И прийдже Спиридоне. Здравствуй, чудо

Юлия Струкова, 2018

Я давно, лет двадцать назад, начала собирать истории о чудесах, которые мы не замечаем. Одни собирают марки, другие – монеты, а я – рассказы о проявлении чуда. Набралось их уже достаточно, в основном, от людей, которые, прочитав мои заметки, поделились и своими воспоминаниями. Чудо вовсе не обязательно должно являться к нам в виде ангелов небесных или летающей тарелки. Более того, если бы такое случилось, это могло бы свести нас с ума. Чудо происходит с нами в рамках той реальности, в которой мы способны его воспринять, не потеряв при этом разума и здравого смысла… Книга состоит из статей для газеты "Томская неделя".

3. ВСЕ БЫ ОТДАЛ ЗА…

Фраза «Полцарства — за коня» всем, наверное, знакома. Не всегда деньги или материальные блага становятся самым необходимым. Бывает, что более важна чья-то своевременная помощь, минуты и секунды, а то и просто добрый совет. Вот здесь и случаются чудеса…

«Ищи человека»

Одна моя знакомая, врач, как-то сказала: «Не борись с системой, ищи человека…» Возможно, кому-то такой совет покажется конформистским, но я не раз убеждалась в его действенности.

Вот рассказ одной матери особенного ребенка, как иллюстрация этого простого правила.

«В начале девяностых годов, когда обвалились все поставки импортных лекарств, многие просто не знали, как спасать своих близких. Моему мальчику нужен был церебролизин в ампулах, без него он бы просто не смог дальше жить. В поисках средства я дошла до начальника областного аптекоуправления, и он откровенно мне сказал: этого лекарства нет в стране.

Я стояла и смотрела на него, я просто не знала, что делать и куда еще идти. Может, вид отчаявшейся матери чем-то тронул этого человека, он сказал: «Попробую вам помочь…» Мы привыкли, что чиновники — это какие-то бездушные механизмы, служители системы, лишенные сострадания и совести. Но иногда и чиновничье сердце — это сердце человеческое.

Без особых надежд я вышла из аптекоуправления, я не знала, как мне смотреть в глаза своему ребенку, измученному головными болями. Неожиданно через неделю раздался телефонный звонок от того самого чиновника. «Приходите за церебролизином». Между тем, в то время церебролизин был на вес золота, в объявлениях и по телевидению, и по радио, и в газетах то и дело проносился просто-таки стон: «Срочно! Церебролизин за любую цену!»

И вот захожу в кабинет, и начальник подает мне сверток, в котором золотые для меня ампулы. На них что-то написано иероглифами, и никакого перевода, даже на латинице, — нет.

— Это точно церебролизин? — засомневалась я. — И сколько я вам должна?

— Нисколько. Идите и лечите своего мальчика.

Позже я еще раз зашла к этому человеку, просто поблагодарить. И узнала, каким путем попали ампулы в мои руки. Этот человек, не имея возможности помочь мне через официальные каналы, нашел телефон старинного приятеля, с которым когда-то вместе учились. Тот связался со знакомым судовым врачом торгового судна во Владивостоке, который как раз собирался в рейс до Японии. В Японии врач купил те заветные ампулы, предназначенные, конечно, для японцев — потому и промаркированы они были только по-японски.

Те ампулы помогли поддержать здоровье моего сына. Он до сих пор жив, и при его диагнозе, неплохо себя чувствует.

Прошло более двадцати пяти лет с тех событий. Начальник аптекоуправления давно ушел на пенсию, переехал из Томска куда-то в европейскую часть страны к родственникам, фамилий его далекого друга и того судового врача, который купил в Японии ампулы, я, к сожалению, не знаю. Но я все время вспоминаю этот случай, и по прошествии лет все чаще думаю, что в тех условиях, в той неразберихе, в том всеобщем пофигизме нашлись ответственные люди, которые, по сути, спасли моего мальчика — больного ребенка, которого они никогда в жизни не видели. Спасли не по обязанности, а из человеческого сострадания. Для меня это осталось в памяти настоящим чудом милосердия».

Статус и фамилия — для доброго поступка

Как часто люди при должности, одна фамилия которых наводит трепет на окружающих, пользуются этим для решения каких-то своих меркантильных делишек. Но иногда люди со статусом просто помогают другим, даже незнакомым. Вот рассказ женщины, которой помог именно такой человек.

«В годы перестройки отправилась я в отпуск к тетушке в Фергану вместе с четырехлетним сыном. Мне тогда было двадцать пять, сама еще девчонка, почти никакого жизненного опыта. И хотя более опытные знакомые предупреждали, что в союзных республиках процветает коррупция, а потому на всякий случай денег надо взять побольше, я как-то не предполагала, что столкнусь с этим злом.

Погостили мы у тетушки, собрались в обратную дорогу, с сумками и чемоданом приехали на вокзал Ферганы. Подошла моя очередь к кассе, я попросила сквозной билет от Ферганы до Томска через Ташкент, где была пересадка. Кассирша отдает мне билет, а там написано: «Ташкент-Омск».

— Простите, но до Ташкента-то мне как добираться? А из Омска до Томска? И ребенка вы в билет не вписали…

— Ничего не знаю, — на голубом глазу отвечает кассирша, — как дала, так и дала. Следующий!

Я пытаюсь что-то возразить, но меня отталкивает следующий, очередь напирает, и меня из нее просто выталкивают. Я стою посреди вокзала в чужом городе, через полчаса посадка до Ташкента, на чемодане дремлет мой ребенок, и я не могу понять, как вернуться домой? Слезами горю не поможешь, но слезы все-таки капают, до меня постепенно доходит безвыходность моего положения. И вдруг чей-то голос:

— Девушка, вам помочь?

Рядом остановился средних лет мужчина, я ему протягиваю билет, всхлипывая, обрисовываю ситуацию. И тут меня озаряет:

— Может, надо было ей денег дать? Кассирше… Но у меня просто нет…

Мужчина достает блокнотик, пишет какую-то коротенькую записку, и снова отправляет меня к той же кассирше с напутствием:

— Не надо ей никаких денег давать. Покажите это.

С запиской, на которой успеваю только бегло посмотреть фамилию, подпись и должность «прокурор…», я снова врезаюсь в очередь. Подаю записку, и вдруг… Кассирша становится как шелковая. Магическим образом она мгновенно понимает, что билет мне нужен сквозной, от Ферганы до Томска, что туда должен быть вписан мой сын, и что никаких дополнительных денег она с меня не получит. Она выписала новый билет, на этот раз в нем было все как надо.

Выхватив билет, я кинулась искать своего спасителя. Но его нигде не было. Посмотрела на вывеску здания неподалеку: «Прокуратура города Ферганы». Видимо, человек просто вышел на перекур, увидел меня и, походя, сделал доброе дело.

Тридцать с лишним лет прошло с тех пор, сын давно вырос и у него собственные дети. Но тот случай мне запомнился на всю жизнь. Бывают такие отчаянные моменты, когда хоть вешайся, и вдруг помощь приходит как из воздуха. А может, мой ангел-хранитель подсуетился?»

«Не думай о секундах свысока»

Третья история тоже связана с дорогой, но здесь, видимо, ангелы-хранители работали напрямую — без посредников. Рассказала историю одна из женщин.

«В 1993 году, в августе моему сыну после лечения облздрав выдал льготную путевку для долечивания — в Кисловодск. Я купила билеты в одну сторону, а обратных билетов не дали, сказали, что будет повышение цен уже в сентябре.

Подходит время брать обратные билеты, и цены оказываются втрое больше прежних. В очереди познакомилась с другой томичкой, оказавшейся в такой же ситуации. Кое-как наскребли на билеты. Наступает день отлета. В аэропорту объявляют, что наш рейс отменен из-за недобора пассажиров. Администратор посоветовала вернуться в санаторий и подождать дня три-четыре. Но в санатории наши места были уже заняты, да и денег в обрез — все ушло на билеты. Стоим мы с Тамарой, смотрим на большую карту необъятной страны, и думаем, что же нам делать с этой ее необъятностью. Вдруг Тамара спрашивает:

— Какие самолеты еще могут лететь в нашу сторону?

— Только до Екатеринбурга, ночной рейс до Норильска, посадку делает в Екатеринбурге.

Кидаемся к кассе, просим поменять билеты отмененного томского рейса на Екатеринбург. И нам достаются последние четыре билета — два взрослых, два детских. Посадку уже объявили. Прямо с сумками бежим к самолету.

Самолет переполнен, как трамвай в час-пик. Едут в основном норильчане, а это народ особый. Поскольку живут они от навигации до навигации, из отпуска стараются довезти до дома все, что помещается в руках и в зубах.

— Вы как взлетать будете? — слышу шепот одной бортпроводницы — к другой.

— Понятия не имею, — шепчет та в ответ, — только с божьей помощью…

Кое-как протолкнувшись к местам, видим, что вокруг занято все пространство, включая места для младенцев, проходы и уголки возле туалетов.

И все же долетели! Из Екатеринбургского аэропорта (из плюс тридцати градусов в минус один) на каком-то залетном ночном автобусе едем на железнодорожный вокзал. До отхода поезда «Томич» полчаса.

Влетаем с полусонными замерзшими ребятишками в здание вокзала и покупаем последние четыре билета в последнее купе последнего вагона. И у каждой из нас по три тысячи — последние, их хватило, железнодорожники еще не успели цены повысить.

— Вы поторопитесь, уже объявили, что поезд отходит, — напутствует кассирша.

Мчимся в последний вагон, закидываем детей, потом сумки и чемоданы, заскакиваем. Я поднялась последней и почувствовала, как за спиной будто сдвинулась земля. Поезд тронулся. Вот такая оздоровительная поездка получилась. Точно ангел-хранитель нас тогда по секундам от места к месту пронес».

Чудеса случаются чаще, чем мы успеваем их замечать. Но на то и жизнь, чтобы учиться замечать и помнить с благодарностью.