Свидетели самоизоляции

Юрий Беккер, 2021

Иногда мужчины становятся взрослыми, не достигнув и сорока… Иногда женщины не попадают в плен к принцам из волшебных сказок и не различают оттенки серого, даже если их меньше пятидесяти… Иногда… Юрию Беккеру, казалось бы, нечего желать сверх того, что у него уже есть: молодая жена, собственный бизнес, уютная квартира в зеленом районе… но жизнь игнорирует романтические клише, подсовывая нам испытания – вроде самоизоляции… Какими они выйдут из современного «Декамерона»? Сколько тайн могут скрывать близкие люди и твое собственное сердце? [i]В книге присутствует нецензурная брань![/i]

Краткая история запятых

— Юра, вы с Катей завели собаку?

Я уже понял, что этот вопрос будет преследовать меня минимум неделю, пока все соседи не узнают, не привыкнут и не устанут обсуждать изменение моего статуса: был человеком, стал собачником. И потому придумал универсальный ответ:

— Хорошенькая, правда?

Баффи подняла голову и благодарно оскалилась. Как ни крути, она действительно хорошенькая: от кончика носа до кончика хвоста.

— Девочка? — поинтересовалась Лея, разглядывая лохматое создание.

— Да.

— Взрослая? — осведомился Боря.

— Полгода.

— И уже такая большая?

— Она еще совсем маленькая. — Я наклонился и почесал Баффи за ухом. Ну там, где рассчитывал отыскать левое ухо, поскольку отыскать хоть что-нибудь в этой копне шерсти было затруднительно. — Нам еще расти и расти.

И поймал себя на мысли, что превращение в собачника, искренне умиляющегося всему связанному с любимцем, не заняло много времени: один-единственный вечер — и лохматая девочка заняла изрядный кусок моего сердца.

— Ей будет удобно в квартире?

— Она у меня большая.

— Да, — согласилась Лея. — Собачка большая, и в квартире ей вряд ли будет удобно.

И выразительно посмотрела на супруга.

— У нас собачки нет, — печально сообщил Боря то, о чем я и без него знал. — И вряд ли предвидится.

— Потому что держать собаку в квартире неправильно, — продолжила Лея Давидовна. — Только животное мучить.

— Можно завести маленькую собаку.

— Борис, не начинай!

— Хорошо, Леечка, — кивнул Боря и послушно перестал начинать.

Леечка, точнее, Лея Давидовна Запятая, обожаемая супруга моего друга Бори, очень хотела завести что-нибудь кошачье, хитрое, пушистое и на мягких лапках. Лея Давидовна с детства питала к кошкам слабость, а вот Боря, напротив, терпеть их не мог. В один прекрасный день Лея все-таки внесла в квартиру забавного голубого британца, но хитрый Боря сумел убедить жену, что у него открылась невероятно жуткая, смертельно опасная аллергия на шерсть или что-то еще, привнесенное котенком, и поразмыслив, Лея Давидовна благоразумно оставила в доме того питомца, который добывает деньги, а не гадит в тапки. Поэтому теперь у Запятых жили рыбки: выдумать аллергию на них у Бори не получилось.

Тут необходимо добавить, что за все время существования семьи Запятых это был единственный случай, когда Лея Давидовна не получила желаемого. Женщиной она была далеко не старой, всего тридцати трех лет, но строгой, а главное — целеустремленной, как почуявший добычу флибустьер. С мужем они жили душа в душу, то есть в точном соответствии с пожеланиями Леи Давидовны, и потому Борис Запятой получил у милых соседей и дружелюбных коллег псевдоним «Подпятой», полностью отражающий существующую действительность.

— Вы собачку завели гулять на самоизоляции? — спросил Боря, опускаясь на корточки и почесывая Баффи за ухом. Было видно, что девочка нравится ему до ужаса, и Боря из последних сил сдерживается, чтобы не обнять Баффи и не зарыться лицом в ее шерсть. А хитрая Баффи улыбалась в ответ шире обычного, очевидно, понимая, что в следующий раз Боря притащит ей конфетку или еще что-нибудь вкусненькое.

— Мы ее просто купили, — ответил я. — Но так получилось, что благодаря Баффи будем больше гулять.

— А нам гулять не с кем, — вздохнул Запятой. — У нас собачки нет.

Лея Давидовна поджала губы и отвернулась.

— С рыбками погуляй, — предложил я.

— Аквариум большой.

— А ты какую-нибудь рыбку в баночку перелей…

— Юра, хватит шутить, он ведь и правда перельет, — не выдержала Лея. — Вы с Андреем сделали из Бори какого-то сорвиголову.

И сделала строгое лицо.

Отношения с Леей Давидовной складывались у нас долго и непросто, и я до сих пор не понимаю, почему Лея не запретила супругу играть с нами, ведь в доме хватало куда более подходящих — со всех точек зрения — кандидатур в приятели к приличному человеку. Хотя бы Сему Когана взять: мало того что непьющий, так еще владелец мейнкуна и смог бы постепенно склонить Бориса к приобретению симпатичного котенка. Боря, которому отчаянно требовалась мужская компания в качестве отдушины от счастливой семейной жизни, прибился к нам с Андрюхой практически сразу: попросил инструмент, поделился инструментом, поговорил о машине, предложил сходить попить пива как-нибудь в пятницу, согласился отправиться на хоккей… Не то чтобы мы с Потаповым мечтали заполучить нового друга, но отталкивать Борю не стали и довольно быстро подружились. Что же касается Леи Давидовны, то, узнав о странном выборе супруга, она сначала от нас огородилась, перестав даже здороваться при встречах, чем показала, что тщательно взвешивает наши достоинства и недостатки на точнейших внутренних весах, но в конце концов смирилась.

Лея Давидовна по-прежнему держится несколько особняком, но теперь это не огораживание, а социальная дистанция, если использовать модный в этом сезоне термин. Она прекрасно общается и с нами, и с женами, и лишь иногда взбрыкивает, демонстрируя, какое одолжение оказывает нам своей дружбой.

— Лея, мы давно выяснили, что страсть к безумным выходкам всегда жила в душе Бориса. Просто мы с Андрюхой ее разбудили.

Мадам Запятая привычно поморщилась: ей не нравилось, когда я называл Андрюху Андрюхой, и уточнила:

— Не к безумным, а к идиотским.

— Мой термин кажется уместнее.

Лея ответила дежурной улыбкой и сменила тему:

— Ты придумал собачке имя или не стал торопиться?

Не обращайте внимания: мы с Леей Давидовной постоянно обмениваемся колкостями, выясняем, кто из нас остроумнее.

— Собачку зовут Баффи.

— Как репера? — удивился Боря.

— Какого еще репера? — удивился я.

— А-а-а… репер — это Хаски.

— Борис, ты увлекаешься современной музыкой? Никогда бы не подумала.

— Я тоже.

— Случайно услышал по радио, — попытался оправдаться Запятой.

— И запомнил?

— Нет, сразу забыл.

Как видите, Боря тоже умеет быть колким. Правда, для этого требуется или мое, или Андрюхино присутствие, потому что я не уверен, что он позволяет себе подобные выходки, оставаясь с женой наедине.

— Так сильно забыл, что перепутал. — Борис поднялся на ноги. — Это у тебя не хаски?

— Это у меня бобтейл.

— Красивая, правда? — Боря вновь посмотрел на жену.

— Красивая у тебя я, — отозвалась Лея Давидовна. — А от собачки будет много шерсти.

Баффи раскрыла пасть и показала язык, подтверждая, что шерсти будет много. Мой друг вздохнул и развел руками.

Борис Моисеевич Запятой был вторым сыном знаменитейшего к северу от Белорусского вокзала зубного техника Моисея Запятого, который мечтал однажды выйти на пенсию и разделить между сыновьями богатую во всех смыслах слова практику. Получилась у него только первая часть: в один прекрасный день Моисей Аркадьевич действительно вышел на пенсию и уехал на историческую родину индейцев племени чероки. А вот практику он передал только умному старшему сыну, поскольку Борис, несмотря на неудовольствие папы, избрал не серьезную профессию зубного техника, а занялся ядерной физикой. Впрочем, в науке Борис тоже разочаровался, то ли запутавшись в интегралах, то ли узнав о воздействии радиации на яички; подался в бизнес, но миллионером не стал и в конце концов оказался в некоем серьезном министерстве на непыльной, но доходной должности заместителя руководителя департамента.

А перед тем как стать бюрократом, то есть в период бизнес-активности, Борис Моисеевич женился на Лее Давидовне, и, судя по всему, любовь у них в ту пору была нешуточной, поскольку Лея Давидовна мало того что происходила из очень хорошей семьи, так была настоящей красавицей. Ну нос, на мой взгляд, мог быть и меньше, но сообщать об этом жене друга я не собирался.

С возрастом Лея набрала женственности, в груди — приблизительно до шестого размера, а Борис приобрел животик, потерял изрядную часть волос и смотрелся рядом с супругой, мягко говоря, не выигрышно. Тем не менее они оставались вместе, не давали повода для сплетен, однако до сих пор не обзавелись детьми — не получалось, несмотря на прилагаемые усилия. Однажды Боря признался, что они с Леей посетили все возможные клиники во всех приличных странах, включая Россию, лечились у китайцев, вьетнамцев, филиппинцев и еще у кого-то, чье название Борис позабыл, но их очень хвалили, познакомились со всеми шаманами, экстрасенсами и чудотворцами, которых можно было найти за деньги, но результата не получили. Отсутствие детей было единственным темным пятном на их чудесной семейной жизни.

Во всем остальном, как я уже говорил, они выглядели идеальной парой.

— Как думаешь, это надолго? — Боря крутанул головой, охватывая весь окружающий мир, включая и пандемию, и ТСЖ «Две Башни».

— Не знаю, надолго ли, но явно серьезно.

— С чего ты взял?

— С того, что даже Покемон прервал зимовку в теплых краях и вернулся домой, а у него нюх на проблемы стопроцентный.

— У нас поговаривают, что будем сидеть до конца весны.

— Юра, у нас в доме можно снять квартиру? — осведомилась Лея Давидовна. — Однокомнатной Борису хватит.

— Шутка актуальная, но грустная.

— Согласна.

— Почему вы не едете за город?

— Во-первых, даже во время самоизоляции мне придется часто появляться на работе, — быстро ответил Запятой. — Во-вторых, Леечка не хочет оставлять меня одного.

— Потому что мы научили твоего мужа безумным выходкам?

— Идиотским.

В действительности Боря записался в число «дежурных» по министерству и остался в Москве только потому, что не хотел провести целый месяц в компании тещи. Пусть даже и на природе.

Будучи человеком расчетливым, Боря не стал приобретать лишнюю недвижимость, решив, что пока они не обзавелись детьми, можно пользоваться большим коттеджем родителей жены, но вскоре понял, что ошибся. Судя по рассказам Запятого, его теща оказалась стандартным огнедышащим драконом, и каждый проведенный в ее компании выходной превращался в пытку. Жить с ней Боря категорически отказывался, а уж самоизолироваться — подавно.

— Нам пора, — произнесла Лея Давидовна, понимая, что следующей темой для разговора станет ее мама. — Юра, была рада познакомиться с вашим песиком, у Катерины хороший вкус.

— Спасибо.

— Передавай привет Покемону, — выдохнул Боря. — Давно его не видел.

— Никогда не понимала вашей с ним дружбы, — не преминула вставить Лея Давидовна.

— Они не дружат, Покемон считает Юру кем-то вроде отца.

— Я еще не настолько стар. А он — не настолько молод.

— Значит, кем-то вроде старшего брата.

— Это ближе к истине.

Пожимать на прощание руки мы не стали — в условиях пандемии следует быть осторожным. Просто расстались: Запятые направились к подъезду, а я — в «полосу любви».