Кейт Мэтьюс. Тайна Верховной Жрицы

Юлия Новикова

Кейт Мэтьюс – писательница и теолог. Обстоятельства вынуждают ее вернуться в родной город Юджин, где она не была много лет. Именно там она попадает в мир, о котором ей уже было немало известно, и который притягивал к себе ее внимание – мир викканства. Кейт оказывается втянутой в череду таинственных и ужасных событий, которые уходят своими корнями в далекое прошлое. Она вынуждена вместе с ФБР расследовать жестокие убийства, чтобы тем самым спасти и свою жизнь тоже.

Глава 4

В главном зале библиотеки было тихо и прохладно. Минуту назад я расплатилась с таксистом, который высадил меня перед огромным зданием. Мраморные колонны, встретившие меня после того, как я преодолела множество ступеней, являли собой врата к знаниям, и я поспешила внутрь, подгоняемая идеей разгадать загадку старинных листов.

— Могу ли я воспользоваться услугами компьютерного зала? — поинтересовалась у пожилой женщины, что внимательно изучала фолиант в темно-бордовом переплете за стойкой администратора. Карие глаза внимательно посмотрели на меня из-за стекол очков в тигровой оправе, и, наконец, я услышала вердикт:

— Да, конечно. Следуйте за мной.

Мы прошли по коридору и завернули за угол. Высокие деревянные двери преградили путь, но администратор библиотеки уверенным движением толкнула их, и пропустила меня внутрь другого помещения. Здесь оказалось светло и так же, как и в главном зале, прохладно. Белые коробки мониторов бросились в глаза, и я проследовала за женщиной в очках к одному из аппаратов. Для удобства каждая электронная машина занимала отдельное место, которое было ограждено от соседних деревянными перегородками.

— Воспользуйтесь каталогами, если это будет необходимо, — инструктировала она меня. — В случае возникновения необходимости распечатать что-то, обращайтесь к работнику зала. Документы будут выведены на главный компьютер.

— А я могу использовать сканер? Мне нужно передать по электронной почте файл с отсканированным документом.

— Да, Карл поможет вам.

— Благодарю.

Какое-то время после этого я была погружена в электронную сеть, проверяя почтовый ящик на предмет наличия входящих писем. Как я уже привыкла, меня встретили сообщения от издателя и нескольких читателей. Алексис ждала законченную рукопись последнего романа, а читатели просто высказывали свое восхищение. Да, последняя книга разошлась колоссальным, по меркам книжного мира, тиражом и принесла мне доход, исчисляемый шестью знаками. Я так же обнаружила письмо от давнего приятеля по университету. Том Робертс приглашал на семинар по теологии в Зальцбург к профессору Таульману, и я тут же ответила ему согласием. Редкий случай, и я не хотела его упускать. И все же я вынуждена была вернуться к вопросу, интересовавшему меня пока более всего.

Из списка адресатов я выбрала нужный, и быстро написала письмо. Суть его сводилась к тому, что я просила своего друга Сэма Крэштона помочь в переводе двух страниц, странным образом доставшихся мне в наследство от Рут. Пока я сканировала их и отправляла Крэштону, в мой ящик упало еще одно письмо. Сигнал, оповестивший о нем, и соответствующий знак конверта привлекли мое внимание. Адрес оказался не знаком и состоял только из цифр.

Открыв послание, я несколько секунд в оцепенении всматривалась в строки, а сердце холодело от чувства страха, что проникло внутрь меня.

«С тобой будет то же самое», — гласило послание, и медленно открывалось изображение, размещенное под одной единственной строчкой. То, что я увидела, заставило мой желудок взбунтоваться. Я пожалела, что зашла в закусочную и что-то там заказала. Ленч просился наружу, и я с трудом подавила рвотный позыв. На снимке было отчетливо видно обезображенное человеческое тело. Обугленные останки смотрели на меня выжженными глазницами, а рот трупа был широко открыт, демонстрируя остовы зубов, не прикрытые плотью губ. Но худшим было не это. Тело оказалось привязано к столбу, который тоже обуглился, но не разрушился, удерживая останки на весу. Кто-то с особым цинизмом расправился с жертвой, и прислал мне кошмарное изображение.

— О, нет, — вырвалось у меня, и я тут же закрыла глаза, чтобы не видеть этот ужас. Но даже это не помогло мне избавиться от страшной картины, что стояла перед внутренним взором.

«Кто мог такое сотворить? Кому это нужно?» — терзали меня вопросы.

В это мгновение раздался сигнал, возвестивший об очередном послании, пришедшем на мой электронный адрес. Дрожащей рукой я открыла окошко с сообщением, и громко выдохнула. Это был ответ от Сэма. Он сообщал, что получил изображение и ему потребуется два дня для его расшифровки. От мысли, что мне придется ждать все это время ответ в Юджине, я содрогнулась. Эстер не позволит мне злоупотребить ее гостеприимством, так что рассчитывать мне предстояло только на свои силы.

Закрыв все вкладки, которые были открыты на компьютере, я выключила его. Листы рукописи уже давно были упакованы обратно в конверт, а потому я быстро спрятала его в сумочку, и покинула компьютерный зал. На выходе все та же женщина в очках проводила меня долгим взглядом, и вновь вернулась к чтению.

«Странный город. Определенно, я начинаю сходить здесь с ума», — тяжело вздохнула я, останавливаясь у края тротуара. Поймав такси, я попросила отвезти меня к ближайшему магазину электронной техники и за двадцать минут оформила покупку ноутбука с модемом. Оплачивая кредитной карточкой заказ, я сожалела, что оставила рабочую электронную машину в Нью-Йорке.

К дому уже Эстер, а не Рут, я подъехала, когда стрелки часов показывали половину пятого вечера. Расплатившись с таксистом, я вышла из автомобиля, судорожно вцепившись в ручку сумки с ноутбуком. Встреча с сестрой не сулила мне ничего хорошего, и я в который раз предчувствовала неприятный разговор. Даже в самых смелых фантазиях я не могла предположить, что устроит мне Эстер.

Свет горел в окнах, но я не чувствовала тепла или радостного предвкушения встречи, как это бывает, когда приезжаешь в родной дом. Сестра ждала меня, и я это чувствовала, но вряд ли она была рада моему возвращению. Пройдя по дорожке к дому, я толкнула входную дверь, и сразу же окунулась в водоворот злобы и ненависти.

— Зачем ты явилась? — донесся до меня голос Эстер из гостиной.

Я проигнорировала вопрос, и попыталась пройти к лестнице, чтобы подняться уже, к сожалению, не в свою комнату. Но Эстер не позволила мне это сделать. Она вышла в холл, и уже мне в спину бросила свои, наполненные желчью слова:

— Зачем ты вернулась, Кейт? Лучше бы ты оставалась в своем Нью-Йорке, писала книжонки и готовилась к свадьбе. К своей чертовой свадьбе! Но ты прилетела. Зачем? Чтобы показать всем, какой успешной стала?

Усилием воли я заставила себя обернуться. Вид Эстер был жалок — черные разводы туши под глазами, заплаканное лицо, искаженное злобой и горечью, помятая рубашка и старые джинсы, обтягивающие еще пока стройные ноги. Она когда-то была красива. Раньше я любовалась своей сестрой и гордилась, что она у меня есть. Но не сейчас и не одиннадцать лет назад. От прежней, веселой и озорной Эстер не осталось и следа. И я упустила тот момент, когда она стала меняться. Наверное, это произошло, когда не стало родителей. Да, так и было. Именно тогда моя сестра стала на тот путь, по которому все это время шла. Юная девушка превратилась в злобную кошку, которая не получила желаемое и вымещала свою злобу на окружающих.

— Мне не нужно что-либо демонстрировать, Эстер, — устало произнесла я в ответ на обвинительную речь сестры. — Но и скрывать то положение, которое я сейчас занимаю, не имеет смысла. Прими это. Зачем я вернулась? Это же очевидно — напрягись, подумай. Наверное, потому что у меня умерла бабушка, которую я любила. Или ты считаешь, что этого мало? Думаешь, я горела желанием вновь появиться в Юджине, увидеть тебя и услышать все те обидные слова, что ты бросила мне в лицо? О, нет, дорогая сестра, это не так. Понадобился веский аргумент, чтобы заставить меня снова оказаться на земле Орегона. И я устала препираться с тобой еще со вчерашнего вечера.

— Ты предпочитаешь корчить из себя святошу? — еще больше распалилась Эстер. Она сделала шаг в мою сторону, и я вынуждена была отступить к лестнице. Ее воинственный вид настораживал. Только в этот момент я уловила от нее резкий запах алкоголя. Волна отвращения нахлынула стремительно, погребая меня под собой, но Эстер не закончила, и вскоре я вновь услышала порцию гадостей в свой адрес.

— Где тебя носило, Кейт, все это время? Это ты оставила на меня старуху. Я вынуждена была терпеть ее постоянное нытье, ее упреки. Эти бесконечные «Какая Кейт молодец! Я горжусь своей девочкой!», а ты все это время вела свободную жизнь, позабыв о нас, о своей любимой Рут. Но даже после смерти эта карга продолжает боготворить тебя. За что? За что, я тебя спрашиваю?!

— Не смей оскорблять память Рут, — не выдержала я, и на этот раз сделала шаг навстречу Эстер. Боль полоснула изнутри, но вызвана она была не оскорблениями в мой адрес. Мне было неприятно слышать подобное о той, которая была единственным по-настоящему родным человеком для меня.

— Ха, я ненавидела ее, я ненавижу тебя! И знаешь что? — Глаза Эстер презрительно сузились, а потом в них вспыхнул огонь радости, который мне показался огнем безумия. — Я рада, что она не дождалась тебя. Старуха умирала, уже выжив из ума. Она все звала тебя, выкрикивала какие-то имена, а ты продолжала наслаждаться своей сытой жизнью. Так вот знай — тебе не будет ее прощения. И земля, что досталась тебе, не принесет тебе ничего хорошего.

Эстер захохотала. Она смеялась и смеялась, словно лишившись рассудка. Было что-то неестественное в ее поведении — лихорадочный блеск глаз, чересчур громкий смех, но при этом на ее лице отражалась скорее холодная решимость, нежели радость. Все выглядело напускным, граничащим с безумием. Выдерживать это стало просто невыносимо. Я быстро развернулась, и направилась вверх по лестнице. Горящий взгляд сверлил мне спину, и совершенно чужой мне человек, не родная сестра, бросила последнюю фразу:

— Убирайся из этого дома, Кейт. Убирайся из МОЕГО дома!

Она особенно выделила то, что дом Рут теперь принадлежал ей. Сомкнув челюсти так, что казалось, будто раскрошатся зубы, я устремилась в комнату, где оставались мои вещи, и уже там быстро бросила чемодан на кровать. Сборы не отняли много времени, так как я предусмотрительно не распаковывала его, и уложила поверх своей остальной одежды шелковый гарнитур и туалетные принадлежности. Уже в двери спальни возникло желание обернуться, чтобы в последний раз бросить взгляд на помещение, хранившее когда-то мои тайны, желания и мечты, но я подавила в себе этот порыв. Прощание уже состоялось много лет назад, и я не хотела повторения, предпочитая считать, что этого визита как бы и не было.

Я спустилась на первый этаж, и ожидала, что Эстер будет все еще в холле, но сестры там не оказалось. Ее бессвязное бормотание доносилось из гостиной, но я не стала звать ее, чтобы попрощаться. В этот вечер и так было сказано много, и я понимала, что Эстер руководила зависть и озлобленность из-за собственной несостоявшейся жизни. Добавить к уже сказанному мне было нечего, а потому я просто вышла за дверь, в этот раз окончательно оставив прошлое позади.

Бездонная пропасть разверзлась между мной и сестрой. За годы, что я провела вдали от дома, от нее и от Рут, я привыкла к мысли, что нас с ней больше ничего не связывает. Кровные узы были не в счет. Зачастую родственники относятся друг к другу хуже, чем чужие люди. Но этот разговор стал тем финальным аккордом, который окончательно развел нас с Эстер в разные стороны. Полная злобы, она не смогла меня понять, принять мое нынешнее положение, простить мне успех. И это было прискорбно осознавать.

Я ехала в салоне такси, направляясь в отель, но мысли мои крутились вокруг событий этого дня. Завещание Рут, странные страницы древней рукописи, жуткое послание по электронной почте, тяжелый разговор с Эстер — все это опустошило меня, лишило сил. Я мечтала поскорее остаться наедине, упасть в постель и заснуть, чтобы кошмары действительности хотя бы на короткое время отпустили меня.

У стойки регистратора в отеле меня встретил темноволосый мужчина в строгом темно-синем костюме с вышитой на нем фамилией Стивс. Он принял мои документы и дежурно улыбнулся.

— Добро пожаловать, мисс Мэтьюс, — приветствовал он меня. — Какой номер закажете?

— Люкс, пожалуйста. И я бы хотела, чтобы утром мне подали завтрак в номер. Скажем, в восемь часов.

— Да, конечно.

Мужчина какое-то время был занят компьютером, занося мои данные в базу отеля, а после положил передо мной электронный ключ.

— Ваш номер триста двадцать первый.

— Благодарю.

Рядом со мной тут же возник высокий и худощавый работник отеля, который взял мой чемодан. Я молча последовала за ним, направляясь к кабине лифта. Так же молча, преодолевая нестерпимое желание поскорее остаться одной, поднялась на нужный этаж.

В номере я расплатилась с носильщиком и закрыла за ним дверь. Долгожданное одиночество было мною получено. Я прошла в спальню, расстегнула блузку и оставила ее на постели. Воздух кондиционера обдал тело, даря прохладу, и я впервые за день смогла расслабиться. Последовавший за этим душ освежил, и я скользнула под одеяло, понимая, что мои испытания только начались. Но об этом я предпочла подумать на следующий день.

Просыпалась я тяжело. Так бывает, когда пробуждение не приносит должного эффекта. Если я полагала, что полноценный сон как-то улучшит мое эмоциональное состояние, то ошиблась. Тяжелые шторы кремового цвета избавили от слепящих солнечных лучей, но не смогли отогнать приход очередного утра. Оно все же настало, а, следовательно, заботы предыдущего дня перенеслись на новый день.

В дверь номера постучали. Покинув постель, я вышла из спальни.

— Обслуживание номеров, — донеслось из-за двери, выкрашенной в белый, ассоциирующийся у меня с больничной палатой, цвет.

Официант, а им оказался довольно симпатичный молодой человек с копной темных волос, аккуратно подстриженных и уложенных на современный манер, вкатил в номер сервированный столик.

— Доброе утро, мисс, — поприветствовал он меня. — Ваш завтрак.

— Спасибо.

Работник отеля убрал металлическую крышку, накрывавшую завтрак, и быстро удалился, оставляя меня одну. Щедрые чаевые, что я заплатила ему, наверняка порадовали парня. Напоследок он бросил на меня долгий оценивающий взгляд, который вполне мог сойти за приглашение скрасить мое одиночество. Однако я никогда не прибегала к помощи молодых мальчиков, готовых ради денег на все. Мои моральные устои были непоколебимы.

Расправившись с завтраком, я быстро приняла душ и переоделась в удобную одежду, которая в этот день была куда уместнее дорогих дизайнерских нарядов. Прямые брюки горчичного цвета и футболка, поверх которой я набросила легкий пиджак, подходили для долгой поездки, что была мною запланирована на этот день. Оставалось только оплатить номер вперед и созвониться с Танишей, на помощь, которой я рассчитывала. Так как поездка в Юджин не предполагала долгое присутствие в городе, я взяла с собой минимум одежды. Таниша же, которая являлась к тому же моим литературным агентом и подругой, могла прислать некоторую одежду в отель. За это время я рассчитывала наведаться в Лоуэлл и разузнать хоть что-то относительно таинственных листков, попавших ко мне в руки.

Сняв телефонную трубку, я попросила оператора связать меня с Нью-Йорком. Какое-то время вслушивалась в длинные гудки и, наконец, в трубке раздался голос подруги. Я явно ее разбудила, заставляя подняться с постели.

— Ну, кого это принесло? — недовольно вместо приветствия выругалась она.

Все говорило за то, что Таниша была не в лучшем расположении духа, да к тому же, перепутала телефонный звонок с дверным.

— Привет, дорогая. Это я.

— О, милая, прости, — тут же окончательно проснулась подруга. — Я не сразу поняла, что это телефон.

— Я догадалась. Это ты меня извини, ведь я разбудила тебя.

— Ну, есть, конечно, но это не важно. Как ты? Как Юджин? Тебя встретили с распростертыми объятьями?

Таниша знала мою историю, которую я скрывала ото всех, и искренне переживала за меня, когда узнала о поездке.

— Я в порядке. Город изменился, а вот люди остались прежними.

Видимо, мой голос ее насторожил, так как она тут же перешла в наступление, выведывая детали и подробности.

— Рассказывай. Опять твоя сестренка, да? Вот же дрянь!

Негодование Таниши было неподдельным. Я улыбнулась, сознавая, что подруга волнуется и переживает за меня.

— Не только. Здесь такая история, — запнулась я.

Секунду я колебалась, стоит ли рассказывать подруге о странном завещании и угрожающем сообщении со страшным изображением. В тот момент я пыталась убедить себя, что это просто кто-то неудачно пошутил. Мысли, что угроза была реальна, не надумана, я гнала от себя прочь. Но, так или иначе, а сообщить о вынужденной задержке в Юджине, я должна была.

— Мне нужно разобраться с внезапно свалившимся на меня наследством, полученным от Рут. Это займет несколько дней, пока я все не улажу, а потому я хотела бы тебя кое о чем попросить.

— Конечно, дорогая, — немного растеряно произнесла Таниша.

— Собери мои вещи и вышли их на мое имя в отель Хилтон. Там я остановилась. Ключ от квартиры возьми у Майкла.

— О, Кейт, все так серьезно? Надеюсь, это, действительно, займет только пару дней.

— Я тоже надеюсь, — отозвалась я. — Не хочу оставаться здесь дольше, чем того требует ситуация. Но в истории с Юджином нужно поставить точку. Пока с городом меня связывает хоть что-то, я не могу идти дальше. Вот только не знала, что сделать это будет так болезненно.

— Держись, дорогая. Я жду тебя в Нью-Йорке. И ни о чем не беспокойся — я прослежу за твоими делами здесь.

— Спасибо.

Этот разговор приободрил меня. Даже мрачные мысли, что не хотели покидать мою голову, немного рассеялись. Ни что не могло длиться вечно, и эта история должна была когда-нибудь разрешиться. Оставалось надеяться, что это случится быстрее, чем я предполагала.