Вернуть Веру

Юлия Резник, 2020

Когда-то у меня была Вера… Она любила меня, а я думал лишь о выгодах, которые сулил наш брак. Я так отчаянно стремился вверх, в надежде обрести счастье, что не разглядел его у себя под носом. А когда понял, что потерял, было уже слишком поздно. Теперь у нее другой. Она счастлива, а я не могу забыть ее, не могу смириться. Похоже, мне остаётся лишь одно… Вернуть Веру.

Глава 4

— Мама! Ма-а-а-ам! Вставай, тут тебе с работы звонят.

— Уйди, девочка. Я тебя не знаю, — просипела я, пряча голову под подушкой. Настька захохотала. Вырубила пылесос — слава те, господи! — и почесала мне пятку.

— Я серьезно, ма. От самого главного главнюка звонят. У тебя ж так номер его приемной записан?

Я тяжело вздохнула. Перевернулась на бок и, вытянув руку из-под одеяла, пошевелила пальцами, безмолвно требуя подать телефон.

— Как думаешь, мне уже можно брать деньги за услуги секретаря? — задумчиво поинтересовалась Настька, протягивая мне смарт. Я пробормотала что-то невнятное. Дочка закатила глаза и демонстративно вдела в ухо беспроводной наушник, чтобы после снова запустить Кёрхер. Мне бы порадоваться такому трудовому энтузиазму Настьки, но, во-первых, потом эта мартышка непременно выставит мне счет за уборку, а во-вторых, ни хрена ведь не слышно! А значит, нужно выбираться из-под укрытия одеялка и отправляться в холодный жестокий мир… Я зевнула. Спустила ноги на пол и пошлепала в кухню. К счастью, там было относительно тихо. Запустив кофемашину, я подождала, пока зерна смелются, и только потом приняла вызов.

— Да, Катя… Что там у вас за срочность с утра?

— У нас завал, Вер… Тебя шеф к себе вызывает. Срочно!

— Вы издеваетесь? У меня первый законный выходной за… Господи, я даже не знаю, за сколько времени! Мы вчера снимали до трех! А потом еще этот случай с подкидышем…

— Какой еще случай?! Впрочем, нет… При встрече расскажешь, если я до этого не помру…

В трубке то и дело звучали телефонные трели параллельных вызовов, Катя отвлекалась то на один звонок, то на другой… Я терпеливо ждала, когда хоть что-нибудь станет ясно.

Чашка наполнилась. Воздух пропитался бодрящим ароматом кофе и вонью выхлопных газов — зря я открыла окно.

— Извини. Здесь из правительства звонили… Что им не сидится спокойно… Так вот, о чем это я? Главный ждет. Тебе часа хватит, чтобы собраться?

— Да чтоб его! Кать, выходной…

— Это я уже слышала. Ответ, как ты и сама понимаешь, неверный.

Дерганым движением я закрыла окно и прислонилась лбом к раскаленному стеклу. Видит бог, я обожала свою работу, но иногда даже мне хотелось от нее отдохнуть! Сходить куда-нибудь с дочкой или любимым мужчиной… Банально провести вечер перед телевизором. Впрочем, кого это волновало? Да никого. И не то чтобы у меня был хоть какой-нибудь выбор.

— Буду через два часа! — буркнула в трубку.

— Ты — чудо! Как там твой красивый здоровенный, кстати? — параллельный телефон опять зазвонил, Катя чертыхнулась и, перед тем как оборвать связь, повторила: — А впрочем, расскажешь при встрече. Здесь и впрямь какой-то дурдом.

Дурдом у них, понимаешь ли! А мне что до этого? Я опустилась на стул, закинула босые ноги на соседний и, притворившись, будто мне все нипочем, неторопливо отпила кофе.

— Мне вчера папа звонил, — донесся из коридора голос Настьки.

— Ну, надо же…

— Звал к себе на пару дней.

— И как? Ты хочешь поехать?

— Еще не решила. — Голос приблизился.

— У тебя есть время подумать.

— А ты не будешь против?

— Даже не знаю. Он тебя когда в последний раз забирал? — я, наконец, открыла глаза и опустила ноги на прохладный покрытый мраморной плиткой пол.

— Давно. — Настька нахмурилась, а я в который раз подивилась тому, как быстро она у меня выросла. Совсем ведь большая. Пятнадцать лет… Я рано родила. Родители были в ужасе. В один голос твердили, что я не готова, и что ребенок непременно испортит мне жизнь. И как же хорошо, что я их не послушала! Я много о чем жалела, но только не о том, что тогда, в восемнадцать, нашла в себе силы выстоять одна против, кажется, целого мира.

— Вот именно… С другой стороны, ты всегда можешь вызвать такси, если тебе что-то не понравится. Или позвонить мне — я приеду.

— Что-то ты подозрительно быстро согласилась, — недобро сощурилась дочка. — Я чего-то не знаю?

Угу… Вот же мартышка! Такую бы проницательность, да в нужное дело… И вот как ей прикажете объяснить, что Олег пригласил меня к себе? Она ж не маленькая. Сразу поймет, что это приглашение подразумевает определённого рода продолжение вечера. Ужасно неловко… Ужасно! Особенно и потому, что это будет наш первый раз. Кому расскажи — не поверят. С Вавиловым мы встречались не один месяц, а до секса дело так и не дошло. А ведь хотелось, и очень… У меня тысячу лет не было мужчины. Тысячу долгих, наполненных одиночеством и неудовлетворенностью лет…

— Ой, мам, ты покраснела!

— Да ну тебя… — пока Настька сушила зубы, я забрала из ее рук наушник и сунула в ухо. Потому как лучшая защита — это нападение. А Скриптонит в ушах дочери — повод более чем достойный. Не то чтобы мне самой не нравилась его музыка…

— Насть, я же просила тебя не слушать этот кошмар…

— Скрип — крутой, — с непрошибаемой подростковой уверенностью заявила моя великовозрастная дочурка. И по совести, я должна была с ней согласиться, но по сути…

— Слишком много мата на квадратный сантиметр текста.

— Ну, вот и не слушай, если тебе не нравится, — отрезала Настя, ловким движением выуживая из моего уха капельку и тут же от меня отскакивая. Признаться, в такие моменты я совершенно терялась. Она была еще такой маленькой, но уже такой большой… Что правильно для неё, что нет? Кто скажет? Мне не хотелось ограничивать ее свободу. Но в то же время я задавалась вопросом, где заканчивается свобода и начинается вседозволенность?

— Ты же знаешь, что наркотики — это плохо? А мальчик, который вдруг, наслушавшись Скриптонита, назовет тебя сучкой — сам козел, которого надо слать подальше?

— Ма-а-ам! — взвыла Настька. — Ну, я что, по-твоему, на дуру похожа? Конечно, я все понимаю… И вообще, разве тебе не надо собираться на работу?!

— Черт! — опомнилась я. Помчалась к выходу, по пути бросив чашку в раковину. И случайно пребольно ударилась мизинцем о ножку стула. Пока я одевалась и приводила себя в порядок, нога распухла. Понятным стало, что ни в одни туфли я не влезу. Настька порылась в гардеробе и нашла мои поношенные кроссы.

— Вот…

Я сунула ногу в ботинок. Было довольно комфортно. Но с деловым костюмом мои видавшие виды Адики не смотрелись от слова совсем.

— Ну, как? — беспокоилась дочка. — Удобно?

— Угу. Неудобно будет разве что перед людьми.

Настька прыснула со смеху. Повернула меня к зеркалу и задумчиво почесала в белобрысой макушке:

— Может, тебе джинсы надеть?

— А, черт… Времени уже нет. Пойду я!

— Сильно не гони.

— Спасибо, мамочка.

— А как быть с отцом? — крикнула мне вдогонку.

— Как решишь! Только позвони! И вообще, я надеюсь, что справлюсь быстро…

Что ответила Настька, я уже не слышала — двери лифта закрылись, и мы с тихим урчанием поехали вниз.

По дороге к телецентру пришлось потолкаться в пробках. Так что в приемную гендиректора я вошла, опоздав не меньше, чем на четверть часа.

— Где тебя черти носят?! Все уже собрались… — рыкнула Катя.

— Кто эти «все»? Да постой ты! Что вообще случилось?!

— Карапетяна повысили. Вот что! Думаю, тебя на его место хотят запихнуть.

Я открыла рот, но не успела ничего произнести, потому как дверь в приемную снова открылась, и на пороге возник… Гуляев. Собственной персоной. А, собственно, чего я хотела? Это же его шоу лишилось выпускающего продюсера за пару недель до старта нового сезона!

— Шеф у себя? — покрутив на пальце ключи от машины, поинтересовался он.

— Уже давно! Вас двоих только и ждут.

— Наверное, потому что у нас выходной вообще-то.

— Хоть ты не начинай, а? — взмолилась Катя. — И давайте уже… двигайте-двигайте, пока Королев окончательно не рассвирепел.

Гуляев хмуро на меня уставился, а потом дурашливо взмахнул рукой в направлении двери:

— После вас.

Катя улыбнулась. Я закатила глаза. Клоун — он и в Африке клоун.

Стараясь не хромать, я прошла в распахнутые настежь двери. В переговорной, кроме генерального, было еще полно народу.

— Добрый день. Прошу прощения за задержку…

— Ничего-ничего… Заходите. Присаживайтесь. Я вас надолго не задержу. Стас, ты уже в курсе, что Карапетян переходит в дирекцию кино…

— Не то, чтобы… На последнем совещании обсуждалась такая возможность. Но не более.

— Ну, тогда у меня для тебя неприятные новости. Или… приятные. Тут как посмотреть, — улыбнулся генеральный. — Все ж Вероника гораздо симпатичнее Карапетяна. Да и вы, вроде бы, не чужие люди.

Я с трудом подавила истерический смех. Да уж… Знал бы Королев, как мы с Гуляевым расставались — ему бы и в голову не пришло поставить нас в один проект. Но ни я, ни Стас не распространялись на эту тему. Мне было слишком больно и стыдно… Ему… понятия не имею. Может, просто хотел поскорее забыть о таком позорном факте своей биографии, как наш брак.

— А как же мои проекты? — возразила я, с трудом собравшись с мыслями.

— Да брось, Вер. Я тебе настоящее дело предлагаю. Ты знаешь, с каким рейтингом мы уходили на каникулы?

Я перевела взгляд на Гуляева. Тот самодовольно усмехнулся и, сложив руки на груди, вольготно откинулся в кресле.

Козел…

— Не хочу показаться неблагодарной, но у меня дочь, а шоу вечернее и…

— Вер, у меня желающих занять это место — вагон. Не хочешь — никто не станет тебя уговаривать.

Как будто я этого не знала! Звездой у нас был Гуляев. А все остальные — так… Обслуживающий звезду персонал. Даже удивительно, что для Стаса новость о моем возможном назначении тоже стала полнейшей неожиданностью. Я думала, Королев обсуждает с ним такие детали.

— Так что? Ты согласна? Времени нет совсем…

Разве я могла сказать «нет»? От таких проектов отказываются только дураки! Я столько лет мечтала поучаствовать в чем-то таком, глобальном, столько к этому шла, работая, как проклятая… Доказывая, что я без отца сама по себе чего-то стою, как специалист. Но в моих мечтах не было Гуляева. Факт…

— Ну, если Стас не против.

— Почему я должен быть против?

Один бог знает, чего мне стоило выдавить из себя улыбку и сладким голосом пропеть: «Ну, мало ли». Ведь на деле таких причин было великое множество.

— Отлично. К работе приступай незамедлительно.

— А как же выходной?

— На том свете отдохнем.

Прекрасно. Настька очень обрадуется… Хорошо, что в начале лета мы успели смотаться в Италию. Теперь-то вообще непонятно, когда удастся выбраться в отпуск.

— Наверное, мне оформиться нужно…

— Ага. Кате скажи. Она напряжет, кого надо.

Я кивнула, попрощалась со всеми присутствующими и похромала к выходу. В моей голове воцарился хаос, а в душе… В душе был полный раздрай.

— Ну, что там? Ты согласилась?

— Угу. Шеф сказал готовить документы на перевод.

— Отлично! Там знаешь какая прибавка… — заговорщицки подмигнула Катя.

— Боюсь, там придется так ишачить, что никаких денег не захочется.

— Да брось! Деньги еще никому не мешали… Слушай, а что это у тебя с ногой?

— Пустяки. Ударилась…

Отвлекая от разговора, у меня зазвонил телефон. Я повернула к себе экран и улыбнулась.

— Привет…

— Привет!

— Не разбудил?

— К несчастью, нет.

— А что так?

— Все то же. Меня в срочном порядке вызвали на работу.

— Только не говори, что наши планы срываются, — простонал Олег. Я рассмеялась. В его голосе сквозило такое явное неприкрытое разочарование, что это было действительно смешно… И очень… очень трогательно.

— Нет. Наши планы на вечер остаются в силе. К тому же… — я закусила губу, усугубляя драматичность момента паузой, — Настька сегодня собиралась остаться у отца.

— Серьезно? То есть ты сможешь остаться на ночь?

— Ну, если ты меня не прогонишь… — опять засмеялась я, развернулась и едва не налетела на стоящего за спиной Гуляева.