О СССР – без ностальгии. 30–80-е годы

Юрий Безелянский, 2021

«О СССР – без ностальгии» – книга воспоминаний и дневников одного московского интеллигента в очках. О детстве, о школе, об институте и работе в советских учреждениях, с подробностями и проблемами ушедшего времени. Поиск своего места в жизни. Повествование о том, как автор данной книги шёл трудно, набивая себе шишки, к заветной цели: стать писателем. Современному читателю будет интересно узнать, что читал мальчик-юноша-молодой человек, что видел, с кем встречался, во что верил и в чём сомневался. В книге много отчаяния, стихов и рассуждений о жизни. Книга рассчитана на массового читателя: для старшего поколения – в усладу узнавания ушедших лет, для молодых – в назидание и в урок, как жили их отцы и деды, начиная с 30-х годов прошлого века. Без восхищения и ностальгии, а с некоторой болью и иронией. Субъективно? Несомненно. А если иначе, то нудно и скучно…

1950 год. Отрывки из дневников

29 января

Становлюсь всё злее и злее. Мне хочется стереть с лица земли всех: и «Ундину», и Лялю Ш. И всё потому, что очень страдаю и почти изнемог. И надоело носить фальшивую маску…

30 января

Прочитал вчерашнюю запись. Н-да. Явная мизантропия… Сегодня настроение иное. Даже улыбнулась фортуна: я выиграл все четыре игры в настольный хоккей… За мой доклад в классе о Байроне Марина Георгиевна подарила мне книжку Омара Хайяма, сказав, что я — молодец. Читаю с удовольствием:

Чтоб мудро жизнь прожить, знать надобно немало.

Два важных правила запомни для начала:

Ты лучше голодай, чем что попало есть,

И лучше будь один, чем вместе с кем попало.

* * *

Живи, безумец! Трать, пока богат,

Ведь ты же сам не драгоценный клад!

И не мечтай, не сговорятся воры

Тебя из гроба вытащить назад.

1 февраля

Чувствую, что круг знакомых у меня всё-таки узок. Надо расширять. И главное: нет жизненной подруги, если выражаться высокопарно. Читаю декадентов — Бальмонта и Виктора Гофмана. «Я вольный ветер, я вечно вею…» И Гофмана: «У меня для тебя столько ласковых слов и созвучий, / Их один только я для тебя мог придумать любя…»

3 февраля

Вчера почти весь день с И.Г. шатались по улицам. В повторном кинотеатре посмотрели «Музыкальную историю». Вечером поехали в ресторан «Москва», там открыли зал танцев, билет стоит 12 рублей. Утекли последние свободные деньжульки. Знакомые ребята угостили нас коктейлем, который мы тянули через соломинку. Постилял со стильной девочкой из Планового института. Уходящий стиль с пристукиванием каблучков. Лабухи играли стильные вещи. Было много классных чувих…

6 февраля

В гостях у Лены встретил Веру. Она вышла замуж. Выглядела очень хорошенькой. Ей к лицу зелёное полудлинное платье. Мне стало грустно, вспоминалось лето 1948 года, когда я флиртовал с Верой, её полненькие губки… Вечером с Димой выпили пивка, купили четвертинку водки, положили сахара и прошлогодние вишни, всё это вскипятили, потом заморозили, а затем это подобие ликёра выпили. Получилось вкусно и тягуче…

9 февраля

В школе идут дела без всяких осложнений. Пока. Ближайшая задача не получать двоек. А ещё — подыскать хорошенькую «зеленоглазую мадонну», чтоб не было скучно. Жду письма из Сибири от мамы и деньжулек.

12 февраля

Был в «Москве». Встретил там Мишу Калика (ГИК и ГИТИС), Георгия из ГИКа, Гию из архитектурного и других знакомых чуваков. С Каликом и Шерешевским взяли троих девиц и поехали ко мне на Арсентьевштрассе. Купили водку, вермут и закусывали всё яблоками. Тосты, брудершафты… В мои объятия на этот раз попала Рая… Сегодня болит голова, будто была дикая попойка. На улице тает снег. Дикая грязь… Читаю Генри Фильдинга.

16 февраля

В школу не хожу. Уроками не занимаюсь. Увлекся афоризмами. «Хочу — половина могу» (Суворов). «Счастлив был Адам: ему не приходилось произносить чужих слов» (Марк Твен). «Наружность и манеры более выразительны, чем слова» (Ричардсон).

17 февраля

Я живу один, без мамы. На свободную квартиру слетаются, как на мёд, друзья и знакомые. Разговоры, игры, танцы, выпивка. Приходится иногда не открывать дверь… Вчера «Ундина» — она старше меня на 4 года, — разревелась, как маленькая, из-за ревности…

2 марта

Итак, долгожданный день наступил. Мне — 18 лет… Всё-таки как ещё мало! Всё ещё впереди: институт, работа, любовь, жена… А сегодня преподнёс себе «подарок»: не пошёл в школу (опять прогул!). Новорождённый встал в 10-м часу, попил чай, убрался в комнате, и всё один, без мамы и папы, без единой живой души. Только две игрушки: старый дружок плюшевый Мишка и кукла Танька. Компания!..

3 марта

Как прошёл вчерашний день? Днём поехал в Центральную баню, где отлично вымылся, постригся (причёска теперь далеко не стильная, без длинных волос). Выпил бутылку пива по новым, сниженным ценам и домой. Там Маша приготовила обед. Поел и по друзьям — сначала к Игорю Горанскому, потом к Ляле Шнейдер. Вечером домашнее застолье: Маша, Ляля и 10-летний Бобочка. К 21 часу поехал в «Москву» на танцы, в зал ресторана гостиницы. Танцевал…

Далее в дневнике обрыв, что-то густо зачёркнуто, очевидно, какая-то сексуальная связь, и стихи, написанные на уроке то ли химии, то ли геометрии:

Позади 18 прожитых лет…

Я вчера справлял день рожденья.

В старый поношенный фрак был одет,

Нежный, застенчивый, полный смиренья.

Не было шумных и праздных гостей,

Не было блеска, вина и веселья.

Не было пышных газетных статей,

Сплетающих имя моё в ожерелье.

Не блистал в позолоте дворец,

Не плескалось игривое море,

Не было любящих близких сердец.

Только ветер шумел на просторе…

В тени Байрона

Что сказать спустя 69 лет? Если о стишках, то они, безусловно, слабые. Но за их слабостью чувствуется одиночество гребца в открытом и бушующем море жизни в поисках сказочного острова больших надежд и желаемых свершений.

Великовозрастный школьник, не придающий значение школьному образованию и занимающийся своим стихийным самообразованием. Некий байроновский Чайльд-Гарольд, находящийся в разладе с обществом, презирающий светскую чернь и разочарованный во всех человеческих идеалах.

Великий Байрон и 18-летний советский школьник, — очень смешно. Но в 1950 году я был увлечён Байроном и в школе даже сделал доклад о нём (по предложению учительницы английского языка). Мне импонировал Байрон — нежный и злой, грустный и весёлый, рассудительный, как Вольтер, и сумасшедший, как ветер, — так я характеризовал мирового классика в дневнике от 31 марта. И в дневнике вписаны строки Байрона:

Он сам теперь от света удалился,

Надежды нет, но всё ж не так темно.

Он знает, что он попусту родился,

Что до могилы всё предрешено,

И это знанье горечи даёт улыбку…

И это цитировал советский юноша в то время, когда вся страна (так уверяла пропаганда) пела песню «Наш Ленин» на слова Маргариты Алигер:

Мы высоко голову несём,

В будущее вера горяча, —

Потому что всюду и во всём

Чувствуем живого Ильича!

Нам светло и радостно идти

По дороге ленинской вперёд, —

По тому великому пути

Неуклонно Сталин нас ведёт.

А я как-то шагал не в ногу и не по той дороге. Никакой веры, пафоса и патриотизма. Юноша-одиночка. Индивидуал. Из серии «лишних людей». Байронист:

Пресыщен всем, утратив счастья грёзы,

Он видеться с друзьями перестал:

В его глазах порой сверкали слёзы,

Но гордый Чайльд им волю не давал.

А теперь снова вернёмся к дневнику 1950 года.

7 марта

Вчера пробовал питаться чистым воздухом и «святым духом»… Перечитывал чудесную драйзеровскую «Сестру Керри»…

9 марта

Играл в шахматы, в настольный теннис. В школу опять не хожу. В кармане ровно один рубль.

11 марта

Вчера со Славкой ездили узнавать насчёт выгрузки угля, чтобы немного подзаработать. Но ничего не вышло…

13 марта

Вчера были первые в моей жизни выборы. Я голосовал за Михаила Алексеевича Яснова в Верховный Совет СССР и за Николая Александровича Булганина в Совет национальностей, т. е. за нерушимый, сталинский блок коммунистов и беспартийных…

Сегодня днём ко мне приходили Игорь Шмыглевский и Андрей Тарковский… А вечером снова один. По приёмнику слушал джаз, снова один и один. Повеситься, что ли? Ей-богу, тошно.

На фоне серого пейзажа

Я тосковал.

Под звуки бешеного джаза

Я зарыдал.

Зачем живу на свете я?

К чему? К чему?

Зачем гнетёт тоска меня?..

Так почему?

18 марта

Читаю «Милого друга» Мопассана, а в школе на уроках «Шагреневую кожу» Бальзака… Эх, надо исправлять двойки по химии и математике. А заниматься не хочется. Разве можно заниматься, когда понемножку пригревает солнышко?..

20 марта

18-го с Андрюшей Тарковским прогулялись по центру…

Почему я плохо учусь? Ведь я способный, а может быть, даже немного больше, так, по крайней мере, говорят многие. Так почему? Странная, непонятная обломовская лень окутывает меня, как саваном… Нет внутренней дисциплины, усидчивости…

23 марта

Выше голову, «Милый друг». Всё проходит, старина. Всё забывается, даже двойки…

25 марта

…А тут ещё «пантера»… Как всё надоело! Ничего не хочу. Никого не хочу…

28 марта

Сейчас на мне плащ разочарования покроя Онегина и Чайльд-Гарольда. Я всё видел, всё познал. Отсюда горькая, пессимистическая улыбка на жизнь… Перечитываю любимого Байрона.

4 апреля

Записываю в дневник стихи Игоря Шмыглевского (не только свои), чтобы они не затерялись, вот только некоторые:

Старая, дырявая галоша,

Сколько лет ты шлёпала по лужам,

Сколько раз под непосильной ношей

Ты, как говорят, просила кушать.

Долго я по улицам слонялся,

На тебя отыскивал похожих,

Твой напарник где-то затерялся,

Развалился на ходу, быть может.

С видом кислым и обледенелым,

Снегом занесённые до точки,

Мы плетёмся по дороге белой,

Сочиняя пошленькие строчки…

Игорь, Игорь, откуда такой пессимизм? «Шагают сутки вереницей шумной, / Всё в жизни пошло, пошло и смешно. / И ни одной мечты моей безумной / На этом свете сбыться не дано…» И это пишет умный парень и притом комсомолец…

5 апреля

…А вдруг будет война? И прекрасно! Пойду на фронт, защищать родину. Убьют — что ж поделаешь, всё равно когда-нибудь придётся быть на том свете. Рано или поздно — это не играет роли.

Мне надоело вечно носить маску…

Я не ловелас, не балагур, не легкомысленный Хлестаков, не разочарованный Печорин, как некоторые думают обо мне. Нет и ещё раз нет! Но почему я бешусь и задыхаюсь в собственной злобе, в негодовании на других… Моя раздражительность доходит до предела. Какой же выход?!

11 апреля

Мама всё время болеет. Бесконечный круг: головная боль, сердце, ноги, порошки, грелки, аптеки, врачи… И в моей голове сумбур и тупая боль…

14 апреля

Погода испортилась. Идёт мелкий дождик. Довольно прохладно. Вчера был у Светланы Растопчиной (впоследствии Юрий Трифонов напишет роман «Дом на набережной». — 18.03.2010). Блоковская «Прекрасная дама» очень бледная и полупрозрачная. Разговаривали, как давние старые друзья (студентка МГУ и школьник из 9-го класса. — Ю.Б.).

17 апреля

В школе на вечере должен был читать Маяковского, но почему-то испугался и не вышел. Вечером с Розой Гусевой гулял и напевал ей песенки Вертинского и Лещенко…

Реплика. Жаль, что в дневнике не написал, какие именно песенки напевал, а их я знал множество. Мне нравился изысканно-богемный Александр Вертинский и бесшабашный, простецкий, удалой Пётр Лещенко. Из Вертинского, возможно, пел:

В бананово-лимонном Сингапуре, в буре,

Когда поёт и плачет океан

И гонит в ослепительной лазури

Птиц дальний караван…

А далее о судьбе:

Вы плачете, Иветта,

Что ваша песня спета,

А сердце не согрето без любви огня…

Может быть, моя спутница по прогулкам вздрагивала (этого я уже не помню), а я нагнетал дальше:

Замолчи, замолчи, умоляю,

Я от слов твоих горьких устал.

Никакого я счастья не знаю,

Никакой я любви не встречал…

Это слова «Любовницы», написанной Вертинским (слова и музыка) в Париже в 1934 году. Мне было тогда всего 2 года.

19 апреля

Зреет мысль: бросить школу и уехать на юг. Авось, повезёт!.. В Москве с моей подмоченной биографией закрыты двери многих учебных заведений, хотя и говорят, что сын за отца не отвечает…

27 апреля

26-го утром играл в баскетбол в школе, потом в волейбол на площадке 553-й женской школы на Люсиновке. Вечером — офицерский клуб МВД, первомайский вечер Института востоковедения. Приличный концерт. Володин и Савицкая, Казимир Малахов (песенки), волшебник Дик Читашвили, чтец Першин, солист ГАБТ Бурлак и другие. Самый большой успех выпал на долю Мироновой и Менакера. А с 12 часов ночи и до утра танцы под джаз. Солировали сакс, труба и гавайская гитара. Играли и «Караван», и «Вуги-вуги», и «Сан-Луи». Ещё фоксы и блюзы. Я был в восторге и в упоении. Познакомился и всю ночь танцевал с красивой девушкой — Наташей Пушкарёвой…

Она! Она!.. Глаза и руки,

И косы толстые, и зубок ровный ряд.

Долой печали, одиночество и муки,

Я вновь оденусь в радостный наряд.

29 апреля

Вчера с Наташей гуляли по просекам в Сокольниках. Она — десятиклассница, работает секретарём в деканате в Востоковедении… А днём в школе прыгнул в длину на 5 метров. А хорошо бы на 6 — тогда второй разряд… Ездили со Славкой сдавать книги в букинистический магазин…

4 мая

2-го на «Динамо» смотрел матч «Динамо» — «Торпедо», 0:1. А на следующий день поехал в Химки на водохранилище «Динамо» на игру дублёров. Тут динамовцы выиграли со счётом 4:2. В воротах стоял молодой Лев Яшин.

8 мая

Стать писателем — моя мечта, спрятанная глубоко за футболом и стишками… Хочу быть хорошим стилистом, чтобы каждая фраза была жемчужиной мысли и сверкала отточенностью…

10 мая

«Я ничего не понимаю в этой жизни. Я с покорным тупым страхом вытягиваю свой билет и сам не могу прочесть надписи… Я не знаю, что будет со мною завтра… Я не знаю ни очереди событий, ни времени их прихода, ни их стихийной силы, ни их тёмного значения» (Александр Куприн. «Вечерний гость»).

2 июня

Зачитываюсь Константином Симоновым.

Минутами казалось, что и ей

Хотелось быть большой, неосторожной.

Сердитые морщинки у бровей,

И голос вдруг по-женскому тревожный,

И взгляд такой, как будто вдруг она

Заметила посередине фразы

Глаза мужчины, койку у окна

И ключ в двери, повёрнутый два раза.

Нет, не повёрнутый. Но всё равно,

Пусть три шага ты мне позволишь взглядом:

Шаг к двери — заперта, шаг к лампочке — темно.

И шаг к тебе, чтоб быть с тобою рядом…

11 июня

Встретил Борю Ширяева. Когда-то в школе была знаменитая тройка мушкетёров: Ширяй — Портос, Баженов Юрка — Арамис и я — Атос… Вечером с Наташей в Сокольниках. Домой вернулся в час ночи.

14 июня

Стоит отвратительнейшая погода. Пасмурно, холодно, сыро. Как будто не июнь, а какой-нибудь ноябрь и вот-вот выпадет снег. Хожу в свитере, а вчера пришлось надеть пальто.

15 июня

Вчера с двух часов дня до одиннадцати вечера у Станислава крутили патефон с джазовыми пластинками. С Леной Архиповой мощно «рвал», т. е. танцевал…

22 июля

Играл в шахматы, ходил в библиотеку, взял объёмистую книгу — однотомник Александра Блока. Вечером в парке Горького концерт на открытой эстраде. Сатира на Америку, чечётку танцуют Черчилль, де Голль, Франко, дирижирует дядя Сэм. Песенка чёрта: «В бананово-лимонной на Формозе, где плачет и рыдает Гоминдан…» А вечером переписывал понравившиеся стихи Блока: «День был нежно-серый, серый, как тоска…»

В кабаках, в переулках, в извивах,

В электрическом сне наяву

Я искал бесконечно красивых

И бессмертно влюблённых в молву…

Или вот ещё:

И, пока пьянеют нарциссы,

Я кривляюсь, крутясь и звеня…

Но в тени последней кулисы

Кто-то плачет, жалея меня…

3 августа

Взял в библиотеке две книжки Валерия Брюсова. Нравится… А «фиолетовые руки на эмалевой стене» я давно знал. Концовка стихотворения 1896 года: «Так много думано, исполнено так мало!»

7 августа

В дневник переписал 48-е по счёту стихотворение Брюсова: своей книги-то нет.

Как долго о прошлом я плакал,

Как страстно грядущего ждал,

И голос — угрюмый оракул —

«Довольно!» — сегодня сказал…

9 августа

Какое ненастное лето! Почти всё время идёт дождь или пасмурно… Вчера провёл весь вечер с «Ундиной». Снова ревность, ласки. Неумелое щебетанье… А я проводил параллели и думал, кто лучше — она или Наташа?..

«У женщины любовь в большинстве случаев развивается от души к чувственности и часто не заходит так далеко; напротив, мужская любовь направляется от чувственности в душу и часто не достигает цели — вот самое мучительное для обоих различие из всех современных различий между мужчиной и женщиной» (Эллен Кей).

26 августа

Итак, я один… Мама снова поездом отправилась к отцу, в Сибирь… Опять один в четырёх немых стенах. Лишь радио кое-как скрадывает моё одиночество. Что остаётся? Лишь песенка Сокольского:

Чёрное манто и пара ножек,

Бледное лицо при свете фар.

Полюбить друг друга мы не сможем —

Не зажечь в душе моей пожар!

Уйдёте в ночь и навсегда,

И вас не встречу я больше никогда.

Чёрное манто и пара ножек,

Вас могу любить лишь одну ночь.

11 сентября

Решил уходить из школы и забрал свои документы. Вот характеристика 1945 года, подписанная престарелой учительницей Заднепровской: «Способный, развитой мальчик. Много читает и серьёзно относится к прочитанному. Самолюбивый и настойчивый. Переживает неприятности. Хорошо влияет на товарищей. Культурно воспитан, энергичный и гордый».

А вот последняя характеристика (17.06.1950) от Фёдора Фёдоровича Титова: «Безелянский Юрий при ряде положительных черт (известная воспитанность в смысле поведения и манере держаться, интерес к гуманитарным наукам) по-прежнему и даже в этом году больше выделялся недостаточным волевым напряжением, размагниченностью, несмотря на соответствующие советы ему и его попытки выправиться. Результат: пропуск 223 учебных часов (не всегда по болезни) и кризис в математике. Оставлен на второй год в 9-м классе из-за математических предметов. Результатом также явилось и то, что не был принят в ряды ВЛКСМ».

Далее в дневнике приведён диалог Петра Адуева с племянником из «Обыкновенной истории» Гончарова, и в частности слова: «Что вчера велико, сегодня ничтожно».

13 сентября

Успокоение нахожу только в стихах. Как хорошо, что лучшие из них выписаны в моих тетрадках и всегда находятся под рукой. Почитаешь — успокоишься…

15 сентября

Учился играть в пинг-понг (настольный теннис)… Играл в шахматы… Мудрая учительница Фаина Израилевна меня наставляла, что самое лучшее для меня — это пройти через горнило завода. Нет, Фаина Израилевна, это не для меня: я — гнилой интеллигент и предпочитаю станкам и молоткам книги… К вечеру я был оформлен в школу рабочей молодёжи № 553. Директор предупредила, чтоб не было прогулов и опозданий…

18 сентября

Новость! Сенсация! По облигации второго восстановительного займа я выиграл 400 рублей. Везение после долгой полосы невезения. С ходу истратил 200 рублей: купил кожаные перчатки, галстук, остальные деньги ушли на вино, пирожные, яблоки, конфеты — неплохой набор для девятиклассника. Да, ещё отдал долг…

Тут прочитал пародию на псевдоиндустриальную лирику, прямо к школе рабочей молодёжи: «Мне снились котельные клещи, / Заклёпки и грохот зловещий… / Мне снилось, что я ещё мальчик, / Совсем молодой нагревальщик, / Котельщик, клепальщик, держальщик, / Разметчик, и сварщик, и слесарь…»

19 сентября

Вчера первый день в новой школе. Учатся вместе и девушки, и юноши. Никакой изоляции, как в дневных школах. Возраст разный. Есть много служивых, разных лейтенантов…

3 октября

В школу хожу с удовольствием. Всё-таки коллектив — великая вещь, в нём как бы растворяешься…

6 октября

Приехала мама… Читаю Хемингуэя «Пятая колонна» и рассказы.

9 октября

В клубе «Гознак» смотрел американскую картину «Под властью доллара» (примечание: что такое доллар — узнал спустя несколько десятилетий. — 19 марта 2010 г.). В другой день с Г. в Доме учителя на Таганке. Сначала лекция о величайших стройках сталинских пятилеток, затем самодеятельность (плохая) и, наконец, танцы под аккордеон.

13 октября

Закончил «Титана» Драйзера… В «Ударнике» смотрел замечательный фильм «Паяцы» по опере Леонкавалло. Потрясающие голоса, особенно у Тито Гобби (баритон). И потрясающий надрыв: «Смейся, паяц, над разбитой любовью!..»

16 октября

Исполнилась мечта: тёмно-синий костюм. Его сшила мне маман. Двубортный, правда, перелицованный, но материал чудесный: тёмно-синий в зелёную полоску. «Шик-модерн». Европа «А». Дважды встречался с Наташей, и дважды ссорились из-за пустяков. Смотрели фильм «Секрет актрисы» с Диной Дурбин. Мои любимые актрисы: Марика Рокк, Дина Дурбин, Любовь Орлова…

28 октября

Вчера с Борей Давидовским смотрели матч на Кубок «Динамо» (Москва) — «Локомотив» (Москва). Игра была исключительно напряжённая. Болел чрезвычайно бурно.

1 ноября

Читаю том Леси Украинки. Особенно понравилось стихотворение «Contra spem spezo» («Без надежды надеюсь» — латынь):

Прочь, осенние думы седые!

Нынче время весны золотой.

Неужели года молодые

Беспросветной пройдут чередой?

Нет, и в горе я петь не забуду,

Улыбнусь и в ненастную ночь.

Без надежды надеяться буду,

Буду жить! Прочь, осенние, прочь!..

3 ноября

Благодаря Александру Фомичу Малявкину я без труда попадаю на матчи Большого футбола. Он или достаёт мне билеты, или проводит сам на стадион через служебный вход… Великий Саша! Полузащитник (или инсайд) московского «Динамо». Мы знакомы уже 3 года. Не раз выпивали вместе…

7 ноября

6-го был финал Кубка ССР, «Динамо» — «Спартак». С утра лил дождь, поле как топкое болото, мяч набух, игроки скользили и падали. Мы с Игорем сидели в ковбойских шляпах, но и они не спасали от воды. Время от времени мы снимали шляпы и стряхивали с них набравшуюся влагу… Победила команда Игоря — «Спартак» 3:0. Я был в унынии… В прошлом году я был на 27 матчах, а в этом — на 37! Новый рекорд. Видел 25 матчей московских динамовцев и ещё 5 с участием их дублёров.

12 ноября

Очередной кризис в отношениях с Наташей… Долой рафинированные чувства, грёзы о счастье, щемящая тоска!.. Только смех, пусть сквозь слёзы, но смех. Каким я был раньше — никогда не унывал. Вот таким постараюсь стать опять…

17 ноября

Если бы я вычертил график моего настроения, то получилась бы сумасшедшая кривая, которая безудержно рвалась бы вверх и безнадёжно падала вниз. Кривая плясала бы в своём непостоянстве, выделывая замысловатые фигуры…

23 ноября

Опять много читаю. Гастон Буассье «Картины римской жизни времён Цезарей», «Метаморфозы» Овидия, сонеты Шекспира и стихи Сергея Есенина — всё в куче. «Я полон дум о юности весёлой, / Но ничего в прошедшем мне не жаль…»

«Жизнь состоит из событий самых разнообразных, самых непредвиденных, самых противоположных, самых разношёрстных; она груба, непоследовательна. Бессвязна, полна необъяснимых, нелогичных и противоречивых катастроф, которым место в отделе происшествий…» (Ги де Мопассан. «О романе»).

27 ноября

Со школьной группой ходили в Третьяковку. Экскурсия «Историческая живопись». Сколько шедевров! Понравилась эффектная картина Флавицкого «Княжна Тараканова», «Портрет Штенгель» Репина, изумительные картины Айвазовского, особенно «Лунная ночь на Чёрном море»… К маме приходил её старый знакомый, фронтовик Борис. Рассказывал о том, как воевал. Какая страшная это штука — война!.. Страшная и мерзкая. Гибнут тысячи хороших людей…

1 декабря

Я очень люблю новые месяцы. Вот новый — декабрь. Всегда кажется, что с новым месяцем должно что-то измениться, что жизнь потечёт по новому руслу, в котором не будет неприятностей, ссор, тоски, печали… Но пролетают 30 дней всё в той же скучной оболочке. И снова новый месяц и новые надежды…

Читаю Надсона: «Муза, погибаю!.. Глупо и безбожно / Гибну от нахальной тучи комаров, / От друзей, любивших слишком осторожно, / От язвивших слишком глубоко врагов…»

15 декабря

Два дня мучился с юмористическим рассказиком «Пустоцветов, Люда и Ким». Не очень получилось. Концовка такая: «…Пустоцветов ворочался в кровати. Ему снились Сковородкина, стоявшая на вершине Эвереста, Ким Юркин, забивающий гол, листки со стихами, Ниагарский водопад, бананы и прочая галиматья».

29 декабря

Какие новости? Плохие. Лежу. Пожелтел, как лимон. Желтуха. В вену колют глюкозу. От больницы отказался…

30 декабря

Вчера с Наташей были на новогоднем вечере. Я с кровати на бал и с бала на кровать. Большой концерт. Конферировал Афанасий Белов. Выступали Санина и Феона, Козловский, Илья Набатов. Сцену из пьесы «Рассвет над Москвой» разыграли Марецкая, Раневская и Годзи, а из «Джон — солдат мира» — Названов и Викланд. Мило пела Ружена Сикора, аккомпанировал ей Богословский… После высокой температуры ещё умудрился танцевать. Около 7 часов утра домой приехал на машине.

Комментарий спустя (даже трудно выговорить) 68 лет.

Сегодня, когда уже не поют, а зажигают шоу-певички, типа Гагариной и Бузовой, уже не помнят старых звёзд, и Ружену Сикору (1918), которая блистала в 50-е годы. Она пела популярные песни: «Московские огни», «Я писать тебе не стану», «Я жду тебя» и прочую лирику. Фанаты млели, и бывали случаи, когда машину с певицей несли на руках, — фанатели и тогда!.. Все артисты прошлого обладали хорошими голосами (фонограмм не было), пели душевно, сердечно, искренно. Никаких цветовых миганий, подсветок, подтанцовок, подпевок. Только личность и то, чем ты можешь зацепить зал…

Ну, а Никита Богословский (1918) — легендарный композитор, сколько хороших песен написал: «Шаланды, полные кефали…», «Три года ты мне снилась…». А простенькая, но симпатичная:

Ты ждёшь, Лизавета,

От друга привета.

Ты не спишь до рассвета,

Всё грустишь обо мне…

Ну и конечно, бесподобная «Тёмная ночь» (слова В. Агатова, и как проникновенно пел её Марк Бернес):

Тёмная ночь, только пули свистят по степи,

Только ветер гудит в проводах,

тускло звёзды мерцают…

Замечательные мелодии создавал Богословский, а его пресса много раз критиковала и бичевала за «пошлые романсы», за «кабацкую меланхолию» и т. д.

С Никитой Владимировичем Богословским мы не раз встречались в 90-х годах в редакции «Вечернего клуба», в газете для интеллигенции. Он всегда внимательно читал и следил за моими историческими колонками и иногда восклицал: «Опять Безелянский напутал!..» Богословский собирал всяческие нелепости, ошибки и ляпсусы в своей коллекции «Заметки на полях шляпы». (15 января 2019 г.)