Краш-тест над Аулганом. Трэвел-повествование

Юрий Шинкаренко

Аулган – заповедный ручей в Восточном Оренбуржье. Если современных подростков оторвать от компьютера и вытащить сюда, на берег Аулгана, – в них начинает происходить та-акое!.. Юрий Шинкаренко в своём новом трэвел-повествовании «Краш-тест над Аулганом» внимательно вглядывается в эти перемены.

Над латунным ущельем

Всю зиму мы мечтали о пещерах в Ишкининских горах, возле ручья Аулган. А когда дорога для велосипедов открылась, оказалось…

— У меня трудности! — пожаловался Саша. — Велосипед полностью развалился.

Он замолчал, ожидая сочувствия.

— Сань, — сказал я. — У меня есть один знакомый бизнесмен, у него крупное дело, и он сталкивается даже не с отдельными помехами, а с крутыми баррикадами на своем пути. И, знаешь, какая у него присказка? «Трудности — онтологическое свойство жизни».

— Онтологическое?

— Да, бытийное, лежащее в основании. Фундамент жизни сложен из трудностей.

Саша правильно все понял, и к вечеру у него был готовый к путешествию велосипед. Он договорился с одноклассником, у которого тоже был сломанный «Форвард». И они собрали из двух — один. Сашкины колёса, а рама — чужая. Поскольку возились в гараже допоздна, уже было не до «тюнинга»: крылья, катафоты, фара, держатели для насоса — всё было снято. От этого велосипед казался голенастым внедорожником, без устали готовым бежать по степи. Он был широк «в кости»: трубы рамы были разного диаметра, словно органные, а та, что служила основанием для сиденья, была просто басовой, если продолжать сравнение с западноевропейским клавишно-духовым инструментом.

Мы выехали к Аулгану чуть свет. Просыпались по обочинам полевой дороги адонисы, жмурясь спросонья. Смотрели своими весёлыми желтыми зрачками в ресницах листьев на восток. Там, как большая желтая лягушка, барахталось в облаках, всплывая, солнце. Ящерицы проворные выползали из своих ночных убежищ, и те, что ярко зелёные, мужского пола, карабкались по веткам чилиги. Они вертели головой, высматривая, не пробирается ли на их территорию соперник. Не пора ли гнать кого-то в три шеи с родной земли… У нас было как раз три шеи: моя, Сашкина и Паши. Но ящерица отворачивалась от нас, благосклонно дозволяя и нам считать эту землю родной. Пахло молодой полынью. А вдалеке деловито пересвистывались сурки. В общем, в основании жизни лежали не трудности, а один только восторг, усиленный тем, что это была наша первая после зимы вылазка к Аулганскому ущелью.

Мы, накручивая лёгкие педали, взобрались на перевал — и старые горы, молодо зеленеющие в утреннем солнце, открылись перед нами.

— Какие зелёные!

— А они не зелёные, — поправил нас дотошный Павел. — Они… Они… — Он, быстро поглаживая своими музыкальными пальцами экран смартфона, открыл страничку, где можно было определить оттенки цвета и их названия. Мы придвинулись к Павлу.

— Серовато-жёлтые? Незрело-жёлтые? — бормотал он. — Бронзовые?

Конец ознакомительного фрагмента.