Если буду нужен, я здесь

Юлия Резник, 2023

Аннотация: Привет, я Лала. У меня есть старший брат. А у того два друга. Так вышло, что влюбившись в одного из них, я была вынуждена выйти замуж за другого. И, к удивлению, у нас с мужем сложились прекрасные отношения. Вот только первая любовь так просто не забывается. И постоянно напоминает о себе… В книге присутствует нецензурная брань!

Глава 6

Сокровище души твоей — роскошь,

Никому не показанная в прошлом,

Оказалась ничтожной, ненужной.

Помочь тебе сложно…

«Обоюдного счастья» Каста

Назар

Она утерлась. Просто стерла касание моих губ рукой. А потом еще и руку об юбку, блядь, вытерла. Словно одного унижения мне было мало.

Зажмуриваюсь на короткий миг, посмеиваясь над собой. Ну, что я там себе придумал, а? Ну, какого хрена? Как будто правда поверил, что из этого может что-то выйти. Настроил дебильных планов на будущее. Убедил себя, что в словах Марата присутствует здравый смысл. Почему бы и впрямь не воспитать девочку под себя? Это же круто. И даже не столько потому, что до меня ее никто не касался, сколько… Ну, представьте. Девочка, созданная с твоих слепков. Только твоя девочка. Это же сказка какая-то. Так не бывает вообще… Но мне посулили, и я, как дурак, загорелся этой утопичной идеей. Еще сам не до конца понимая, как сильно. В этой жизни у меня не было «моего» человека, даже Марат, как оказалось, им не являлся. А Лала могла бы только моей стать. Уж я бы постарался. Все что угодно сделал бы. Подождал бы даже, пока она до меня дорастёт. А уже потом, не оставив ей никакого выбора, подожрал бы ее всю. Всю под себя подгреб бы. Ни перед чем не остановился бы.

Феерический долбоеб. Теперь вот смотрю на ее брезгливо поджатые губы и лечу в какую-то пропасть. В обнимку с самоуважением и планами, которые успел настроить. И не верится даже, что это она со мной на яхте была. Ведь приняв меня за Антона, Ла-ла-ла губ не кривила. Что угодно этими губами делала: целовала, скулила, как сучка, шептала что-то бессвязное, потом кричала, когда стало больно… Но не кривила, нет.

Все так быстро случилось: мое пробуждение, появление Марата, а затем и тестя с тещей, что первое время я о случившемся в койке даже не вспоминал. Как-то не до того было. Оно потом меня нагнало. И та-а-ак пробрало, что ух. Ведь что скрывать? Классно было. Охрененно. Девочка отзывчивая, чувственная, просто огонь. Жаль, не я чиркнул спичкой… Но это я ее целовал. Я сжимал ее охеренную грудь, надрачивал соски и ласкал ее между ножек. И кончила она подо мной. У меня даже сквозь сон искры из глаз посыпались. Так охрененно она кончала.

Вопрос, что это меняет, когда она на меня смотрит так, как сейчас?

Сцепив челюсти, недружелюбно цежу:

— Присядем?

— Да. Да. Конечно. — Оглядывается на подружек. А я ведь бросил все дела, когда Афина мне позвонила. Думал… Да какая разница, что я думал, если это не Лала нашу встречу устроила.

— Ты голодная?

— Д-да. Мы по магазинам ходили. Я выбирала платье.

— Вот как? — равнодушно листаю меню, которое наизусть знаю, потому что сам его утверждал.

— Да. Свадебное. Афина уверена, что тебе не понравилось бы, если бы я надела наряд, который покупала на свадьбу с Баятом. Наверное, это глупости. Ты же не испытываешь ко мне никаких чувств.

— Ну почему же? Ты теперь моя. А чувство собственности у меня развито весьма остро. Афина мудрая женщина. Твоему брату повезло.

— А тебе, очевидно, нет? — вскидывает подбородок Лала. Меня удивляет, что ее взволновало окончание моего монолога, потому что гораздо больше смыслов я вкладывал как раз таки в его начало.

— Заметь, это не я сказал. Ты как относишься к морепродуктам?

— Нормально. Хочу, чтобы ты знал, я не планировала происходящее.

— Да уж поверь, я догадался.

— Сейчас я страшно жалею о том… о своем поведении.

Да блядь. Ну, давай, еще заплачь. Отрываюсь от меню. Гляжу на нежные ручки Лалы, в которых она нервно крутит нож. Я не люблю, когда у женщины длинные когти, но ей они удивительным образом идут. Некстати вспоминаю, как Лала царапала мой затылок и прижималась спиной. Страстно извиваясь при этом…

— Ясно.

— Нет, ты не понял. Я хочу сказать, что мне очень жаль.

— Ты именно так и сказала. Поверь, мой ай кью достаточно высок, чтобы воспринимать информацию с первого раза, — сощуриваюсь.

— Я говорю не только о себе! Мне жаль, что я тебя втянула в свои проблемы. Испортила твою жизнь.

Ах это… Ну что сказать? Для Лалы не все потеряно, если она переживает о ком-то, кроме себя. Немного оттаиваю.

— Ничего кошмарного не случилось. Все живы и здоровы. Это главное.

Краем глаза ловлю знакомые лица у входа. Чертыхаюсь под нос. Лала что-то говорит, но я, не дослушав, перебиваю:

— Я на пару минут отойду. Дождись меня.

Звонки телефона я еще мог как-то игнорировать. Но тут…

— Привет, Юля! Какие люди… — целую воздух у уха главной светской обозревательницы, чтоб ей пусто было!

— Назар! Вот так встреча. Все интереснее и интереснее. Ну-ка колись, Панаев заставил тебя развлекать приунывшую после расторжения помолвки сестрицу? — шепчет громко. — Удовлетвори мое любопытство, правда говорят, что она своего женишка застукала с какой-то телкой?

— Врут! И, кстати, мы же договорились не строить никаких домыслов на этот счет.

— Помню-помню. Ты теперь мой должник! Такой эксклюзив зарубил мне. Чем только расплачиваться будешь? — широко улыбается и ведет пальчиком по рукаву моего пиджака. Юлька занимается тем, что создает и раскручивает каналы в Телеграм, а потом продает всем желающим блоки на рекламу, или какую-то новость, ну, знаете, какая сейчас журналистика. Мне стоит немалых усилий сделать так, чтобы расставание Лалы с Баятом осталось максимально незамеченным. Но игра стоит свеч.

— Как насчет вкусного обеда? — включаю обаянье по полной. Бабы меня любят. А в глазах понравившегося мужчины им очень важно выглядеть лучше, чем они есть. Вот на это я и давлю, чтобы отвести от своей мелкой дурочки сплетни. По себе знаю, как прессует хейт. Не хочу, чтобы Ла-ла-ла парилась. Хотя, может, ее и стоило бы разок проучить.

— Я бы подумала, предложи ты мне вкусный ужин с не менее вкусным продолжением, — смеется Юлька, и непонятно, шутит ли она, или всерьез себя предлагает.

— Боюсь, дорогая, я потерян для женщин. Мое сердце уже отдано, — дурашливо кланяюсь и развожу руками.

— Да ничего. Главное, чтобы член на месте остался, — заливается Юлька. — Или тебя и там крепко держат?

— Вот так! — сжимаю руку в кулак, показывая, как сжата рука на моих яйцах. Юлька серьезнеет.

— Реально, что ли? Ну-у-у тогда гони эксклюзив. За тобой ведь должок. Кто умудрился поймать за хм… хвост нашего неуловимого?

— Дай мне неделю, и все узнаешь.

Ну а что? Дам пару фоток со свадьбы. Напишет чего-нибудь. Другие каналы подхватят со ссылкой. Ей — трафик. Нам — ни холодно ни жарко. Все равно все обо всем узнают. А так, по крайней мере, Лалу оставят в покое с этим разрывом.

— Умеешь ты держать интригу! Опа! А это Марфа Брагина? И ты молчишь?! Я за ней месяцами охочусь…

— Никакой съемки в моих заведениях, Юль. Ты в курсе правил.

Юлька сощуривается.

— Вот люблю тебя, Назар. Но твои заебы…

— Большой-большой эксклюзив, — играю бровями я. Юля закатывает глаза, — и бронь на любой столик в любом моем ресторане до конца года.

— Без ножа режешь! — уходит с тяжелым вздохом. Можно и мне выдыхать. Хоть тут порешали. Оборачиваюсь. Ла-ла-ла сидит, делая вид, что ей дела нет, с кем я говорю. Зато ее подружки на меня во все глаза пялятся. Особенно Афина. Она в курсе, чем занимается Юлька, и… как будто ждет от меня какого-то подвоха? Да ладно!

Поворачиваюсь и вижу, как на меня несется маленький ураган. В последний момент умудряюсь сориентироваться и, чуть присев, распахнуть объятья. Тёме уже семь. Раньше я его подбрасывал в воздух, но сейчас он слишком большой и тяжелый для этого.

— Привет!

— Привет.

Мать мальчика неторопливо подходит ко мне.

— Я вообще-то на работу шла, но Артем увидел тебя в окно и настоял, чтобы мы поздоровались.

Ольга работает на меня. Отвечает за шоу-программу в клубе, ставит номера, устраивает вечеринки. Мы с ней два сапога пара. Будто и впрямь из одной коробки вынутые. Я все знаю про нее. Она — про меня. История у нас обоих не очень. Одни и те же вводные. Родились в маленьком городке, родители — горькие пьяницы, которым до детей нет никакого дела, никаких перспектив, что я, что она пробивались с самого низа. Семь лет назад я помог ей уйти из эскорта и сохранить беременность. Мы на одной лестничной клетке тогда квартиры снимали. Ну, и насмотрелся я, как девочку ломали. Несколько раз порывался помочь, она все отнекивалась, мол, все классно, не жизнь у меня, а малина. А потом залетела каким-то чудом, и надо было ее оттуда вытаскивать просто край. Я и впрягся. Делая это больше для себя, чем для нее, да. Зарабатывая плюсики к карме. Как женщина она мне была не нужна. Да после всего, что с ней сделали, Оля и сама от мужчин шарахалась. Нас прибило друг к другу лютое одиночество, такое, знаете, когда некуда и не к кому идти, тысячи пьяных разговоров, и общее дело, конечно. Уж не знаю, верите ли вы в дружбу между мужчиной и женщиной, но я как-то так наши отношения расцениваю. Оля — друг и соратник. Тёма — мой воспитанник. Любому парню нужно мужское общество, а кроме меня он никого и не знает. Вот я и нянчусь под настроение. Мне в радость.

— Ты почему так долго к нам не приходил?

— Было много дел. А ты почему не в школе?

— Воспаление хитрости у него, — хмурится Ольга. — Живот, видите ли, болит.

Тема виновато отводит глазки:

— Пойдем к тебе?

— Не-а, дружок. Ничего не выйдет. Боюсь, ты сегодня зря симулировал. У меня полно дел.

— Я так и сказала этому поросенку! Но кто меня слушает? — усмехается Ольга, взбивая пышную гриву. — Тём, говори Назару «пока», мы уходим. Представляешь, Аленка что начудила? Говорит, у шефа свадьба, надо оркестр ангажировать на двадцать шестое…

— А я тебе не сказал? Ч-черт. Забегался, значит.

— Не сказал что?

— Ну… Про свадьбу.

— Нет. — Улыбка на Олином лице застывает. — Звягинцев, если это шутка, ни черта не смешно!

— Да нет. Какие тут шутки? Я, кстати, с невестой здесь. Извини, она меня заждалась. Потом все обсудим, ага? И оркестр очень надо…

Делаю мелкому сливку и быстро отхожу. Я и правда возмутительно много времени из нашего, с позволения сказать, свидания с Лалой уделил другим.

— Извини, пожалуйста. Дела. На чем мы остановились? Ты, кажется, винилась, что испортила мне жизнь?

— Что-то вроде того.

— Ну, как я уже сказал, ничего непоправимого не произошло. Никто не мешает нам жить свободно.

— Значит, вот как ты видишь наш брак? — голос Лалы звучит бесцветно. Не глядя на меня, она ковыряется в тарелке. Такая красивая, и такая грустная в льющемся из окна свете. Как будто за чудовище с тремя головами выходит замуж.

Оглядываюсь, не торопясь с ответом.

— А как ты его видишь, Лала?

— Я не знаю, но… — облизывает губы она, — я постараюсь быть хорошей женой. В благодарность за все, что ты сделал для моей семьи. Я ведь понимаю, что ты не хотел меня. И был не обязан меня покрывать…

Не хотел, да. Когда-то давно. Будто в прошлой жизни.

— Лала, благодарность — это совсем не то, что мне от тебя нужно.

— А что тогда? — шепчет она, сжимая пальцы так, что они в костяшках белеют. О, да господи! Неужели она думает, я ее силой возьму?

— Лала, вокруг много женщин, которые с радостью удовлетворят все мои потребности. Я тебя ни к чему принуждать не стану, за кого ты меня держишь?

Ярость едва контролируема… Я дышу, чувствую, как она пульсирует где-то в горле.

— Ни за кого. Ты неправильно меня понял.

— Ну да, — усмехаюсь. — Давай сойдемся на том, что я тебя удочеряю на пару лет. Если это перетечет во что-то большее — хорошо. Нет — разбежимся. Марат заверил меня, что твоя семья будет не против. Ну? Я прояснил ситуацию? — кошусь на часы. Лала кивает. Встает как-то дергано, сгребает с соседнего стула сумочку:

— Более чем. До встречи, папочка.

Ну, и какого хрена это сейчас было? Разве я не предложил ей идеальный план? С хрена ли Ла-ла-ла на меня взъелась? Пойми эту молодежь.