Мужская месть, или Давай останемся врагами

Юлия Шилова, 2010

Полина ослепительно хороша собой и чертовски талантлива. Ее книги пользуются бешеной популярностью. За внимание гордой красавицы соперничают известные политики, крупные бизнесмены и избалованные представители «золотой молодежи». Но добиться расположения такой женщины непросто! А если кто то обнаглеет, она сумеет за себя постоять. Ведь Полина еще и очень метко стреляет… И вот однажды ее жизнь превращается в кровавый детектив. Защищаясь от навязчивого поклонника, Полина убивает его. И теперь ей предстоит вспомнить, что делают героини ее романов, чтобы выйти сухими из воды…

Глава 5

— Стас, это в последний раз, — тихо произнёс доктор, когда я убрал оружие.

Он знал меня много лет и отдавал себе отчёт в том, что если когда-нибудь пойдёт против меня, то лишится всего, что приобрёл за долгое время. Я дал ему пачку денег.

— Держи меня в курсе. Ты очень хороший доктор, сделай всё возможное, чтобы она осталась жива.

— Сделаю всё от меня зависящее, но это в последний раз.

— Я понял.

Я направился к выходу, но прилипший к стене доктор заставил меня остановиться, задав вопрос:

— Как хоть её зовут?

— Алёна, — дрогнувшим голосом ответил я и вновь ощутил, как от нервного перенапряжения задёргался правый глаз. — Кроме имени, ничего про неё не знаю. Она студентка какого-то института. Приехала в Москву из деревни. Живёт в общежитии.

— Ты давно её знаешь?

— Сегодня познакомились. Нас никто вместе не видел. Мой водитель привёз её ко мне на квартиру.

— И ты, как всегда, изображал телевизионного босса…

— Ну да. Это выстреливает на «ура».

Мы сели в машину, я достал пакетик с кокаином, велел водителю пока не трогаться и сделал дорожку. Когда меня, наконец, отпустило и неприятности показались ничтожными, я ощутил себя безумно крутым и сказал Игорю, чтобы он отвёз меня в один из самых престижных ночных клубов Москвы, где мне всегда рады.

— Шеф, может, на сегодня хватит куролесить? Может, лучше домой, к жене? Если не хочется к жене, можно наведаться во вторую семью и проведать гражданскую супругу. Если и этого не хочется, можно к любовнице. Сегодня и так день полон неприятностей. Может, лучше отдохнуть?

— Я сказал, вези меня в клуб! Я сейчас чувствую себя сильным и деятельным. Хочу на танцпол! У меня реально переизбыток сил.

— Да ты просто кокаину нанюхался, — угрюмо буркнул водитель и шмыгнул носом.

— Не твоё дело меня учить. Твоё дело везти куда прикажу. Я хочу тусить!

Игорь довёз меня до клуба. Я велел ждать и вошёл внутрь. В клубе уже собрались отпрыски из богатых семей, такие же, как я. Кто-то «зажигал» на танцполе, кто-то щупал стриптизёрш, кто-то нюхал кокаин, а кто-то закачивал в себя дорогой алкоголь. Тут были и юнцы, и дяденьки за тридцать, типа меня, но всех нас объединяли деньги, связи и богатые родственники.

VIP-дети, живущие по своим особым правилам и законам… Они тусуются каждую ночь, выдерживают бешеный ночной темп и при этом умудряются отлично выглядеть. Летом тусовка перебирается на юг Франции, зимой — в Куршавель. Все получили по праву рождения блага и удовольствия, на которые масса людей не может заработать за всю жизнь.

Местные клубные завсегдатаи настолько избалованы, что острые ощущения находят исключительно в наркотиках. Кокаин и марихуана здесь считаются самыми безобидными наркотиками. Самый модный и употребляемый наркотик — героин. Когда кто-то не появляется в клубе какое-то время, все понимают, что друг попал в наркологическую клинику. Правда, и в клиниках сейчас в большей степени на богатого отпрыска смотрят как на кошелёк, из которого можно тянуть деньги долгое время, по-прежнему подкидывая дозу. Клиника берёт клиента на гарантийное обслуживание и помогает справляться со срывами. В свободное от тусовок время многие работают, но не перетруждаются, ведь бизнес наследственный, он полностью отстроен.

Богатые тёлочки тут меняют с одинаковой небрежностью наряды, бриллианты и мужчин. «Золотая» молодёжь особо не напрягается от людской ненависти, злости и укоров в том, что существуем мы на деньги налогоплательщиков, которые воруют наши родители, находящиеся у власти. Плевать все хотели на эти разговоры. Народ считает, что мы прожигаем жизнь, и не понимает, что по-другому не может быть. Зачем нам к чему-то стремиться, если у нас и так всё есть?! За что нас ненавидят? За то, что мы можем осуществить любую свою мечту? Просто у нас другие взгляды на жизнь, мы росли в другой среде. Мы — высший свет!

Все в этой тусовке живут в ином ритме, и жизнь их полна иных событий. Отойдя от кокаинового дурмана, они приезжают с личными водителями на бронированных джипах в свои учебные заведения. Не пойму, почему те, кто нас ненавидит, любят оглядываться на других?! В глубине души они мечтают жить, как мы. Только рассуждают о бездуховности, а сами хотят хотя бы на денёчек попасть в наше окружение. Нам просто завидуют… И ругают нас тоже от зависти. Ведь мы одеваемся в дорогих бутиках, ходим в мажорные клубы, пьём шампанское по тысяче долларов за бутылку и швыряем на ветер родительские деньги. Им не дает покоя вопрос, каким способом наши родители нагребли столько денег.

Люди нынче злые оттого, что в стране разруха. Они считают, что мы кичимся богатством и привилегированным положением. Боятся, что мы, богатые снобы, будем править страной. Их бесит то, что мы — избранные. За глаза нас называют омерзительным стадом. Простой люд не может понять, почему именно нам привалило столько денег. Ведь не за работу, не за подвиги… Просто наши родители наворовали и нас научили. Наш лучший друг — доллар, и мы не скрываем, что почти каждый из нас не раз лечился от наркозависимости. Не так уж редко кто-то умирает от передоза.

У моих друзей из тусовки, воспитанных в тепличных условиях, отсутствуют чёткие границы в плане «можно — нельзя». Мы стоим над законом, ведь нас растили с мыслью, что мы родились для того, чтобы властвовать.

— Стас, как дела?! — вывел меня из задумчивости старый знакомый.

— Хреново, — честно признался я и, сев за столик, вновь достал кокс.

— Не бери в голову. Всё круто!

Как только вновь нюхнул, я почувствовал сильное беспокойство, вернулись неприятные галлюцинации. Перед глазами всё поплыло, услышал потусторонние голоса.

— Стас, ты чего такой задумчивый? — Рядом со мной оказалась Вера, дочка одного важного и влиятельного чиновника.

— Что-то меня сегодня мутит, — пробурчал я и окинул Верку безразличным взглядом.

— Давай с нами вискарика выпьем. Мы тут сегодня одно важное событие отмечаем.

— Какое?

— Папик подарил мне на день рождения «Ламборджини». Красивую! Правда, вчера я уже разбила ей морду. Но это не повод, чтобы расстраиваться. Она сейчас в ремонте.

— Решила устроить гонки?

— Хотела посмотреть, сколько на самом деле можно на ней выжать. Мы ещё с подругой перед этим такой классный герыч попробовали. После герыча скорость вообще не чувствуется. Теперь все говорят, что мы родились в рубашке. Неизвестно, как только живы остались. Реально чуть не отправились на тот свет. Благо машину не сильно покорёжило и сработали подушки безопасности. При герыче лучше новую тачку на скорость не пробовать.

— Батя сильно орал?

— Было немного. Главное, что я осталась жива. Купить или отремонтировать тачку — не проблема.

Я смотрел на Верку и улыбался. Сейчас я не понимал, где видение, а где реальность. Неожиданно у Верки вырос огромный хобот и появились ослиные уши.

— Ты что с собой сделала? — заржал я, держась за живот.

— Ты о чём? — не сразу врубилась Верка.

— Ты зачем такие уши отрастила?!

Верка взялась за уши и покрутила пальцем у виска:

— Ты что, дурак?! Нормальные у меня уши.

— Ещё скажи, хобот у тебя тоже нормальный!

— Какой хобот?! Стас, ты сегодня слишком много нюхнул. У тебя галлюцинации начались. К доктору сходи. Пусть немного тебя почистит и приведёт в порядок. А то дурь до добра не доведёт.

— Можно подумать, тебя твои гонки на высокоскоростных тачках с герычем до добра доведут! Мы тут все наркоманы со стажем. Кто-то нюхает кокаин, кто-то курит гашиш, кто-то колется опием и морфием. Среди нас есть и ВИЧ-инфицированные, но, даже узнав о своём диагнозе, они всё равно употребляют дурь.

Я схватил Верку за руку и потащил на сцену. Верка держала в руках бутылку виски, пила прямо из горлышка, громко смеялась и чуть не шлёпнулась на ступеньках, когда я пытался затащить её наверх. Как только мы оказались на сцене, я взял микрофон, показал знаком диджею, чтобы он выключил музыку, и заорал:

— Привет, мажоры!

— Здорово, Стас! — завопили все вокруг.

— Кто видит у Верки хобот?! А ослиные уши?! Я один или есть кто-то ещё?!

В зале послышался раскатистый смех. Верка как следует приложилась к бутылке, затем передала вискарь мне и закричала:

— Народ, Стас просто обнюхался! Его пробивает смех! У него галлюцинации!

Я сделал несколько глотков виски, обменял бутыль вискарика на микрофон и заговорил с ораторской интонацией:

— Верка назвала нас народом! Я щас уссусь! Нас обычно называют или национальным бедствием, или будущей аристократией государства, но ещё ни разу не слышал, чтобы нас называли народом! Народ нас ненавидит за то, что мы имеем бабки и за эти бабки имеем народ. Мы не закалены в трудностях! У нас всегда всё было. У каждого есть дорогая машина, дизайнерские шмотки, безграничные возможности, самые последние модели эксклюзивных мобильников, VIP-зоны самых престижных ночных клубов Москвы и Европы и пачка любимого кокаина в кармане! Мы не представляем развлечений без наркотиков. Наш самый лучший друг — кокаин! Он — главный гость всех вечеринок и тусовок! Мы с неописуемым удовольствием делаем дорожки кокса стодолларовой купюрой. Мы — короли, потому что находимся на вершине Олимпа! И пусть мы не свободны от пороков, зато живём так, как считаем нужным! Нам плевать, что за спиной шепчутся, будто у нас мёртвые мозги!

Зал взорвался аплодисментами, заметно покачивающаяся Верка вновь выхватила у меня микрофон и всучила мне бутылку виски.

— Стас прав, мы избранные! Я и пары дней не покаталась на новенькой «Ламборджини», как тут же её разбила, но не заморачиваюсь по этому поводу! Это всего лишь груда металла! Предки поорут и купят мне новую машинку! Деньги никогда не были для нас проблемой. Наша любовь — деньги! Наша жизнь — деньги! Наша честь — деньги! Наша личность — деньги! Наша культура — деньги! Смысл нашего существования — деньги и удовольствия! Мы мажоры, и нам плевать на мнение большинства! Мы дети министров, дипломатов, магнатов! Все вопросы можем решить одним звонком по телефону! Для нас нет запретов и норм! Мы лучшие! Нас не любят, потому что завидуют! Любой хотел бы оказаться на нашем месте. Волею судеб и благодаря деньгам родителей мы имеем большие возможности! Нам не нужно напрягаться, чтобы иметь деньги. Они у нас и так есть. Мы заносчивы и убеждены в собственном превосходстве! Мы живём с особым размахом, и бабло для нас всегда будет на первом месте! Мы смотрим свысока на тех, у кого не хватает бабок, чтобы оказаться рядом с нами. Наши деньги помогают нам выделиться! Я отношусь к категории мажорных девчонок! Мне не нужно мечтать выйти замуж за банкира, чтобы жить в роскоши, трахаться с тренером по фитнесу и мечтать о том, чтобы побыстрее сдох муж и оставил мне круглую сумму. У меня всё есть! Я никогда не буду встречаться с лузером, который будет трахать меня за деньги. Для меня люди не моего круга — второй сорт. Нам всем абсолютно по барабану, что думают о нашем образе жизни другие. В нашей тусовке считается дурным тоном не иметь «Бентли». И пусть народ считает, что честным путём таких денег не заработаешь, а наших родителей обзывают ворами, но ведь ни одного честного капитала не может быть по определению. Чужое добро всегда глаз колет. С чего народ решил, что дети состоятельных родителей должны ездить на автобусах или в метро?! Ожидая на остановке свой долбаный трамвай-троллейбус, провожая взглядом наши крутые тачки! И пусть завидуют! Им никогда не узнать, что такое много денег и как себя чувствуешь, когда тебе всё доступно. И пусть говорят, будто вся наша красота в наших кошельках, но в наши кошельки так просто не залезешь. Это им всю жизнь ходить в телогрейках с разводным ключом в одной руке и окурком в другой.

Зал вновь завопил и взорвался бурными аплодисментами. Я перехватил микрофон и заговорил уже более серьёзно:

— Деньги не только дарят жизнь, но и убивают. Они убили моего дядю и сейчас медленно убивают моего отца.

Неожиданно в зале стало тихо.

— Мой дядя думал, что с помощью денег будет свободным, но я видел и чувствовал, что это далеко не так. Его здоровье уничтожили деньги. Сейчас они уничтожают моего отца. У него постоянные стрессы. Забота о его будущем — это забота о будущем его денег. Перед смертью мой дядя сказал, что, всю жизнь зарабатывая деньги, он так и не приобрёл друзей. Когда пришёл его час, деньги ему не помогли. Наши предки живут в вечном страхе всё потерять. У них постоянная боязнь спуститься в «Форбсе» на одну строчку ниже, а то «коллеги» засмеют. — Я немного помолчал и добавил: — Нам всем повезло! Мы имеем деньги, и нам не нужно пахать так, как это делают наши родители!

Все вновь зааплодировали, и в зале заиграла громкая музыка.