Отказник

Юрий Юрьевич Кузнецов, 2023

Новобранец Максим Костров призвавшись в армию, волею случая становится дезертиром и попадает в водоворот криминального бизнеса.

Глава 7. Друзья по несчастью

Как только металлическая дверь закрылась за Максимом, он сразу же попал в другой мир — больных в психиатрической лечебнице. Проходя по длинному коридору отделения, он отмечал для себя множество палат, которые располагались по двум сторонам. На каждой двери палаты был свой порядковый номер.

Счет начинался от входной двери и в шахматном порядке уходил вглубь отделения. Возле деревянной двери каждой палаты с правой стороны, висела табличка с фамилиями больных. Эти фамилии были написаны шариковой ручкой с точной датой поступления больного.

Первое ощущение солдата было, что он попал обратно в армию, так здесь все было прямо и перпендикулярно. Таблички возле палат висели на одном уровне, серый линолеум в коридоре, по которому они шли с верзилой отливал идеальной чистотой. На стенах, покрашенных в зеленый цвет, не было ни одной черточки или грязного пятнышка. Прозрачные плафоны светильников излучали ровный, белый свет.

«Не хватало еще тумбочки возле двери и дневального на ней и тогда точно армия!» — грустно подумал Максим, приближаясь к концу коридора.

Внезапно коридор закончился и они очутились в большой комнате, которая служила столовой и в тоже время комнатой отдыха с большим, цветным телевизором в углу. Восемь квадратных столов на четырех человек стояли ровно в два ряда, как будто выверенные по нитке. Оставался еще небольшой пустой пятачок возле телевизора, где видимо больные смотрели телепередачи.

Сейчас в коридоре и в комнате отдыха никого не было и вопросительно посмотрев на медбрата, Максим хотел уже открыть рот, как тот поняв немой вопрос сразу ответил:

— Тихий час у больных после обеда.

В комнате отдыха была еще малоприметная дверь, которая оказалась гардеробной. Открыв ее своим ключом, верзила пропустил вперед сначала Максима, а потом зашел сам. Убранство гардеробной было спартанское, как в армии. На деревянном стеллаже с множеством полок лежала гражданская одежда больных с описью, комплекты постельных принадлежностей, одеяла, подушки, матрасы и комплекты формы.

«Давай переодевайся на кушетке, и пойдем устраиваться в палату», — сказал Сережа, протягивая комплект серой формы в вертикальную полоску.

По-военному быстро скинув гражданскую одежду, Максим натянул на себя серые шаровары в полоску без карманов и такого же цвета куртку, но с двумя карманами по бокам.

«На вот тебе номерок, пришей к куртке справа», — сказал Сережа, протягивая иголку и белые нитки Максиму.

Теперь Максиму показалось, что он на зоне, пришивая белую полоску с черными цифрами на ней к своей куртке. Сложив в хлопчатобумажный мешок одежду прибывшего, Сережа прикрепил к нему опись и положил на верхнюю полку.

«Ну, все, пойдем устраиваться в палату», — весело произнес верзила, легонько подталкивая Максима к двери.

Пройдя по коридору несколько метров, Сережа остановился возле палаты с номером четыре.

«Заходи!» — радушно протянув руку вперед произнес медбрат, по внешнему виду похожий на охранника.

Проходя в комнату, Максим увидел четыре койки стоящие по двум стенам узкой палаты. На койках лежали два парня почти тех же лет, что и Максим, только с отросшими волосами.

Глаза у них были закрыты, но Максим практически сразу понял, что они не спят, а только делают видимость сна.

«Занимай эту свободную койку и ложись, еще час остался до подъема», — тихо сказал верзила, указывая на пустую кровать.

Через секунду медбрат вышел, тихо прикрыв за собой дверь палаты, а Максим остался один на один со своими новыми знакомыми.

Глаза спящих больных, как по команде открылись, и они стали молча наблюдать за новеньким. Через минуту осмотра вошедшего, первым подал голос парень с круглым лицом и носом пятачком.

— Паша, кажись, не психа поселили, а нормального, — тихо произнес он, обращаясь к своему товарищу. Второй больной наоборот был с худым лицом и узкими глазами-щелочками.

— Вроде точно, не псих, — отозвался Паша, обращаясь к Славе все также тихо.

— Давай знакомиться, меня Паша, а его Слава зовут, — представился парень, в тоже время показывая пальцем на товарища.

— Меня Максим зовут, — чуть громче проговорил солдат.

— Тихо, ты! Сережа услышит и мало всем не покажется! — зашикали на него друзья.

Теперь Максим понял, что ласковое отношение медбрата было только на первый взгляд, а на самом деле он жестко требовал порядка, зачастую применяя в отношении больных свои огромные кулаки. Кратко рассказав свою историю, Максим понял, что таиться перед парнями не стоит, они тоже «косили» под дураков, только еще не призывались.

В их случае все было просто. Не желая идти служить в армию, они просто имитировали заболевание. А на самом деле их мамы и папы заранее побеспокоились о таком лечении, которое давало возможность получить «правильную» справку из лечебницы, об отклонении в здоровье. И в конечном итоге, армия для них была закрыта навсегда.

Это была хорошая новость, потому что теперь законным путем парни освобождались от службы в армии и получали военный билет в военкомате. В нем будет запись, что есть отклонения в психике или что-то подобное, что напишут в этой лечебнице! Главное — не служить!

А после пяти лет есть возможность медицинского переосвидетельствования, где врачи признают тебя здоровым и тогда прежнюю запись отредактируют, но в армию больше не возьмут. Все эти моменты, как «откосить» от армии ему быстро пересказали его новые друзья, которые лежали на соседних кроватях.

— Век живи, век учись, а все равно дураком помрешь, — подумал Максим, слушая рассказы ушлых москвичей. — Теперь понятно, почему москвичей так не любят люди из других городов нашей бескрайней страны. Но, как бы то ни было, он сам вскоре станет москвичом, получив паспорт с пропиской в Москве! — открывая для себя философскую страничку познания, подумал Максим.

В коридоре прозвучал звук колокольчика и его новые знакомые одновременно вскочили со своих коек.

— Давай вставай, сон закончился и после умывания будет полдник, — обращаясь к Максиму, сказал Слава.

— Здесь все нужно делать быстро и безропотно, а также выполнять приказания с первого раза, иначе получишь удар по почкам от медбрата, — тоже одеваясь, проговорил Павел.

Максим все схватывал на лету и теперь он был вооружен знаниями, которые преподали ему новые друзья. Схватив вафельное полотенце, висевшее на перильцах металлической кровати с панцирной сеткой, как в армии быстро, он устремился вслед за Пашей.

«Ничего себе дураки живут, здесь просто санаторий», — оглядывая белоснежные умывальники с зеркалом перед собой подумал Максим, входя в помещение.

Коричневая плитка на полу комнаты была идеально вымыта и блестела чистотой. Теперь в умывальной комнате он видел всех больных, которые проходили лечение в отделении. Здесь были молодые парни, как он, среднего возраста мужчины и несколько выживших из ума стариков. Основной контингент составляли молодые парни, которые в силу нежелания служить проходили здесь обследование.

Бросив мимолетные взгляды на новенького, они молча подмигивали ему, давая понять, что тоже не дураки. Первый день в лечебнице прошел на удивление плодотворно, где Максим познакомился со всеми здоровыми парнями.

Вечером его вместе со всеми больными покормили вкусным ужином, состоящим из картофельного пюре и большой аппетитной котлеты. Завершил ужин стакан компота с булочкой.

«Вот это еда у дураков!» — в очередной раз восхитился Максим, вспоминая армейскую столовую.

А потом все больные, взяв стулья, уселись возле телевизора, где транслировался военный фильм.

«Лепота-то какая!» — укладываясь после отбоя в кровать, сказал Максим.

Два его друга разом заржали, понимая значение этих слов. Обследование Максима началось уже на следующий день, когда Сережа позвал его и они поднялись вместе на третий этаж, где находились кабинеты врачей.