Папа за 300 дней

Юлия Резник, 2022

– Ты хочешь сказать, что это – моя дочь? – По крайней мере, по документам. – Как такое возможно? Ты не забыл, что мы с Иркой в разводе?! – Да, но по закону у нее было триста дней, чтобы записать ребенка на тебя. И по срокам все сходится. – А то, что беременность длится двести восемьдесят дней, никого не волнует?! – сорвался Артем на ни в чем в общем-то не повинного адвоката. – Как вариант, ты можешь оспорить факт отцовства через суд. – А до этих пор что мне делать? – А до этих пор… Учитывая то, что мать ребенка мертва, ты несешь за него полную ответственность.

Глава 5

Напряжение в салоне машины было таким, что его запросто можно было резать ножом. И дети, чувствуя это, вели себя хуже некуда. Вероника орала в кресле и с настырностью маленького носорога била ногами по сиденью водителя. Орлов все сильнее мрачнел, а Веник в голос ныл о том, как его все достало. И Плакса, и взрослые, и происходящее в целом. Попытки Алены угомонить детей не приносили должного результата. Лишь создавали дополнительный шум. От которого даже у нее самой пульсировало в висках. Что уж говорить об Артеме?

— Так! — рявкнул он. — Всё! Замолчали… Я высажу из машины любого, кто издаст еще хоть один звук. Это понятно?!

— У-а-а! — ничуть не испугавшись, заныла Ника.

— А почему на окне вода? — поинтересовался Веник, будто его не слышал совсем. По факту угрозы Артема подействовали лишь на Алену. А может, и не угрозы вовсе, возможно, у нее просто закончились силы. Видит бог — его тоже были на исходе. Орлов с шумом выдохнул через нос и довольно спокойно заметил:

— Наверное, опять пошел дождь.

— А вот и нет. Твоя машина вспотела, потому что ты едешь с превышением скорости. По статистике это в несколько раз увеличивает риск дорожного происшествия.

Артем сглотнул. Скосил взгляд на Алену, с губ которой слетел испуганный смешок, и тихонько пробормотал:

— Господи Иисусе, дай мне сил.

— Я хочу есть!

— У-а-а-а-а…

— Если ты хочешь, чтобы я осталась помочь тебе с Никой, нам нужно заранее все обсудить.

Заговорили все сразу. У Артема задергался глаз. А ведь прошло только полдня в их компании.

— Сейчас мне нужно совсем другое. Ты взяла права?

— Права? На машину, что ли? — изумилась Алена.

— Ну, а на что еще?

— Д-да. Они всегда со мной. В сумочке…

— Отлично. Значит, назад поведешь ты. И лучше тебе оказаться хорошим водителем, — вновь пригрозил Орлов.

— Боюсь, вас постигнет разочарование, — вставил свои пять копеек Веник. — А впрочем, Алена хотя бы соблюдает правила. Правда, не все. А те, которые знает.

Орлов на секунду прикрыл глаза, поморщился, как от зубной боли, и свернул куда-то в лабиринт узких улочек.

— Что ты задумал?

— Разве ты не слышала? Вениамин голоден.

Артем припарковался у вытянутого приземистого дома, на первом этаже которого располагался ресторан. В довольно больших окнах виднелся огромный, но оттого не менее уютный зал, декорированный в средиземноморском стиле. Почти свободный от посетителей, ведь обед уже закончился, а до ужина было еще далеко. Алена, которая и сама прилично проголодалась, сглотнула.

— Если мы сюда зайдем, платишь ты.

Ну, еще бы. Ее денег не хватит даже на чашку чая.

— Вычту из твоей зарплаты.

Алена запнулась. И переглянулась с Веником.

— А моя зарплата позволяет обедать в таких местах?

Орлов не ответил и, лишь сильнее нахмурившись, толкнул ведущую в ресторан дверь. Навстречу им выскочила улыбающаяся хостес и без всякой заминки проводила за стол, организовав для Ники специальный стульчик. Разглядывая незнакомую обстановку, малышка успокоилась. И только тихонько икала, вертя симпатичной головкой по сторонам.

— Что-нибудь закажете сразу?

— Мне бы коньяка.

— Порцию?

— Графинчик, — мрачно буркнул Орлов.

— А что пьет ваша жена?

Алена округлила рот. Но не произнесла ни звука. А что? Со стороны они, наверное, походили на вполне обычную семью. Ага… Семью с папой-алкоголиком.

— Обычно она пьет мою кровь, а сегодня, пожалуй, выпьет чая. С ромашкой.

— Почему с ромашкой? — изумилась Алена, как-то совсем упустив из виду тот факт, что по какой-то причине Артем не стал поправлять официантку.

— Потому что ромашка успокаивает нервы. Тебе это не помешает.

— Говори за себя. Я буду цитрусовый раф. А детское меню у вас есть?

Детское меню было. И довольно приличное. Так что они нашли даже чем накормить Нику.

— Ты уверена, что девчонке можно есть этот суп?

— Угу. Я успела поговорить с ее нянькой, прежде… Ну, ты понял. И кстати, ее зовут Вероника. Хочешь покормить дочь?

— Нет!

— Зря упрямишься. Все равно тебе придется научиться с ней обращаться.

— Не думаю.

Артем, который в два счета осушил половину графина, налил себе новую порцию и выпил махом. Нет, Алена уже поняла, что вовсе не Венькин голод стал причиной их остановки, но все же… Разве можно вот так методично напиваться? Неужели до дома было не дотерпеть?

— Так, дай-ка мне свой кошелек.

— Это еще зачем? — осоловело моргнул Орлов.

— На случай, если ты надерешься до поросячьего визга и не сможешь оплатить счет.

— Это я надерусь? Ха! У меня все под контролем.

Может, так оно, конечно, и было. По крайней мере, счет Артем действительно оплатил сам, она даже не успела заглянуть в папку. И до машины дошел на своих двоих. Дождался, когда Алена рассадит детей. После чего демонстративно распахнул перед ней дверь, а когда она послушно скользнула за руль, наклонился и, широко улыбаясь, шепнул:

— Будь с моей крошкой поласковей.

И от этой добродушной пьяной улыбки у Алены внутри вновь что-то сладко сжалось. В ужасе от происходящего она вцепилась в руль. Хлопнула дверца машины, салон наполнился свежим ароматом Орловских духов, кондиционера для белья и легким коньячным духом. Убойная смесь, которая вконец затуманила голову. До неё, считай, в последний момент дошло…

— Постой, у тебя же механика! Я на ней тысячу лет не ездила.

Но кого это волновало? Орлов лишь зевнул и отвернулся к окну.

Кое-как она все же сумела справиться. Было страшно, но, с другой стороны, и выбора у нее не было. Ну, не ждать ведь, пока протрезвеет Артем! К счастью, дети, наевшись, довольно быстро уснули. Можно было сосредоточиться на дороге, не отвлекаясь на вопли и плач.

— Так как так получилось?

Алена была уверена, что Артем спит, поэтому его неожиданный вопрос заставил ее вздрогнуть.

— Что именно?

— Твой муж. Моя бывшая…

— А, ты про это. Понятия не имею. Да и какая теперь уж разница?

— Ты не похожа на убитую горем вдову.

Неудивительно. Ей не оставили времени. Ни на сборы, ни на скорбь. Но об этом Алене распространяться не хотелось. Почему-то было ужасно стыдно. За тех людей, что с ней так поступили. Будто она была не человеком, а куклой. Хоть, может, для своего мужа она ей и была. Надоевшей не последней модели куклой.

Алена неопределенно повела плечами.

— А Веник?

— А что с ним?

— Неужели ты вот так возьмешь и отдашь его матери, которой он наверняка не нужен? Я же вижу, что ты к нему не ровно дышишь, даже когда он доводит тебя до белого каления своей болтовней.

— Он меня не доводит, — возразила Алена и, наперекор своим же словам, принялась нервно постукивать пальцами по рулю.

— Ты не ответила.

— У меня нет другого выхода.

— Почему?

Нет, вы только на него посмотрите! Вцепился в нее как клещ. Что, почему, зачем? Все ему доложите.

— Потому что Веник привык к той жизни, которую я не смогу ему дать. Он чудесный ребенок. Может показаться, что чересчур заносчивый, но… Если бы у меня были такие мозги, я бы тоже задирала нос. Венька — гений. А еще он очень добрый, заботливый, настоящий маленький мужичок.

— Звучит так, будто ты в него по уши влюблена. Тем более непонятно твое желание от него избавиться.

— Я не смогу ему ничего дать, — в который раз повторила Алена. Повторила и себе, и ему… Перебрала в голове все те причины, по которым она не может позволить оставить Вениамина у себя. Тех было много. Начиная от бюрократии, связанной с оформлением опекунства при живой матери, заканчивая той самой, что Алена озвучила вслух.

— Да почему не сможешь? Поди, папка у Веньки был не бедный.

— Не бедный. Только нам от этого ни холодно, ни жарко.

— То есть как это? — осоловело моргнул Артем.

— Свое наследство он завещал сыну от первого брака. А мы с Венькой остались ни с чем. И давай уже сменим тему. Я не хочу говорить об этом.

— В каком это смысле — ни с чем?

— В прямом! Сейчас мне даже жить негде. Ну, что? Я удовлетворила твое любопытство?

— Отчасти.

— Вот и прекрасно. А теперь не мог бы ты помолчать? Видит бог, я действительно не самый лучший водитель.

Но Орлов просто так сдаваться не собирался.

— Не думаю, что несовершеннолетнего можно вот так запросто оставить ни с чем. Ты вообще консультировалась на эту тему с адвокатом?

— Нет. У меня на это нет денег. У меня вообще ничего нет.

На глаза накатились предательские слезы. Ну, вот. Она столько держалась, а в итоге раскисла в последний момент. Может, ей тоже надо напиться?

— Ну, и что ты думаешь делать дальше?

— Работать у тебя. Кстати, мы так и не договорились о том, сколько ты мне будешь платить.

— П-ф-ф. Я в глобальном смысле интересуюсь.

— А что я буду делать в глобальном смысле, тебя не волнует.

— Это означает, что плана у тебя нет?

— Это означает лишь то, что мои планы никого, кроме меня самой, не касаются.

— Значит, нет.

Алена зло уставилась на Орлова, но вспомнив наставления дедушки, медленно выдохнула и попыталась выбросить все плохое из головы. Потому что план у нее все-таки был. Да, может быть, не самый удачный, но и не самый худший — уж точно. Ей всего-то нужно было ознакомиться с резюме кандидатов в мужья и начать действовать. А то, что охота будет удачной, Алена не сомневалась. Она обладала одной удивительной особенностью становиться именно той женщиной, которую потенциальный супруг хотел перед собой видеть. Хохотушкой — если мужик любил повеселей, или молчуньей, если тот был немногословен. Она могла быть яркой, могла быть невзрачной, она могла выходить на первый план или, если надо, оставаться в тени. Алена подстраивалась мгновенно. И под ситуацию, и под желания суженого. Да и в конторе Жоры Либермана знали свое дело. Подбирали исключительно тех, кто ей действительно мог подойти. Вопросы вызывало лишь резюме спортсмена. Если Алена все верно запомнила, тот был совсем молодым. Впрочем, с цифрами у неё всегда было не очень. Может, она чего и напутала. В любом случае, это всегда можно уточнить. Вот только надо заставить себя связаться с Розой Эммануиловной.

— Эй, народ, мы приехали!

Вероника даже бровью не повела. И Венька дрых, как сурок.

— Может, пусть они спят? — трусливо предложил Орлов.

— Нет. На улице холодно.

Пришлось будить.

— У меня болит спина. Возьми, пожалуйста, Нику, — соврала Алена.

— Какая-то фиговая ты нянька.

— Другой у тебя все равно нет.

— А если найду? Что будешь делать?

Ну, вот! Опять он за свое. Алена задрала подбородок, резко развернулась и столкнулась нос к носу с незнакомым мужчиной.

— Ой! А вы… — не договорила, отвернулась, чтобы вдохнуть свежего воздуха, потому как мужик пах, скажем прямо, несвеже.

— Я — Лупатый.

— Приятно познакомиться. А я — Алена.

— На твоем месте я бы не стал торопиться с выводами, — пробурчал Орлов, прежде чем, отодвинув ее с дороги, поинтересовался у Лупатого. — Чего тебе?

— Займи три сотни до получки.

— На что?

— Ну, мыло кончилось у нас. Порошок.

— Я что, похож на придурка?

«Ну, почему сразу на придурка?» — подумала Алена, шлейф, идущий от Лупатого, как ничто лучше доказывал, что со средствами гигиены у того и впрямь беда. Почему бы и не выручить человека?

— Опять с Джимом Бимом бухаете? Поймаю за руку — выгоню и больше не приму. Это ясно?

Мужик что-то пробурчал, обогнул их по дуге и пошел к калитке.

— Какой интересный персонаж. И акцент у него такой… такой… южный? Он ведь с юга, верно?

— Он из рюмочной на углу, — буркнул Артем и зашагал к дому, оставив Алену саму додумывать, что он имел в виду. А после того, как они вернулись домой, Орлов и вовсе предпочел уединиться в своей комнате. Помогая раздеться детям, Алена то и дело зыркала в сторону крохотной спаленки. Даже самой себе она не признавалась в том, что хочет увидеть в узкой щели между штор.