Запутанное происшествие

Юрий Вячеславович Ситников, 2022

Глебу, Люське, Димону и Алисе снова некогда скучать. На этот раз они узнали о сыворотке, формулу которой некоторые сомнительные личности жаждут заполучить любыми способами. И надо же было такому случиться, что дневник с формулой оказался у ребят. С того дня жизнь превратилась в вереницу невероятных событий. Стало совершенно непонятно, кто говорит правду, а кто лжёт. А тут ещё слежки, погони, гигантские растения в тайной лаборатории, бешеные еноты, пожары, похищение одноклассника… Всего не перечислить. А началось всё в обычной больнице, где оказались Люська и её соседка по палате Наташа.

Глава первая

Двое в палате

Когда в окно влетела оса, Наташка вскрикнула и начала отмахиваться книгой.

— Люсь, оса! — заголосила она.

— Не кричи, сейчас вылетит твоя оса.

— А если нет? — Наташка села на кровати и начала обкусывать губы. — Я их с детства боюсь. Меня на даче не раз осы жалили, знаешь, как больно было.

Отложив в сторону журнал, Люська зевнула и свесила ноги с кровати.

— Паникерша ты, Наташка! Не собирается эта оса тебя жалить.

— Откуда ты знаешь, ты что, с ней знакома?

— Ага, мы с ней старые подруги. Она мне по секрету шепнула, что ей на тебя наплевать.

— Все равно, Люсь, осу прогнать из палаты надо. Давай я медсестру позову, — Наташка потянулась к кнопке вызова, но Люська ее остановила.

— Не надо никого звать, сама прогоню.

— Думаешь, тебе уже можно?

— Конечно!

Наташка снова легла на кровать и с завистью посмотрела на Люську. Аппендицит им удалили вчера, и Наташка все еще опасалась делать резкие движения, и вообще вела себя так, словно была не человеком, а хрупкой вазой, которая может разбиться от малейшего прикосновения. И самой операции Наташка жутко боялась, переживала, что-нибудь пойдет не так, и она останется инвалидом. Люська же перед операцией была самим спокойствием, шутила, смеялась и беспокоилась лишь об одном, что в операционную нельзя взять планшет.

— Зачем он тебе? — удивилась медсестра. — Ты же будешь под наркозом.

— Вот именно. Столько фоток прикольных можно сделать, я своим подписчикам уже пообещала выложить видос из операционной. Может, вы возьмете мой планшет и будете снимать? Анна Витальевна, пожалуйста!

— Не говори ерунды, — отмахнулась медсестра, полагая, что Люська шутит.

А Люська была серьезна как некогда. Её многочисленные подписчики действительно с нетерпением ждали подробного фото и видеоотчета из больницы. И прежде чем отправиться в операционную, Люська сфотографировалась, лежа на кровати. Выложила фотку, сообщив, что через десять минут её начнут резать.

Операция прошла легко. Едва Люська пришла в себя, она потребовала дать ей планшет.

— Даже не думай, — сказала медсестра.

— Народ ждет! Если не увидят фотку, решат, я умерла.

— Что за чушь, Люся? Прекрати фантазировать.

— Вы не понимаете, Анна Витальевна…

— Без разговоров мне! — повысила голос Анна Витальевна.

Медсестра действительно не понимала, как можно превращать свою жизнь в цирковую арену. Фотографировать всё подряд — какая дурость! Что ты ешь, на чем спишь, куда идешь, и даже находясь в больнице, продолжать устраивать шоу.

Наташка до самого вечера пролежала в кровати, боясь шевельнуться. Ночью ей несколько раз казалось, что разошелся шов, она звала медсестру, плакала и просила сделать ей укол. Глядя на Наташку, Люська качала головой. Бывают же такие пессимистки, на ровном месте создают себе проблемы.

И вот сейчас, когда Люська, схватив со стула кофточку и начала скакать по палате, прогоняя осу, Наташка тихо вздохнула.

— Осторожней, Люсь. Помни о швах.

— Лежи уже! Кто меня взбудоражил?

— Извини, — пискнула Наташка.

Оса оказалась упрямой. Она летала по палате, уворачивалась от Люськиной кофты, не собираясь вылетать на улицу. Оно и понятно, там стояла такая жирища, что только сумасшедший мог добровольно покинуть прохладное помещение.

— Зараза! — голосила Люська. — Я до тебя доберусь. Не выгоню, так прихлопну.

— Люська, ты меня чуть кофтой не ударила, — взвизгнула Наташка, прижавшись спиной к стене.

В этот самый момент в палате появился врач — Геннадий Александрович. Увидев Люську, он слегка приподнял брови, хмыкнул и остановился в дверном проеме. Выглядывая из-за его широких плеч, Анна Витальевна запричитала:

— Людмила! Что ты творишь?!

— Ой, — замерла Люська. — А я вас не заметила.

— Тебе только вчера вырезали аппендицит, нельзя же быть такой безответственной.

— Ты хорошо себя чувствуешь? — иронично спросил Геннадий Александрович.

— Отлично.

— Это радует, но для столь активной зарядки все-таки рановато.

— Немедленно ложись, — прикрикнула Анна Витальевна.

— Ложиться ей необязательно, — возразил врач. — Но бегать я не рекомендую.

Анна Витальевна показала Люське кулак.

— Она не бегала, — сказала Наташка. — Это я её попросила осу из палаты прогнать.

— Что ж, будем считать инцидент исчерпанным, — Геннадий Александрович подошел к Наташкиной кровати и спросил: — А ты как себя чувствуешь, Наталья?

— Вроде нормально.

— Почему такой неуверенный голос?

— Не знаю. Иногда мне кажется, у меня в боку покалывает.

— В левом, в правом?

— В левом.

— На самом деле покалывает, или только кажется? — обеспокоенно спросила Анна Витальевна.

— Вроде на самом деле, — с сомнением пробормотала Наташка.

— Наталья, а ты, оказывается, большая лентяйка, — полушутя сказал Геннадий Александрович. — Сколько собираешься лежать?

— После операции прошли всего сутки.

— Сидеть на кровати ты уже можешь.

— Я сидела. Потом испугалась, что разойдется шов и снова легла.

— Она со своим швом меня уже достала, — сообщила Люська.

— Вот ведь какие разные девчонки в палате оказались, — с усмешкой сказал Геннадий Александрович.

— Да уж, — вздохнула Анна Витальевна. — День и ночь.

— А кто из нас день, а кто ночь? — засмеялась Люська.

Доктор пробыл в палате еще пару минут, затем вышел. Анна Витальевна, прежде чем закрыть дверь, погрозила Люське пальцем.

— Люда, смотри у меня тут. Без фокусов!

Оставшись вдвоем, Наташка сказала:

— Оса вылетела.

— Фиг с ней. Не хочешь перекусить?

— Я бы йогурт выпила.

— Но сама ты, конечно, к холодильнику не подойдешь, да?

— Люсь…

— Ладно-ладно, лежи, сейчас подам. А Геннадий Александрович прав, Наташ, ты лентяйка.

— Просто я осторожная.

— Чересчур осторожная. Так нельзя.

Взяв бутылку йогурта, Наташка пожала плечами.

— Береженого Бог бережет. Знаешь, я читала, что одному мужчине вырезали аппендицит, а через два дня он умер.

— Ой, хватит фигню нести! Читала она. Я тоже читала, как один столетний дедок выпил утром стакан молока, а днём дал дуба. Вывод: молоко пить вредно. А одна бабуленция умерла прямо во сне в сто три года. Второй вывод: спать вредно для здоровья. Да, Наташ?

— Не язви.

— А ты не выводи меня из себя. Слушать противно, читала то, читала сё. Лучше книгу свою читай, чем всякую муть из инета.

— Книгу я почти дочитала. Кстати, ты когда в коридор выйдешь, захвати мне из холла какую-нибудь книженцию.

— Договорились. Но учти, сегодня последний день, когда я исполняю все твои прихоти, с завтрашнего дня ты будешь у меня носиться по больничным коридорам с криком и визгом.

От одной только мысли о беге Наташке сделалось не по себе.

— Больше всего я не люблю больницы, — призналась она.

— А кто их любит?

— Это хорошо еще, что мы оказались в двухместной палате.

— Да уж. Страшно подумать, что бы я делала, если вместо одной соседки-паникерши у меня их было две или три.

Наташа улыбнулась.

— Я с детства такая. Ничего не могу с собой поделать. Вчера, когда случился приступ, думала, умру.

— Представляю твое состояние.

— Маринка «скорую» вызвала, начала документы мои доставать. Она сразу поняла, что это аппендицит и меня заберут. У меня несколько дней в боку кололо. Представляешь, она документы достает, а я кричу, чтобы мне в сумочку обязательно положила влажные салфетки. Не знаю, зачем вообще сумочку с собой взяла. На автомате, наверное. Я плохо соображала.

— Я тоже сразу просекла, что у меня приступ аппендицита, — кивнула Люська. — Прикинь, мы с Димкой сидели в кафешке, и тут меня скрутило буквально пополам. Димка перепугался жутко. Держал в руках телефон, и кричал на все кафе, чтобы кто-то вызвал «скорую».

— А Димка это кто?

— Друг мой.

— Ты еще какого-то Глеба упоминала.

— Мой брат. Они были здесь вчера, но ты не обратила на них внимания. У тебя был тяжелый день. Я, кстати, тоже твою сестру совсем не запомнила. Врезалось в память, волосы у нее длинные, вроде она шатенка.

— У Марины русые волосы.

— Значит, ошиблась.

Повисла пауза. Через пару минут Наташка спросила:

— Люсь, а почему она умерла?

— Кто?

— Бабка та.

— Какая бабка?

— Ну ты сама сказала, старушенция умерла во сне. Она болела?

— Маразм! — Люська закатила глаза. — Наташ, тебе надо к психиатру сходить. Ей было сто три года. Она могла умереть в любую секунду. И вообще-то я иронизировала, если ты не поняла.

— Я поняла, но просто…

— Всё! Я не собираюсь говорить о плохом. Или меняем тему, или ты закрываешь рот.

Наташка вздохнула. Чуть погодя она попросила Люську включить телевизор. А едва Люська начала переключать каналы, закричала:

— Оставь! В этом фильме Диана играет. Я буду его смотреть.

На экране крупным планом показали лицо Дианы.

— Тебе нравится эта актриса? — с усмешкой спросила Люська.

— Обожаю Диану, — восторженно ответила Наташка. — А тебе она нравится?

— Ага.

— Интересно, какая она в жизни?

— Самая обыкновенная.

— Тебе-то откуда знать. Нет, мне кажется, Диана не похожа на остальных.

— Ну конечно, — прыснула Люська. — У нее два пары рук и четыре головы.

— Я не в том плане, Люсь. Понимаешь… как бы тебе объяснить, она актриса. И наверняка ведет богемный образ жизни…

— Это уж точно. Сама себе кофе не может приготовить, всё ей на блюдечке приходится подносить.

— Прекрати. Ты ее совсем не знаешь.

Люська закусила губу. Наташка продолжала смотреть кино. А ровно четверть часа спустя в коридоре послышался стук каблуков. И вот дверь палаты распахнулась и на пороге нарисовалась Диана.

— Люсьена! — закричала она, находясь в образе. — Девочка моя, как ты?!

Подбежав к Люське, она начала ей целовать и виновато приговаривала:

— Вчера я не смогла к тебе приехать, детка. Из театра вернулась уже в полночь. А сегодня утром невозможно было отменить съемку, но как только выдалась свободная минутка, я сразу помчалась сюда.

— Со мной полный порядок. Аппендицит удалили.

— Я разговаривала с врачом, он сказал, операция прошла хорошо.

Люська посмотрела на Наташку, и ей почудилось, та окаменела. Наташка лежала на кровати с разинутым ртом, и даже не моргала. Глядя на Диану, она напоминала застывшую старую.

— Диан, познакомься с моей соседкой. Это Наташа.

Диана повернулась голову и улыбнулась:

— Здравствуй, детка.

— З-з-здравствуйте, — промямлила Наташка.

— Наташ, расслабься, а то я позову Анну Витальевну. На тебе лица нет.

Смутившись, Наташка натянула простынь до самых глаз и зажмурилась. Ей мерещилось, что она спит и видит сон.

Диана пробыла у Люськи не более получаса, затем, сославшись на катастрофическую нехватку времени, резко подскочила и была такова.

— Без изменений, — усмехнулась Люська.

— Обалдеть, — прошептала Наташка.

— Извини, что сразу тебя не предупредила. Нежданчик получился, правда?

— Еще какой. Только я не поняла, Диана тебе кто?

— Родная бабушка.

— Класс! — воскликнула Наташка.

— Теперь ты убедилась, что она самая обыкновенная?

— Ничего себе, обыкновенная. Для тебя, может, и обыкновенная, а для меня она звезда. В жизни Диана намного красивее.

Последующий час Наташка забрасывала Люську вопросами про Диану. Настало время ужина. Девчонки поели, и Люська предложила Наташке прогуляться по коридору.

— Давай до холла прошвырнемся.

— Не хочу.

— Наташ, надо. Ты слышала, что Геннадий Александрович говорил.

— Давай завтра. Мы же договорились.

— А зачем откладывать?

— Люсь, я боюсь.

— Чего?

— Вдруг швы…

— Перестань искать причины своей лени и страху. Вставай!

Наташка колебалась. С одной стороны ей хотелось как можно скорее выздороветь, а с другой она до колик опасалась последствий. Каких именно, сама не знала, но опасалась.

— Ты будешь меня поддерживать, — потребовала Наташка.

— Окей.

— Если мне станет плохо, сразу возвращаемся в палату.

— Блин, ну ты и зануда. Представляю, в кого ты превратишься лет через шестьдесят. Из тебя получится вреднючая старушенция с кучей заморочек, будешь собственной тени бояться.

Наташка встала, сунула ноги в тапки и сделала несколько осторожных шагов по палате.

— Ну, как там твои швы поживают? — подколола Люська. — Не разошлись?

— Не каркай, Люсь. И не отходи от меня далеко, будь постоянно наготове.

В коридоре Наташка дошла до холла, села в кресло и решила передохнуть.

— Ты не устала, не ври, — смеялась Люська.

— Гуляете, девочки? — возле кресла остановилась Анна Витальевна.

— Пытаемся.

— Наташа, как самочувствие?

— Вроде нормальное.

— Ну хорошо, посидите тут, телевизор посмотрите.

— А меня про самочувствие даже не спросила, — надулась Люська, когда медсестра ушла.

— А чего тебя спрашивать-то? — заулыбалась Наташка. — Ты носишься по больнице как ненормальная, всем и так понятно, что ты здорова.

— Спасибо на добром слове.

— Пожалуйста.

Стеклянные двери открылись, и в коридоре появилось несколько человек. Люська повернула голову и щелкнула пальцами.

— Какие люди, — крикнула она. — Эй, я здесь, заруливайте сюда.