Иняз

Юлия Петрова

Студенческое общежитие – это веселые вечеринки, свидания и новые друзья? Как бы ни так. Ожидания Ольги – студентки второго курса факультета иностранных языков – разбиваются о малопривлекательную действительность. Вместо дружеских посиделок – интриги соседок по комнате, вместо интересных знакомств – подбирающийся все ближе маньяк. Разумнее затаиться или бороться с обстоятельствами? Оле придется искать ответ на этот вопрос самостоятельно.

4

Приближались вторые выходные новой общежитской жизни. Я грустила. Все шло совсем не так, как мне представлялось. Я даже не отметила новоселье. Да и с кем? С Ларисой и Ирой, которые со мной почти не разговаривают?

Я подумала, что могла бы, по крайней мере, пригласить в гости Таньку. Соседки на выходные собирались уехать домой, а значит, комната останется в полном моем распоряжении на целых два дня. Я позвонила Таньке.

Она тоже планировала провести выходные в городе — в субботу намеревалась пойти на дискотеку. Мы договорились, что она заедет на пару часов ко мне, а потом мы вместе рванем в клуб.

Я приободрилась. Меня даже не пугало предчувствие, что в клубе я потрачу все оставшиеся на неделю деньги. В конце концов, зачем волноваться, если под кроватью лежит картошка, а на полке в холодильнике — банка с кабачковой икрой и треть банки тушенки. И это еще, если не считать свеклы, из которой, по правде говоря, я не знала, что приготовить.

В субботу вечером меня ждал сюрприз: Танька позвонила ровно в 19:00 и сообщила, что их не пропускают ко мне на вахте. Я не стала уточнять, кого это — их, хотя и была заинтригована. Я быстренько сбежала вниз по лестнице. В холле все пять стульев оказались заняты: на них сидели четыре дюжих молодца и Танька.

Прежде чем я успела произнести хотя бы слово, из застекленной каморки раздался голос Солохи: спокойный такой голос, как у змеи. Я не знаю, почему я сразу подумала про змею. Я в курсе, что пресмыкающиеся безмолвны. Просто услышала Солоху, и сразу представила змею, вкрадчиво шипящую из норки.

— Подруга твоя может пройти, если у неё паспорт есть, а парни — нет. Не положено. В комнаты, где девушки живут, не разрешается посторонним парням проходить.

— У меня нет паспорта, есть студенческий, — отозвалась Танька.

— Оставляй на вахте.

— Мальчики, встретимся в клубе, — обратилась Танька к своим спутникам.

— Я чувствую себя пионером в детском лагере, — со смешком заметил один из мальчиков. — Хотел ночью к девочкам в палату пробраться, но засекла вожатая.

Солоха не удостоила его даже взглядом.

Парни ушли, а мы с Танькой поднялись на лифте ко мне в 802-ю.

— Ну, у вас и порядки! — воскликнула подруга, как только мы оказались в комнате. — А в 10:00 не иначе как комендант по комнатам проходит, чтобы удостовериться, что все выключили свет и лежат на правом боку.

— Типа того, — угрюмо ответила я.

Потом я долго и нудно жаловалась подруге, что соседки по комнате меня игнорят, что студенческая жизнь проходит бездарно, что душ работает пару раз в неделю. Танька внимательно меня выслушала и посоветовала забить на все и приезжать почаще к ним в общагу, чтобы вволю наслаждаться свободой и весельем.

Вечером, когда я отплясывала в клубе вместе с Танькой и ее одногруппниками, я подумала, что и вправду, лучший выход — забить на все. Почему это я вообще решила, что общага должна быть сказочно приятным местом? А друзья… друзья у меня и так есть.

Танька веселилась вовсю: дурачилась, весело смеялась, кокетничала со своими спутниками. Нет, я не чувствовала себя лишней. Время от времени подруга подходила ко мне, пританцовывая, чтобы прокричать на ухо что-нибудь по поводу музыки или парней. Да и мальчики из нашей компании заигрывали со мной почти так же активно, как и с Танькой. Только я не умела ловко, как подруга, приседать, извиваясь всем телом. Не получалось у меня и эротично двигаться, прижимаясь плечом к плечу партнера по зажигательному танцу. Когда один из Танькиных спутников брал меня за руки, вместо того, чтобы дерзко смотреть ему в глаза и заливисто смеяться, я опускала голову. И где только Танька всему этому научилась? В этот момент я ей завидовала больше чем когда-то Белле Свон.

Высокий брюнет — один из Танькиных джигитов — прошептал ей что-то на ухо, и они ушли куда-то вдвоем. Подруга подняла палец вверх и кивнула мне — очевидно, это должно было означать, что она скоро вернется. После ее ухода я еще немного потанцевала, но без Таньки — совсем стушевалась.

— Я сейчас приду, — бросила я парням.

Я решила найти туалет. Не то чтобы я волновалась, не размазались ли у меня стрелки, — просто захотелось пройтись.

Он перехватил меня у выхода из зала. Совершенно невообразимый тип. Нет. Он не показался бы мне невообразимым, если бы я встретила его на улице, в магазине, в музее. Однако в ночном клубе, где тусуются студенты, он выглядел, как лиса в курятнике: взрослый мужчина (о бог мой, с усами!) в темно-синем костюме с галстуком.

— Я могу пригласить молодую леди на танец?

Я едва удержалась, чтобы не сделать реверанс. Хотя, вообще-то, больше всего в тот момент мне хотелось улизнуть. Однако я почему-то постеснялась поступить невежливо.

Не дождавшись ответа, мужчина взял меня за руку и решительно поволок на танцпол.

— Как тебя зовут? — завел разговор мой партнер, как только мы с ним начали мерно раскачиваться под медленную композицию.

— Оля.

Пока я размышляла над тем, допускает ли этикет возможность отсутствия встречного вопроса, мужчина представился:

— Петр. Ты студентка, наверное?

Я кивнула.

— И что изучает сие прекрасное создание?

Я начала нервничать, догадавшись, что Петр (ну, надо же, Петр) затеял светскую беседу, чтобы получить повод прижиматься лицом к самому моему уху.

— Иностранные языки.

— Ты здесь с подружками?

— С подружкой и друзьями.

Он что-то еще спрашивал, а я отвечала и все думала о том, что звучащая песня какая-то уж нереально длинная.

— У меня великолепная идея — ты сбежишь от своих друзей, и я провожу тебя домой. Встречаемся в 12:00 возле входа в клуб, — скороговоркой проговорил Петр, когда медленная композиция закончилась.

Он заговорщически подмигнул, поблагодарил за танец и стремительно удалился.

Я запаниковала. Маньяк какой-то. С усами. Петр.

Я судорожно соображала. Танька с брюнетом, может, и вообще уже из клуба ушла. А если и нет, то не факт, что они в 12:00 захотят заканчивать вечеринку. К тому же отказывать Петру нужно было сразу, до того как он заговорщицки подмигнул. Бежать. Остается бежать.

Я пошла к тому месту, где еще совсем недавно танцевала с Танькой и ее молодыми людьми. Никого. Музыка почему-то не казалась мне больше зажигательной. Назойливые бумс-бумс мешали сосредоточиться и сообразить, как же все-таки лучше поступить.

Я вновь двинулась к выходу из зала, всё время озираясь в надежде найти Таньку. Подруги нигде не было видно. Я осторожно выглянула в длинный переход, который мне предстояло пересечь, чтобы добраться до гардеробной. Переход служил чем-то вроде кафе: те, кто устал танцевать, или просто хотел пообщаться с друзьями, сидели за столиками, установленными в ряд вдоль коридора.

Так и есть. Петр развалился на диванчике за самым дальним от меня столом. Он задумчиво смотрел в окно, будто бы в темноте за стеклом можно было что-то рассмотреть. Я подумала, что если пройду мимо него вместе с одной из групп то и дело снующих туда-сюда людей, то Петр, может быть, и не заметит меня.

Стайка смеющихся девушек как раз выходила из танцзала.

Зря я все-таки не подождала более подходящую компанию. Во-первых, слишком уж громко они смеялись. Во-вторых, Петр явно питал слабость к молоденьким девушкам.

Я старалась не смотреть в его сторону, но боковым зрением видела, что он резко отвернулся от окна.

— Оленька! — услышала я, когда уже было начала надеяться, что проскочила.

Пришлось останавливаться и улыбаться.

— Составите мне компанию?

Вопрос поставил меня в тупик. Что он имел в виду? Предлагал вместе пить бутылку пива, которую он крутил в руках?

Я по-прежнему стояла и улыбалась усатому мужчине, как девочка-имбецил. Мимо меня проходили жизнерадостные студенты в кожаных юбках, рваных джинсах и кружевных платьицах, на которые пошло не больше полуметра материи. А я, как провинившаяся школьница, улыбалась сорокалетнему мужику в темно-синем костюме с галстуком.

— Присаживайся.

Петр кивнул на диванчик напротив него.

Я села, надеясь, что страдание на моем лице читается не слишком отчетливо. И почему это, как только я собираюсь весело провести время, неизбежно вырисовываются какие-то сюрреалистические сюжеты.

— Ты здесь часто бываешь? — поинтересовался Петр.

— Не особенно.

«Вряд ли еще приду», — подумала я про себя, одновременно прокручивая в голове варианты бегства.

— А знаешь, ты, Оля, похожа на мою первую любовь. У нее были такие же, как у тебя густые каштановые волосы, умные карие глаза и, — тут Петр посмотрел на мою грудь, — красивая фигура.

Я похолодела: точно, маньяк.

— А почему «были»? — спросила я и стала внимательно наблюдать за выражением лица собеседника.

— Ну, я не видел ее много лет. Может, сейчас она выглядит совсем по-другому.

Вроде, глаза у Петра не бегали. Я немного успокоилась.

— Мы встречались в старших класссах, а потом судьба нас развела.

Я не стала интересоваться подробностями, однако Петр начал вываливать их на меня, не дожидаясь приглашения.

— Помнится, я провожал ее с дискотеки через пустырь. Там еще синяя лавочка на боковой тропинке за елками стояла. Эхх…

Петр опустил голову и стал рассматривать этикетку на бутылке с пивом.

Я решила, что настал момент делать ноги.

— Я отойду на минутку.

Петр очнулся от грез и кивнул.

В очереди к уставшей тетеньке-гардеробщице было всего три человека — не совсем твердо стоявший на ногах белобрысый парень и две девушки. Я то и дело оглядывалась на вход в коридор, соединяющий холл и танцзал.

«Ой, я вдруг вспомнила, что забыла выключить утюг».

«Ой, мне позвонила мама и сказала, чтобы я срочно ехала домой».

«Ой, я хочу в куртке кошелек взять, чтобы тоже купить себе пива».

Я репетировала реплики на случай, если в холле вдруг появится Петр.

Через десять минут маршрутка везла меня по ночным улицам к общежитию. Волнение, связанное с побегом от Петра, постепенно улетучивалось. Зазвонил сотовый.

— Ты где вообще? — завопил телефон Танькиным голосом.

— В общагу еду, я вас потеряла, потом ко мне мутный чувак какой-то пристал. В общем, потом расскажу.