Прогулка по карнизу

Юрий Глухих

Описываемые события разворачиваются во время спортивного путешествия группы горных туристов по Северному Памиру в середине восьмидесятых годов XX века.На маршруте путников подстерегают серьёзные опасности. Герои повести сталкиваются на своём пути со сложными препятствиями, которые мужественно преодолевают. Этому, несомненно, способствует своеобразный походный юмор, неизменный спутник горных туристов, создающий в коллективе единомышленников атмосферу дружбы и взаимовыручки.

Нахлынувшие воспоминания

Я живо вспомнил, как минувшей зимой на республиканских соревнованиях по технике горного туризма в городе Валмиера тащил на себе Алёнку, изображавшую травмированного участника группы, по крутому снежно-ледовому склону от подножия гигантского лыжного трамплина до его верхней площадки. Когда перед соревнованием распределяли роли, Денис Сафонов, наш капитан, назначил «пострадавшим» Алёну Готовскую, единственного представителя прекрасного пола в нашей команде. Должность вьючного транспортного средства была вакантной. Ввиду специфической комплекции участников (никто не мог похвастаться геркулесовым телосложением) в команде не было явного фаворита на замещение столь почётной вакансии. И я, с пристрастием взглянув на Алёнку, вызвался на роль рабочего мула сам. Конечно, у нас в команде были и более крупные ребята, но у меня имелось одно неоспоримое преимущество: два года занятий в спортивной секции тяжёлой атлетики и, как следствие, прилично накачанные мышцы ног и спины.

Денис, немного подумав, согласился с моим самовыдвижением. И в урочный час я карабкался в кошках вверх по склону с бесценным грузом за плечами, напрягая все силы и обливаясь потом, цепляясь жумаром за навешенные ребятами верёвочные перила. Алёна, крепко сбитая и совсем не тощая, сидела на моём горбу в импровизированной беседке, изготовленной из перевёрнутого пустого Абалаковского рюкзака с максимально выпущенными лямками. Она обнимала мою шею своими нежными руками, прижимаясь грудью к моей спине, и подбадривала меня, как могла. Тонкие ремни от лямок рюкзака впивались в мои плечи, отчего руки совсем онемели, но тепло женской плоти и ласковые слова умножали мои силы, и я, стиснув зубы, упорно тащил Алёнку в гору…

***

Вспомнился и наш однодневный сплав на резиновых надувных лодках по реке Амата в пик половодья минувшей весной. По берегам ещё лежал снег, а мы с Алёнкой вдвоем, сидя на корточках в едва управляемой посудине, неслись по такой знакомой, в летнее время достаточно спокойной, но внезапно взбесившейся реке, лавируя между выступающими из воды пенистыми, будто кипящими, валунами и вздыбившимися корягами, ежеминутно рискуя порвать свою лодку в клочья. Ни я, ни Алёна ещё не имели тогда опыта участия в спортивных водных походах, и подобного экстрима на воде нам ранее испытывать не доводилось.

Вся река представляла собой один сплошной порог. Свирепые волны легко перехлёстывали низенький борт надувной лодки и обжигали нас ледяными струями. Уже через пять минут после старта мы оба вымокли ниже пояса и посинели от холода.

Управляемая вёслами, плоскодонная лодка легко крутилась вокруг своей оси, но менять направление движения упорно не желала, перемещаясь зачастую боком или даже кормой вперёд, увлекаемая стремительным потоком. Чтобы уклониться от нежелательной встречи с очередным буруном или острым суком поваленного дерева, приходилось усердно грести веслами, заранее просчитывая возможную траекторию надувного корыта. Работа веслом спасала от полного окоченения, и мы трудились не покладая рук. Я сидел на корме и, пытаясь переорать звериный рёв водяного потока, уже хрипел, отдавая команды себе и впереди сидящей Алёнке, ибо любое неслаженное действие могло привести к скоропостижной кончине нашего утлого судёнышка. С подтверждающими примерами такому нехитрому умозаключению мы сталкивались неоднократно, проплывая мимо не столь удачливых любителей экстрима, колдующих на берегу над своими повреждёнными плавсредствами.

Несколько раз мы садились на мель, оседлав мощный валун или выскочив на мелководье. И тогда я спрыгивал в ледяную воду, чтобы отведать в полной мере незавидную участь бурлака.

В окрестностях знаменитого утёса Звартес река стала шире и немного смирила свой нрав. Очарованный живописными берегами, я слегка расслабился и не заметил вовремя притаившуюся опасность. Сразу за утёсом Амата круто поворачивает налево, и стремнина реки прижимается к скалам. Когда спохватился — было уже поздно. Не смотря на все наши тщетные потуги уклониться от столкновения, мощный поток прижал надувную лодку к скале и, задрав корму, выбросил меня за борт, как беспомощного щенка. Самое смешное, что лодка, резко сместившая центр тяжести, тут же выправилась, и Алёнка даже не заметила потери половины экипажа. Лишь орущие с берега старшие товарищи, мой троюродный брат Коля Аполлонов со своей женой Юлей, заставили её почуять неладное и обернуться.

Проходя крутой поворот, Аполлоновы сразу оценили степень его опасности и решили причалить к берегу, чтобы дождаться новичков, которых они сагитировали на столь дерзкую авантюру. Как оказалось, не зря опасались.

Позже, стоя у костра, Алёна Готовская смеялась, во всех красках описывая комичную ситуацию потери кормового, а тогда всем было не до смеха. Алёне пришлось серьёзно потрудиться, орудуя веслом, чтобы причалить к противоположному берегу, пологий склон которого позволял это сделать. А я при падении с лодки выронил своё весло из рук и едва не утопил. Благо, что дюралевая труба не спешила наполняться водой, и весло пошло ко дну не сразу. Я успел ухватиться за лопасть и вытащил его на поверхность. Спасательный жилет позволял держаться на плаву и грести одной рукой, но преодолеть мощное течение таким способом было крайне затруднительно. Выбравшись на берег, я шлёпал назад метров сто, чтобы воссоединиться с друзьями.

Странно, вымокнув до нитки, я не чувствовал сильного холода. Пенопластовые кубики спасжилета удерживали тепло моего разгорячённого адреналином тела. Тем не менее, нужно было активно двигаться, поскольку окоченение не входило в мои ближайшие планы. До моста, где заканчивался маршрут, было рукой подать, и мы продолжили сплав по реке.

Потом мы долго отогревались и сушились у жаркого костра. Наперебой делились своими впечатлениями от сумасшедшего сплава. Николай припас «для сугреву» бутылку водки, которая в разгар Горбачёвского сухого закона была встречена всей компанией на ура. Кстати, бутылку крепкого алкоголя мы опорожнили за ужином исключительно в медицинских целях, прогревая себя изнутри горячительным напитком после переохлаждения в ледяной воде.

***

Сплав на резиновых надувных лодках по Амате произвёл на меня тогда неизгладимое впечатление. Мне захотелось развития отношений с Алёной. Её мимолётный роман с Денисом Сафоновым в прошлогодней «тройке» на Высоком Алае уже не казался чем-то ужасным и непреодолимым. А кроме того, я ужасно хотел вновь испытать те незабываемые острые ощущения, которые подарил мне водный поход.

Ещё сравнительно недавно в нашем институте была жива и здравствовала спортивная секция водного туризма. Но покинули стены вуза заядлые водники, одним из которых был мой троюродный брат, и спортивная секция почила в Бозе. На складе (а он был у водников и горных туристов общим) в чехлах пылились три стареньких чудом сохранившихся байдарки «Салют», не вызывая у туристской братии ни малейшего интереса, поскольку никто толком не знал, в каком они состоянии и с какой стороны к ним подходить. Но было ещё не всё потеряно: один матёрый водник не расстался с институтом после вручения диплома, а устроился работать инженером на кафедре ФАВТ. «Последним из могикан» был Олег Алексеев родом из Елгавы, с которым я был хорошо знаком.

Олег давно соскучился по водным походам, но не мог найти единомышленников для путешествий по воде и тосковал от невозможности осуществить свои заветные мечты. Он не поверил своим ушам, когда услышал от меня дружеский совет вспомнить былые навыки. Глаза его вспыхнули азартом, как сухой порох от поднесённой спички. С энтузиазмом взявшись за организацию похода, Олег первым делом провёл ревизию наличных плавсредств на складе и сделал авторитетное заключение, что из трех уцелевших «Салютов» два ещё можно восстановить, а третий годится разве что на запчасти. Учитывая почти новый «Таймень» в личной собственности Олега, можно было рассчитывать на три полноценные байдарки.

У нас появились реальные шансы сходить в водную «единичку» на майские праздники, и мы немедленно приступили к подготовке путешествия. Я сагитировал присоединиться к нам Славика Дегтярёва, моего соседа по комнате в общежитии, которого я водил в пешую «единичку» минувшей осенью и уже успел пристрастить к турпоходам. Втроём мы отремонтировали два «Салюта» в кратчайшие сроки. Таким образом, определился количественный состав группы — по два человека на байдарку, то есть шесть.

Одно место в формируемой команде я зарезервировал для Алёны Готовской (разумеется, в экипаже моей байдарки) и при первой встрече на очередной тренировке горных туристов поспешил предложить ей составить нам компанию в водной «единичке». Каково же было моё удивление, когда на столь заманчивое предложение, за которое любая туристка ухватилась бы обеими руками, Алёнка пообещала лишь подумать. Поначалу я отнёс это к сложности оформления краткосрочного отпуска, о чём Алёна говорила сама, и обычному женскому жеманству. Но время шло, а ответа всё не было. Более того, Алёнка вообще пропала и не появлялась на горизонте. Я не терял надежды, но не знал, что и думать. Неизвестность становилась просто невыносимой. Нужно было срочно определяться с составом команды. Алексеев торопил меня, нервно переживая по поводу неукомплектованного штата. Я и сам понимал, что медлить больше нельзя, и предпринял экстренные меры по розыску пропавшей подружки.

Прежде всего, я узнал номер рабочего телефона Алёны и позвонил, чтобы прояснить ситуацию, морально готовый к любому повороту. Мне ответил приятный женский голос, сообщивший не менее приятную новость, что Алёна взяла краткосрочный отпуск для участия в водном походе на байдарках. Окрылённый столь радостным известием, я помчался к Алёне домой. Тот факт, что я там ни разу не был, и меня в гости вообще-то никто не приглашал, мог смутить кого угодно, но только не меня, ведь Алёнка уже надумала идти со мной в поход, но по каким-то нелепым причинам ещё не сообщила мне о своём решении. «Неужели я стану жертвой предрассудков и упущу капризную удачу, которая помахивает перед самым носом своим пушистым хвостом? — рассуждал я мысленно. — Да я возненавижу себя за это».

На мой звонок дверь открыла женщина лет сорока пяти, по всей видимости, мама Алёны.

— Здравствуйте! — вежливо поприветствовал я мамашу. — Алёна дома?

Миловидная дама с нескрываемым интересом посмотрела на молодого человека, пришедшего к её взрослой дочери, и огорошила его, то есть меня, совершенно неожиданным ответом:

— Алёна уехала в командировку.

— В командировку? — я оторопел от недоумения и не знал, что сказать.

— Да! — подтвердила мамаша. — Что ей передать, когда вернётся?

— Передайте, пожалуйста, что Юра приходил, — выдавил я с трудом.

С меня как будто слетели розовые очки, и мир мгновенно потускнел до неузнаваемости. Не желая расстраивать мамашу своей информацией, я распрощался с ней и поспешил покинуть квартиру. Почему-то в тот момент вспомнился старый анекдот: «Владимир Ильич сказал жене, что пошёл к любовнице, а любовнице — что пошёл к жене, а сам на чердак и учиться, учиться, учиться!»

«Эх, Алёна, Алёна! С кем же ты проводишь свой отпуск?» — мысленно задавал я горький вопрос и не получал ответа. На душе скребли кошки.

«Нет худа без добра», — гласит народная мудрость. На вакантное место я пригласил туристку Аню, которая так приглянулась Олегу, что пару месяцев спустя стала его законной супругой. И не мудрено. По сценарию, талантливо написанному Славиком Дегтярёвым буквально накануне отъезда, во время сплава мы снимали на любительскую кинокамеру замечательную комедию, в которой Аня блистательно сыграла роль ревнивой жены неверного мужа. В роли последнего удачно снялся Олег. А мне досталась роль никчёмного воздыхателя и верного поклонника Аниной героини, что вполне соответствовало моему удручённому состоянию на личном фронте. Кстати, фильм получился на славу. На общем собрании группы после похода мы смотрели немое чёрно-белое кино с нашим участием и надрывались от смеха.

В конце мая я встретился с Алёнкой на соревнованиях по скалолазанию и не удержался от вопроса:

— Ну, что, Алёна, не захотела идти в водный поход? — мой голос выражал искреннее сожаление.

— Ты думаешь, что я не захотела? — аккуратно, после небольшой паузы переспросила она.

— Думаю! — сказал я твёрдо, непроизвольно играя желваками от переполнявшей меня горькой обиды.

Алёнка немного замялась, видимо, подбирая слова для объяснений.

— Нет, Юра, я хотела… — как-то не очень уверенно начала она.

— Тебе же дали отпуск! — прервал я Алёну, избавляя её от ненужной лжи.

Готовская прикусила губу и замолчала. На этом мы и расстались. Говорить было больше не о чем.

О развитии наших отношений я больше не помышлял. Как говорится в таких случаях, мы остались просто друзьями.