«Луч» – это мы

Юрий Ишутин

Эта скромная работа – про славный клуб из Владивостока. Он долго боролся за живучесть, но сил не хватило. Мне хочется, чтобы о нём осталась добрая память. Данная книга – попытка отдать последний долг. Спасибо за то, что ты был в моей жизни, «Луч».

Разговор с Годлевским

В детстве мне рассказали очень красивую и романтичную историю. Суть её такова.

В составе гостевой команды из далёкой республики приехал вратарь. Ещё молодой, но уже мастер спорта, резкий, прыгучий и один из самых перспективных в стране.

Игра получилась упорной и бескомпромиссной, уступать никто не хотел, чаша весов склонялась то в одну, то в другую сторону и никак не могла определиться с направлением!

В одном из моментов голкипер, вытаскивая «мёртвый» мяч из верхней «девятки» и спасая своих от неминуемого поражения, с огромной силой врубился головой в боковую стойку ворот!

Прямо со стадиона его, спешно погрузив в «скорую», увезли в дежурную больницу. Затем были реанимация, долгое пребывание в стационаре и та самая романтика, упомянутая в начале.

Лечащим врачом (по другой версии — медсестрой) нашего героя оказалась очень видная, незамужняя женщина. Статный красавец-вратарь и очаровательная женщина-доктор нашли друг друга, благодаря тяжелейшей травме спортсмена. Взаимные чувства росли и крепли, дело уверенно двигалось к свадьбе. Невеста «ни за какие коврижки» не желала уезжать из любимого Владивостока. Никуда! Пусть даже в самую тёплую и красивую республику….

.Футбольные начальники, узнав про такое развитие событий, быстренько подсуетились и решили не тянуть с приглашением.

В итоге на белом свете стало на одну семейную пару больше, а владивостокский «Луч» заполучил в свои могучие ряды классного голкипера.

— Насколько правдива эта история? — спрашиваю у Валентина Николаевича Годлевского — «былинного богатыря» моего детства. — Много ли здесь элементов «испорченного телефона»?

— Как сказать… — улыбается наш прославленный голкипер. — Удар был, в самую «девятку», штанга тоже была…

— И травма?

— Конечно! — смеётся собеседник. — «Удачно» я тогда прилетел!

Валентин Николаевич молчит некоторое время, вспоминая что-то своё, сокровенное….

— А как с романтикой? — набравшись смелости, решаюсь докопаться до истины.

Честно говоря, мне очень хотелось, чтобы такая красивая история оказалась правдой на все сто процентов. Но так, наверное, не бывает.

— Ты знаешь, любовь тоже возникла! — подумав, сказал мой знаменитый собеседник. — Только не совсем та, про которую тебе рассказывали.

Я вопросительно уставился на Годлевского в ожидании продолжения.

— Именно в то время я всей Душой прикипел к Владивостоку! — сознался вратарь. — Честно тебе говорю! Даже когда вылечился и вернулся в свою команду, очень часто вспоминал и скучал по нему. Я ведь не только в больнице сидел, бывал и на свежем воздухе! Поэтому долго не думал, когда меня сюда пригласили.

— Получается, Ваш переход в «Луч» не связан с женитьбой?

— Нет! — Валентин Николаевич покачал головой. — С будущей супругой мы познакомились немного позже.

Вот так развенчиваются романтичные мифы детства и юности!

— В «Луче» были проблемы с «воротчиками» на тот момент? — вернулся я на футбольную волну.

— Нет, конечно! — воскликнул Годлевский. — Сам посуди: у них было три хороших вратаря: Севастьянов, Гонтарь и Лаптев. Я сначала удивился: зачем же меня туда зовут? Объяснили просто: нужен стабильный и надёжный, способный научить и подтянуть остальных. Я уже был, к тому времени, мастером спорта. А тогда звания «за красивые глаза» не раздавали, сам понимаешь!

— Я читал о том, что Вы многое сделали для перехода Гонтаря в «Динамо». Работали с ним, подсказывали какие-то моменты…

— Ну, это ты у него и спроси! — скромно улыбнувшись, сказал Валентин Николаевич. — Что же я буду хвастаться!

— Ведь его забрали после кубкового матча?

— Вообще-то, против «Динамо» играл я! — заметил собеседник, а незадачливый «корреспондент» мысленно попенял себе за то, что не подготовился к разговору как следует. — Колю они видели ещё раньше. Их троих — Гонтаря, Сидякина и Колоколова пригласили в сборную РСФСР на Спартакиаду, если не ошибаюсь. Они там удачно отыграли, получили «мастеров», а наставник «Луча» Кочетков — «заслуженного тренера СССР» за их подготовку. На этом турнире он и приглянулся динамовцам. Взяли его на перспективу, как молодого и очень талантливого. Он подходил по всем качествам — и человеческим — это имело тогда большое значение, и спортивным. Как видишь, не ошиблись!

— Да, Яшина заменить было очень сложно! — с видом знатока заявил я.

— Лев Иванович много работал с ними, консультировал, подсказывал. Я сам видел.

— Вы были знакомы с Яшиным? — протянул я с восхищением.

— Был! — улыбнулся Валентин Николаевич. — Лев Иванович — очень хороший человек, простой и доступный в общении. Никаких «звёздных» закидонов!

— Давайте вернёмся немного назад, — предложил я, переведя дух. — как всё у Вас начиналось?

— Про это я могу долго рассказывать! — ухмыльнулся мой собеседник. — Готов?

Я кивнул головой.

— В самом начале карьеры была команда — «Локомотив» (Винница). В семнадцать лет я получил там первую зарплату — тысячу двести рублей по старому курсу (сто двадцать — новыми). Отец — почётный железнодорожник с огромным трудовым стажем получал восемьсот. Когда он увидел мою «получку», то был возмущён до глубины души! Как так? Главный добытчик в семье уже не он, а сопливый семнадцатилетний пацан! И долго не мог с этим смириться, хоть ему все вокруг и говорили, что радоваться нужно, а не ругаться!

— Как Вы распоряжались заработанным? Ведь это очень даже неплохие деньги!

— Маме отдавал! — просто ответил Годлевский.

— Все? — не поверил я.

— Конечно, все! — удивился заслуженный вратарь в свою очередь. — А разве можно было поступить иначе?

— Ну, как… — замялся я. — Хоть немного можно было себе оставлять! На кино там, мороженое с девчонками….

— Так я у мамы потом и брал на это дело!

Чему я, собственно говоря, удивлялся? Это совсем другие люди — старой советской закваски: со стержнем, характером и воспитанные в строгости, они знали цену заработанному. Парни росли в те годы, когда война и разруха ещё напоминали о себе на каждом шагу.

— Кстати говоря, угадай: кто у нас был командным врачом? — хитро улыбнувшись, отвлёк меня от раздумий Валентин Николаевич. — Спорим: ни за что не догадаешься!

Довольно неожиданный поворот беседы. Я попытался сопоставить: Украина, начало шестидесятых…

Ничего не шло в голову!

— Сдаёшься?! — рассмеялся Годлевский.

Я кивнул.

— Толя Кашпировский — совсем молодой доктор, только окончивший институт! — сразил меня наповал собеседник.

— Да, ладно…. — не поверил я. — Тот самый, что давал установки по телевизору всей стране?

— Ага! — просто ответил наш ветеран. — Я сам сильно удивился, когда увидел его в «ящике»!

— Как у него получалось?

— Толя работал совсем немного, по приглашению Виктора Степановича Жилина. Он делал упор на психологические моменты, а там зачастую нужно было восстановить ребятам физическую форму в первую очередь!

— Установки на победу вам давал? — пошутил я.

— Давал! — подтвердил собеседник вполне серьёзно. — Зайдёт перед отбоем и начинает свою обработку!

— Помогало?

— Не всегда! — улыбнулся Годлевский. — Однажды накачал нас своей психологией, а мы взяли и крупно продули!

Мы оба рассмеялись.

— Он совсем недолго проработал у нас. — уточнил Валентин Николаевич. — Не сошлись они в чём-то с тренером.

— Нужно будет посмотреть в интернете! — мысленно сказал себе. — Слишком невероятно!

— Можешь проверить! — словно прочитав мои мысли, опять рассмеялся визави.

После таких поворотов нужна была пауза. В тот момент я сильно пожалел о том, что бросил курить: был бы законный повод привести мысли в порядок и переварить услышанное.

— Давайте вернёмся во Владивосток, — попросил я собеседника. — Вы работали с Бурчалкиным. Что нового он привнёс в игру «Луча»? Ведь был серьёзный прорыв.

— Лев Дмитриевич — настоящий профессионал! — начал Годлевский. — Такой подход он стал насаждать и у нас. В те годы Москва, Киев и Ленинград стали серьёзно работать над постановкой, так называемого, «тотального футбола» в своих командах. Всё исполнялось на высшем уровне, с привлечением научно-исследовательских институтов. Тренировки проходили под строгим медицинским контролем. У нас, конечно, «наука» не участвовала, но легче от этого игрокам не стало. Нагрузки выросли многократно, каждый был виден как на ладони! Филонишь на тренировках, нарушаешь спортивный режим — «сдохнешь» в самый решающий момент!

— В «Луче» тех лет были проблемы с отношением к делу?

— Понимаешь, Юра… — собеседник тщательно подбирал слова. — Я пришёл в «Луч» из команды «Политотдел». В ней были собраны парни, не подошедшие таким клубам, как «Спартак», «Зенит» и «Пахтакор». Совсем не потому, что они были плохими футболистами. Нет! Просто по стилю не встраивались в игровую схему тренера. Или ещё почему-то — причин может быть много!

Я кивнул. Что же здесь непонятного? Всякое бывает.

— Подход к поведению в коллективе там был очень серьёзным — никаких поблажек во время сезона! — продолжил собеседник. — А приехал сюда — здесь премия от шефов из Эры за удачно проведённый матч — бутылка чистого спирта! А что? Предприятие-то военное, там этого «шила» — завались!

Я рассмеялся, не удержавшись.

— Вот-вот… — горячо и убеждённо продолжил Годлевский. — Они тоже хихикали. Мы, говорят, ушибленные в игре места протираем!

— Может быть, правда протирали? — пошутил я.

Красноречивый взгляд голкипера был мне достойным ответом. Шутить расхотелось.

— Ты знаешь, сколько эта зараза убила спортсменов? — серьёзно спросил меня Годлевский. — Молодых, здоровых парней довела до самого дна и могилы!

Я знаю об этом. К сожалению, на своём опыте, в том числе…

— Играл у нас парень, — Годлевский вновь вернулся мыслями на родную Украину. — талантище! Прошёл систему киевского «Динамо», много и красиво забивал, болельщики его обожали! Слабость была у него только одна. Сам, наверное, догадался — какая…

Я кивнул.

— Ну, не мог он жить без водки! — продолжал Валентин Николаевич. — И кличка у него была уркаганская — «Валет».

— Там же Кашпировский где-то недалеко мелькал! — некстати пришла в голову дурная мысль, я с трудом удержался от улыбки. — Закодировал бы бедолагу и все дела!

Однако не стал произносить этого вслух…

— Тренер как только с ним не боролся! — продолжал, тем временем, Годлевский.

Я затих и сосредоточился. Люблю такие истории!

— Команда ужинала в ресторане. Подъезжаем на автобусе после занятий либо игры — столы уже накрыты. Он умудрялся вперёд всех выскочить, засадить стакан водки и уже спокойно садился за стол. «Главный» перестал выпускать его первым из автобуса, Валет выходил последним. Тогда сердобольные, любившие его, официантки стали наливать водку вместо минералки. Страдает же человек! Опять наша «звезда» в тонусе…

Не выдержав, я улыбнулся, вспомнив кое-что из своей практики хронического алкоголика. Да-да, я тоже из тех…

— Тогда наставник стал пробовать на вкус минералку из его бутылки. Садятся, он дегустирует и даёт своё «добро» на приём пищи! После этого наш Валет подговорил официанток, и они налили ему стакан водки прямо в тарелку с борщом!

Здесь я рассмеялся, уже не стесняясь. Что было дальше, я представлял вполне себе отчётливо! Водка, употребляемая таким образом, имеет свойство действовать с убойной силой! Собеседник не разочаровал.

— Вот и представь картину. Навернул наш герой порцию такого борща. Ну и сиди себе тихо, кушай второе, третье. Нет! Ему захотелось поучить футбольной стратегии и тактике не кого-нибудь, а того самого тренера, воевавшего с его пагубной привычкой! Короче говоря, закончилось всё большим скандалом…

Я нашёл потом в интернете некоторые сведения про этого парня. Талантливый, подающий большие надежды, бомбардир, одно время даже кандидат в сборную…

— Ну и вот, — продолжил Годлевский. — А здесь: приезжаю к молодым холостякам в общагу «Луча», там — девчонки, дым коромыслом, шампанское рекой. А завтра — игра! Стал ругаться, гонять их…

— Пили футболисты во все времена… — сказал я осторожно.

— Не все. — отрезал Годлевский. — Те, кто хотел чего-то добиться, держали «режим». Вот потому я был очень рад приходу Бурчалкина с его подходом и нагрузками!

Мы немного помолчали. Было видно, что собеседника до сих пор волнуют события тех далёких лет.

— Валентин Николаевич, давайте немного отвлечёмся от дел «Луча» и попробуем опять вспомнить о материальной стороне дела. Я читал где-то о том, что некоторые спортсмены, даже известные в прошлом, бедствуют после ухода из большого спорта. Футболисты тех времён были богатыми людьми?

— Давай я тебе расскажу про оклады в разных лигах, а ты уже сам делай вывод — кто там богатый, а кто бедный?

Я кивнул.

— Значит смотри: класс «Б» — это по уровню, как ПФЛ сейчас — сто сорок рублей оклад и сорок — премия за победу.

Класс «А», вторая подгруппа (аналог ФНЛ) — сто восемьдесят и шестьдесят — соответственно.

Класс «А», первая подгруппа (высшая лига) — двести пятьдесят — оклад, а премию не помню, но она, конечно, выше, чем в других лигах. О том, сколько зарабатывал мой отец, имея высший разряд и огромный трудовой стаж, я тебе уже говорил. Для сравнения. Как тебе?

— Можно сказать, что футболисты никогда не были людьми бедными.

Собеседник красноречиво промолчал…

— В крайнем случае, можно ведь и сменить род деятельности!

— Это как? — удивился я.

— Я, например, пошёл в моря, когда закончил играть, а тренировать стало очень накладно. Двадцать лет отработал в ВБТРФ — от матроса-обработчика до зав. производством.

— Так мы с Вами — коллеги! — обрадовано воскликнул я. — У меня семнадцать лет «рыбацкого» стажа. Добывающий флот, в основном — «Дальморепродукт»!

— Свои! — улыбнулся Годлевский.

— И заметь, — вернулся он на футбольную стезю. — Деньги, так либо иначе, были государственными. Следовательно всё исполнялось прозрачно и хорошо контролировалось А сейчас что? Вот и надуваются «пузыри», и гибнут клубы…

Не хотелось заканчивать такой интересный разговор на грустной ноте.

— Валентин Николаевич, я понимаю, что Вас достали подобные вопросы, но всё-таки: самый трудный мяч, который удалось вытащить и самый обидный гол из пропущенных за карьеру.

Собеседник улыбнулся.

— Ну, почему? — ответил он. — Всегда приятно вспомнить лучшие годы. Удар? А тот самый — от Бориса Колоколова — в «девятку», уложивший меня в больницу и круто изменивший жизнь. А насчёт пропущенного — здесь немного затрудняюсь. Было несколько таких мячей от Володи Акимова. Слышал про такого?

Я возмущенно хрюкнул. Ещё бы! Тем более, что беседовал с ним чуть раньше.

— Знал он, понимаешь, какой-то момент для удара и засунул мне несколько мячей в ближний угол! Было обидно, конечно…

Заслуженный голкипер смущённо улыбнулся. Наверное, вспоминал те самые голы…

— Валентин Николаевич, а можете вспомнить ребят из «Луча», с кем работать на поле было наиболее комфортно?

— Ну, таких не один, и не два! — глаза вратаря загорелись. — Готов?

— Конечно!

— Защитники: Виктор Карташов, Владимир Гончаров, Владимир Козлов, Юрий Загумённых. Полузащитники: Борис Колоколов, А. Кандалинцев (брат хабаровского). Нападающие: Виктор Лебедев, Виктор Старухин.

Геннадий Матвеев, например, снимал весь «верх», победить его «на втором этаже» было невозможно. Виктор Старухин лупил смертным боем из любого положения — с «лёта», через себя. Сейчас такого не увидишь.

Юрий Загумённых обладал просто запредельной работоспособностью и железным характером. Его аутов соперники опасались уже в те далёкие времена. Он забрасывал мяч прямо во вратарскую!

Наш прославленный вратарь увлечённо рассказывал про своих товарищей, а я поймал себя на мысли: что будет с нашим футболом, со всеми нами, когда уйдут в лучший мир последние представители этих славных поколений? Когда о том, что футбол — это, прежде всего Великая Игра, покорившая сотни миллионов людей на нашей грешной, погрязшей во всех пороках планете, а уже потом — способ заработать или «распилить», рассказать станет совсем некому? Вот, тогда-то и наступит всеобщий и всеобъемлющий «финиш»…

— Юра, смотри, что я хотел тебе показать, — сказал вратарь, протягивая мне небольшую и невзрачную, безо всякого глянца, брошюру.

— «Футбол-68», — прочитал я заглавие на старой, потрёпанной обложке.

— Раритет! — уважительно сказал я. — Но ведь Вы мне его не отдадите?

— Я хочу, чтобы ты посмотрел, понял и просто сравнил — тогда и сейчас.

— Можно взять её напрокат? На пару дней? Отдам. Отвечаю!

— Возьми, конечно! Только верни обязательно — это память….

Я взял, посмотрел, понял, сравнил. О моих впечатлениях будет написано ближе к финалу этой книги. Если сказать коротко, футбол тех лет в нашей стране — это была мощь, бившая буквально через край с этих сереньких и невзрачных, на первый взгляд, страниц. Но про это позже…

Сердечно попрощавшись с Мастером и пожелав ему крепкого здоровья, автор этих строк, отменив всё, что намечал ранее, поехал прямиком в место базирования — на Чуркин. Необходимо было доставить раритет в целости и сохранности. Потерять либо испортить его нельзя. Это память.