести в надлежащий порядок свою несравненную внешность?

Нашлись и такие.

Все кончилось. Только, знаете, Иллан Речной, похоже, не шутил.

Примечания

4

То, что политика — дело грязное, подлое и совершенно не соотносимое с содержанием рыцарских романов, которые положено читать благородным девицам, я подозревала давно, но окончательно мои иллюзии развеялись в тот день, когда на охоте меня сбросила норовистая лошадка. До этой злосчастной прогулки я считала, что жизнь не так уж плоха. Мне исполнилось пятнадцать лет, да еще мне оказал высочайшее внимание наследник престола. Проще говоря, он самым наглым способом соблазнил меня, и неподобающим незамужним леди делом мы занимались именно в день моего рождения.

В защиту принца следует сказать, что я ни капли не ломалась, а скорее томилась нереализованным желанием. И любопытством. И мне это понравилось. Всю неделю мы тайком встречались в гроте и предавались… ммм… утехам. Жизнь виделась чередой приятных встреч и страстных объятий. Но на охоте меня сбросила лошадь. И, лежа на ароматных шелковых простынях, я услышала очень интересный разговор.

Ну если совсем честно, я подслушивала. Очнувшись в сумраке дворцовых покоев с гудящей головой и пересохшими, потрескавшимися губами, я не нашла воды. Графин бы пуст, и я легко соскользнула с постели и медленно двинулась по полутемной анфиладе, скользя кончиками пальцев вдоль стены. Неразборчивые слова привлекли мое внимание, я, вслушиваясь, замерла за пыльной бархатной портьерой. Дословно уже не помню… пусть будет так.

— Жениться он вздумал! На придворной фифочке, и даже несовершеннолетней… когда на днях сговоренная невеста приезжает!

— Но, может, не стоило так радикально… девочка могла пострадать.

— Так этот сопляк уперся… Люблю! Женюсь! И наплевать на политику! И что ты переживаешь? Ничего с соплячкой твоей не случится, полежит дней десять… пока свадьбу сыграем. И наследничек рыпаться не будет, опасаясь за жизнь своей красавицы. А за ней ты присмотри. Если начнет мешать, не посмотрю, что внучка, родная кровь.

Не помню, как оказалась в постели. Сидя под балдахином, теребила косу. Думала. Надо же… жениться вздумал! На мне! Глупец! И моего согласия не спросил, наверняка посчитав за великую честь, и пренебрег династическими обязанностями! И почему я не радовалась? Потому что из-за этого желания, пусть и греющего приятно душу, могло случиться… Я передернулась. Не будь под копытами лошади мягкой, рыхлой земли, сломала бы шею!

Глупец!

А мне… придется обезопасить себя. Как? И от чего? Ну от особого внимания дедушки-короля. Особым потрясением его слова для меня не были. Ведь придворные что шакалы, всегда готовы наброситься на неудачника, так чем же самый высокородный лорд лучше? Но чтоб самой оказаться вроде песчинки на жерновах политики? Брр… Никому не желаю.

— Милочка, что ж ты сидишь? — всплеснула руками, с тревогой заглядывая в мои невидящие глаза, вошедшая сиделка.

— Пить… хочу, — с задержкой пробормотала я.

— С тобой все в порядке? — пощупав шишку на затылке, пробормотала она.

В порядке, не в порядке… А это идея!

— Голова… болит. — Я закатила глаза.

Провалявшись в горячке три дня, я пропустила пышную свадьбу и выработала новую стратегию выживания.

Играть в политику — бесперспективное занятие. А вот играть политиками… в постели — вполне возможно. Пара невзначай брошенных во время флирта фраз, глупая болтовня в объятиях очередного любовника. Внимание к деталям и слухи, слухи, чужие и собственноручно запущенные в оборот.

Старший конюх, подпоивший мою лошадь особым отваром, был уволен с позором. Один граф, пытавшийся подвигнуть дедушку на крайние меры, отправился в опалу. Наследник был обсмеян толпой молодых любопытных фрейлин.

А мне понравились… мужчины и игры. Некие изменения в поведении были списаны врачами на сотрясение мозга в результате несчастного случая…

Однажды, лениво прошептав пару фраз на ухо одному камергеру, я спасла от виселицы невиновного… а, подарив ночь тайному советнику, случайно помогла пережить покушение молоденькому наследнику больших имений. Но это лирика. Поговорим о мужчинах. (Из записок придворной куртизанки.)

5

Почему-то человеческая наука упорно делит эльфов (или ael'lvii) на светлых и темных, по оттенку кожи. Хотя правильнее было бы использовать для классификации кланов природные магические способности, которыми в той или иной степени наделены все эльфы. По той самой легендарной магик.

Следуя этой куда более логичной классификации, светлых следует именовать лесными, ибо их сфера — магия земли и жизни. Они прекрасно обращаются с любыми растениями, дающими после их уговоров по два урожая ь год. Им подчиняются духи любых лесов, рощ и полей. Прекрасно ладят с дриадами. Обитают, естественно, под сенью деревьев. А конкретно, в местах произрастания Великого восточного леса.

Темные кланы состоят из трех немногочисленных родов. Горных, речных и степных. Первые предпочитают работать с камнем и металлом, подчиняя стихии воздуха и огнь. Причем заклятые ими мечи, особенно гномьей ковки, практически несокрушимы. Кстати, они прекрасно ладят с подгорными коротышками, несмотря на многочисленные слухи об их непроходящей вражде. Из особо одаренных представителей родов выходят боевые маги немыслимой по человеческим меркам мощи.

Степные кланы практически исчезли с лица мира, но перед этим, смешав свою кровь с дриадской, породили новую расу — бич Харрии и Тирланда — орков. Свое умение ориентироваться в степи и пустыне, укротить или подчинить любого хищника передали они своим потомкам. Встречающиеся изредка одиночки — лучшие охотники, следопыты и воры.

Речные кланы также малочисленны и предпочитают селиться у рек и озер, прекрасно находят общий язык со всеми речными и морскими тварями. Даже с драконами воды. Работают со стихией воды и иногда — воздуха. Встречаются прекрасные маги-погодники. Малая их численность объяснятся очень просто — многочисленными проигранными войнами в прошлом.

В целом следует сказать, что эльфы — долгоживущие существа, по продолжительности жизни сравнимые с драконами. Все без исключения — мощные проецирующие эмпаты (с возрастом возможно развитие этой способности до двусторонней управляемости), с отличной реакцией и выдающимися способностями к регенерации. В боевом трансе воин способен положить до полусотни солдат-людей.

6

Рейлен-хи — дракон Воды.

7

Единственный за всю многовековую историю эльфийских кланов некромант. Изгой и отступник, более пятисот лет назад покинувший Лес, дабы никто не смел мешать ему… Замучивший не одну сотню разумных существ ради обладания призрачным могуществом смерти.