В постели с волками

Юлия Пульс, 2020

Мой муж – оборотень. Богатый и влиятельный вожак огромной стаи серых волков. Тиран и деспот, называющий меня своей куклой. И не было предела его нечеловеческой жестокости. И не было выхода из золотой клетки зверя. Но однажды я решилась на дерзкий и отчаянный побег, который привел меня в объятия другого… волка… Содержит нецензурную брань.

Глава 9

Домик в лесу

Восхищенная новым образом, я попыталась хоть как-то отблагодарить девушек. Сразу смекнула, что они идут работать в конюшню и выразила желание помочь. Мне выдали теплую одежду поверх своей, и повели за собой. Усадили на стул и наделили задачей отмывать от земли корнеплоды.

Марта почти не замолкала, рассказывая мне о том, чем надо кормить лошадей в зимний период, а что категорически нельзя им давать, даже если сильно просят. О том, какой им требуется уход и как они готовят животных к скачкам и аукционам.

Помещение, где мы работали, находилось прямо в конюшне, и я могла смотреть на лошадей элитных пород. А точнее наблюдать за Вишенкой, гриву которой с особым трепетом расчесывал Мирон.

Натирая до блеска овощи, я маниакально старалась уловить то самое запястье, на котором вчера проявилась метка. А то вдруг мне все это приснилось?! Мало ли. Вчерашний глинтвейн так затуманил разум, что теперь трудно понять, где реальность, а где сон.

Пыталась так отчаянно, что ничего вокруг не замечала. Слишком длинные рукава его куртки. Слишком быстрые движения. А еще отвлекал его взгляд, который периодически, будто, между прочим, прожигал меня до кости и смущал не на шутку.

— Всем привет! — ворвалась в напряженное пространство Кира, в физиономию которой мне тут же захотелось вцепиться, но пришлось побороть ярость и фальшиво улыбнуться.

Девушка явно пришла не для того, чтобы поработать. Об этом говорила укладка ее каштановых волос, яркий макияж и одежда. Белая норковая шубка больше подходила для похода в ресторан и едва прикрывала ягодицы, обтянутые кожаной мини-юбкой.

Продефилировав так грациозно, насколько позволял дощатый пол конюшни, она приблизилась к Мирону и начала с ним о чем-то беседовать.

Я внимательно следила за его реакцией и заметила, как он тактично пытается уйти от разговора. Ни единой искры между ними не возникло и это могло значить то, что метка истинной пары уже начала на него влиять.

И теперь возникал вопрос: а оно мне надо? Убегая из клана одного волка, я совсем не хотела попасть в клан другого! А влюбиться? Кажется, моя истерзанная душа и испещренное ранами сердце не способны на новое сильное чувство. До сих пор я не пришла в себя настолько, чтобы строить далеко идущие планы на жизнь.

И вдруг мне стало не по себе. Вспомнила слова Марты о волках, для которых влюбиться в человека — проклятие. Я смотрела на Мирона и всем нутром не желала ему оказаться на месте Михея из легенды стаи.

Сегодня я должна точно выяснить, была ли метка! И если да…

То я не знаю, что буду делать! Страшно даже подумать, что может случиться, если впущу в сердце парня, и муж меня найдет.

— Так и вьется, так и вьется, — рассмеялась Марта. — Ни капли гордости.

Девушки расхохотались и Кира обернулась. Встряхнула копну кудрявых волос и покинула конюшню под новую волну смеха. А Мирон оседлал Вишенку, и лошадь вышла из загона.

— Прокатимся, Дина? — остановился он напротив меня и протянул руку. Наконец-то рукав куртки поднялся выше запястья, но меня ожидало разочарование.

На руке волка красовался широкий кожаный браслет, полностью закрывающий запястье. Видимо, придется напрямую спросить у него о метке и сделать это нужно как можно скорее. Постоянно думать, гадать и сомневаться — просто невыносимо!

Я вытерла мокрые руки полотенцем и поднялась со стула. Подошла к лошади и провела ладонью по ее шелковистой шее.

— Давай! Не бойся! Это классно! — поддержала Марта, уже засовывая мою здоровую ногу в стремя.

Одним движением Мир приподнял меня и боком усадил впереди себя. Натянул поводья, и Вишенка медленно вышла на улицу. По глазам резанул луч солнца, и я прищурилась, стараясь привыкнуть к вездесущей белизне снега, который сверкал серебристыми блестками.

— Тебе идет, — указал он взглядом на мои волосы и заботливо накрыл мою голову капюшоном.

— Спасибо. Куда едем? — спросила я, вцепившись в парня так, чтобы не упасть.

— В лесу есть старый дом, где я в детстве любил играть. Его давно пора было снести, но отец оставил в память о матери. Они любили проводить в нем вместе время вдали от стаи. Когда мама умерла, отец два месяца прожил там отшельником и никого к себе не подпускал. Говорит, что стены этого дома душу лечат, — улыбнулся он, с ностальгией в глазах, а я тяжело вздохнула, вспомнив свою мать.

— Как она умерла? — решилась задать не простой вопрос.

— Тяжело заболела. Она была человеком. Это волки не подвержены болезням, а ее забрал у нас рак.

— И моя мать умерла от рака, — вспомнила я ее бледное лицо и едва не расплакалась.

Он посмотрел на меня с сочувствием, и понимаем той боли, которая навсегда останется в душе. В его необыкновенных глазах застыла та самая боль, а губы улыбались, стараясь ее скрыть.

— Жизнь часто бывает не справедливой, но сегодня мы не будем грустить, — улыбнулся он еще шире, и стало даже теплее.

Сама не поняла, как мои губы растянулись в ответной улыбке.

За последнее время я так часто улыбалась и смеялась, что не припомню подобного за последний год.

— А что мы будем делать? — спросила игриво и вскрикнула от того, что Вишенка споткнулась и пошатнулась.

Мир крепко схватил меня за талию.

— Будем пить горячий чай, — подмигнул он и остановил лошадь.

Я заметила, что отчищенная от снега тропа закончилась. В нескольких метрах под толстым снежным покрывалом посреди густого леса стоял дом, который можно было увидеть только в сказках. Небольшой деревянный с лесенкой и длинным крыльцом. В окнах мерцало что-то желтое.

По своему обыкновению, волк слез с лошади и подхватил меня на руки. Понес к дому, утопая в снегу по колено. И уже на крыльце опустил меня на ноги и стряхнул снег со своих штанин.

— Проходи, — открыл он деревянную дверь и впустил меня внутрь.

Небольшой коридор встретил теплом и уютом. Я разулась и прошла в единственную просторную комнату напротив. В глаза сразу бросился массивный камин, будто вытесанный из куска гранита. На черной шкуре стоял низкий столик с фруктами, сладостями и ароматным чаем. Рядом диван и два кресла, а на стенах канделябры с лампочками в форме свечей. Приятный глазу полумрак и треск костра завораживали.

Пока я разглядывала комнату, Мир подошел к комоду и поставил пластинку на граммофоне. Заиграла тихая спокойная мелодия.

Парень вышел из комнаты и вернулся уже в брюках и футболке. Мне стало невыносимо жарко, и я последовала его примеру. Сняла теплый дутый костюм и осталась в лосинах и тунике.

— Угощайся, — предложил он и сел на шкуру лицом к камину.

Я опустилась на пол напротив волка, наблюдая за тем, как он наполняет чашки горячим чаем. Впялилась в браслет на его руке и сердце зашлось от странного чувства предвкушения чего-то.

Снова мысли унеслись во вчерашний день и руки нервно затряслись. Я обняла ладонями чашку и перевела взгляд на огонь. Оборотень молчал, а я не знала, с чего начать. Пауза затянулась и волнение усилилось.

— Только здесь мы можем поговорить наедине, зная, что никто не побеспокоит, — разорвал гнетущую тишину его приятный голос.

— О чем будем говорить? — состроила недоуменный вид.

— Думаю, ты знаешь о чем, — улыбнулся он и коснулся браслета.

Я так разнервничалась, что почти залпом выпила чай, обжигая нёбо. С грохотом поставила чашку на блюдце и сглотнула ком в горле.

— Догадываюсь, — кивнула в ответ и опустила взгляд.

— Я тебя люблю.

Я резко посмотрела на Мирона и почувствовала, как у меня задергался глаз и вспотели ладони. Щеки обдало жаром и стало трудно дышать. Нервы окончательно сдавали. Это было настолько неожиданно, что я приоткрыла рот, а сказать ничего не смогла.

Он отстегнул браслет и повернул руку запястьем вверх, демонстрируя алую метку. Не знаю почему, но потянулась к ней и накрыла своей ладонью, чувствуя его горячую кожу. Посмотрела ему прямо в глаза и вздохнула, набираясь сил.

— Я понимаю, что значит эта метка для волка.

— Тогда ты должна знать, что теперь я буду жить для тебя и ради тебя. Я сделаю все, чтобы ты ответила взаимностью.

Конец ознакомительного фрагмента.