Земляне у далекой желтой звезды

Юрий Егоров, 2023

Есть три звезды в радиусе 10 световых лет, которые очень похожи на Солнце. У этих звезд уже открыты экзопланеты. К одной из таких звезд был отправлен Земной космолет «Советский Союз». По прибытию выяснилось, что там оказалась еще одна, ранее не открытая планета, которая как две капли воды похожа на Землю. И что еще интереснее – там находилась человеческая цивилизация на уровне XIII-го века, а именно 1223год. Орды Ведической империи двигались к границам Руси, чтобы начать ее порабощение. Руководители экспедиции решили мягко вмешаться в ход событий на планете-двойнике. Капитан с помощником спустились на планету и явились к Юрию Всеволодовичу Владимирскому под видом странствующих князя и боярина, чтобы убедить его возглавить победоносный поход против безбожных тартар. Средневековое сражение на другой Калке, схватка в космосе с враждебным звездолетом, захватывающие приключения и любовь – все интригующе переплелось на страницах данного научно-фантастического романа.

Часть VIII

— Ты будешь жив, княже, а я про свое слово не забуду. Сейчас же давай поговорим еще вот о чем. Кого можно еще позвать под твое начало, но, чтобы уложиться в срок? Нам еще хотя бы пару тысяч конницы, тогда можно быть совершенно спокойным.

— Юрий Ингваревич Рязанский, он умный и не строптивый. Позовем ‒ быстро придет. Можно попробовать написать грамоту брату Ярославу, но соберется ли он так быстро?

— Замечательно! Пусть Рязанский князь идет со своей конной дружиной к Курску и там ждет нас, отпиши ему об особой скрытности похода. Что касается брата — этого делать тебе ни в коем случае нельзя. Он завидует тебе и при первом удобном случае предаст.

— Вот значит, как? — в задумчивости произнес Юрий Всеволодович. — Хорошо, что сказал. Ты еще чем-то встревожен, князь Всеслав?

— Чует мое сердце: в ночь пошлют бояре гонца к тартарам, кто это сделает неважно, но гонец точно будет. Свои задницы обезопасить захотят. Сейчас выеду за стены и покараулю. Когда выловлю изменника, вместе допытаемся, кто его послал.

— Может, тебе взять дружинников в помощь?

— Не нужно, только шум лишний будет, я и сам его возьму, жди в тереме, княже.

Всеслав не спеша выехал за ворота града и огляделся:

— Наверняка они поедут этой дорогой, именно она ведет к югу, да и мост скоро подымут, они будут торопиться, — он проехал километра два и съехал на обочину в близлежащие кусты. Смеркалось. Уже заскрипели цепи поднимаемого моста, как из ворот стрелой вылетел всадник и помчался по дороге к тому месту, где сидел воевода. Всеслав приготовился и, когда гонец приблизился, выскочил из укрытия в надежде схватить его за ногу и стащить с коня, но он переоценил свои силы. Рыжебородый оказался ловким мужиком, он сильно пнул Всеслава в лицо, тот отлетел обратно к кустам. Быстро поднявшись и видя, как поганец удаляется, воевода вскочил на гнедого и помчался вдогонку. Преследование длилось долго, но лошадь под гонцом тоже оказалась быстроногая, гнедому никак не удавалось ее догнать. Неизвестно, чем бы все кончилось, если бы рыжебородый вдруг резко не вскрикнул и, вскинув руки, упал с коня. Когда Всеслав подъехал, около свалившегося мужика стоял старший космодесантник Никифоров с первого дисколета, держа в руках усыпительное ружье:

— Прошу извинить, капитан, готов ответить за невыполнение приказа. Как чувствовал, что-то должно произойти, поэтому и вылетел на патрулирование в невидимом режиме. Предчувствие меня не обмануло, смотрю, этот скачет, а Вы его перехватить решили, но неудачно, я и решил использовать эту штуку, — Никифоров показал держащее в руке ружье, — она имеется в штатном вооружении дисколета. Он теперь целый час спать будет, а мне на космолет под арест, товарищ генерал — майор?

Всеслав подошел и по-дружески обнял преданного космодесантника:

— Что ты, Дима, разве таких, как ты, наказывают?! Ты даже не представляешь, какую услугу делал лично мне, спасая все наше мероприятие? А что касается наказания, то надо еще подумать, как капитан может наказать капитана? — Всеслав весело засмеялся. — Помоги мне загрузить этого верзилу на лошадь, повезу его обратно в город.

Положив рыжебородого поперек его лошади и крепко привязав, капитан подошел к космодесантнику:

— Олекса забрал «двойку», так и должно быть. Ты остаешься со мной, и ты прав, видимо, патрулирование все же необходимо, но береги энергию. Скоро мы выступаем в поход против тех, что вышли из Кавказской долины. Нужна будет постоянная связь через «единицу» с Олексой. Я очень на тебя надеюсь, предупреждаю: как бы драматично события не развивались, никаких лучевых ударов с дисколета!

Космодесантник понимающе покачал головой:

— Я это крепко-накрепко усвоил, товарищ генерал-майор, будьте спокойны, не подведу.

— Отлично! Да, вот еще что. Я назначен Главным воеводой и поведу большое конное войско к реке Калке, что за устьем Дона близ Днепра. Ты должен оптимизировать маршрут движения огромной массы конницы и постоянно направлять меня. Принеси из дисколета мне дополнительно микрофон: в виде родимого пятна приклею его за ухо под париком, а то вдруг видеокамера выйдет из строя — связь не должна прерываться.

Никифоров выполнил распоряжения капитана:

Для экономии энергии я не буду включать невидимый режим и пойду над вами километрах в трех, на этой высоте никто не обратит внимания на какую-то серую точку в небе, при необходимости спущусь и зависну над Вами. Штатных запасов продовольствия в аппарате хватит на неделю.

— Хорошо! По возможности буду оставлять для Вас сушеное мясо, воду и хлеб, — воевода сел на гнедого и не спеша повел за поводья лошадь с рыжебородым обратно во град. Глаза Великого князя налились гневом, когда Всеслав заволок гонца в подвал для допросов. Пошарив в его походной суме, воевода достал грамоту, склеенную сургучовой печатью:

— Держи, княже, вот и послание к тартарам. Уже предали тебя приближенные.

Юрий Всеволодович сломал печать, развернул бумагу и стал читать: «Мы, бояре владимирские, пишем тебе, посланник Великого кагана во Асгарде Ирийском. Ты, достопочтенный Субэдэй, идешь на Русь, чтобы вернуть ее обратно к границам империи. Мы с нетерпением ждем тебя во стольном граде Владимире и других городах, встретим тебя хлебом — солью и признаем своим господином, если оставишь нам наши вотчины и добро, нажитое или переданное нам от пращуров. Сообщаем, что против тебя готовится выступить теперешний наш князь Юрий, он собирает войска удельных князей. Вместе с князем их поведет какой-то проходимец, который явился из Хорезма и который якобы видел, как вы жестоко расправлялись с местными жителями. Юрий поверил его лживым речам и хочет перехватить вас у реки Калки, что близ Днепра. От имени бояр Владимирских Войнята Кучкович. Цветень 18-го сего года».

— Вот крысы продажные, всех перебью! — Юрий Всеволодович в сердцах вынул кинжал из ножен, висевших на поясе, и хотел заколоть валяющегося на полу рыжебородого. Всеслав выхватил у него кинжал:

— Не горячись, княже, еще успеешь его заколоть, он должен сначала нам многое поведать, например, откуда у него в сумке столько серебряных ногат и кто их ему дал? А уж потом суди их всех своим судом. Войняту же лучше взять сейчас, вдруг кто-то из стражников проболтается, что я вез привязанного гонца.

Князь хлопнул в ладоши и приказал вошедшему дворскому:

— Миромир, вместе с сотским моей охраны прямо сейчас возьмите часть гридней и приведите сюда боярина Войняту живым, всю его охрану разоружить, всех, кто будет сопротивляться, убить.

Дворский молча кивнул в знак согласия и вышел. Юрий Всеволодович и Всеслав молча ожидали, когда в пыточную приволокут изменника Войняту. Казалось, время замерло, как мартовский лед замерзает весенней ночью, и только сверчок, неугомонно стрекотавший в углу, напоминал о неустанном течении жизни.

— Милый сверчок, ты и здесь такой же, как у нас, на Земле, — подумал Всеслав. — Как приятно и тепло на душе от твоего чудного стрекотания, будто дома в Шуе побыл!

Душевные размышления воеводы прервал грохот на лестнице, ведущий в подвал, затем дверь с шумом распахнулась, и связанный боярин упал на пол перед Великим князем. Сотский Василий поправил ленточку, придерживающую волосы:

— Отдал приказ посечь нас, а сам улизнуть хотел, гнида, одного нашего сулицей ранили в плечо. Прикажешь порешить его, княже? ‒ сотский начал засучивать рукава.

— На дыбу его, изменника. Писарь, все подробно запиши, что он сейчас будет говорить, никакую мелочь не забудь! — Миромир с сотским содрали с Войняты одежды и протащили сзади привязанную к рукам веревку через кольцо на потолке. Великий князь дал знак, и боярин повис с заломанными сзади руками, послышался хруст вывороченных суставов. Он еще какое-то время пытался терпеть. Когда же князь велел позвать заплечных дел мастера, боярин дико взмолился, понимая, что сейчас из него всю душу вынут:

— Всех сдам, кто измену свершил, только не пытай с пристрастием, князь, лучше сразу убей! — писарь усердно записал несколько имен бояр и тысяцких, бывших на секретном Совете.

— В железа его и в мокрый поруб! Судить буду, когда проверим, не оговорил ли кого?

Тем временем очнулся гонец, и поведал, что посылали его бояре Войнята и Судислав, они же и деньги давали на дальнюю дорогу, тысяцкие Изъяслав и Радим были при них.

— Ведь такие близкие люди и все изменники! —

было видно, князь был сильно подавлен.

— Не переживай так, княже! Хорошо, что вовремя змеиное жало вырвали. Уйдем в поход, душа на месте будет. А представляешь, что бы было, если гонец доскакал до вражеского лагеря? Так что радуйся, что все добром обернулось, людей преданных похвали.

— Миромир и Василий, никогда не забуду вашей верности! Вернемся из похода ‒ щедро вознагражу, а сейчас на вас оставляю город и семью свою, Путята же Борисович с пешим войском станет около Владимира, пусть все видят, что столица защищена.

…Весь следующий день главный воевода был на ногах. С утра вместе с воеводой Еремеем Глебовичем разбивали военный лагерь в лесу, в трех километрах от города, и уже начали размещать там конную дружину Великого князя. Много было хлопот с запасом провианта для десяти тысяч всадников, каждый должен будет вести его с собой в вещевом мешке. В лагере развернули несколько небольших кузен, чтобы проверить и на месте подковать лошадей. Три десятка мастеров готовили луки и стрелы. Всеслав заметил, что во владимирском войске недооценивали роль этого грозного оружия. В целом, Всеслав был доволен, он даже был слегка поражен, насколько экономически сильной была столица княжества: и железа, и готового оружия было предостаточно. Уже в ночь он едва добрел до своей опочивальни и замертво свалился на кровать. Утром он проснулся от того, что кто-то тряс его за плечо — это был дворский:

— Князь, вставай, лекарь послала за тобой, хочет тебе что-то сказать, — он полил ему на руки из кувшина, чтобы тот умылся, и подал чистое полотенце. — Сразу к лекарю пойдешь или откушаешь в трапезной?

Миромир с благодарностью смотрел в глаза Всеславу.

— Прикажи приготовить еду, я схожу в светлицу и приду.

Пройдя несколько темных коридоров, он оказался около двери светлицы, где лежала Нэя. Постояв немного в нерешительности, он тихонько постучал в дверь:

— Это Всеслав, могу я войти?

— Входи, пожалуйста, сейчас ты кое-что увидишь, — раздался веселый голос доктора. Он вошел… и едва не присел от растерянности и удивления: Жаклин вместе с княжеским лекарем тихонько водили Нэю по светлице, а та нежно приветливо улыбалась. Всеслав не мог оторваться от этой картины: еще несколько дней назад он видел на кровати смертельно больного человека с худым и исстрадавшимся видом, теперь же перед ним в сарафане стояла стройная красавица с длинной русой косой, еще немного бледным, но уже здоровым лицом и большущими, полными радости глазами!

— Вот мы почти и здоровы, — глаза Жаклин светились неподдельным восторгом. — Сейчас еще немного походим и попробуем самостоятельно покушать, а ты, князь, позови пока сюда Юрия Всеволодовича и Агафью Всеволодовну, — Всеслав ушел и через несколько минут вернулся с Великим князем и княгиней. Юрий Всеволодович, с порога увидев улыбающуюся Нэю, на какое-то время замер, не веря своим глазам, затем, видимо осознав реальность, бросился к дочери и стал целовать ее руки. Агафья Всеволодовна, не выдержав волнения, заревела. Жаклин с лекарем Везничем, как могли, успокаивали их.

— Нэя, дочь моя, неужели это ты? Ведь совсем так плохо все было, а теперь ты уже ходишь! — он повернулся к образам Спасителя и Богородицы в углу и, встав на колени, стал усердно молиться, благодаря их. К нему присоединилась и княгиня. Сейчас Всеслав еще раз убедился, что Юрий Всеволодович с Агафьей Всеволодовной любят Нэю и от этого на душе у него заметно потеплело. Жаклин смотрела на него понимающим взглядом… Неизвестно, сколько бы это могло продолжаться, не раздайся стук в дверь и не появись на пороге Миромир. Он тихонько шепнул Всеславу на ухо:

— Воевода, суздальские и ростовские дружины прибыли к Золотым воротам, — князь кивнул головой и тихонько вышел за дворским. Сев на коней, они пересекли город и выехали из кремля. Вся дорога за городским рвом была заполнена всадниками.

Вперед выехал молодой воин в дорогих доспехах и поднял руку:

— Я Святослав Всеволодович, — князь Юрьев — Польский! С кем я разговариваю?

Всеслав тоже поднял руку:

— Я Главный воевода Великого князя Владимирского. Приветствую тебя, удельный князь! Ты явился сюда по указу?

— Именно так.

— Разворачивай людей, я провожу вас, — вместе с дружинниками Юрьев-Польского князя он направился в лагерь. Весь день к столице подъезжали войска и к концу дня люди, проезжающие по дороге, могли наблюдать странную картину: по обеим сторонам простирался лес и, что главное, никого не было видно, но периодически в разных местах леса раздавалось ржание лошадей и стук кузнечного инструмента. Когда же вечером Юрий Всеволодович вместе с Всеславом решили осмотреть военный лагерь, то были поражены великим количеством воинов и лошадей. В людском море посреди разнолеска то здесь, то там были видны хоругви с изображением Владимирской иконы Божьей Матери и боевые штандарты княжеств и воеводств.

— Завтра нужно провести военный Совет перед походом, — Юрий Всеволодович вопросительно посмотрел на Главного воеводу.

— Наверное, лучше это тебе сделать прямо здесь в лагере, княже. Это сблизит нас с войском. А я прикажу установить Великокняжеский шатер до твоего приезда. После военного Совета сразу и отправимся.

— Хорошо! Так и сделаем. А как ты думаешь, Всеслав, сможет ли из лагеря вновь улизнуть какой — нибудь лазутчик? Сильно я переживаю за сохранение тайны мероприятия.

— Будь спокоен, Великий князь. По моему распоряжению луг за лесом объезжают дозором несколько разъездов из твоей охраны, у них мой приказ: никого из лагеря не выпускать, — Всеслав, конечно, не сказал князю, что ситуацию постоянно контролирует 1-й дисколет, пилотируемый капитаном Дмитрием Никифоровым.

Галицко-Волынское княжество

Олекса лежал на медвежьей шкуре в горнице, закинув руки за голову. Ему никак не спалось, и он с улыбкой вспоминал, как выехал из Владимира! Ломал голову:

— Что делать с конем? Бросать нельзя, он прискачет назад в город. Пристроить где-то в селении на время — тоже не очень, а вдруг всплывет каким-то образом? — тихонько смеясь, он покачал головой. — И надо же, все-таки придумал. Дисколет размером 10 м в диаметре и 3 м в высоту, причем десантный люк в рост человека. Так забавно было наблюдать, как они с лейтенантом Дергачевым заводили пятнистого внутрь аппарата! Конь, конечно, попался изумительный, даже затормаживать медицинскими препаратами не пришлось; зашел, лег по команде и весь полет спокойно лежал. Только когда около Галича вывели на землю, все ноздри раздувал и ушами крутил, видно, запахи и звуки другие, ему не знакомые. Жаль его было гнать, так шагом и пришли к городу. Здорово, что Всеслав подстраховал и в грамоте дату написания не поставил, а то сразу бы пристали, что я так быстро прискакал. Так же сразу поверили, — перед ним всплыло лицо Мстислава Мстиславича, когда он прочитал грамоту Великого князя. До этого спокойное, и даже прищуренный взгляд — и вдруг резко переменившееся в предвкушении серьезного военного дела, глаза уже ярко блестели. Не зря его назвали Удалым. Хлопнув в ладоши, он приказал слугам принести меда в кубках и кушаний:

— Присядь на лавку, боярин. Ты проделал длинный путь, наверняка сильно устал с дороги, — они отпили меда и закусили телятиной в яблоках. — Юрий Всеволодович пишет, что зовет меня в поход под его началом, но не как вассала, а как союзника — это не похоже на Владимирского князя, обычно он полон гордыни и самомнения. Что скажешь, боярин?

— А то скажу, княже, противник идет уж больно серьезный. И очень хорошо, что Великий князь это вовремя осознал. Если мы не будем действовать решительно и по плану, то быть беде большой, погубим русскую землю.