Невеста из Оксфорда

Юлия Набокова, 2021

Она – студентка из России. Он – английский лорд. Могут ли они стать парой? Он уверен, она – нет. Вопрос времени, как скоро у него пройдет первая влюбленность и он начнет разочаровываться в своей жене-простолюдинке. Если она откажет и вернется в Россию, что ее ждет? Пустая квартира, новая работа и поиски любви. Не будет ли она сравнивать каждого нового парня с бывшим женихом и жалеть о том, что упустила свой шанс на английскую сказку с ним?

Глава 3

На следующий день у нас отменили одну из лекций. Я почитала в Бодлеанской библиотеке — одной из старейших в Европе, той самой, где снимали фильмы о Гарри Поттере, снова сама себе завидуя. Я студентка Оксфорда! Сказка же! Читать английские романы в старинном зале с книжными шкафами от пола до потолка было куда приятней, чем в моей комнатушке для студентов, похожей на чулан. Но вскоре я замерзла — по гулкому залу гуляли сквозняки, пальцы озябли, и я вышла из библиотеки, мечтая скорее оказаться у себя, надеть теплые шерстяные носки, заварить чашку горячего чая и забраться под одеяло.

Я живу в старом трехэтажном доме викторианской постройки, по три комнаты на этаже, и за несколько месяцев выучила в лицо всех соседей — таких же студентов, как и я. Мы постоянно сталкиваемся на лестнице, а иногда забегаем друг к другу — одолжить чайный пакетик или сахар. Поэтому незнакомый хмурый мужчина, который быстро спускается по лестнице мне навстречу, меня настораживает. Ему лет сорок, он явно вышел из студенческого возраста, да и на преподавателя не тянет. Может, у какой-то моей соседки роман с мужчиной старше нее?

Я здороваюсь, но он, не взглянув на меня, проскакивает мимо. За спиной громко хлопает дверь, я морщусь — от мужчины крепко пахнет табаком, а я курящих не выношу.

Поднявшись на свой третий этаж, достаю ключи и замираю от недоброго предчувствия. Что-то не так. Я не могу понять, что именно, и осторожно трогаю дверную ручку. Дверь заперта, причин для тревоги нет, но нервы напряжены до предела, поэтому я вздрагиваю, когда за спиной раздается звонкий голос:

— Привет, Джейн!

Я резко оборачиваюсь на вышедшую соседку. Француженка Николь учится на факультете дизайна и всегда выглядит, как девушка с обложки. Сейчас на ней черное приталенное пальто и красный берет, контрастирующий с темными гладкими волосами до плеч. На мне такие вещи смотрелись бы вычурно, а она носит их с парижским шиком, собирая восхищенные взгляды. Мог ли тот мужчина навещать ее?

— Привет, Николь. У тебя был гость?

— У меня? — Соседка изумленно вскидывает черные соболиные брови. Они у нее идеальные, как и все остальное. — С чего ты взяла?

Я уже и сама понимаю, что ошиблась. Тот мужчина, грубый и простецкий, одетый в мешковатую куртку, никак не монтируется с изящной француженкой.

— Встретила на лестнице, — поясняю я. — Мужчина лет сорока, я его раньше никогда не видела.

— Может, сантехник заходил? — предполагает Николь, запирая свою дверь. — Рози вчера жаловалась, что у нее кран течет.

— Может быть, — я не стала спорить. Мужчина в самом деле больше походил на работягу, чем на интеллектуала. Но он точно не был сантехником — чемоданчика с инструментами при нем не было.

— Салют! — Николь прощается по-французски и сбегает по лестнице, легко и задорно стуча каблучками.

А я захожу к себе в комнату и чуть не задыхаюсь. Запах табака висит в воздухе, сообщая о том, что мужчина был у меня. Я испуганно отступаю, желая бежать, но останавливаюсь на пороге. Мужчина ушел. Дверь была заперта. Его подельникам в тесной комнатушке спрятаться негде. Разве что в шкафу или в ванной.

Я распахиваю створки шкафа, проверяю ванную — пусто. Затем запираю дверь и оглядываю комнату, ища следы чужого присутствия. Их нет. Мои вещи лежат на своих местах. Налички у меня нет, как и драгоценностей, которые можно украсть. Уж если кого грабить, то Николь — у француженки водились деньги, и она любила украшения, в том числе старинные, которые покупала в Англии на блошиных рынках. Что тот мужчина мог делать в моей комнате? А может, я все придумала, и мне просто показалось?

Я опускаюсь на узкую кровать, глубоко вдыхаю, пытаясь успокоиться, и меня сразу же мутит. Запах табака явно свидетельствует о том, что у меня побывал чужак. Я вскакиваю на ноги и распахиваю форточку. Порыв влажного ветра влетает в комнату, лизнув мои пылающие щеки, и ныряет под кровать, выталкивая к моим ногам фотографию.

Я наклоняюсь и ахаю. На фото — я с мамой. Я привезла его с собой — чтобы мама была рядом. Я хранила его в коробке в шкафу, и то, что снимок сейчас оказался лежащим под кроватью, могло означать только одно: мне не почудилось. Тот мужчина был у меня в комнате, рылся в моих вещах и случайно обронил фото, не заметив, как оно отлетело под кровать.

Меня трясет от паники. Я выскакиваю за дверь, дрожащими руками запираю замок и несусь в главный кампус.

Седая англичанка на рецепции долго не может понять, чего от нее хочет встревоженная русская девушка.

— Говорите помедленнее! Я не понимаю! — недовольно ворчит она, всем своим видом показывая: «Понаехали тут!».

Я еще раз повторяю, как встретила мужчину, выходящего из общежития. Как почувствовала запах табака в своей комнате. А потом нашла фотографию под кроватью — где ее быть не должно.

— Что пропало? — строго спрашивает кастелянша, глядя на меня.

— Ничего не пропало, он ничего не взял.

— Значит, ограбления не было? — недоверчиво уточняет она. — Чего тогда вы хотите?

— Да поймите вы, — снова завожусь я. — Этот мужчина проник в мою комнату, рылся в моих вещах.

— Но ничего не взял, — она поджимает тонкие бледные губы. — А может, вам это почудилось?

— Ничего мне не почудилось! — возмущаюсь я.

— От вас, русских, вечно проблемы, — ворчит кастелянша себе под нос.

— Что вы сказали? — Я пораженно смотрю на нее.

— Я? — Она делано удивляется. — Это вы все говорите, говорите! У меня от вас уже мигрень разыгралась.

Поняв, что я ничего не добьюсь, я сдаюсь и спрашиваю:

— Могу я поменять замок на двери?

— Как вам будет угодно, — цедит она и отворачивается от меня к парню, который пришел за ключами.

— Вы можете прислать слесаря? — уточняю я, с трудом сдерживая слезы от ее равнодушия.

— Можете оставить заявку, — сердито бубнит она. — Но это будет нескоро.

Я выбегаю из кампуса расстроенной. Как я могу ночевать в квартире, если тот мужчина может вернуться и вломиться ко мне?

Я иду по Оксфорду, не видя ничего перед собой, когда натыкаюсь на Дэна Громова.

— Женька, привет! — Он расплывается в улыбке, но становится серьезным, взглянув мне в глаза. — Тебя кто-то обидел? На тебе лица нет.

Меньше всего на свете мне хочется сейчас объясняться с мажором, и я огрызаюсь:

— Отвали!

Но он неожиданно участливо трогает меня за плечо:

— Я правда помочь хочу!

Мне так не хватало в Оксфорде простого дружеского участия, что даже это мимолетное касание выбивает меня из колеи, и я всхлипываю, уже не совладав со слезами.

— О, да, я смотрю, тут беда-беда! — Мажор протягивает мне платок, который я машинально беру и с удивлением на него смотрю.

— Бери-бери, чистый, — по-своему растолковывает Дэн мое замешательство.

— Кто сейчас вообще носит носовые платки? — Я улыбаюсь сквозь слезы. — Есть же бумажные!

— Это папино воспитание, — мне кажется, что Дэн смутился. — Приучил меня, что всегда нужно носить носовой платок. На случай, если понадобится вытереть слезы красивой девушке.

— Хороший у тебя папа, — замечаю я, промокая платком глаза.

— Не жалуюсь, — сдержанно отвечает Дэн.

— Он у тебя где, в Лондоне? — спрашиваю я, зная, что многие российские бизнесмены живут в британской столице и рулят бизнесом отсюда.

— Нет, в Москве. У него там, — Дэн невесело усмехается, — любовь…

Мне кажется, что парень почувствовал себя лишним, поэтому и сбежал на учебу в Оксфорд в середине учебного года. Но задавать неудобные вопросы я не стала. Высморкалась в платок и пообещала:

— Постираю и верну.

Уже собиралась прощаться, как Дэн удержал меня за рукав куртки:

— Эй, не убегай. Пойдем возьмем кофе, и ты мне все расскажешь!

Возвращаться в общежитие, где я больше не чувствовала себя в безопасности, не хочется, и я следую за Дэном. Вдруг он правда сможет помочь?

В кафе, за чашкой капучино, я рассказываю обо всем, что случилось. Если поначалу Дэн слушает недоверчиво, то, когда я упоминаю о фотографии, которая из закрытой коробки в шкафу очутилась под кроватью, хмурится и уточняет:

— Ты уверена, что не обронила фотку сама?

— Уверена, — отрезаю я. — Это моя любимая фотография с мамой, и я всегда убираю ее в коробку в шкафу. Боюсь пролить на нее чай или помять.

Дэн пристально смотрит на меня. Кажется, он все понял. Но спрашивать ничего не стал, за что я ему благодарна. Обсуждать сегодня еще и маму мне не хочется. Тогда точно расплачусь опять.

— Выходит, этот мужчина проник к тебе в комнату и обыскал твои личные вещи, — хмурится Дэн. — Но зачем?

Я пожимаю плечами.

— Без понятия! Брать у меня нечего.

— А ключи ты не теряла? — уточняет Дэн.

— Нет, связка всегда со мной.

— Получается, он вскрыл замок отмычкой, — задумчиво говорит Дэн. — Похоже, на тебя охотится русская мафия!

— Ну да, конечно! — Я фыркаю от смеха. Когда про русских шпионов шутили сокурсники-англичане, меня это задевало. Но с Дэном можно расслабиться, говорить на родном языке, не боясь ошибиться, и смеяться его шуткам.

— Тогда это точно британская разведка, — продолжает прикалываться Дэн. — Он был похож на Джеймса Бонда?

Я вспоминаю лицо мужчины, которого видела мельком, и мне становится не до смеха.

— Что? — спрашивает Дэн.

— Знаешь, — признаюсь я, — когда ты сказал про британскую разведку… Я поняла, что тот мужчина совсем не был похож на англичанина. Скорее, это был русский.

Дэн мгновение пялится на меня, не мигая, а затем убитым тоном говорит:

— Значит, все-таки мафия. — И в ужасе оглядывается по сторонам.

В кафе людно, мы сидим в самом углу, а вокруг звучит оживленная речь — в основном, английская, но ее разбавляют французская, испанская и даже китайская. В Оксфорде примерно треть иностранных студентов.

— Переигрываешь, — усмехаюсь я.

— Я ужасно заинтригован, — признается Дэн нормальным голосом. — Вот, вроде, Женька, ты простая девчонка, как три копейки, а такие шпионские страсти у тебя происходят! Даже завидую!

— Ну, спасибо за комплимент! — вспыхиваю я.

— Да ладно, не обижайся. Сама же знаешь.

— Знаю, — вздыхаю я, грея руки о чашку. — Что мне теперь делать, Дэн? Замок бы поменять, чтобы спокойней было. Но кастелянша меня послала. А я даже не знаю, где слесаря искать.

— Ну, это не проблема, — подмигивает Дэн. Мол, все решим!

— Ты мне замок поменяешь? — удивляюсь я. — Вот спасибо! Никогда бы не подумала, что ты это умеешь… Тебя папа научил, да?

Дэн надменно усмехается, а я осекаюсь.

— Сам не поменяю, — отвечает он. — Но позову того, кто поменяет.

Мы выпиваем еще по чашке кофе. Дэн в это время с кем-то списывается и договаривается, потом спрашивает мой адрес, диктует собеседнику и поднимается.

— Ну пошли.

— Куда?

— Замок покупать. Тут на соседней улице есть хозяйственная лавка.

В лавке Дэн выбирает самый дорогой замок с каким-то хитроумным механизмом, но я возражаю:

— Не нужен мне такой! Возьму попроще.

— Попроще тебе уже взломали, — отмахивается Дэн. — Я оплачу!

— С какой это стати?

— Я что, не могу подарить девушке замок? — усмехается Дэн. — Не замок же! — Он делает ударение на первый слог, а я сразу вспоминаю наш с Уильямом поцелуй среди развалин крепости.

— Вообще-то, я не твоя девушка, — возражаю я.

— Да, на мою девушку ты не тянешь, — Дэн окидывает меня насмешливым взглядом. — Ты уж извини, подруга, ты, конечно, ничего так, зачетная блондиночка, но приехать в Англию и встречаться с русской девчонкой — как-то не прикольно!

Я задыхаюсь от возмущения. Можно подумать, я к нему в девушки набиваюсь!

— Да нужен мне такой… мажор!

— А кто тебе нужен, английский принц? — насмешливо уточняет Дэн. — Так они уже заняты. Оба.

— У меня свой принц есть, — вырывается у меня. — И он мне вчера предложение сделал!

— А где кольцо? — не верит Дэн.

Пфф! Ну как с ним разговаривать! Я выбегаю из лавки, но Дэн нагоняет меня и кладет руку на плечо.

— Ладно, Женька, не сердись! Скучно мне тут, даже поговорить не с кем. Нам надо друг друга держаться. Мир?

— Мир, — сдаюсь я.

Мне тоже часто бывает одиноко. Пусть мажор — и не лучшая компания, но все лучше, чем ничего! В России он бы со мной даже разговаривать не стал, но здесь, на чужбине, мы могли стать если не друзьями, то хотя бы приятелями.

Мы возвращаемся в лавку, где договариваемся на компромисс и выбираем замок средней ценовой категории, за который я плачу сама.

А когда доходим до моего дома, у подъезда уже ждет крепкий темнокожий парень с рюкзаком. Судя по синему шарфу поверх куртки, он тоже студент Оксфорда.

— Эдди, — представляет мне его Дэн. — Мастер на все руки!

— А я Джейн.

Парень сверкает белозубой улыбкой:

— Ну, показывай, Джейн!

Мы втроем проходим в дом и поднимаемся на мой этаж.

Я ставлю чайник, чтобы угостить ребят чаем. Эдди сразу же достает инструменты и принимается откручивать старый замок. А Дэн вертит головой и бесцеремонно плюхается на мою кровать у стены.

— Вот, значит, как живут студенты в Оксфорде?

— А ты снимаешь замок? — вскидываю брови я.

Университет предоставляет жилье иностранным учащимся, но обеспеченные студенты снимают более комфортные квартиры у частников.

— Ну, не зааамок, — насмешливо тянет Дэн. — Так, полдомика.

Я закатываю глаза. Мажор, что с него взять!

— Если горячую воду отключат, можешь заглянуть помыться, — подмигивает Дэн.

— Эй, малыш, ты вообще-то меня года на три младше. Тебе сколько, девятнадцать?

— Двадцать, — не смущается Дэн. — А тебе что, уже двадцать три, старушенция? Выглядишь максимум на девятнадцать.

— Мне двадцать два.

— Не страшно. Я люблю опытных женщин. Моей бывшей было двадцать шесть.

Эдди с любопытством косится на нас, пока мы говорим по-русски, и прикручивает замок.

С лестницы доносится игривый стук каблуков, и в открытую дверь заглядывает Николь, вернувшаяся с занятий:

— Дженни, у тебя чего дверь нараспашку?

— Замок меняю.

— А чего, сломался? — удивляется Николь. — Или ключи потеряла?

— Угу, сломался, — я решаю не вдаваться в подробности.

Из-за двери со стороны комнаты выглядывает Эдди и белозубо улыбается француженке. Она улыбается ему в ответ и бросает кокетливый взгляд на Дэна.

— Знакомься, это Эдди и Дэн, — представляю я. — А это Николь.

— Хотите чаю, Николь? — предлагает Дэн, как будто он тут хозяин.

— Предпочитаю кофе. И круассаны. — Француженка очаровательно улыбается и уходит, оставив после себя ароматное облачко духов.

Хлопает дверь соседней квартиры. Эдди заканчивает с замком и объявляет:

— Готово! Проверяй, Джейн. Я тебе еще и дверь починил, а то она у тебя покосилась.

Неужели мне больше не придется налегать на дверь плечом? Какое счастье! Я готова расцеловать Эдди, но, помня о церемонности англичан, ограничиваюсь словами признательности и предлагаю заплатить за работу. Эдди благородно отказывается, но соглашается выпить чаю. За чаепитием я выясняю, что он изучает математику в колледже Квинс, где преподает Уильям. А с Дэном они познакомились на студенческой вечеринке.

— Скажи, Дженни, а это тебя я видел с нашим преподом, сэром Торнтоном? — решается спросить Эдди.

Не то чтобы мы скрываем наши встречи, но я смущаюсь. А мажор удивленно вскидывает брови:

— Это препод тебе сделал предложение?

— Дэн! — шикаю я. — Думай, что говоришь!

Хорошо, что мажор сказал это по-русски, и Эдди ничего не понял.

— А ты, Женька, не так проста, как кажешься, — мажор задумчиво разглядывает меня. — С преподом мутишь, в комнату к тебе кто-то влез. Интересно живешь, а с виду тихушница!

— На случай, если я ошибся, — добавляет Эдди, так и не получив ответа, — может, как-нибудь встретимся?

Я ему явно приглянулась, поэтому он приуныл, когда я покачала головой.

— Извини, я не могу.

— Понял.

— Ладно, Эдди, пошли. — Мажор поднимается с места и подталкивает приятеля к выходу. — Дженни учиться надо.

Я еще раз благодарю их за помощь. Дэн выпускает Эдди в коридор, а сам задерживается у двери и спрашивает:

— А ты не думаешь, что твой препод может быть связан со взломом?

— Кто, — удивляюсь я, — Уильям?

Мне даже мысль такая в голову не приходила.

— Да он у меня ни разу не был и не знает, где я живу.

— Может, он у тебя ревнивец, — предполагает Дэн. — И помешан на контроле. Сама же говоришь — ничего не украли, только личные вещи перетряхнули.

— Он не ревнивец, — я качаю головой, отметая эту версию. — Точно нет!

Представить, что Уильям нанял какого-то бандита, чтобы порыться в моих вещах, было решительно невозможно.

— Ладно, — Дэн машет рукой, — не парься. Может, вообще не к тебе хотели влезть, а дом перепутали. Закрывайся. Если что — звони!

Я запираю за ним дверь и усмехаюсь. Как же, звони! Номерами телефонов мы не обменялись.

Но не успеваю я взять со стола чашки, чтобы вымыть, как раздается стук в дверь. Я вздрагиваю, но сразу же слышу голос мажора:

— Жень, это я!

— Забыл чего? — удивляюсь я, открывая дверь.

— Номер телефона скажи, — мажор достает айфон.

— Чей?

— Королевы Елизаветы! Хочу ей спокойной ночи пожелать. — Мажор закатывает глаза. — Жень, ну не тупи! Твой, чей же еще!

Я диктую номер, и Дэн мне сразу же перезванивает.

— Мой тоже сохрани. Мало ли что.

После его ухода я сажусь за учебники, но никак не могу сосредоточиться. То вскакиваю и проветриваю комнату, потому что меня до сих пор преследует запах табака, то распахиваю шкаф и проверяю загранпаспорт, испугавшись, вдруг его украли. Паспорт на месте, но, стоя у двери, я слышу шаги в коридоре, которые останавливаются на нашем этаже.

Сердце обрывается в груди, и я на цыпочках крадусь к двери и заглядываю в глазок. На этаже стоит Дэн, и я удивляюсь, зачем он вернулся. Может, забыл что-то у меня? Уже собираюсь открыть дверь, как он проходит мимо и стучит в дверь Николь. Я удивленно замираю.

Француженка приоткрывает дверь, и Дэн показывает ей бумажные стаканчики с кофе и пакет из кондитерской.

— Кофе и круассаны для мадемуазель! — весело объявляет он.

Дверь открывается шире, и Дэн входит в квартиру Николь. Я с улыбкой качаю головой. А мажор времени зря не теряет! Честно говоря, я бы и сама не отказалась от кофе и круассанов. Но ставлю чайник, достаю пачку печенья и возвращаюсь к учебе.

Наутро, выходя из квартиры, сталкиваюсь на площадке с Дэном. Он выходит от Николь — слегка помятый, но довольный, как мартовский кот.

— Доброе утро! Как спалось? — насмешливо спрашиваю я.

— Суперски, — ничуть не смущается он. — Твоя соседка такая горячая.

— Эй! — перебиваю я. — Избавь меня от подробностей.

— Не подумай ничего такого, — Дэн усмехается. — Мы всю ночь спорили о французской революции.

— Ну да, конечно! — фыркаю я, запирая дверь, и спускаюсь по лестнице.

Дэн нагоняет меня, но, выйдя на улицу, мы расходимся. Я направляюсь на занятия, а Дэн — в противоположную сторону от универа. Похоже, досыпать в своем съемном элитном жилье. Я качаю головой, глядя ему вслед. Я с таким трудом получила шанс учиться в Оксфорде, а он своего даже не ценит!

Почти дохожу до нужного мне здания, когда меня обгоняет велосипедист и останавливается.

— Доброе утро, Джейн!

Уильям, как и многие молодые преподаватели, ездит на работу на велосипеде. Хотя его вполне можно принять за студента — он всего-то на три года старше меня и преподает первый год. На симпатичного препода заглядываются проходящие девушки, но его голубые глаза смотрят только на меня, и ласковая улыбка предназначена только мне. Он такой красивый, как будто сошел с экрана фильма производства BBC. И это он целовал меня среди руин средневекового замка под дождем и сделал мне предложение.

— Привет, — я улыбаюсь в ответ смущенно.

После нашего поцелуя мы не виделись пару дней, и я не знаю, как теперь вести себя с ним.

— Какие планы на выходные? — интересуется он.

— Никаких, кроме самостоятельных занятий, — осторожно отвечаю я.

— Тогда не откажешься съездить со мной в гости к родителям? — предлагает он.

А у меня сердце замирает в груди. Это что же, у нас, правда, все так серьезно?

— Джейн? — торопит меня Уильям.

Мы стоим посреди улицы, и Уильям на велосипеде мешает прохожим.

— Да, конечно, — бормочу я.

— Ну, тогда до скорого!

Уильям уезжает, а я продолжаю стоять столбом, глядя ему вслед.

Выходные — это ведь уже послезавтра? Ой, мамочки!