Шахматы. Чёрная королева

Юлия Флёри, 2018

За один день Алёна каким-то неимоверным образом ухитрилась расстаться с парнем, разругаться с матерью и уйти из дома. Ах, да, она же ещё и работу потеряла. Чем не повод вернуться к истокам и попробовать начать всё с начала? Да вот незадача… очень уж хочется доказать, что она, как журналист, всё же чего-то стоит. Так, почему бы не пробраться в осиное гнездо и немножечко там не пошуметь? Идея, что надо. Осталось совсем немного: подобраться поближе, найти надёжных информаторов и всего делов! Ну, и ещё вовремя унести ноги. Содержит нецензурную брань.

Глава 8

От бессилия и собственной беспомощности очень захотелось расплакаться и, вероятно, именно так бы Марта и поступила, но спасительный автобус вывернул из переулка и неторопливо двигался в сторону остановки. Оттуда же, из темноты, в её сторону быстро приближалась одинокая мужская фигура. О том, что мужская, говорили, скорее, габариты, нежели какие-то чёткие очертания, а о том, что мужчина приближался, и говорить было не нужно, совсем скоро Марта уже отчётливо услышала спешные увесистые шаги. Автобус ускорился, а мужчина резко махнул рукой и что-то крикнул с угрожающей интонацией. Оглянувшись в поисках защиты, она была вынуждена поджать губы и мысленно поторапливала колымагу двигаться быстрее. Автобус остановился и двери автоматически раскрылись, разливая по остановке спасительный свет. Марта тут же юркнула в проход и уже с места относительной безопасности смотрела за тем, как двери закрылись, а бежавший в её сторону мужчина так и остался стоять на остановке, что-то отчаянно выкрикивая им вслед. И он смотрел на Марту. Только на неё.

— Эй, водитель, обожди, не всех забрал! — Крикнул из хвоста кто-то больно жалостливый, заставляя едва не взвыть от досады.

В раскрытую заднюю дверь влетел всё тот же мужчина и, глядя на Марту, странно улыбнулся. Ловко скользя между людьми, переполнявшими хвостовую часть, он спешно приближался, а как остановился напротив, уставился на неё с демонстративной наглостью. Высокий и опасный, возвышался над ней, намерено нависая, и будто чего-то ждал.

— Глухая, что ли? — Выплюнул он в итоге слова и склонился, заглядывая в глаза.

От резкого выкрика Марта подпрыгнула на месте и уставилась на мужчину, не моргая.

— Что?..

— Я говорю, в падлу было автобус подержать, да?! — Рыкнул тот с откровенной неприязнью и разве что не сплюнул, так скривилось его лицо.

— В каком смысле подержать? — Отступила она, выигрывая время и расстояние, но мужчина с показательным упрямством снова придавил её своим присутствием, приблизившись точно на этот шаг.

— А как автобус обычно держат? — Нетерпеливо рыкнул он и посмотрел как на недалёкую, резко сменив тональность на саркастическую, мягкую, податливую. — Одну ножку на ступень, а вторую на тротуар. И ждём, пока люди зайдут.

— Какие ещё люди, вы о чём?

— Я люди! Я! — Откровенно крикнул незнакомец и тут же опомнился, глянул на Марту как-то иначе и расплылся в довольной улыбке. — Хотя, действительно, о чём это я…

Он принялся показательно осматривать её с ног до головы. Жадно впился взглядом в лицо, придал заметное чувство дискомфорта, когда с довольным видом окидывал грудь, талию, ножки. Вот только уступать Марта намерена не была, а по сути, и не умела, потому оставалось только подставиться под взгляд и стерпеть его в полной мере.

— Какой автобус, какое «подержи», — довольно пророкотал мужчина, склонившись, и тем самым нарушив зону комфорта. Марта отпрянула, но отойти в сторону незнакомец не позволил, удерживал её за талию крепкой хваткой. — Мадам наверняка передвигается только на личном авто. — Озвучил он свои выводы и презрительно скривил губы.

— Руки убери! — Процедила Марта в ответ и скривилась не менее презрительно.

Таких, как этот мужчина, она видела и прежде. Босяк. Волосы в творческом беспорядке, на плечах выцветшая растянутая майка, ниже оборванные на уровне колен, облезлые трикотажные шорты. Пляжная обувь со шлейкой через большой палец. Стоящего в нём было только самомнение. Запредельное.

— Уже убрал! — Расплылся тот в довольной улыбке, приняв пусть и не высказанную, но явно низкую оценку и будто подстегнула его этим, так облизнулся. Он тут же продемонстрировал ладони, но не отошёл, не отодвинулся. А в глазах огонь, азарт. Марта лишь напряжённо задрала подбородок повыше.

— А что такая красивая мадам делает среди простых смертных? Заблудилась?

— Твоё какое дело?

— Это так хамить пытаешься, да? — Усмехнулся он и принялся оглядываться по сторонам, будто призывая окружающих принять его сторону.

Стоит отметить, что особого интереса к парочке пока ещё никто не проявлял, но трудовое рвение в народе чувствовалось даже по запаху, который отчего-то намерено остро ударил по тонкому обонянию.

— Я вообще тебя не трогаю.

— Ну да. Я понял. Брезгуешь.

— Да что вы от меня хотите?!

— О! Теперь мы на «вы». Как быстро ты меняешь роли, красивая, глядишь, а проснусь уже женатым.

— Больно надо. — Фыркнула Марта и пристально глянула на мужчину, правда, что-то неведомое заставило быстро взгляд отвести. Мужчина был будто сильнее её. Сильнее по духу. И весь из себя такой уверенный, правильный. А по сути наглый и хамоватый тип, которого следовало послать куда подальше. Жаль воспитание не позволяет, хотя в некоторых отдельных случаях и от воспитания можно было бы отступиться.

— Да вообще не надо, только вот… — Мужчина похабно усмехнулся и неожиданно смолк, заставляя додумывать невысказанное предостережение, а в том, что предостерегал, запугивал, сомневаться не приходилось, так он смотрел.

— Что? — Не сдержалась Марта и поддалась на провокацию, даже стерпела паршивую ухмылку, идущую следом.

— Да так… — Присмотрелся он, прицениваясь к словам и мыслям. — Девочка ты видная, сразу понятно — нездешняя. Едешь одна, с опаской оглядываешься по сторонам, а если говорить проще, то заблудилась, оттого и вертишь головой как мигалкой на патрульной машине. Ты не знаешь, куда едешь, не знаешь, где выйти. А на улице-то темно, вот-вот начнётся гроза. Тушь потечёт, платье обвиснет, обмякнет, глянешь — рука приголубить не поднимется. — Он тут же провёл ладонью по её волосам и рассмеялся тому, как Марта брезгливо отмахнулась. — И район-то у нас такой… мутный район, полно тёмных переулков. А бриллиантики-то блестят, — шепнул он, наклонившись максимально близко, и взглядом провёл волну дрожи, что прокатилась по бархатной коже, — такие и с ушами оторвать не грех.

Встретились взгляды, скрестились, Марта, как осознала, что тот произнёс, тут же схватилась за уши с дорогими серьгами и бурно задышала, улавливая в голосе ощутимую угрозу. А потом посмотрела за свою спину, развернувшись туда, куда смотрел незнакомец, и внутренне сжалась, признав в человеке сзади парнишку с остановки. А мужчина её мысли будто прочёл по лицу, так усмехнулся.

— Да, детка. — Простонал он как в экстазе. — Он уже успел познакомиться с содержимым твоих чудных ушек. Ещё там, на остановке. — Облизываясь, нашёптывал нахал, и громогласно рассмеялся, как только Марта с силой оттолкнула его от себя. Ведь почувствовала, что он коснулся носом её щеки, оттого и дрогнула, оттого и посмотрела с неприкрытым возмущением.

— Что вы себе позволяете?!

— А что?! Не нравится — вон он, выход, — мужчина кивнул на автобусную дверь и в каждом действии вызов, агрессия и точная уверенность в том, что она не сдвинется с места.

Он тут же стал вплотную и, обхватив Марту за талию, прижал её к себе собственническим жестом.

— Но пока ты со мной, ни одна тварь не тронет. — Уверенно, без тени игривости проговорил он, пытаясь сделать внушение.

— Это ещё почему? Предводитель своры благородных бандитов собственной персоны? — Предположила Марта, презрительно скривив губы, а мужчина безразлично пожал плечами.

— Да нет. Просто каждый шакал будет обходить волчару за километр. И этот чует, где сила и, поверь, в случае со мной, она не на его стороне.

Незнакомец насладился близостью, покорностью, и опустил своё лицо в мягкие волосы, вдыхая их аромат.

— Шакал обитает в саванне, а волк?..

— А волк? — Задорно подмигнув, вторил ей незнакомец, на что Марта смешливо фыркнула, не поддаваясь чужим эмоциям.

— Ты много на себя берёшь. — Зло процедила она и попыталась оттолкнуть мужчину, но силы были несоизмеримы, а желания прямо противоположны. — Пусти!

— Вот ещё. — Безразлично хмыкнул наглец и вроде бы свободно прошёлся ладонью по её спине, но как только Марта дёрнулась, снова почувствовала стальную хватку и взвыла в голос.

— Пусти! — Рыкнула она, повторив неудачную попытку вырваться.

— Обычно своего спасителя благодарят иначе. — Как бы невзначай заметил незнакомец, любуясь её жалкими потугами будто со стороны. И казалось, что все эти трепыхания не приносят мужчине и мимолётного неудобства. Стоит себе, посвистывает.

— Так, значит? — Мстительно прищурившись, Марта ловкими движениями сняла серьги с ушей и оглянулась на парнишку в кепке. — Лови! — Прикрикнула она и с призрачным чувством триумфа наблюдала за тем, как тот на выскочил ближайшей остановке, будто для него и предназначенной. — Ещё вопросы? — Язвительно улыбнулась она и тут же почувствовала свободу, только вдруг поняла, что едва ли её хотела.

Стоит отметить, что, отпустив физически, мужчина продолжал сверлить Марту взглядом и ни на шаг не отступился, напоминая о своём присутствии.

— Все с билетами? Зайцев не допущу. У вас, женщина, есть билетик?

Обернувшись на оклик, Марта заметила грузную тётку с лентой тех самых билетов на шее и звучно чертыхнулась, тут же боковым зрением она отметила насмешливую улыбку на лице недавнего собеседника. Тётка меж тем неумолимо приближалась и в итоге зависла над Мартой.

— Мне один. — Зазвенела мелочь в кармане незнакомца, а Марта внутренне подобралась.

— Вот ваш один. — Глухо отозвалась тётка и протянула мужчине билет. — А вы девушка? Вы оплачивали проезд?

Марта растянула губы в улыбке и неловко оглянулась по сторонам.

— Девушка, что вы молчите? Ведь не оплачивали, я точно знаю! — Напирала сварливая, как Марта подозревала, баба, и не оставалось ничего, кроме как напасть первой.

— Конечно, не оплачивала! — Огрызнулась она и поджала губы, продемонстрировав пустые руки. — Где я, по-вашему, могу хранить этот билет? — Тётка между тем набычилась, подбоченилась и сдвинула густые брови. Мужчина выразительным взглядом указал на глубокое, неуместно смотрящееся в подобной обстановке, декольте, заставляя добавить к возгласу ещё и гневный румянец.

— Так, оплатите! — Повела тётка выдающейся грудью, точно кормой ледокола, и так застыла.

Ситуация, несмотря на свою абсурдность, не казалась безвыходной. Марта пристально глянула на незнакомца, набрала в грудь побольше воздуха и, мысленно зажмурившись оттого, как эта самая грудь может сейчас выглядеть, примирительно выдохнула.

— Ну что ты стоишь? — Обратилась она к нему и выразительно округлила глаза. — Оплати!

Но в ответ удостоилась только безразличного смешка и не менее выразительного, чем у неё самой, взгляда.

— Я сейчас что-то не понял, это был приказ или всё же просьба?

— Это был приказ. — Язвительно процедила Марта и вдруг ощутила, что едва ли не весь автобус наблюдает за нарастающим напряжением.

Чувствовал это и незнакомец, оттого и выдерживал интригу, оттого и тянул с финалом.

— Слушаюсь, белая госпожа. — Выдавил он из себя в итоге и ещё раз забарабанил мелочью в неглубоком кармане. — Ещё один билетик, будьте так любезны. — Очаровательно улыбнулся он тётке-билетёру и с благодарственным кивком принял от неё сдачу.

— Ох и намучаешься же ты с ней. — С жалостью в голосе потянула та и окинула Марту недобрым взглядом. — И где только таких находят?..

— Любовь зла! — Со смехом в голосе отозвался мужчина и уставился на Марту в ожидании, видимо, благодарности.

— Не дождёшься! — Цыкнула она языком, когда молчание затянулось, а взгляд так и не потерял былую хватку.

— Ты о чём сейчас?

— Благодарности не дождёшься. — Выдавила она из себя и мстительно сощурилась.

— Даже интересно, с чего ты взяла, что я её жду?

— А если нет, тогда зачем смотришь?

— Понравилась! — Дерзко заявил мужчина и странно сдавил челюсти, тем самым продемонстрировав желваки.

Сейчас показалось, что он был чем-то изрядно недоволен и Марта, остерегаясь, отступила на шаг. И секунды не прошло, как мужчина стоял к ней вплотную, казалось, ещё ближе чем прежде. А спустя две, Марта ощутила на боку горячую ладонь. Значительно выше талии. Так, что кончики длинных грубых пальцев задевали грудь, а большой, так и вовсе, уверенно поглаживал открытый участок кожи в пройме не случившегося рукава.

— Руки убери. — Судорожно прошептала она, не на шутку испугавшись негласной угрозы.

— Вот ещё!

Собственнический захват стал увереннее, а, помедлив с решением ещё немного, Марта уловила на коже лица чужое дыхание. Подсказки были не нужны, чтобы понять о намерениях незнакомца и Марта взбрыкнула, с силой оттолкнула его от себя и с паникой во взгляде отметила, что незнакомец не шелохнулся и лишь из вежливости убрал руку с её бока. Он хотел что-то сказать, явно не в оправдание, да не успел: автобус резко дёрнулся и затормозил, заставляя Марту по инерции двигаться вперёд. Причём только Марту, ведь остальные пассажиры предусмотрительно придерживались за поручни, а вот она летела, грозясь сбить с ног не одну партию стоящих в проходе.

От страха она даже глаза закрыла и жалобно пискнула, ощутив на себе крепкий захват, а когда её бережно поставили на ноги, только осторожно всхлипнула.

— Ну? И как тебя можно отпустить, если не стоишь на ногах? — Услышала насмешливый шёпот и неловко рассмеялась в ответ.

— А тебе всё на руку, да?

Марта выдохнула с облегчением, признаваясь самой себе, что руки незнакомца приятны и не вызывают обычной в подобных ситуациях брезгливости. Ведь чужих прикосновений Марта не любила и стремилась их не допускать, сейчас же не отказалась бы трюк повторить. Вот только признаться в подобном вслух ни за что бы не рискнула, а позволить лапать себя постороннему мужчине без видимых причин кажется более чем странным.

— Ты очень плохо обо мне думаешь. Но если что, я понял: больше тебя спасать не стоит, всё равно не оценишь.

— Ну, прямо жертвенный агнец!

— Да. А ты перестала делать вид, что моё присутствие тебе неприятно.

— Скорее, призналась самой себе, что ты можешь выручить меня ещё разок, проводив к пансионату.

— Очередной приказ? — Криво улыбнулся мужчина и понимающе кивнул, на что Марта виновато улыбнулась и стала на цыпочки, завоёвывая больше внимания.

Теперь она была и сама не прочь дотронуться до незнакомца и весьма уверенно обхватила его за плечи, удерживая равновесие.

— На этот раз просьба. Проводи меня. — Заглянула она в глаза, а он отвернулся, не поддаваясь на обаяние.

— Допустим. И что мне за это будет?

— По крайней мере, я рассчитаюсь с тобой за этот билет. — Вытянула она из рук почти прозрачную бумажку и призывно улыбнулась. — Чем не повод?

— Вот сейчас просто убила… — Скривился мужчина и мученически выдохнул. — У меня на этот вечер другие планы. — Заявил он уже не игривым, а категоричным тоном и отпустил Марту, на что она часто заморгала, умело играя растерянность.

— Да, наверно, планы… Но на улице темно и вот-вот начнётся дождь, а я заблудилась и совершенно не ориентируюсь в городе. И ты как настоящий мужчина просто не можешь оставить меня в беде. Ты ведь настоящий мужчина? — Закусила она нижнюю губу, точно зная, как отработанный не одним поколением женщин приём действует на мужчин, но незнакомец отчего-то нахмурился, потемнел с лица и неприветливо улыбнулся.

— Ещё раз так сделаешь и прямо здесь убедишься в том, что я настоящий мужчина.

— Проводи меня. — Марта дерзко улыбнулась, демонстрируя полное осознание ситуации, и незнакомцу не оставалась ничего иного, как покорно склонить голову, согласно кивая в так её словам.

Он несколько раз неуверенно осмотрелся по сторонам, скривился как от зубной боли и сильно дёрнул Марту за руку, как только автобус остановился в очередной раз — так стремился к выходу. Уже стоя на улице, он осмотрелся снова.

— Я так понимаю, нужно тебе совсем в другую сторону, да? — Прищурился он, примерно прикидывая маршрут, на что Марта внимательно всмотрелась в его лицо.

Жёсткие черты в странной игре света и тени показались какими-то опасными и мысль, которую она уже успела озвучить в самом начале знакомства, ярким образом мелькнула в сознании. Но никаких угрожающих жестов мужчина не демонстрировал и повторять эти слова вновь Марта не спешила. Определившись с направлением, он осторожно сжал её ладонь и потянул за собой.

— Ты где остановилась? — Оглянулся он и повысил тон, пытаясь перекричать усиливающийся ветер.

— В Чайке.

Услышав ответ, мужчина нервно усмехнулся и неодобрительно покачал головой.

— Можно было бы догадаться. — Пробормотал, не сдерживая сарказм, а Марта нахмурилась.

— В каком смысле?

— Идти, говорю, далеко. — Пакостно улыбнулся он. — Но ты не волнуйся, на этих шпильках к утру будем. — Добавил, предварительно окинув её вечерний наряд оценивающим взглядом.

— Но я к утру не могу! У меня муж… — Встала Марта посреди дороги и стряхнула мужскую руку со своей ладони.

— Тоже мне новость! И я не планировал ночные прогулки, но ведь как мужчина… — Припомнил он недавний упрёк и подмигнул, издевательски ухмыляясь.

— Нет, ты не понял: мне нужно быть в номере до ночи и это не обсуждается. Придумай что-нибудь.

— Ух, какая ты интересная… придумай… — Фыркнул он и ускорил шаг.

— Можно, к примеру, вызвать такси.

— Можно. — Покорно согласился. — У тебя, кстати, деньги есть? — На красноречиво поджатые губы, незнакомец понимающе кивнул. — И у меня нет. В обратную сторону автобус не пойдёт — по расписанию он был последним. Так что единственно верным способом будет сменить походку от бедра на более подходящую. Ту, что с семимильными шагами.

— Но как же… Можно ведь… Муж заплатит! — Встрепенулась Марта, но тут же дотронулась до губ кончиками пальцев, демонстрируя неуверенность в словах. — Если он, конечно же, в пансионате. Мы были приглашены на ужин… — Захотела она пояснить, но, разглядев в спокойном прежде лице намёк на игривость, неожиданно смолкла.

— А даже если он и на месте… Как ты объяснишь ему тот факт, что провела этот вечер со мной?

— Какой вечер, ты о чём?! — Отмахнулась Марта от прикосновения и возмущённо засопела.

— А что? Считаешь, у него не возникнет подобный вопрос при виде меня? Как он, кстати, ревнив?

— Да откуда я знаю, ревнив он или нет?! — Вспылила было Марта, но быстро опомнилась. — В конце концов, я никогда прежде не попадала в такую нелепую ситуацию. — Скрестила она на груди руки, погружаясь в раздумья. — И, вообще, Юра, он интеллигентный, образованный человек, о каких подозрениях ты вообще говоришь?

— А я необразованный, наглый и беспринципный. И мне ничего не стоит прямо здесь задрать твою прелестную юбку и провести время с пользой для самого себя.

Глядя на то, как Марта попятилась, удерживая подол платья сжатыми кулачками, он добродушно улыбнулся и не пожелал что-то комментировать. Пошёл вперёд, отмечая боковым зрением, что и она сдвинулась с места.

— А даже если ты и поедешь в машине такси одна, то что? Серьёзно надеешься на то, будто он не спросит у таксиста, где тот тебя подобрал? Или прикажешь мне спрятаться за угол в момент, когда будешь садиться в авто? Хотя я бы тебе не советовал поступать так опрометчиво. Всё же садиться в машину к незнакомому мужику будучи настолько возбуждённой, не самая лучшая идея.

— Что ты такое говоришь? Он ведь на службе!

— Ну да. А каждая вторая одинокая девушка в городе является отдыхающей и шанс встретиться снова стремиться к нулю. Не говоря уже о том, что жертвы насилия обычно не спешат в милицию, чтобы написать заявление. По разным, заметь, причинам, но на первом месте остаётся страх огласки собственного унижения.

— Ты специально меня запугиваешь. — Нахмурилась Марта, глядя на мужчину с нескрываемой опаской.

— Ну конечно, а ты ни разу не заглядывала в статистику криминальных новостей. Курортные городки, смею заметить, по количеству преступлений всегда стоят на первом месте.

— А ты, как я понимаю, спешишь эту статистику пополнить.

— Да с чего ты взяла?! — Громко возмутился он, едва сдерживая смех.

— Ты подозрительно выглядишь. — Вдобавок к обидным словам Марта ещё и развела руками, выгораживая себя.

— Но заметь, помочь тебе вызвался только подозрительно выглядевший я, а все приличные в это же время приняли нейтральное решение не вмешиваться и благополучно отвернули свои носы к окошку.

— Наверно, у тебя были на это какие-то свои причины.

— Ну да. Проблем на задницу искал! — Резко кивнул он. — А кто ищет, тот, как говорится, найдёт! — Мужчина обтёр губы, сбивая с них азарт. — А ты ещё и замужем… — Странно потянул он, искоса поглядывая. — И когда только успела?.. Может, у вас ещё и медовый месяц?

— Скорее, его компенсация. А вообще, муж приехал по долгу службы, а я, как бы правильнее сказать… навязалась. Он не хотел меня брать.

— Да ладно! Импотент, что ли?

На то, как Марта задохнулась от возмущения, он внимания не обратил и лишь лениво отмахнулся.

— Тогда дурак. Таких женщин, как ты, нельзя оставлять одних надолго.

— Даже не спрашиваю, почему. А ещё ты сейчас так заманчиво рассуждаешь, что вскоре я успею усомниться в том, что Юра меня любит.

— На твоём месте я бы серьёзно об этом задумался уже сейчас. Сколько тебе?

— Девятнадцать.

— Горе луковое… — Неодобрительно качнул он головой. — Куда только родители смотрели…

— Папа сказал, что женщине не к лицу болтаться без статуса, что женщина должна быть или, как минимум, обручена, или замужем.

— Хотел бы я посмотреть на этого папу… — Незнакомец в задумчивости потёр подбородок с едва проклюнувшейся щетиной. — Хотя в какой-то степени он прав. На востоке девочек отдают замуж задолго до достижения ими совершеннолетия. Потому что с возрастом у свободных женщин появляются мозги, справиться с которыми под силу не каждому.

— А ты, конечно же, выберешь себе зрелую особу. — Язвительно потянула Марта, обидевшись на его слова.

— Я знаю только одно дело, которым можно заняться с тобой и тебе подобными и это, поверь, не женитьба. Озвучить?

— Не стоит. Я тебя поняла. И всё же ты ко мне несправедлив. Я личность, а не только милое дополнение к успешному мужчине.

— Ты красивая и от тебя больше ничего не требуется. Запомни этот факт и пользуйся им в любом удобном и неудобном случае.

— Считаешь, что я ничего из себя не представляю? — Вдруг воскликнула Марта и в два шага нагнала лениво бредущего мужчину. Она дёрнула его за руку, но выдернуть ладонь из кармана растянутых шорт так и не получилось.

— Я считаю, что женщина в принципе не должна об этом задумываться. — С ленцой проронил он. — Наслаждайся жизнью, получай удовольствие, радуй окружающих своим присутствием.

— А если я не хочу?!

— Тогда тебе не стоило слушать папу, выходить замуж и идти за своим мужчиной, скромно потупив взгляд.

— Ты говоришь очень обидные слова.

— Так, докажи, что я неправ. — Самодовольно усмехнулся мужчина и испытующе изогнул брови.

— Вот ещё! Кто ты такой?! — Марта надменно фыркнула и нетерпеливо отвела взгляд.

— Ну, это уже другой разговор. — Понимающе кивнул он и качнулся на пятках, явно проворачивая в голове сказанные слова.

И на этом замолчал. Молчала и Марта, а потом она вдруг резко дёрнулась, словно в предвкушении, в ожидании чего-то, и так замерла, словно со стороны наблюдая за тем, как мужская рука медленно и плавно поднялась, как к ней потянулась, как в собственническом захвате твёрдые пальцы удержали шею. Она стиснула зубы, когда его ладонь скользнула выше, и пальцы запутались в волосах. Выдержала прямой взгляд глаза в глаза в момент, как он выдернул шпильку, фиксирующую укладку, и расправил длинные волосы, подставляя их порывам всё усиливающегося ветра. И сказать наверняка, от чего по телу прошлась вполне ощутимая дрожь, Марта не могла, но с сожалением готова была признать, что ветер здесь вовсе ни при чём.

— Ты много себе позволяешь. — Осторожно высказалась она, как только почувствовала свободу.

Слишком явную свободу от его физически ощущаемого давления, а ведь мужчина уже давно только смотрел, любуясь на плоды творения своих рук. И не успела Марта замолчать, как задрожала вновь. Теперь от пристального взгляда, который, казалось, прожигает насквозь.

— Не смотри на меня так.

— Как? — Ухмыльнулся мужчина и подался вперёд, а выставленная ладошка не показалась серьёзным препятствием, которому следует поддаться. — Ты ведь личность. Самостоятельная. Цельная. Делаешь то, что хочешь. Следуешь за мечтой. — Принялся он шептать, искушая. И остановился только когда губы были в сантиметре от её губ. Манящих… Доверчиво приоткрытых.

— А разве в этом проявляется личность?

— А разве нет? Зачем иметь характер, если ты не можешь с его помощью распорядиться своей судьбой?

— И всё же измена остаётся для меня за гранью понимания. Я уважаю своего мужа и не стану…

— Уважаешь?! — Резко перебил мужчина. — Не любишь, я ведь правильно понял?

— Ты услышал то, что хотел услышать.

— А как тогда? Как ты вышла замуж? Дай угадаю, — он мстительно прищурился, — папа указал на правильного в его понимании человека, а ты, как умная девочка, последовала этому совету. И теперь живёшь, не зная бед и забот, и это в вашем понимании лучшая судьба. Правильно. Так и нужно. Плыть по течению, это ведь надёжнее всего. Так и из сил не выбьешься, и причёску не испортишь.

— А ты считаешь, что мне следовало пойти наперекор всем, в том числе и собственным представлениям о счастье, броситься в омут с головой, пойти за голодранцем-мужем на край света и уже оттуда наблюдать за тем, как припеваючи поживают те, с кем я провела детство, юность?

— А что плохого в голодранцах?

— А что в них хорошего? Сами жить не умеют и других сбивают с верного пути. Ну вот что, что привлекательного в твоей жизни? Куда хочу, туда лечу? В этом смысл, в этом суть? Ни от чего не зависеть и ни к чему не стремиться, а потом с высоты нажитого опыта тому же учить и своих детей? В этом вся прелесть?

— Вся прелесть в том, чтобы не зависеть от общественного мнения и не идти у него на поводу.

— Босяцкое представление о жизни! В том, чтобы придерживаться мнения большинства, нет ничего зазорного. Выйти замуж за человека своего круга — это нормально. Это естественно. У нас общие интересы, общие темы для разговоров и общие цели в жизни, а что у нас общего с тобой?

— Хотя бы эта ночь… — Пакостно ухмыльнулся незнакомец, осуждающе покачивая головой, и резко вскинул руку. Марта отшатнулась, а он с громким свистом двинулся в сторону дороги, останавливая попутку.

О чём-то быстро переговорив с водителем, мужчина махнул Марте рукой в зазывающем действии и приоткрыл заднюю дверь со стороны тротуара, но сесть не позволил. Огородил её барьером собственных рук и прижался к узкой спине своей грудью.

— И посмотрим, как ты запоёшь, когда это общество от тебя отвернётся. — На резко вскинутый взгляд он злорадно оскалил зубы. — Если отвернётся. — Шепнул на ухо, бессовестно прижимаясь к ней всем телом. — Ведь стоит оступиться всего раз… — Напряжённо втянул воздух, смешанный с тонким ароматом её духов. — И они втопчут тебя в грязь, прикрываясь всё теми же принципами.

Мужчина опустил руку, которой перекрывал вход в салон автомобиля, и помог устроиться на сидении, сам же сел рядом с водителем и даже изредка не поглядывал на Марту. А вот она наблюдала. И была уверена в том, что он этот её взгляд чувствует и пытается ему противостоять. Была… была в его словах истина, только вот признать это Марта не могла. Если только в тихом диалоге с самой собой…

Ехали они долго, какими-то витиеватыми путями. За это время Марта успела свыкнуться не только с присутствием этого грубоватого, хамоватого типа рядом с собой, но и усомниться в том, что в планах мужчины на вечер всё же входит пансионат «Чайка».

— А мы точно движемся в ту сторону? — Подала она голос, когда устала бороться с нарастающим внутренним сомнением. — Нам нужен пансионат «Чайка». — Пояснила на тот случай, если мужчины договаривались о каком-то другом месте, но на лице водителя не мелькнуло и тени сомнения.

— Если знаешь другую дорогу, можешь порулить. — Весело отозвался незнакомец и подмигнул водителю, а уже совсем скоро пожал руку, прощаясь, а обзору представился тот самый парк, который Марта увидеть так и не смогла.

— Идём сюда.

Мужчина махнул в сторону широкой парковой аллеи и рассмеялся над ответной нерешительностью.

— Ты просто чудо! Бояться меня после целого вечера, проведённого вместе…

Замечание Марта оставила без внимания, хотя мысленно согласилась и именно страх заставил усомниться в предложенном пути.

— Так короче? — Уточнила она строгим тоном, пытаясь хоть что-нибудь рассмотреть в кромешной темноте, и даже не заметила, как мужчина оказался к ней слишком близко, а голос его стал слишком сладким.

— Так интереснее. — Довольно шепнул он ей на ухо и, не дожидаясь и малейших знаков согласия, с силой потянул Марту на себя, удаляясь вглубь дубовой рощи, теряясь в зарослях.

Они прошли совсем немного, а темнота успела полностью поглотить и только взгляд, отражающий лунный свет, напоминал о том, что Марта не одна. Серьёзный взгляд. Тяжёлый. Мужчина стоял напротив и удерживал её обеими ладонями за плечи. Слегка поглаживал, вроде как пытаясь согреть, но было в этих прикосновениях нечто большее. Намного большее. Не соблазнение, не разврат, а внушение собственной силы, чувства защищённости. Не такое, которое возникает наедине с мужем, ведь он обязан защитить, а здесь, как безусловный рефлекс: он мужчина и он защищает. Дыхание выравнивалось, уравновешивалось, поглаживания становились едва уловимыми, а, может, это вырабатывалось привыкание?..

— Так, почему ты вышла замуж?

Снова затронул он интересующую тему, будто почувствовав, что Марта готова к подобному разговору. В теле наметилось расслабление, необоснованный страх ушёл, а приятный трепет где-то глубоко внутри стал более явным, призывным. И мужчина совершенно не удивился тому, что она вздохнула, словно в попытке сдаться.

— Обо мне всегда кто-то заботился. Всегда. — Выделила она это слово особой интонацией и затаилась, чувствуя, что сейчас не столько незнакомцу, сколько самой себе пытается объяснить странный поступок, перечеркнувший и изменивший планы, задумки, целую жизнь. — Чуть больше года назад отец с особой настойчивостью стал вести разговоры о том, что он не вечен, что нужно думать о будущем. Так подводил к теме свадьбы и в итоге признался, что не готов пустить мою жизнь на самотёк, просто не позволит мне сделать этого, а, значит, нужно найти того, кому он мою жизнь сможет доверить без оглядки. Замуж по расчёту… это казалось несусветной дикостью, но появился Юра и всё как-то сложилось. Просто и понятно. Мы и прежде были знакомы. Пересекались несколько раз, но брошенные в порыве вежливости фразы едва ли говорили нам тогда об общем будущем, там не было намёков и на дружбу. Непересекающиеся параллели. Сейчас даже сложно сказать, что было главенствующим в момент принятия решения. Наверно, правильнее будет сказать, что Юра стал идеальным вариантом. Не просто среди остальных, а идеальным вариантом в принципе. Стабильность, уверенность, исходящая от него, выгодный фон… не что-то отдельное, а всё вкупе легло на чашу весов и сомнений не осталось. Я не люблю его! — Проговорила Марта уверенно и чётко. Чрезмерно уверенно и чрезмерно чётко. — Уже тогда это знала, но разве дело в любви, если мы вдвоём живём одной идеей?

— Или тебе только кажется, что одной…

— Ты намекаешь на мою наивность?

— Хотя бы.

— Всё не так плохо, как ты успел себе представить. Я получила жизнь, к которой привыкла, а Юра серьёзную протекцию от отца. Взаимовыгодное сотрудничество, взаимовыгодный брак.

— А через год-другой на свет появятся взаимовыгодные дети. — Выдал мужчина со вздохом и Марте было впору закусить губу от горечи, которая сквозила в правдивых словах.

— Многие так живут и я смогу. В этом нет ничего сверхъестественного, нет ничего постыдного. В семье в первую очередь должно быть уважение, принятие чужих ценностей, а остальное приложится. В конце концов, кто может вспомнить о любви через пять, десять лет брака? О каком счастье можно будет тогда говорить? Твои родители, например… Они были счастливы?

— Быть счастливым рядом с моим отцом невозможно в принципе, но мать его любила. Я, вообще, не представляю, что, если не любовь, могло удерживать её рядом столько лет.

— Он пьёт? — Прониклась откровениями Марта, а вот мужчина странно хмыкнул и подавился смешком.

— Что-то вроде того. Так, к чему ты завела эту шарманку?

— К тому, что измену считаю унижением для себя самой в первую очередь. Уничтожением личности.

— Много громких слов, красавица, в жизни всё гораздо проще. Желание двоих совпало, вот и всё.

— Желание не возникает ниоткуда.

— Хочешь сказать, что способна управлять чувствами?

— Я способна трезво оценивать причины и следствия.

— Так ведь дело же не в этом…

— Именно в этом. В понимании того, что одно простое «хочу» разрушает жизни, ломает судьбы.

— Может быть ты и права, но хочешь открою секрет?

Она кивнула, а мужчина задержал дыхание.

— Оно того стоит. — Жарко прошептал он и напряжённо выдохнул, заражая каким-то предвкушением, обещая неведомое.

В азарте мужчина облизал губы, а Марта рассмеялась. Рассмеялась тому, что в темноте, когда слух обострился, она могла слышать всё это, чувствовать эмоции, что привели к тем или иным действиям и будто бы было позволено читать чужие мысли. Сейчас он соблазнял. Не агрессивно и не явно. Заигрывал, приучал к своему обществу, а она поддавалась. Или только делала вид, но уже сейчас могла смело признать, что ей это нравится. Внимание, в первую очередь. Льстил тот факт, что она вызывает такие чувства, ведь супруг подобной демонстрацией не баловал и чаще оставался холоден и предельно сосредоточен. Внутри зарождалось странное тепло. И оно, это тепло, возбуждало интерес, завораживало, заставляло сделать очередной шаг, чтобы узнать, а что же будет дальше.

В какой-то момент под своими ладонями Марта услышала удары сердца. Твёрдые, напряжённые, размеренные. А в то же самое время её сердечко жалко трепетало и обещало вот-вот сорваться в пропасть. В голове поселился приятный дурман, а вместо слов хотелось выкрикивать какие-то невразумительные, ничего не значащие звуки.

— Даже не представляю, что может заставить меня изменить свою точку зрения. — Прикинула она варианты, но ни одна мысль не могла противостоять физическому теплу, кружащему голову запаху.

— Хочешь, чтобы я провёл наглядную демонстрацию? — Игриво потянул слова мужчина, а Марта, закусив губу, попыталась скрыть улыбку.

— Неужто попытаешься меня соблазнить? — Отвечая на заигрывания, зашептала она ему в такт. — Да брось! У тебя просто нет шансов.

Марта зарокотала, а мужчину игры утомили и он с силой сжал её с боков, заставляя охнуть. Тут же отпустил, видимо, припомнив о каком-то необходимом в подобных случаях контроле, а вот она отступать не хотела, обмякла в его объятиях, обещая быть нежной и ранимой, лицом прижалась к изгибу шеи и втянула аромат загорелой кожи.

— М-м-м, — лениво выпустила из себя стон, — как вкусно пахнет, — потянула, мечтательно закрыв глаза. — Что это?

— Да не французские духи, так уж точно. — Недовольный подобной демонстрацией, оскалился мужчина. — Мужчина пахнет силой. — Прорычал он, проведя костяшками пальцев по её скуле. — Мужчина пахнет властью. — Выдохнул, касаясь нежной шеи. — Мужчина пахнет сексом. — Простонал, с силой сжав в ладонях ягодицы, прижимая податливое тело к возбуждённому паху, и рассмеялся вслух, как только Марта принялась трепыхаться, отбиваясь.

Он отпустил. Сразу же. И не было мысли удержать, заставить. А потом и она рассмеялась, понимая это. Смеялась и долго не могла заставить себя успокоиться, а он смотрел. Любовался, иначе и не скажешь. Только осознав это, Марта опомнилась и тут же осеклась, нахмурилась.

— Кажется, ты обещал отвести меня к пансионату. Пришло время сдержать своё слово, не так ли? — Строго проговорила она, но внутри что-то дрогнуло прежде, чем мужчина решил ответить.

Это было сомнение. В его намерениях и в своих силах в первую очередь. Что тут скрывать, Марте льстило это внимание. Она любила ловить на себе чужие вожделенные взгляды и любила отсекать от себя их обладателей, не давая и малейшей надежды на успех и какое-либо продолжение. А сейчас… ловила призрачное удовольствие, хотя не считала победой подобный успех. Ведь, чего стоит покорить мужчину подобного типа? Он только за ту мысль, что Марта обратила на него внимание, готов продать душу дьяволу, а тут… А тут вот она, только руку протяни, и вся твоя. По крайней мере, ему могло так показаться. А что же на самом деле? А на самом деле оказалось, что статус человека не так уж и важен. Именно это Марта поняла. Важно содержание его души, мыслей. Её же супруг куда слабее морально, нежели этот незнакомец. Потому зародившееся внимание и дорого, потому и желанно.

— А ведь тебе нравится то, что ты сейчас чувствуешь. — Неожиданно прошептал мужчина и отчего-то усмехнулся.

— Я люблю внимание. Я его достойна. — Не уступила Марта.

— Ну да… Красивая. Всем на зависть! — Поджал он тонкие губы. — И этим пользуешься. — Проговорил на выдохе и будто осудил. — Продолжай в том же духе!

— Ты снова пытаешься навязать мне своё мнение. — Будто пожаловалась Марта и в порыве чувств отступила, отворачиваясь.

— Наоборот, поддерживаю.

— С чего бы?! — Хмыкнула. — Не так давно ты осудил мой подход к жизни.

— Это я погорячился, а вот сейчас смотрю и понимаю, что был неправ. — По-доброму усмехнулся он, а Марте отчего-то показалось, что издевается. — Нельзя тебе в шалаше, красавица. Ты маленькая звёздочка. Ты должна блистать.

— В каком ещё шалаше?!

— В том, в котором с любимым рай. Ведь звезда не может принадлежать кому-то одному…

— Это ты сейчас так пытаешься меня оскорбить?

— Это я рассуждаю вслух.

— Послушай… — Вспыхнула Марта, но договорить мужчина не дал, потянул за руку на себя и направился в сторону одиноко стоящего фонаря.

До того Марта его и не видела, а сейчас раздражённо щурилась, отгораживаясь от яркого света.

— Куда мы идём? — Уточнила она, оглядываясь по сторонам, а незнакомец обернулся и нахмурился.

— Замёрзла? — Странно так спросил, будто с заботой, с беспокойством, а Марта только тогда и ощутила озноб, пробивающий тело. Прежде было не до того — возмущение кипело, а сейчас она опомнилась, продрогла, но расправила плечи, отказываясь отвечать на вопрос.

— Согреть не предлагаю. — Оглянулся незнакомец снова. — Подумаешь ещё чего…

— И вовсе я не замёрзла. С чего ты взял?! Да и ветер стих. — Добавила она уже не так уверенно, прислушиваясь.

— Стих. — Глухо отозвался мужчина, ускоряя шаг. — Сейчас дождь начнётся.

— Мы потому так бежим? — Попыталась догнать мужчину Марта, но в итоге только сбила дыхание, а идти продолжала всё так же, следом, удерживаемая за руку в надёжном захвате.

— Не только. — Успел проговорить он до того, как секанул дождь и тугие холодные капли ударили по расслабленному телу.

Мужчина рванул бегом и тянул Марту за собой, а потом втолкнул её в телефонную будку, стоящую посреди аллеи, и посмотрел глазами голодного зверя.

— Это я влюбиться в тебя боюсь. — Прошептал он в каком-то странном напряжении и навис над Мартой, прижимаясь всё теснее. — Чем меньше времени, проведённого вместе, тем меньше вероятность подобной ошибки.

— Ну и шуточки у тебя. — Пробормотала она в ответ, стараясь не показать, как на самом деле сжалась, испугавшись подобного заявления.

А сосредоточиться на ощущениях, к счастью, не получилось: пыл охлаждали упругие дождевые капли, что попадали в разбитое стекло. На Марту попадали лишь редкие, которые миновали мощную спину, обошли широкие плечи, а вот сам мужчина от дождя спрятался едва ли — всё принимал на себя. И молчал. Напряжённо и демонстративно. Вряд ли чего-то боялся, скорее, не позволял почувствовать страх Марте. Но внутри неё был уже не страх, а лёгкая эйфория. Эффект запретного плода, наложенный на первый подобный опыт, давали в итоге взрывоопасную смесь и сейчас, казалось, только от мужчины зависело, приблизить её к огню или уберечь.

Сильный и красивый. Он всего лишь загораживал Марту от дождя, а, казалось, мог уберечь от всех опасностей в мире. Длинноватые тёмные волосы, смоченные дождём, прятали лоб, делая акцент на глазах. Таких же тёмных. Широкие брови и лёгкий прищур под ними. Губы тонкие. Сейчас они были плотно сжаты, выстраивались в единую линию. И нос. По-мужски красивый, заострённый на кончике. И общие чрезмерно резкие черты лица довершали картину, оставляя после себя какую-то горечь, что будет ещё долго раздражать кончик языка. И эти простые, на первый взгляд, черты, яркой вспышкой с лёгкостью затмили аристократическую красоту её мужа. А ещё было тело. Мощное. Поджарое. Разглядеть что-либо наверняка под растянутой футболкой не представлялось возможным, но едва ли та могла скрыть стальные мышцы, пусть и чуть худощавого мужчины. Едва ли претендовала на то, чтобы спрятать мощнейшую энергетику, сквозящую изнутри.

А она сама рядом с ним была похожа на фарфоровую куколку. Хрупкую и непозволительно красивую. Ту самую, силуэт которой так часто воплощали в жизнь поэты в своих стихах. С длинной тонкой шеей, прямой спиной, изящными ручками и обязательно тонкими щиколотками. А лицо, так и вовсе, будто уверенные мазки талантливого художника с изумрудной радужкой глаз, малиновыми губками и чёрными, как угольки, бровями.

Она стояла практически недвижимо, предупреждая любые необдуманные действия. Свои и чужие. Но не смогла сдержаться, когда ветер стих, крупные капли стали мельче, а вскоре и вовсе пропали. Марта попыталась оттолкнуть мужчину от себя, а он лишь ухмыльнулся в ответ на вялую попытку освободиться. Ухмыльнулся, а у Марты живот поджался от странного предвкушающего чувства. Сейчас она не пыталась себе этого объяснить и, уж тем более, не пыталась посмотреть в его глаза — точно знала, что это станет последней ошибкой в её приключении. Потому осторожно отступила и прокашлялась, почувствовав, как горло сдавило спазмом.

— Дождь закончился. — Прошептала она, бессознательно понимая, что даже этот шёпот может подействовать на мужчину как-то неправильно, потому наспех вздохнула и продолжила более уверенно. — Можно идти дальше.

— Не хочу. — Со смешком выдавил он из себя и неторопливо облизал губы. — Знала бы ты, что делаешь с мужиками, что творишь… — Втянул он в себя воздух сквозь сжатые зубы. — Маленькая ещё, не понимаешь, какой силой обладаешь. Не завидую я тем, кто станет на твоём пути лет через пять, семь. Но возбуждаешь. Будоражишь желание и этим бессовестно пользуешься. Шепчешь сейчас и буквально балдеешь от того, как меня колбасит, как наизнанку выворачивает.

— Я не… — Она попыталась откреститься от обвинений, а мужчина навалился, вдавливая Марту в угол, и опасно зашипел, пережидая особенно напряжённый момент от ощущения податливого тела под собой.

— Всё правильно, ты молодец. Ты имеешь на это право. Только ты, пожалуй, и имеешь.

— Мне не нужны твои признания. Хватит! — Марта упёрлась ладошками в его грудь и почувствовала, как мужчина поддался, а потом и вовсе отпрянул, упираясь спиной в противоположный угол.

— А я не могу, веришь, нет… просто так на тебя смотреть. Всё нутро в узел скручивается от грешных мыслей. Гореть мне в аду за эти желания. Чужую женщину хотеть — смертный грех.

— Твои проблемы! Не нужно перекладывать их на мои плечи.

— Да, да, на эти хрупкие оголённые плечи. — Склонив голову набок, мужчина улыбнулся. На этот раз безо всяких подтекстов.

Он толкнул дверь правой рукой, и проводил Марту жадным взглядом, когда она всё же решилась выйти. Сам вывалился следом и жестом указал верное направление. Теперь по большей части молчал, криво ухмыляясь. А Марта, получив необходимое для маневров пространство, принялась подглядывать за ним исподтишка. Он шёл, спрятав кулаки… кулаки! в карманах, и лениво пинал попавшиеся под ноги камушки. Мужчина насвистывал какую-то знакомую мелодию из известного фильма и смотрел строго перед собой. И казался непробиваемым, как скала, чем покорял. Ведь мог воспользоваться своей силой и её слабостью, своей уверенностью и её нерешительностью, но предпочёл сдержать данное мужское слово, не отступаясь от первоначального плана.

Невольно получалось сравнивать незнакомца с мужем и, как Марта осознавала твёрдо: не в пользу последнего. Простые, казалось бы поступки, на которые, порой, бывает крайне сложно решиться. Закрыть собой от дождя или вызваться провожать, не имея и надежды на желанную благодарность — чем не подвиг современного мужчины! И тот же Юра никогда бы не навязался к незнакомке, будь она хоть тысячу раз красива, при условии, что пути не совпадают и вообще не понятно, кто стоит перед тобой. Он бы прошёл мимо, не будь Марта собой или, если точнее, дочерью своего отца. Уже на свадебной церемонии сестра Юрочки сболтнула, что тот не просто так сопровождал её в тот самый вечер, на котором решалось, кто же станет обладателем шикарного приза длиною в жизнь.

Марта сравнивала, примерялась, но ни разу не пожалела о сделанном выборе. Потому что с Юрочкой они пара, а с незнакомцем, увы, нет. Пусть он хоть двенадцать подвигов Геракла повторит и спасёт Марту от хулиганов… И не успела она об этом подумать, как шумная компания показалась на противоположном конце парковой аллеи. Марта и отреагировать не смогла, а незнакомец уже притянул её к себе, уверенно обхватив рукой вокруг талии. Аж выгнулся, так ровнял плечи, разминая. И походка изменилась, и выражение лица. Оно стало жёстким, решительным.

Шесть явно подвыпивших молодых людей с интересом поглядывали на парочку, но прошли мимо, не издав и одного подозрительного звука.

— Что ты вцепилась, как клещ, сейчас руку мне свернёшь! — Цыкнул незнакомец, как только они вышли из парка, и недовольно стряхнул хватку Марты, а та посмотрела на свои вспотевшие ладони.

— Извини, просто я очень испугалась.

— Мы об этом уже говорили. — Незнакомец перевёл на Марту ленивый взгляд, невольно почесал затылок и мягко улыбнулся.

— Да, да, волки, шакалы, я помню, но всё равно страшно. — Отмахнулась она от попыток разрядить обстановку, и невольно вздрогнула, прогоняя из тела это неприятное предчувствие опасности.

Тут же замерла, оглядываясь по сторонам хорошо освещённой улицы, запоздало отмечая, что некоторые виды ей хорошо знакомы.

— Мы почти пришли. — Тихо проговорил мужчина, улавливая эти её мысли, и кивнул головой в сторону. — Идём.

Через пять минут они уже приблизились к дому культуры, в котором не далее, как сегодня днём, Марта успела рассмотреть афишу, а уже через десять минут подходили и к самому пансионату.

— Ты привёл меня на задний двор?! — Нахмурилась Марта, приглядываясь к непримечательному благоустройству.

— Да, да, я понимаю, принцессы через чёрных ход не прибывают, но извини, чтобы обойти закрытую территорию нам понадобиться ещё минут двадцать, а я, как ты помнишь, спешу.

— Что-то мне подсказывает, что ты специально это сделал. — Заметила Марта, но не акцентировала внимание на подобном заявлении, а уже подбирала правильные слова, чтобы попрощаться. — Но, в любом случае, я хочу сказать тебе спасибо. — Мило улыбнулась она, хотя улыбка и далась с трудом.

Что-то неприятно кольнуло в душе и этот факт заметно омрачал, казалось бы, радостное событие.

— Ты меня действительно спас, не знаю, как бы добралась сама… — Неловко пожала она плечами и только тогда решила взглянуть на мужчину. Тут же и замерла, так близко он вдруг оказался.

— Да пожалуйста. — Шепнул он ей на ухо, заставляя нервно сглотнуть.

И чего-то ждал. Не нужно уметь читать мысли, чтобы понять это. Жадный и до этого взгляд, обжигал, а уверенное дыхание уже давно уютно устроилось на её лице, сроднилось с кожей, переплелось с мыслями. Секунда — и длинные пальцы запутались в волосах, вторая — и настойчивый поцелуй лавиной обрушился на губы. Шустрый язык скользнул по неплотно стиснутым зубам и с лёгкостью ласкал всё, до чего мог дотянуться. Нагло. Дерзко. Бесцеремонно. К тому моменту, как удалось оттолкнуть мужчину от себя, спёрло дыхание, и, не думая, Марта ударила его по лицу, опасливо отступая.

— Пощёчина? — Жёстко усмехаясь, мужчина удивлённо приподнял брови и сдавленно рассмеялся. — Вот тебе и благодарность! — Оскалился он, но тут же прикусил язык, поводил им по внутренней стороне нижней губы. — А я уж боялся, голову с плеч снимешь.

Забавляясь реакцией, он покивал, только вот в невинных жестах Марта отчётливо разглядела угрозу. А сдвинуться с места не смогла, стояла как на привязи, наблюдая за мужчиной.

— В таком случае не грех и повторить. — Проговорил он полушёпотом, осторожно шагнул навстречу, загоняя Марту в угол забора, а потом двинулся резко и уверенно. Так, что вариантов увернуться попросту не осталось.

Он впился в неё губами. Страстно, с явно демонстрируемым удовольствием. Её голову при этом запрокинул, удерживая уже двумя руками. Сладко простонал, отпуская, и с улыбкой на лице стерпел следующие одну за другой, порции пощёчин.

— Горячая! — Заметил он с явным удовольствием, потирая яркие следы на щеках. — У меня такой никогда не было.

Незнакомец отступил, как только Марта двинулась ко входу с намерением снести всё, что попадётся на пути.

— Меня Вадим зовут! — Крикнул он ей вслед и расплылся в улыбке в момент, как Марта обернулась, стреляя грозным взглядом, ослепляя блеском глаз, гневным румянцем.

— Надеюсь, эта информация мне не пригодится. — Ядовито улыбнулась она в ответ и скрылась за дверью пансионата, а мужчине не оставалось ничего иного, как в досаде развести руками, пожевать губами и невесело усмехнуться явному возбуждению, которым впору пугать старых дев.

Он оглянулся по сторонам, вскинул взгляд к небу, считая редкие, только выплывшие из-за туч звёзды, отдышался, как вдруг услышал звонкий стук каблучков. Девушка из персонала пансионата проплыла мимо, точно белая лебедь, и игриво оглянулась, остановившись у самого крыльца.

— Вы кого-то ищете? — Мило залепетала она. На лице мелькнул румянец смущения, но он быстро исчез.

— Да. Вас. — Выдохнул мужчина, отчаянно махнув головой, и прикрыл глаза, впитывая это ощущение азарта, захлестнувшее в один момент. — Ждал вас всю жизнь и, как видите, дождался. — Проговорил он уже на ходу, многообещающе улыбаясь, и пропустил девушку в дверях вперёд, критично оценивая вид сзади.

А уже через пять минут с прискорбием заключил, что запах не тот, не та мягкость кожи и нет той сладостной борьбы между согласием и сомнением, что возбуждала рецепторы при общении с милой незнакомкой.