Витязь вне закона. От создателей «Витязь специального назначения»

Юрий Каменский

…на поляну, поблескивая узорной чешуёй в свете Луны, выползала громадная змеюка. Разжимались тугие кольца, извивы тела словно струились, перетекая и меняясь, как узоры калейдоскопа. Заворожённый Флэш не мог оторвать взгляда от этого прекрасного и страшного танца. Но самое поразительное, что среди этих перетекающих из одной формы в другую колец танцевал огромный чёрный человек. Он двигался абсолютно синхронно с удавом…

© Юрий Каменский, 2016

© Вера Каменская, 2016

© Юрий Борисович Каменский, дизайн обложки, 2016

ISBN 978-5-4483-5430-4

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Глава 1. Не ходите, дети, в Африку гулять

Почему, дружок? Да потому, Что я жизнь учил не по учебникам. Просто я работаю Волшебником…

Лев Ошанин

…Федька, а меж своих просто Флэш, пытался выбраться из толпы. Ранец сильно мешал продвижению, его то и дело волокла за собой стихия студенческого бесчинства. Поворот, к которому пытался пробиться Флэш, отдалялся медленно и неотвратимо. Перед ним образовалось «окошко», он рванулся отчаянно и прижался к стене, тяжело дыша. Лица белые, смуглые, чёрные, распялены агрессивным рёвом рты. Прокатились, блин! А всё мамочка! «Увидеть Париж и умереть!»

«Вот, похоже, сейчас и умру», — подумал он мрачно.

С той стороны, куда прорывались бунтари, послышались какие-то хлопки, толпа взревела. Флэш кожей почувствовал лавинообразное нарастание напряжения и отвернулся. Он и сам не понял, чем привлёк его внимание этот незнакомец. И, секунду спустя, пришло озарение: «Это не человек!» Тёмная фигура у стены, подняв руки, монотонным голосом произносила какие-то слова, низкие частоты его голоса заставляли вибрировать сердце, лёгкие, печёнку. Казалось, даже кости начали дрожать, звеня и постукивая суставами.

«Так не бывает», — но робкий писк ошалевшего от ужаса разума утонул в мощном крещендо бесившихся вокруг эмоций. И, сообразно напряжению этого нечеловеческого голоса, нарастало и напряжение толпы. Вопли студентов переросли в яростный рёв — звонкий треск разбитых витрин магазинов, скрежет уродуемых машин, запах бензина, хлопки взрывов и всполохи огня зловеще заплясали на стенах.

Он всё слышал, но был не в силах оторвать взгляда от, казалось, сотканного из чистого мрака силуэта. Словно парализованный ужасом кролик под мертвящим взглядом удава. Сердце сдавила ледяная рука, Флэш понял, что его увидели. Глаза нежити вспыхнули бледным зелёным огнём, стали придвигаться ближе, ближе, норовя поглотить его целиком. Слабо вскрикнув, Федька медленно сполз по стене и остался лежать, разбросав руки, словно поломанная кукла.

…Пробуждение нельзя было назвать приятным. Во рту всё ссохлось, казалось, язык покрыт коркой засохшей глины. Голова кружилась, всё качалось. Он открыл глаза и… и ничего не увидел. «Ослеп!» — пронеслась паническая мысль. Вытаращив глаза, он попытался напрячь непослушное зрение.

«Фу, ты, блин, да это просто темно».

Сделав первый разумный вывод, попытался проанализировать свои ощущения уже более или менее осмысленно. Его по-прежнему плавно качает. Ухабистая дорога? Куда это он едет? Ё-моё, да не едет, а плывёт! Этого ещё не хватало для полного счастья…

И тут он всё вспомнил. Ревущие рты темнокожих студентов, бестолковая суета ажанов, всполохи огня от горящих машин… Глаза! Желудок сжался от ужаса в комок и попытался выпрыгнуть из насмерть перепуганного тела. Судорожным глотком послав его на место, Фёдор застонал.

Этого не может, не должно быть. Такому ужасу нет места в обычном человеческом мире! Но кто-то холодный и трезвый, в самом дальнем уголке души, прикрикнул: «Перестань дёргаться, как свинья на верёвке! Это было! И не надо прятать голову в песок! Думай, мать твою!»

Мысленно согласившись с ним, он подвёл черту. Какая-то нечисть его отключила одним взглядом — раз. Он куда-то плывёт в темноте — два. Фёдор попытался переменить позу и охнул от боли. В придачу ко всему, его руки за спиной не то связаны, не то скованы наручниками. Совсем хреново — это три. И что? Словно отвечая на его вопрос, где-то вверху показался свет и послышались шаги. Человек беззаботно насвистывал, подходя всё ближе. В лицо ударил слепящий луч фонаря. Федька зажмурился.

— Эй, бой! Ю о-кей?

Корявый английский. Произношение ещё хуже, чем у него. Но хоть понять можно, и на том мерси.

— О-кей, — отозвался он. — Руки можно развязать?

Человек захохотал. Поставил фонарь рядом и оказался худым мускулистым негром лет двадцати пяти, одетым в джинсовые шорты и майку с Эдди Мёрфи на пузе. На поясе висел в ножнах кривой ножище жуткого размера и кобура с пистолетом.

— Хочешь убежать? — заливался он смехом, тыча жёстким пальцем Федьку в живот.

Неестественный этот смех вызывал в нём стойкое подозрение, что негритос обкурился или нанюхался какой то дряни.

— Нет, — хмуро отозвался пленник. — Хочу сидеть. Но с развязанными руками.

Радостно ухмыльнувшись неизвестно чему, чернокожий бесцеремонно перевернул его на живот. Федька охнул от боли — тело словно пропустили через жернова. Щелкнули наручники и руки бессильно упали по сторонам тела. Он попытался опереться на них и подняться. Тщетно. Такое впечатление, что рук у него не было вообще. А рядом валяются… да чёрт его знает, что это так похоже на руки, плети какие-то неживые. Чёрный легко поддёрнул висящего Федьку и посадил, привалив спиной.

— Куда вы меня везёте? — пустил парень пробный шар.

А вдруг скажет?

— Кай-кай, — радостно захихикал тот. — Знаешь, что такой «кай-кай»?

Фёдор помотал головой. Что-то такое он когда-то не то слышал, не то читал… но не вспоминалось, убей Бог лаптем.

— Кай-кай, — страшно оскалил зубы шутник и сделал вид, что обгладывает его руку, после чего демонстративно облизал пальцы, закатил в восторге глаза, погладил себя по животу с видом величайшего наслаждения: «Ай, как вкусно!»

«Прикалывается, что ли? Хотя, проскакивала инфа, что кое-где людоедство сохранилось. Даже какой-то диктатор там людей ел… Он что, всерьёз это говорит?!»

Спросить Флеш не успел, негр снова расхохотался, хлопнул его по плечу и подхватив фонарь пошёл к выходу.

— Сидеть здесь, — бросил он, обернувшись на ходу. — А то, — он сделал страшные глаза: — кай-кай!

Послышался его дурашливый хохот, стукнула металлическая дверь и он снова остался один в темноте.

…Он не знал — сколько дней продолжалось плавание. Сначала пробовал считать дни по мискам с едой, но похоже, что кормили его только тогда, когда о нём вспоминали. Несколько раз сверху раздавалось что-то, похожее на стрельбу. Федька не был таким уж «убитым» компьютерщиком, который двадцать пять часов в сутки живёт в виртуале. Окружающее воспринимал вполне реально. Знал и то, что в южных морях есть настоящие пираты. Их и по телевизору показывали — худые мускулистые чернокожие мужики, перевитые пулемётными лентами, как балтийские революционные матросы. Чего он никак не мог понять, так это отношения к пиратству.

Нет, в самом деле. Весь мир, что называется, стоит на ушах. Ах, пираты оборзели! Ах, от них нет никому спасения! И военные-то корабли против них неэффективны, и все прочие меры. Будучи по натуре своей человеком деятельным, он ненавидел вот такой скулёж. Можно подумать, что спустились какие-то инопланетяне, о которых никому ничего не известно. Чем они питаются, где у них уязвимые точки, чего они боятся? Ну, блин, тайна за семью печатями!

Словно и не было никогда пиратства в истории человечества. Было. И давно известно, чего не любят пираты — когда суда, на которые собрались напасть и их экипажи при оружии. И когда всё судопроизводство при поимке состоит из двух компонентов — короткой исповеди и длинной верёвки.

А то задерживают катер с вооружёнными до зубов молодцами, которые пытались взять на абордаж торговое судно — и что? Везут в цивилизованные места, чтобы судить судом присяжных, с адвокатами и прочей хренотенью. Их вину, видите ли, надо доказать! Как будто нельзя было шарахнуть по этому корыту боевой ракетой, когда они напали на «торгаша». Его, будущего юриста, эта правовая импотенция просто бесила.

Теперь тем более. Из-за идиотизма европейской правовой системы он, как раб, валяется в вонючем трюме. Хотя, почему — как, спрашивается? Он и есть раб, чего уж перед самим собой-то глазки строить? И ждёт его в лучшем случае бич надсмотрщика, а про худшее и думать не хочется. Чего доброго, и правда — кус-кус.

К счастью (а иногда и наоборот), всему в жизни приходит конец. В эту ночь, провалившись в тяжёлую дрёму, он снова увидел свой всё тот же сон…

…Он смотрит с большой высоты на знакомый до боли пейзаж. Из горла рвётся ликующий крик торжества — он нашёл! Он нашёл, наконец, свой Мир! Радостно смеясь, Федька плавно опускается на большую зелёную поляну. Навстречу идёт женщина, одетая в развевающиеся под лёгким ветерком одежды. Красивое лицо, откуда-то очень хорошо знакомое, напряжено, а в больших глазах стоят слёзы. Она протягивает к нему руки и Флэш, повинуясь неслышному зову, разжимает навстречу им сжатые в кулак пальцы правой руки, а на его ладони, переливаясь в солнечных лучах, лежит большой голубой самоцвет. Женщина, по лицу которой бегут слёзы, смеётся и подбегает к нему.

«Мама!» — шепчет он и… просыпается.

Лицо залито слезами, в душе гаснет недавняя радость, уступая место горечи утраты. Он вспомнил, он почти всё вспомнил. Но, минуту спустя картинка тает, как туман под тёплым летним ветерком. В сознании лишь саднящее чувство обретённого и тут же утраченного счастья. Проведя ладонью по мокрым глазам, он судорожно всхлипнул и проснулся окончательно.

За бортом стояла тишина. Ну, не совсем полное отсутствие звуков, просто перестал стучать дизель за переборкой. Судно мягко покачивалось, временами борт стукался обо что-то. Так, похоже, приплыли. И в прямом смысле и в переносном. Привычно стукнула сверху металлическая дверь.

— Эй, снежок, выходи, приехали! Быстро-быстро!

Фёдор потащился к дверям, поднялся по крутому трапу и первый раз переступил порог. Сначала ему показалось, что он ослеп. Из глаз потекли слёзы, он плотно зажмурился.

— Быстро-быстро, — грубая рука толкнула его в спину.

Глаза заволокло слезами. Ничего не видя, он, поддерживаемый за шиворот чьей-то сильной рукой, прошёл по сходням на берег. Там его перехватили другие руки, толкнули в какой-то открытый джип, который сразу рванул с места. Федька, не успев сесть, треснулся головой о какую-то железяку и зашипел от боли. Уцепившись за что-то, нащупал продранное сиденье и пристроился поудобнее. Джип кидало, как в родной российской глубинке, приходилось держаться, как ковбою на родео. Но, всё равно, несколько раз он крепко приложился головой о торчащие сверху металлические дуги.

Примерно минут через сорок они въехали в какое-то селение. Солнце уже село, в темноте там и сям виднелись огоньки, по бокам виднелись тёмные округлые силуэты — хижины, что ли? Машина свернула под навес и резко затормозила. Федьку мотнуло вперёд и он больно стукнулся грудью о переднее сиденье. Сидевший за рулём негр распахнул боковую дверцу.

— Вылезай, беленький, приехали. Быстро-быстро, а то дядя Том рассердится.

Фёдор вылез из джипа и встал, шатаясь, на деревянные ноги. От последнего удара грудь болезненно сжало и он, судорожно давясь, небольшими глоточками пропихивал в лёгкие воздух. На голове набухала приличная шишка.

— В дом, в дом, давай-давай, — «дядя Том» подтолкнул его в спину.

Дом представлял собой просторное помещение, где медная и глиняная утварь соседствовала с современным плеером, баночным пивом и американскими сигаретами. Хозяин толкнул его в угол на драную циновку и пошёл по своим делам. Находившиеся в доме молодые негры резались в какую-то азартную игру, непрерывно дымя. Судя по запаху, табак был смешан с наркотой. Негритянки занимались привычными домашними делами, что-то усердно толкли, резали корешки. Сбрасывая плоды своих трудов в закопчённый котёл, они едва удостоили его мимолётными взглядами. Видимо, такие посетители здесь были не в диковинку.

А одеты, кто во что горазд. Одна девчонка, кстати, довольно симпатичная, щеголяла в одной набедренной повязке и расстёгнутой мужской рубахе. В глазах зарябило от её ядовито-попугайской расцветки. Упругие груди нахально торчали сквозь тонкую ткань, приковывая к себе взгляд, и Федька невольно ею залюбовался. Заметив это, она захихикала, показала на него пальцем и что-то громко сказала соседям. Те захохотали вместе с ней. Он досадливо отвернулся — нашёл время сеансы ловить, идиот.

Часа через два, девка в мужской рубахе сунула в ему в руки пластмассовую чашку, доверху наполненную кусками мяса и овощей. Всё было разварено до полной невозможности, но он управился с порцией мгновенно, мимоходом пожалев, что нельзя попросить добавки. Приятная истома после горячей пищи сделала мысли тягучими и вязкими, даже перспектива чего-то плохого отступила в тяжёлой полудрёме.

Самое интересное, что он всё видел и слышал. И как пили пиво эти местные отморозки. И как двое парней, замысловато трахали полуголую девку в двух шагах от него, под хохот и одобрительные выкрики остальных. Но вот пошевелиться он не мог. Совсем. Тело как будто вообще отсутствовало. Вот, блин! «Голова профессора Доуэля. Африканский вариант».

Когда эта троица вновь переключились на пиво, он уже был ко всему абсолютно безразличен. Где-то на задворках сознания мелькнуло, что если его действительно станут жрать, это не вызовет в нём никаких эмоций и он будет спокойно смотреть, как отрезают и жарят его ногу. Так же тупо Флэш созерцал, как подхватив и забросив на спину, его куда-то тащат, словно тушу телёнка. В этом состоянии он и пребывал, пока его волокли по джунглям, а потом уложили на камне посреди большой прогалины.

Даже когда над ним заскакали под звуки местного барабана не то люди, не то какие-то пятнистые мутанты, это тоже не взволновало его дух. Тем более, что всё более нарастающий ритм, вой и вопли, сами по себе завораживали. Было в них что-то мерзкое и, одновременно, притягательное. Флэш безучастно отметил усилившиеся аккорды из глоток пятнистых и их сужающийся круг вокруг него.

«Вот и «кай-кай», — пронеслось в мозгу.

И вдруг жуткий ритм сломался. Угрожающая мощь пятнистой стаи оборвалась, подавившись судорожным вдохом ужаса. Гротескные фигуры застыли, как по команде «Замри!» А на поляну, поблескивая узорной чешуёй в свете Луны, выползала громадная змеюка. Разжимались тугие кольца, извивы тела словно струились, перетекая и меняясь, как узоры калейдоскопа. Заворожённый, Флэш не мог оторвать взгляда от этого прекрасного и страшного танца.

Но, самое поразительное, что среди этих перетекающих из одной формы в другую колец танцевал огромный чёрный человек. Он двигался абсолютно синхронно с удавом. Причём, когда чернокожий делал выпад рукой в сторону кого-то из замерших в ужасе танцоров, змея била головой прямо в лицо. От этого те валились, как снопы. Это было уже слишком. Последний предохранитель в сознании, звонко щёлкнув, отключился и Флэша мягко приняла спасительная тьма забытья.

…Бирюк миновал тяжёлые двери с литыми бронзовыми ручками. Кивнув, показал удостоверение постовому и уверенно прошёл по красной ковровой дорожке. Лифт приветственно звякнул и вознёс его на пятый этаж здания. Он прошёл по уставленному пальмовыми кадками коридору и свернул к стальной двери, внешне ничем не примечательной.

Никаких табличек на ней не было. Да они и не к чему. Кому надо и так знали, что за ней — Отдел №17. А кому не надо… тем и подавно незачем голову забивать. Юрий Иванович провёл карточкой по щели электронного замка. Мягко щёлкнув, дверь распахнулась. Небольшой короткий тамбур заканчивался стильной деревянной дверью. Войдя в «предбанник», он не стал её открывать, а повернулся направо и положил ладонь на стену. Окрашенная в приятный кремовый цвет каменная стена просто растаяла в воздухе, словно и не бывала вовсе. Ступив шаг в открывшийся коридор, он остановился. Из-за угла вылетел ротвейлер, высотой в холке метра полтора и утробно рыкнув, замер в шаге от человека. Морда пса нависла прямо напротив лица.

Каменев Юрий Иванович,… года рождения, должность — начальник тактической группы Отдела №17 Западно-Сибирского региона. Маг первого класса, боевой псевдоним — Бирюк. Сфера ответственности — правоохранительные органы. Сфера деятельности — территория России, деятельность за её пределами считается законной, если в течение трёх суток был уведомлен Международный Магический Комитет.

Бирюк бесстрашно поднял руку и ласково шлёпнул зверя по брыластой морде.

— Ты что, Цербер, нюх потерял?

Пёс вывалил розовый язык и плюхнулся на задницу. Откровенно говоря, ротвейлер не являлся собакой в полном смысле этого слова. После одного происшествия в аналогичной конторе одной из европейских стран, когда отдел из-за своего ротозейства потерял половину личного состава, Международный Магический Комитет рыкнул, стукнул кулаком по столу и изверг из своих канцелярских недр очередной грозный циркуляр.

Инкубы и суккубы, пригревшиеся к общему возмущению, в Нью-йоркской штаб-квартире Комитета, резко воспрянули духом и кинулись доказывать свою необходимость. Не стоит даже представлять пути, которыми они шли по созданию генетически совершенного сторожа. Фактически, это была, если закрыть глаза на их гнусные наклонности, генная инженерия. Помимо всех прочих составляющих, как стало потом известно, в ход пошли даже гены горного дракона. После полугода их трудов, по всем отделам мира разослали щенков ротвейлера.

Всё бы ничего, только от капель слюны этих милых крошек (размером с дога-переростка) на деревянном полу оставались чёрные дымящиеся ямины. А когда несчастный щен сделал лужу, он задними лапами провалился в дыру в полу. Маги сообща вытаскивали оттуда орущего «малыша» и исцеляли ему обожжённые подушечки на лапах. Шеф разразился жуткими матами в адрес генетиков, сварганивших это чудо.

Собачонок скулил, но ни пить, ни есть ему не давали. Через час подъехала какая-то закрытая машина и Михалыч, забрав детёныша, отбыл в неизвестном направлении. Как выяснилось позже, он отдал детёныша «на доводку» (по его собственному выражению) в институт прикладной генетики, курируемый «оборонкой». Через неделю щенка привезли обратно. Как они там с ним работали, никто не знал, но проблем больше не было. Как выкручивались из положения другие, неизвестно.

…Бирюк обошёл грозного стража, мимоходом потрепав его по монументальному загривку.

— Свин ты, всё-таки, Церик, — проворчал он, стряхивая с рукава капли собачьей слюны.

Открыв дверь, вошёл в приёмную начальника отдела.

— Привет, Вера Евгеньевна, солнце ты наше незакатное.

Последние слова были адресованы секретарше. На плечах вечная шаль, на голове столь же неизбывный «кукиш». На вид лет сорок пять, но, сколько лет ей было на самом деле — неизвестно. Как подозревали сотрудники, этого не знал даже шеф. Отодвинув, безопасности ради, подальше от края цветочный горшок, она подровняла стопочку бумаг и постучала заточенным карандашом.

— Так, Юрий Иванович, у тебя «ходячие» не списаны. Когда спишешь, я спрашиваю? Конкретно!

«Ходячими» она называла входящую корреспонденцию. Те послания, которые были удостоены чести зарегистрироваться в книге «Входящие», в строгих руках секретарши превращались в сущую казнь египетскую. Хотя, в сущности, баба была доброй.

— Вера Евгеньевна, — ухмыльнулся Каменев. — У тебя вампиров в роду не было?

— Так, всё, вношу тебя в список и подаю шефу, — она поправила очки, сидящие на кончике длинного еврейского носа. — Пусть он сам с тобой разбирается, а мне надоело!

— Нехорошо, — он осуждающе покачал головой. — Красивая женщина должна быть добра и милосердна.

— Пошёл ты на хер, — расплылась она в улыбке. — Это вы с меня кровь пьёте, аспиды. Аспиды, и больше никто! Иди отсюда, тебя шеф уже заждался, — закончила она свой трагический монолог совершенно спокойно.

— Я тоже тебя люблю и глубоко уважаю, — пожав плечами, он шагнул к дверям.

— И чтоб по «ходячим» мне сегодня же отчитался! — заорала ему вслед секретарша.

Шеф встретил его недовольным лицом.

— Юрий Иванович, на работу следует приходить вовремя.

— Вообще-то, — демонстративно подняв руку с часами, кротко отозвался вошедший. — Без трёх минут девять.

— Мы тут не от сих до сих работаем. Не нужно быть чинушей! — повысил голос начальник отдела.

— Извините, Александр Михайлович.

— Садись.

Кабинет начальника регионального отдела заслуживал отдельного упоминания. Просторный, с поднятыми жалюзи на окнах и непременными цветочными горшками, за коими бдительно надзирала секретарша. Даже грозный шеф не мог от них избавиться. С каменным выражением на лице, Вера Евгеньевна упорно возвращала цветы на их прежнее место. В конце концов, шеф смирился и прекратил сопротивление.

В остальном обстановка была, как в каждом уважаемом себя офисе. Огромный стол с рядами стульев и непременным креслом во главе. С небольшой поправкой — мебель эта была изготовлена даже не в этом веке, но выглядела как новенькая. Видимо, неусыпными стараниями секретарши. По стенам книжные шкафы, набитые старинными рукописями, манускриптами и первыми печатными книгами.

Содержание сих трудов было весьма специфическим, но вполне подходило для владельца и в довершение всего — огромный сейф. Этот антикварный мастодонт сразу вызывал уважение своими размерами и затейливыми запорами. Естественно, были здесь и специфические, не видимые никому замочки, открыть которые мог только сам хозяин, что в данный момент занимал своё кресло. На стульях смирно восседали сослуживцы, собранные на ежедневную летучку.

Картина в резном дубовом багете, висевшая за его спиной, изображала красочную сцену возвращения сеньора с охоты. Слуги, несущие богатую добычу своего господина и на переднем плане — рыцарь на вороном коне, у ног которого крутилась большая белая собака. «Сэр Тор с белой сукой» — гласила надпись на староанглийском. Псевдоним шефа было Тор. Древнее резное кресло, в котором сидел Михалыч, больше походило на трон. Бирюку всегда казалось, что красно-белая корона на голове шефа и они, лежащие ниц на полу, прекрасно сочетались бы с интерьером.

— Так, всё, прекратили балаган, работаем. Кто дежурил?

— Я, — отозвался Николай Викторович, средних лет крепыш с чёрными живыми глазами. — Докладывать?

— А, валяй! — махнул рукой шеф.

Крылов Николай Викторович,… года рождения, тактик-аналитик отдела №17 Западно-Сибирского региона. Маг экстра-класса, боевой псевдоним — Хакас. Сфера ответственности — бытовая деятельность человека, все альтернативные бытовые жизнеформы. Сфера деятельности — без ограничений.

— Значит, так. Первое и самое главное — в пригороде пропала часть деревни. На месте зданий появилось урочище — часто растущие вековые деревья, преимущественно хвойные. Что характерно, — я вызывал специалистов, — бьют себя пяткой в грудь, что эти дерева выросли в умеренном климате. По крайней мере, гораздо более умеренном, чем в Сибири.

— Пространственно-временной фон что показал? — поинтересовался Шеф, поигрывая авторучкой.

— А ничего не показал, — театрально развёл руками Крылов.

— Как это — ничего?

— А вот так. То есть, параметры-то мне датчик выдал. А когда я их в NOOSFERу зарядил, она мне выдала «Информацией не располагаю». И весь хрен до копейки.

— Так. А что с населением?

— Там место дачное. День будний, никого почти не было. Мужик с женой в магазин на соседнюю станцию поехали, а тут как раз гроза началась. Они её у знакомого пересидели, вернулись, а ни их дома, ни пол деревни нет. Он и сообщил в милицию.

По его словам, пропала вместе с домом одна бабушка, она там постоянно жила. Женщина одна вернулась от дочери, и такая же песня. Муж, говорит, был на дежурстве, когда она уезжала. Собирался, вроде, после работы домой на шашлык друзей привезти. Дома нет, на сотовый звонила — «абонент отключён или находится вне зоны действия сети. По друзьям этим надо, по месту работы справки наводить и по «без вести пропавшим» — в ментуре.

— Да! Сдал я образцы нашим аналитикам, пока не готово, но одно говорят уверенно — уровень цивилизации не выше начала железного века.

— То есть, — воздел авторучку Шеф. — До огнестрельного оружия и единственная тягловая сила — лошадь.

— Или аналогичная животина, — вставил Бирюк.

— Верно, Юрий Иванович, — подтвердил начальник отдела. — Вот, кстати, розыском этих людей срочно займись. Это твоя епархия. Давай дальше, Хакас.

— Понял. Ну, остальное, так, чепуха всякая. В военном городке №… дневальный по штабу открыл ночью огонь из табельного оружия по домовому. Тому, естественно, хоть бы хны, дурака посадили на «губу», так ему и надо. В ДТП пострадала девочка с хорошими магическими способностями, возраст 15 лет, Кира Белова. Родители — насмерть, она в травме. На месте происшествия слабый магический фон, я так думаю — случайный прорыв, видимо, с «родаками» цапнулась и пошёл непроизвольный выброс негатива.

— Так, стоп, Андроп! — прихлопнул по столу Александр Михайлович. — Магифон, точно от девочки? Или возможно постороннее наложение?

— Н-ну, в принципе, — неохотно признался Крылов. — Возможно и постороннее…

— Так, опять стоп. Возможно — это следует понимать так, что ты не проверял?

— Да всё, в общем-то, совпадает…

— Совпадает у него, мать твою… У тебя совпадает потому, что ты, раздолбай, поленился проверить. Останешься и доведёшь до конца. Понял?

Хакас кивнул. Это был даже не разнос, так, мелочь. Можно сказать — легко отделался. Впрочем, цыплят считать было рано. Как выяснилось.

— Так, ещё какие новости?

— Да, в общем-то, всё, — пожал плечами Николай Викторович.

Михалыч прищурился, как кот и голос его стал вкрадчивым.

— Ну, не по нашему региону, а вообще? В стране, в мире, в галактике, наконец… Что примолк?

Хакас понурил голову.

— Викторыч, сказать тебе, почему ты, маг экстра-класса, в тактиках ходишь и на «бытовухе» сидишь? Сказать?

— Михалыч, да я и сам знаю.

— А я всё-таки скажу. Не из мелкого садизма, а в назидание этим пацанам. А, и девушкам тоже, извини, Юля.

Коренева Юлия Александровна,… года рождения, должность — стажёр стратегической группы Отдела №17 Западно-Сибирского региона. Маг-стажёр, боевой псевдоним — Багира. Сфера ответственности — не обозначена. Сфера деятельности — не обозначена. Стажировка по двум направлениям — аналитик и боевой маг. Способности на порядок превышают среднестатистические показатели.

— Ничего, Александр Михайлович. Мне выйти или остаться?

— А для кого я тогда тут распинаюсь? Викторычу мои разносы как с гуся вода.

— Михалыч, ну, зачем ты так?

— А что, неправда? Или тебе крестоносцев тех припомнить?

— Не надо.

— То-то, — шеф взял на столе очки и водрузил их на нос, попав с третьего раза.

Руки у него сильно дрожали, но это не было признаком волнения. Тремор этот у него был, что называется, с незапамятных времён. В отделе ходили слухи, что эта дрожь — последствия схватки с Чёрным магом то ли Древней Ассирии, то ли Древнего Египта. Высказывались, что греха таить, и предположения о чисто русской причине явления.

Истинную причину Юрий Иванович узнал совершенно случайно. Хакас как-то, по пьяни, поведал, что шеф, будучи ещё боевым магом-стажёром, был внедрён в среду полководцев Александра Македонского телохранителем знаменитого Птолемея. И вместе с ним и прочими военачальниками участвовал в охоте на «бория». Борий, гигантская гиена, уже в те времена был в Африке редкостью. Но охотникам «повезло». Когда зверюга прыгнула на них, Михалыч не смог удержать лошадь.

Вставшая с перепугу на дыбы кобыла скинула его прямо под нос чудовищу. Борий решил не пренебрегать подарком судьбы и с готовностью распахнул клыкастую пасть. Стажёру ничего не оставалось, как только разрядить в него боевую молнию. Шкура монстра, из-за которой всё и затевалось, обгорела и обуглилась, потеряв всякую ценность. Шефа пришлось срочно выводить из разработки. А тремор у него появился то ли после контакта с борием, то ли после разноса, который закатил ему его тогдашний шеф за провал задания.

Крылов, рассказавший эту сагу, назвал и имя того шефа, но Бирюк до сих пор ломал голову — правда или нет? Уж слишком громкое было имя — Мерлин.

Взяв со стола лист бумаги, шеф прочёл:

— «Оперативная записка… так, так… угу… марта сего года в Лондоне зафиксирован системами слежения маг Западно-Сибирского региона России Хакас, который, находясь в изрядно пьяном виде, расплатился с барменом паба купюрой в сто фунтов стерлингов, извлечённой из воздуха на виду у всех. Принятые меры: посетителям мягко внушено, что они видели просто пьяного циркового иллюзиониста, с Хакасом проведена беседа, взято обещание больше такого не делать».

При последних словах присутствующие дружно ухмыльнулись. Щ-щаз-з-з. И ещё два раза. Фокусы этого «иллюзиониста», давно уже стали в отделе «притчей во языцех». Бирюк, в чьей группе числился Крылов, к его «фокусам» относился философски. Магом он был на порядок выше его самого, а после очередного «залёта», находясь в муках совести и адреналиновой тоске, за полчаса умудрялся сделать то, над чем вся группа могла колотиться неделю. Вот и сейчас он не стал «гнать волну», только заметил со смешком:

— Наивность есть свидетельство не глупости, а чистоты души.

— Сам придумал? — поинтересовался Александр Михайлович.

— У Николая Леонова прочёл.

— И о ком это? — пристально глянул Шеф.

— Ну, не о Хакасе же. Конечно о наших британских коллегах. Вот уж воистину святые незамутнённые души. Взято обещание, надо же…

— Викторыч, ты хоть пальчики-то скрещивал? — улыбаясь, спросил тактик Стас, закадычный друг Хакаса.

Кабанов Станислав Александрович,… года рождения, должность — оперативник тактической группы Отдела №17 Западно-Сибирского региона. Маг второго класса, боевой псевдоним — Сильван. Сфера ответственности — природные ресурсы и все альтернативные лесные жизнеформы региона. Сфера деятельности — территория России, деятельность за её пределами считается законной только с разрешения Международного Магического Комитета.

— А зачем? — светло улыбнулся тот. — Я же действительно больше не буду.

— И больше не будет и меньше не будет, — прокомментировал Бирюк.

— В самом деле, — без тени улыбки подтвердил аналитик Романов, — зачем повторяться? Привычка губит чувство. В следующий раз наверняка будут не фунты, а доллары.

Романов Виталий Сергеевич.… года рождения. Начальник аналитического отделения отдела №17 Западно-Сибирского региона. Маг-аналитик (прогнозист) первой категории. Боевой псевдоним — Друид. Сфера ответственности — информационное поле планеты Земля. Сфера деятельности — там же. Связан заклятьем Огня.

— И не Сити, а Гарлем, — в тон ему добавила змейка Юленька.

— Главное, — хлопнул товарища по плечу Бирюк. — Про «Запрещённых барабанщиков» там не поминай, Боже тебя упаси.

— Каких барабанщиках? — не понял Хакас.

— Группа такая есть, забыл? — и он, отстукивая ладонями по столу ритм, немузыкально пропел. — «Ай-яй-яй-яй-яй, убили негра, убили…». А то ведь могут неправильно понять.

— Ну, что, поскулили, развеялись? Может, вернёмся к работе?

Оглядел каждого и в тишине продолжал.

— Значит, резюме такое: Хакасу — доработать дорожную. Бирюк, возьмёшь у Веры Евгеньевны проездные и деньги — и вперёд в командировку. Там копия сертификата мага, протокол полномочий, билеты и прочая светотень, ну ты в курсе.

— А когда ж я розыском займусь?

— Когда вернёшься. Если их снесло, то спешить уже некуда. А если не снесло, они как раз за это время и найдутся. Если чего не понимаешь — приходи к мудрому аксакалу. Ко мне, то бишь.

— Надеюсь, хоть не на Север? — обречённо спросил тот, понимая, что не отбояриться.

Шеф просиял отеческой улыбкой и, наплескав в бокал минеральной водички, с удовольствием выпил.

— Что ты, да разве бы я посмел? На самые, что ни на есть, юга. Управление Сьерра-Леоне опять у Комитета помощи попросило — у них там «люди-леопарды» совсем берега потеряли. До того обнаглели, что среди бела дня у президента крупной компании секретаршу спёрли и слопали. Белую заметьте, стопроцентную американку.

— Ага, ага, — понятливо подхватил Бирюк. — И из них половина — родственники тамошним магам.

— А вторая половина — опять хмыкнул хакер Виталик. — Сами во Фритаунской Палате Представителей заседают.

— Ну, вот, видишь, оперативной обстановкой тамошней вы все владеете блестяще. Кого ж посылать, как не тебя, зубра?

— Ну, дай тебе Бог здоровья, Михалыч, что не забываешь меня, убогого. Кстати, почему билеты? Через Дверь не проще будет?

— Да проще, конечно, — тепло улыбнулся Шеф. — Только ММК опять циркуляр прислал. Объяснить, какой?

— Не надо, сам скажу. Опять магическую энергию экономят.

— Ну, вот видишь. Приятно с тобой дело иметь. А с «леопардов» что взять? Дикие люди.

— Точно, дикие, — согласился Юрий Иванович. — Не знают, что с секретаршами делать. Слали бы нам по ленд-лизу.

— А что бы вы с ними тут делали? — невинно поинтересовалась Юля.

Бирюк пропустил её в дверях.

— Я-то что могу? Я старый. Это вон Стас с Хакасом спецы. Они же эрудиты, полное собрание сочинений Рембрандта наизусть бы ей читали. Для секретарш — первое дело.

— Как ты нас обозвал? Что ты там о секретаршах? — в один голос спросили Хакас и Вера Евгеньевна.

— Верочка, да это мы про африканских, — улыбнулся Юрий Иванович. — Представляешь, они их там едят.

— Так, стратеги-тактики, почту получайте, — громогласно объявила секретарь. — Юра, вот тут распишись за командировочные, тут за документы. Так, а за что её съели?

— Да хрен её знает, — невозмутимо отозвался Бирюк. — Тоже, наверное, с «ходячими» к ним приставала.

— «Хотели кушать — и съели Кука», — радостно оскалясь, процитировал краснощёкий здоровяк Сильван.

— Юра, — грозно начала она, но не выдержала и захохотала во весь голос. — Ну, брандахлыст, ну брандахлыст… Забирай свои бумажки и вон с глаз моих. Но если тебя там сожрут — на глаза мне не являйся! Конкретно! Вот долги спишешь — тогда, пожалуйста. Юлечка, дочка, информационку получи.

— Добрая ты, Вера Евгеньевна, — буркнул Бирюк и вышел, напевая: «…ели в этой солнечной Австралии друга дружку злые дикари…».