Богиня на замену

Юлия Снежная, 2021

Что делать, если ты стала богиней любви неизвестного тебе ранее мира, а хочется при этом оставаться обычным человеком? И желательно при этом выжить, устранить соперницу и завоевать сердце одного из самых завидных женихов. Я обязательно справлюсь, а поможет мне в этом Купидон и жажда быть счастливой!

Глава 1. Как стать богиней

Я шла от психолога и думала. Это была странная консультация. Мария сказала, что совершенно не видит моих изменений, и предложила порекомендовать мне иного специалиста. По ее словам, если терапия с ней мне не помогает, стоит обратиться к другому психологу. Но проблема заключалась не в ней. Я в принципе была такой. По жизни. Не вписывающейся. Сегодня мне исполнилось двадцать пять. У меня нет родителей. Нет друзей. Нет отношений. Работу я меняю каждые полгода, максимум год. Высшего образования тоже нет — меня воспитывала бабушка, и после школы я предпочла пойти зарабатывать деньги, а не учиться. С этим я и пришла к Марии. Но спустя шесть месяцев изменений ноль. Это признавала даже она. Такое ощущение, что мир меня отторгает. Не было бы бабушки, можно было бы смело говорить — меня здесь ничто не держит.

Я забежала в магазин у дома и купила тортик. Дни рождения, по причине отсутствия друзей, меня никогда особо не радовали. Но шоколадный торт был обязательной частью. Раньше его покупала бабуля, а после восемнадцати, как я устроилась на свою первую работу, это стало моей “обязанностью”. Я вообще старалась не доставлять бабушке финансовых хлопот. Она работала и получала пенсию, но это все равно были маленькие суммы. Собственно, поэтому я и предпочла работу университету.

— Ба, я дома! — очевидно, она не могла не услышать моего прихода, но это было традицией.

— Ленчик, мы на кухне.

Мы? Может, соседка баба Нюра забежала на чай?

Я прошла в указанную комнату с шоколадным тортиком и с удивлением обнаружила сидящую за столом ослепительно красивую блондинку.

— Добрый день, — я протиснулась мимо нее в маленькое помещение и водрузила покупку на тумбочку кухонного гарнитура. Блондинка совершенно нелепо смотрелась в нашем совковом ремонте, словно что-то чужеродное. Интересно, откуда бабуля ее знает? Но как-то неприлично спрашивать об этом в лоб.

— Ленчик, садись с нами, — хоть меня звали Элей, бабушка упорно звала меня именно так. Не знаю, уж почему — то ли имя мое не нравилось, то ли свои ассоциации. Я почему-то всегда стеснялась спросить.

Моя не особо активная интуиция вдруг приподняла голову и с сомнением принюхалась к ситуации. Сейчас выяснится, что эта красотка — представитель секты, которая заманила моего единственного близкого человека в свои токсичные ряды. Тем не менее я села на последний свободный табурет и напряженно замерла в ожидании пояснений.

— Я обещала рассказать про твоих родителей, когда тебе исполнится двадцать пять, — начала бабуля. Она явно была взволнована. Блондинка же хранила философское спокойствие. Похоже, дело не в секте — уже легче. Но все же надеюсь, сейчас не выяснится, что это моя младшая сестра или что-то в таком роде. А то получится обидно. Она — красивая, златокудрая (иначе про нее не скажешь), стройная и хрупкая. И я — совершенно обычная, среднего телосложения с темными кудряшками.

Бабуля замолкла и беспомощно оглянулась на блондинку. Точно не к добру. Та, уловив обращенный на нее взгляд, повернулась ко мне и выдала:

— Элла, я твоя мама.

На ум пришла культовая сцена из известнейшей космооперы, только там был отец. Глаз хотел было дернуться, но в последний момент передумал и замер на половине пути. В смысле — мама?! Да она выглядит младше меня!

Словно прочитав мои мысли, блондина продолжила:

— Внешне по мне не скажешь, но это так.

Следующие полчаса превратились в какой-то фарс. Красотка оказалась богиней. На этом месте я заволновалась насчет психического здоровья бабули. Она вроде выглядела вполне здравомыслящим человеком, но ей уже было шестьдесят семь. Вполне возможно, что деменция смогла добраться до моей ба, оставшись при этом незамеченной до сегодняшнего дня. Она (блондинка, не бабуля) влюбилась в мужчину с Земли, родила от него ребенка. Узнав, кем блондинка (кстати, имя у нее было зубодробительное — Элланиэль) является, мужчина шустро отказался и от нее, и от ребенка. Ну да, зачем ему сумасшедшая, наверняка передавшая гены дочери. С одной стороны, я понимала отца. С другой — его поступок был непростительным. Тогда Элланиэль договорилась с ба (кстати, совершенно посторонним человеком и ей, и отцу), оставила ей на воспитание дочку, то бишь меня, а сама отправилась в мир под названием Чейркон. Там она выполняла обязанности богини любви последние двадцать пять лет. И вернулась на Землю чтобы инициировать меня как богиню и передать мне свой пост. Мол мир ей не пришелся по вкусу, а отказаться от надзора за ним она не могла. Чейркон ей передала ее собственная мать — Элькриона. Похоже, это такая семейная фишка, называть дочь на “Эл”. Если принять на веру, что эта девчонка — моя мать, и все, что она говорит — правда.

Помассировав себе виски, я решила немного развеять этот бред.

— Хорошо, если ты богиня, сотвори что-нибудь такое, чтобы я могла тебе поверить.

Элланиэль посмотрела на меня с укором,

— Я тебе не маг, чтобы быть цирковым шутом. Но так и быть, смотри.

Блондинка повела плечиком, словно что-то сбрасывала — и вот уже передо мной сидит сгорбленная старуха. Еще пара секунд, и старуху сменил бравый молодец. Все-таки шизофрения передается по наследству, и сейчас она пробудилась во мне. Потребовалось еще полчаса, чтобы убедить меня, что я не сумасшедшая. Ну как убедить… до конца я этот вариант не скидывала со счетов. Впрочем, где-то мною была вычитана мысль, что если вы сошли с ума, постарайтесь получить от этого удовольствие. А еще идея фатализма. Плыть по течению. И множество иных вычитанных в интернете теорий.

Видимо, мое лицо выражало весь бурливший внутри скепсис, потому что следующими словами блондинки были:

— Некогда мне тебя убеждать, сама сейчас поверишь.

Элланиэль потянулась ко мне через кухонный стол и схватила за руку.

— Что… — договорить я не успела. Резко закружилась голова, мир словно при обмороке ушел из-под ног.

Очнулась я не на кухне старенькой хрущевки. И явно не в больнице.

— Слушай и запоминай с первого раза, — с каждой минутой эта блондинка нравилась мне все меньше. И это моя мать? Слава богу, что она сбежала, оставив меня на мою славную бабулю. — Сейчас ты находишься в главном храме богини любви, то есть твоем. После инициации, конечно, сейчас пока я главная.

Слушая вполуха, я поднялась с пола, на котором оказалась в момент якобы перемещения. Голова еще немного кружилась, сознание пыталось логически объяснить происходящее вокруг а я просто осматривалась. Вычурно, помпезно, безвкусно — именно эти слова подходили обстановке “главного храма”. Вокруг сплошной ампир в бело-золотых тонах с добавлением насыщенно-красных. Лепнина, статуи, картины в массивных рамах, ковры, ткань везде, где только можно — на окнах, стенах, мебели. Одним словом, совершенно не мое.

— Доступ к нему имеешь только ты и те, кого лично приведешь. Без твоего ведома и разрешения сюда не смогут попасть ни смертные, ни даже другие боги. Здесь твоя власть безгранична. Конечно, в определенных рамках — мы же не демиурги. Хочешь — перестраиваешь интерьер на свой вкус. Хочешь — создаешь нужные деньги. Хоть с Земли, хоть любой империи или страны Чейркона. Стать невидимой, летать без крыльев и так далее — на что хватит фантазии. Ну и все прочее. Еда там, одежда, сменить свой облик. Разберешься, — Эланиэль дернула плечиком. Похоже, это ее “фирменный” жест. — Дальше. Есть личные храмы богини любви, тебя то есть. Там тоже много власти, но уже с ограничениями. Есть храмы нескольких богов. Если в нем расположен твой алтарь — то тебе там подвластно многое, но тоже уже меньше, чем в личном. В общем, по убывающей. За пределами храма, соответственно, силы еще меньше. Сама летать без крыльев сможешь, а поднять в воздух какого-нибудь смертного — нет. Что еще..?

Блондинка (мне не удавалось воспринимать ее как мать) в самом начале своей абсурдной речи разместилась в вычурном кресле с красно-золотой узорчатой обивкой и на золотых гнутых ножках. Ничего не оставалось, кроме как сесть во второе такое. Задумавшись, девушка повела кистью, и тут же в ее руке появился бокал с белым вином. Почему-то именно этот факт заставил меня резко поверить во все происходящее. Не смена обликов, не отвратительное по ощущениям перемещение в какое-то иное место, а именно взявшийся из воздуха бокал с напитком. Элланиэль не заметила произведенного эффекта, она продолжала инструктировать, глядя куда-то поверх моей головы.

— Этот мир вышел на дорогу техногенного прогресса, поэтому веры в богов все меньше, меньше молитв и подношений. Твоя задача — поддерживать веру в богиню любви. Исполнять молитвы, творить чудеса и так далее. Чем больше смертные в тебя верят, тем ты сильнее, бессмертнее и можешь создавать божественные дары. Надоест этот мир — можешь найти себе другой, где нет богини любви. Учти — это важное условие. Один мир — одна “Афродита”, — девушка цокнула языком. — Земля в свое время досталась новенькой, как ты, вот та и пустилась во все тяжкие. Насоздавала разных обликов одной себя, а потом вообще ушла в неизвестном направлении, не оставив преемницу. Последнее, конечно, не обязательно. Я думала там остановиться (собственно, так и встретила твоего отца), но тут моя мать предложила мне эту дыру. Тогда я этого еще не знала.

Странно, если ей не нравится этот мир своей техногенностью, то что она хотела от Земли? Там вообще в богов практически не верят, особенно тех, что имеют специализацию.

Пока я размышляла, девушка дернула рукой, и бокал исчез.

— Все, давай я тебя инициирую и уйду уже в другой мир. Мне один демиург двадцать лет назад предложил новенький, только созданный. Он как раз на днях закончил его доводить до ума. Прелестный — ты себе не представляешь! У него там будут только эльфы, дриады и русалки. Климат — теплый, множество ярких цветов, — Элланиэль мурлыкнула, прикрыв глаза. — Не то, что этот. Местные смертные недавно изобрели самокары, очередные техногенники. Впрочем, до Земли им далеко. Ладно, давай сюда свою руку — буду инициировать.

На последних словах я резко спрятала обе руки за спину, попутно больно стукнувшись о подлокотник кресла кистью руки.

— Нет.

Блондинка искренне удивилась. Кажется, ей даже не приходило в голову, что я могу отказаться.

— Почему?

— Я хочу обратно в свой мир. Бабушка у меня совсем одна осталась, позаботиться о ней некому.

— Ну так навещай ее, в чем проблема? Просто отлучайся не более чем на десять дней. А то утратишь связь с миром, заново придется проходить инициацию.

Новая информация заставила меня навострить уши.

— Как это — навещай? Я могу путешествовать между… — я запнулась, поняв, что не запомнила название мира, хоть его и произносили несколько раз. Но блондинка меня и так поняла.

— Ты чем слушала? Конечно. Все боги могут путешествовать между мирами.

Да, точно. Со всеми этими потрясениями, мозг совершенно мне отказал. Сама Элланиэль как-то же перемещалась. Значит, и я могу. К неудовольствию блондинки, я заставила ее научить меня перемещаться из одного мира в другой. И не согласилась на инициацию, пока не смогла самостоятельно проделать этот трюк десять раз подряд.

Глядя на то появляющуюся на кухне, то исчезающую меня, бабуля по-доброму смеялась и ворчала “вот ведь шебутная”. Но я видела — она рада, что я озаботилась вопросом поддержания связи с ней. Я не знала, что за мир собиралась мне вверить Элланиэль, но на Земле меня точно ничто не держало. Тем более, там уже была своя богиня любви. Очень древняя и уставшая от жизни. На Землю она ушла на своего рода пенсию — сразу после ухода оттуда моей так называемой матери. Она особо не контактировала с людьми, не отвечала на их молитвы и не пыталась восстановить веру в себя. Блондинка с плохо скрываемым испугом поделилась:

— Видимо, решила раствориться в небытие. Боги не умирают, они перестают существовать, когда им надоедает жить.

Вернувшись в главный храм после десятого раза, я все же рискнула и согласилась на инициацию. Все происходящее плохо укладывалось у меня в голове, но я решила плыть по течению, как делала это в последние годы. Когда все, за что берешься, не особо складывается — в какой-то момент опускаются руки. И тогда привет, течение. Сейчас этот недостаток оказался полезным навыком из категории стресс-менеджмента.

— Смотри и запоминай. В каждом главном храме каждого бога в каждом мире есть Источник. Здесь это кристалл, — мы подошли к вмурованному в стену куску фиолетовой слюды. — Давай сюда палец. Что ты так вздрагиваешь?! Всего лишь уколола тебя иголкой. А теперь размажь кровь по кристаллу.

Я послушно провела пальцем по минералу, оставляя на нем красный росчерк. Пара секунд — и кровь впиталась, не оставив и следа.

— Отлично, теперь ты — местная богиня любви. Успехов! — блондинка помахала рукой и исчезла.

Я растерянно стояла посреди красно-золотого помещения. В смысле — успехов?! А что мне сейчас делать? Как это — быть богиней? Что нужно делать? Может, мне как богине любви нужен купидон? В воздухе прямо перед моим носом возник небольшой, размером с чихуахуа, голый младенец с крылышками, размещенным между ними колчаном со стрелами и луком в руках.

Перовой связной мыслью было “Почему он голый?! Купидон должен быть в хитоне!” В следующую секунду младенец оказался одет в обозначенную одежду, что привело меня в еще больший ступор. Я попыталась не думать, но получалось плохо. Что там говорила моя якобы мама? Что в главном храме у меня безграничная власть? То есть, любая моя мысль тут же становится материальной? Вот захочу я крокодила…

В следующую секунду я с ногами оказалась на кофейном столике. Как он при этом не упал — понятия не имею. На полу же, не обращая на меня никакого внимания, расположился тот самый крокодил. Он лениво шевелил хвостом и вертел мордой, оглядывая свои новые владения. Мамочки! Тьфу, нет уж, никаких мам… Бабулечка! Я хочу, чтобы он исчез. Я хочу, чтобы он исчез. Я хочу, чтобы он исчез! Желание сбылось после первой же мысли, но меня немного заело, и успокоиться удалось далеко не сразу. Вся ситуация заняла не больше четверти минуты, а нервов было потрачено пара километров.

Продолжая удерживать стратегическое положение на кофейном столике, я перевела взгляд на купидона.

— Ну а ты что молчишь? Скажи что-нибудь!

— Скажи что-нибудь, — младенец повторил за мной как болванчик.

— Что-нибудь разумное, — поморщилась я. Слишком все буквально получалось.

— Например, что бы ты хотела услышать? — купидончик был крайне послушен, что не свойственно детям его возраста. Хотя каким детям. Даже новорожденные будут побольше чихуахуа. Впрочем, купидон всего лишь результат моей божественной (на этом месте во мне что-то нервно хихикнуло) силы. Хм! А ведь из этого можно извлечь пользу!

— Я хочу, чтобы ты был разумным, зрелым и знающим этот мир. Чтобы ты обладал своим характером и был моим, — на этом месте я немного споткнулась, формулируя, какую роль ему отвести, — помощником.

— Без проблем, как скажешь, — малыш перестал висеть в воздухе тупым болванчиком, взгляд стал осмысленным, а слова — человеческими.

— Ты правда знаешь этот мир?

— Конечно, — мальчишка насмешливо фыркнул, — ты же сама так пожелала.

Убедившись, что на полу больше нет никаких крокодилов, я аккуратно спустила ноги вниз, после чего медленно сползла с кофейного столика. Купидон все это время внимательно следил за мной, словно желал убедиться, что меня реально никто не съест во время этого маневра.

— Тогда рассказывай про этот мир. Кратко и емко.

Чейркон оказался крайне похожим на Землю. Хуже того — они часто соприкасались друг с другом, из-за чего в местах столкновения оказывались объединенные зоны. Из-за этого люди с Земли и криты (так назывались местные жители) с Чейркона могли оказаться в чужом мире. Все потому что у них был один создатель — совсем юный демиург, который немного намудрил во время работы. На Чейрконе присутствовало несколько рас критов: люди, оборотни, эльфы, драконы, ведьмы и амафемы. Всего было семь материков. Уровень развития — что-то близко похожее на начало двадцатого века Земли. На Чейрконе начался технический прогресс, но с сильным магическим уклоном.

Лекция от Купидона получилась довольно длинной и подробной, но я, конечно, большую часть не запомнила. Во-первых, потому что никогда не умела запоминать с первого раза. А во-вторых, зачем, если есть такой источник информации? Более-менее поняла, что за мир, а с остальным разберемся по ходу дела.

— Спасибо за исчерпывающий ответ. Ты побудь тут, займись своими делами, а я пока схожу на Землю. У меня сегодня, вообще-то, день рождения, а мы с бабулей даже тортик не поели.

Не дожидаясь ответа Купидона, я сделала, как меня учила Элланиэль, и оказалась на кухне старенькой хрущевки. Слава богу! Тьфу ты, как это сейчас неуместно. Слава Вселенной, что у меня все получилось!

Кажется, этот бред — вполне себе реальность. И мне стоит разобраться, как быть богиней.

Шаг первый. Поработать над главным храмом.

Попрощавшись с бабулей и договорившись о встрече, я переместилась в главный храм и с неприязнью оглядела помещение, в котором мне вроде как предстояло жить. Ощущение сюра не покидало, но это не значит, что надо садиться в уголок и приговаривать “это все происходит не со мной”. Всегда лучше делать, чем бездействовать. На проверку храм оказался довольно большим по размеру. Помимо комнаты, где я оказалась, с кристаллом в стене, я обнаружила спальню, огромную ванную, что-то вроде прихожей и кабинет. Кухни не было, что логично — зачем она, когда еду создаешь из воздуха? А роль столовой, судя по всему, играла гостиная, в которую меня в свое время привела Элланиэль. Инспекция вида из окон на все четыре стороны показала, что я нахожусь на зеленом острове, окруженном океаном.

— Купидон, — слишком длинно, надо придумать ему имя, — а этот остров заселен?

Младенец с крылышками подлетел ко мне поближе и тоже выглянул из окна.

— Нет, конечно.

— А люди… то есть, криты, могут сюда добраться?

— Сразу видно, что ты новенькая, — мальчишка снисходительно улыбнулся. Кажется, я поторопилась давать ему характер. — Это аномальная зона. Ее не замечают, она не попадает на картах, даже если кто-то постарается сюда заплыть — все равно пройдет мимо.

Отлично, значит, могу творить с этим местом все, что захочу.

Спустя полчаса я была мокрой, как пресловутая мышь, злой, как стадо чертей, и жаждущей убить одного не в меру ехидного весельчака. Оказалось, что абстрактно пожелать бежевое кресло я могу — это не составляло никакой проблемы, но получится оно совершенно произвольным. А вот если мне хочется, чтобы кресло соответствовало моим потребностям, надо представить все: его внешний вид, материал, цвет, ощущения от прикосновения, мягкость подушек и прочее, прочее, прочее. На этом месте мое воображение пасовало. Обязательно какая-нибудь важная деталь да ускользнет. Купидон возлежал на бело-золотом диване, ковырялся в зубах стрелой с наконечником в форме сердца и якобы поддерживал меня:

— Ну что ты пыхтишь как оборотень в сезон случки? — я всерьез задумалась, фраза была сказана ради красного словца, или оборотни реально пыхтят, показывая, что готовы к размножению. — И учти, сидеть на кресле с двумя ножками будет крайне неудобно.

Ну да, когда я представляла кресло по правилам художественной перспективы, задние ножки не влезли в “кадр”. В целом кресло получилось таким, как надо. Вот бы у него и задние ножки появились. Колченогое кресло резко выпрямилось, отрастив недостающие “конечности”. Я буквально хлопнула себя по лбу. Ну конечно! Чем представлять всю картину разом, можно работать с деталями! Тут же проверила свою гипотезу на диване под Купидоном. Он сменил цвет с красно-золотого на бежевый. Отлично! Ну что, интерьер, держись! У тебя новая хозяйка.

Как бы оптимистична я ни была, но чтобы перестроить весь храм мне потребовалась целая неделя! Во-первых, оказалось, что у меня недостаточно представлений что и как я хочу. Поэтому приходилось постоянно что-то перестраивать и переделывать. Во-вторых, исполнять свои желания по мановению мысли оказалось делом энергозатратным, поэтому я регулярно делала перерывы. В-третьих, для поиска идей я постоянно возвращалась на Землю и искала в Интернете интересные интерьеры.

Кстати, во время одной такой вылазки я взяла у бабули две купюры — на пятьсот и тысячу рублей. Ощущение, что я теперь фальшивомонетчица меня не отпускало. Но как показала практика — деньги, созданные в храме, вполне воспринимаются как настоящие. Но тут запротестовала бабуля. Сказала, что не хочет на старости лет становиться преступницей. Пришлось носить ей не деньги, а продукты. Тем более что после пары тренировок жареная курочка у меня начала получаться съедобной, вкусной и сытной. От продуктов и новых вещей в дом бабуля не отказалась. Вот разберусь с храмом (а ведь это теперь мой дом… так странно!) — начну ей мебель и обои таскать.

Я лениво валялась в ванне, которая была больше похожа на мини-бассейн. Все, главный храм теперь больше напоминал обычное человеческое жилье. А самое главное — я чувствовала себя в нем уютно, как дома. Быстро отказавшись от бежевого цвета, я выстроила интерьер в стиле домика в горах, окрасив все в зеленые, серые, коричневые и белые тона. Даже придумала аналог телевизора — просто панель над камином, на которой показывалась любая точка мира, какую бы я ни пожелала.

Теперь, когда с главным храмом было покончено, можно двигаться далее.

Шаг второй. Богине — божественная внешность.

За неделю я хорошо натренировалась представлять, какой результат хочу, а также не допускать в сознание шальные мысли. Поэтому перед зеркалом я встала хоть и с легким опасением, но все же достаточно уверенной в своих силах. Дончик (как я упростила имя купидона) расположился рядом, явно готовый к представлению.

Внешность у меня была довольно обычная. Да, я весьма симпатичная девушка, никогда не страдала от отсутствия мужского внимания, хоть это никогда не вытекало во что-то серьезное. Но слово “модель” ко мне не было применимо даже с натяжкой. Рост — метр шестьдесят. Телосложение — стройное, и хотя оба моих “девяносто” были ближе к “сто”, меня спасало наличие талии и общей подтянутости. Впрочем, обе сотни были одним из аргументов моей популярности среди мужского населения. Волосы цвета темного шоколада длиной чуть ниже лопаток вились. Не так, чтобы упругие кудряшки, но прямыми их точно не назвать. Глаза — зеленые, небольшие, чуть широко посаженные. Нос тоже небольшой, со слегка заостренным кончиком. Губы, даже я признавала, красивой формы, но при этом тоже некрупные. И россыпь веснушек.

Первое, что я сделала — избавилась от следов пирсинга. Как только мне исполнилось восемнадцать и я начала сама зарабатывать, первым делом проколола пупок и уши в нескольких местах. Побаловалась пару лет и сняла все сережки. Остались довольно раздражающие меня следы проколов.

Итак, рост увеличим до метра семидесяти. Грудь с попой поменьше — всегда завидовала девушкам с аккуратным бюстом. Любая одежда застегивается, можно не носить бюстгальтер, а даже самое минимальное декольте не превращает в порноактрису. Волосы выпрямила, удлинила до талии и перекрасила в блонд. На этом месте в душе что-то противно ёкнуло, но я не стала задерживаться на незванной мысли. Глаза оставила прежним цветом, но сделала их больше, ресницы — длиннее. Долой веснушки! Кожа стала матовой, бархатной, фарфоровой.

Колдовала я над собой около часа. Дончик покинул меня спустя минут пятнадцать после начала процедур:

— Скучно, никакого шоу.

Я наоборот — радовалась, что все прошло тихо и спокойно, без случайно отросшего носа Бабы Яги или появления крыльев. И теперь рассматривала результат своих трудов. В зеркале отражалась идеальная красота. Вот теперь про меня точно можно было сказать “модель”. И я должна была бы радоваться, что стала ослепительной красоткой… но неожиданно стало неприятно видеть в зеркале не себя. Эта тонкая блондинка не имела со мной ничего общего кроме цвета глаз. Нет-нет-нет. Я что, зря имею возможность выглядеть как угодно? Почему меня это так раздражает?! Я уговаривала себя минут десять… и не смогла принять новый идеальный вид. Вернув себе прежнюю внешность одним желанием, я судорожно сотворила мятный чай и плюхнулась в новенькое уютное кресло.

Дончик, до этого внимательно смотревший какое-то театральное представление, покосился на меня.

— Люди всегда хотят чего-то, чем не обладают. Но стоит у них отнять имеющееся — и оно вдруг становится дороже всех денег.

— Тебе бы цитаты писать для пабликов в соцсетях.

Благодаря тому, что Дончик был создан мной, он знал все не только про Чейркон, но и про Землю, поэтому мой комментарий не вызвал у него недоумения. Пожав плечами так, что колыхнулись крылышки на спине, компаньон вернулся к постановке. Там как раз кого-то вероломно убили со спины.

— Нет, ну ты видела?! Каков подлец! — последнюю фразу было довольно странно слышать от непропорционально маленького младенца. Впрочем, как и любую другую.

Допив чай, я вернулась к зеркалу и кажется впервые в жизни увидела себя. Привлекательную, юную, но уже достаточно взрослую девушку. С красивыми глазами и волосами, приятными чертами лица и женственной фигурой. И все-таки я скорректировала свою внешность. Убрала прыщики, опять избавилась от всех проколов для пирсинга, распрощалась с целлюлитом и нелюбимым родимым пятном над коленом. Внешность осталась при мне, просто с парой легких изменений. Главное, что с ними я осталась собой.

Но после всех проделанных манипуляций, в голове засел вопрос. А на самом ли деле Эланиэль была так красива и внешне юна, как предстала передо мной?

Шаг третий. Божественный лик.

Мы с Дончиком сидели на алтаре в главном храме столицы крупнейшей в мире империи. То есть, в Штолле. Была глубокая ночь, и посетители отсутствовали, как и мои жрицы. Но все же на всякий случай я сделала нас невидимыми и неслышимыми.

— А не подумают, что это какие-то маги постарались?

— Нет, конечно. В храмах не действует никакая магия. Так что все сразу поймут, что это твоих рук дело, — Дончик держал в каждой руке по стреле и изображал ими битву. Вроде бы я пожелала, чтобы он был зрелым, но видимо пункт про характер добавил Купидону некоторой детскости.

— А не покажется странным, что спустя сотни лет лик богини вдруг поменялся?

— Важнее будет, что богиня сотворила чудо. Безусловно, у кого-то появятся вопросы, начнутся теологические споры, будут писать трактаты, чтобы объяснить этот феномен. Но какое тебе до этого дело? Тем более что через пару лет это забудется. А через сотню мало кто вспомнит, что когда-то твои статуи выглядели иначе.

Резон в словах Дончика был, поэтому я приступила к работе. Мои желания по-прежнему выполнялись, стоило подумать о том, чего я хочу. Но все же я чувствовала, как прикладываю усилия. В главном храме я вообще никак не ощущала, что что-то делаю. Одна неловкая мысль, как с купидоном или крокодилом — и она реализована. Уставала лишь от мыслительного процесса: выбрать зеленые шторы или все же шоколадные. Здесь же мне казалось, что я складываю в уме трехзначные числа.

Статуя богини любви постепенно преображалась, становясь все более похожей на меня. Волосы укоротились, завились крупными кольцами, черты лица изменились, пропорции стали соответствовать моим реальным. На статую богини я нацепила платье, чем-то напоминающее хитон, но больше похожее на современный костюм для Хэллоуина или иной костюмированной вечеринки. Не дают мне покоя греческие боги!

— А что с руками делать?

В этот момент одна стрела Дончика сломала другую, что ознаменовало ее полную победу над противником.

— Можешь вложить в них то, что хочешь получать в качестве жертвоприношений. Или какое-нибудь послание своим последователям.

— Зачем мне жертвоприношения, если я могу создать все, что нужно?

— Затем, что так положено. К тебе приходят с прошениями — не бесплатно же выполнять просьбы смертных! Ты — богиня, тебя должны задабривать. Кстати, если будешь исполнять чье-то желание, подношение надо будет забрать.

— Ходят с прошениями? А почему я об этом ничего не знаю? — уточнила я рассеянно, думая одновременно про жертвоприношения и известнейший голливудский фильм. Если я тоже буду слышать молящихся, как его герой, то как в такой ситуации не свихнуться?

— Понятия не имею. Мне доступно только то, что находится в общем информационном поле. Сама понимаешь — реальную информацию о богах знают единицы или вообще никто.

Впрочем, Элланиэль вроде не сошла с ума, может и мне повезет в этом плане?

Что ж, будем решать вопросы по мере поступления. Сейчас важнее, что вложить в руки. Хотелось сегодня полностью разобраться со статуями. Сейчас я продумаю свой образ на этой, а потом вернусь в главный храм и пожелаю, чтобы все стали точно такими же. Но для начала надо решить, какую плату за свои божественные услуги я хочу. Во-первых, это должно быть что-то доступное любому криту, независимо от места жительства и социального статуса. Во-вторых, гуманное. В-третьих, чтобы я это могла забрать, даже если потом от него избавлюсь. Так! Я же девушка? Девушка. Богиня чего? Любви.

В моих руках, то есть руках статуи, оказался букет. Цветы в нем были совершенно разные, я даже не уверена, что они существуют на Чейрконе или даже на Земле. В какой-то момент в душе кольнуло, что жалко цветы. Но потом я успокоилась — с помощью своей магии буду или давать им корни и сажать в землю, или делать неувядающими.

Завершив со статуей, я вернулась в главный храм и пожелала, чтобы все изображения меня приняли новый облик. Завтра (а у кого-то уже день — сегодня) среди критов случится фурор.

Шаг четвертый. Божественное благословение.

Мы снова невидимые сидели на алтаре в полюбившемся мне храме в Штолле. За нами жрица проводила обряд бракосочетания, перед нами стояла пара молодоженов.

— Слушай, ну не знаю я! В мире полно сказок и легенд, где говорится, что богиня любви видит нити, связывающие людей. В некоторых из них утверждается, что идут они от сердца. Но нигде не сказано, как ты это делаешь.

Дончик объяснял, что как богиня любви я могу видеть, подходят криты друг другу или нет. И я могу благословить молодоженов, если они действительно являются суженными. Или не одобрить их союз, если для этого были причины. Кстати, именно поэтому немногие решались сочетаться браком в храме, предпочитая делать это в городской ратуше. Даже искренне влюбленные друг в друга боялись узнать, что богиня против их брака. Не говоря уже о тех, кто преследует корыстные мотивы.

Я сосредоточилась, глядя на область сердца у жениха. В голову постоянно лезли совершенно идиотские и неуместные мысли, я отвлекалась и сбивалась. Чертова Элланиэль, исчезла, ничего толком не объяснив, а я теперь мучайся. Так, не отвлекаться! Область сердца… ага… хочу увидеть… хочу! Ура! Наконец-то из груди со стороны сердца начали проступать те самые “нити”, про которые говорил Дончик! Белые и золотистые, от бледных до самых ярких!

— Есть! Получилось!

— Ну наконец-то, а то я начал волноваться, что богиня — бракованная.

Я бы может и подправила характер этого наглеца, но мне казалось кощунственным вмешиваться в уже вроде как живое существо. Раньше надо было думать, не затягивать. А сейчас уже все — придется иметь дело с тем, что сама сотворила.

— Белые нити показывают подходящего по судьбе партнера. Это не значит, что только с ним можно построить отношения. Ведь может такое быть, что нить связывает тех, кто находится на разных континентах. По крайней мере, есть несколько сказок, связанных именно с этим. Но все же это вопрос судьбы, не может быть такого, что по судьбе дан тот, с кем никогда не пересечешься. Так вот. Вполне спокойно можно всю жизнь прожить в любви, даже если вас не связывает белая нить, хоть самая бледная. Просто именно такой партнер даст… хм… больше счастья, больше развития, лучшую судьбу, большее взаимопонимание и все такое. Чем ярче нить, тем больше подходит по судьбе. Золотые нити — это чувства. Самые бледные говорят о легком интересе, симпатии и так далее. Соответственно, чем ярче — тем сильнее чувства.

Я присмотрелась к брачующимся. От их сердец шли яркие золотые нити и бледные белые. Хороший союз. Правда, у обоих ярко-белые нити шли в сторону. Но с другой стороны, золотые нити не менее важны. Да и пусть бледные, но белые тоже присутствовали. Кроме того, благословение богини любви — это не просто красивые слова, а реальная сила, как я поняла из сбивчивых пояснений Дончика. Просто если легенды вполне дружно говорят про нити, то в вопросе благословения “показания” довольно сильно расходятся. Поэтому я не до конца поняла, какой именно эффект оно дает.

— Будешь благословлять?

Я кивнула. Молодые традиционно поцеловались. Да, демиург наших миров не стал сильно заморачиваться с ритуалами. Такое ощущение, что многое сделал знаменитым студенческим методом копипасты. Я не знала, как создавать благословение, но надеялась, что все сработает как-то само. По крайней мере, до сих пор метод “авось” был весьма результативен. Поэтому внутренне благословила молодоженов, постаравшись вложить в это все свое сердце и желание. В этот же момент на них сверху посыпались золотистые искорки, которые таяли, стоило им опуститься на молодоженов.

По залу промчалось дружное “ах”, после чего гости яростно зашептались “богиня любви”, “благословила”, “а я говорил, что они — идеальная пара”, “и все равно она ему не подходит”. Впрочем, стоящим перед алтарем было все равно, о чем там шушукаются остальные. Они смотрели друг на друга счастливыми влюбленными глазами и улыбались.

Шаг пятый. Ваши молитвы услышаны.

Мы сидели в храме маленького приграничного городка в Лиолии. Это была первая страна с избираемым правителем, но тут он обладал властью короля, а не как президент на Земле. Напротив моей статуи в общем храме стояла темноволосая девушка и молилась, ее букет мелких желтых цветов уже лежал на алтаре. Брюнетка просила о любви. Она была в том возрасте, когда еще молода, но у людей уже возникает вопрос “а почему не замужем?” Чейркон был не таких жестких нравов как средневековье на Земле, но все же не такой демократичный, как мой двадцать первый век. А молящаяся не хотела выходить замуж просто за хорошего парня, судя по словам ее молитвы, ей было важно сделать это по любви.

Я взяла с алтаря букет — и он тут же стал невидимым для смертных. Девушка невольно вздрогнула и с опаской посмотрела на то место, где он еще недавно лежал. Хоть криты и молятся мне в надежде, что будут услышаны, божественное внимание их все же пугает.

Пока брюнетка спешно покидала храм, мы с Дончиком незаметно последовали за ней, а потом двинулись в сторону, куда уводила ее самая яркая белая нить. Увы, на том конце “провода” оказался женатый мужчина. На всякий случай я пригляделась к нему, но нет — он искренне любил свою жену, и это было взаимно. Жаль. Вернувшись к девушке, я выбрала вторую по яркости нить — и тут мне повезло. Во-первых, молодой человек, как и первый, жил в том же городе. Во-вторых, не был женат.

— И как мне выполнить молитву?

Я посмотрела на Дончика.

— Полагаю, надо их как-то столкнуть.

Я выразительно посмотрела на напарника, намекая, что мне бы не помешала помощь с идеями. Он лишь пожал плечами.

— Это ты богиня любви, вот и думай.

Я присмотрелась к такому же как девушка жгучему брюнету. В большинстве стран Чейркона был похожий стиль в одежде, чем-то напоминающий стимпанк из моего. Поэтому на моей невольной жертве было надето пальто, шейный платок и котелок. Кроме, конечно же, брюк, туфель и чего-то, что не видно под верхней одеждой. Если на Земле уже вовсю царствовало лето, то тут только-только расходилась весна. А Лиолия еще и была северной страной, так что погода не шептала. В голове забрезжила мысль, но уверенности, что все получится, не было. Вне храмов моя сила довольно ограничена.

Я соткала из воздуха иллюзию местного аналога голубя. Этакую птичку-паразита, которая стайками собиралась на местных рынках и таскала хлеб у зазевавшихся лавочников. Убедившись, что чейрконский “голубь” мне подчиняется, я направила его на брюнета. Мой буквальный полет фантазии стянул с мужчины шарф и полетел в сторону нужной девушки. Получилось! Я не была уверена, что иллюзия сможет взаимодействовать с реальным миром. Только бы мужчина за ним погнался. Только бы успеть, пока девушка не зашла в какое-нибудь здание. Только бы они заметили друг друга. Только бы все получилось!

Вопреки моим опасениям, мужчина и правда побежал за птицей. А я старалась держать ее на достаточном расстоянии, чтобы не упустить платок, но и не слишком опередить погоню. Путь определяла по тонкой белой нити, которая связывала предназначенных друг другу судьбой. Это было очень непросто. В принципе сложно удерживать внимание на эфемерных нитях, а тут еще приходилось параллельно управлять птицей. Через несколько минут начало казаться, что я свихнусь от перенапряжения. Но мне повезло — девушка как раз шла в нашу сторону, что сильно сократило расстояние и не дало мужчине потерять желание догнать пернатую воровку. Повинуясь моему приказу, птица случайно (и не сильно, не надо никого калечить) врезалась в брюнетку, от чего выронила платок и улетела ни с чем, вскоре растворившись в воздухе.

— Вы не ушиблись? — мужчина придержал девушку за локоть, забыв о платке… а дальше все как в лучшем романтическом фильме. Их глаза встретились, пробежала искра, а я увидела очень тоненькую золотистую нить, протянувшуюся между ними параллельно белой.

— Знаешь, а это приятно, — я смотрела на пару, но обращалась к купидону.

— И правда… — голос напарника был задумчивым и каким-то мечтательным. — Будешь их благословлять на свадьбе?

— Конечно!

А на следующий день на моем алтаре в том же храме появился второй букет из желтых цветочков.