VIP значит вампир

Юлия Набокова, 2008

Бессмертие по клубной карте, кровь по талонам, йога в полночь, вечеринки до рассвета, шопинг вне очереди, любовь с первого укуса. Добро пожаловать в элитарный Клуб вампиров! Людям вход строго воспрещен.

Глава вторая

Клуб гламурных вампиров

Вопрос о вступлении в Клуб рассматривается городским Советом старейшин.

Из международного Пражского договора 1956 года

Проснулась я около семи вечера. За окном было темно, а в голове — на удивление ясно. Взгляд, брошенный в зеркало, не ужаснул, а даже порадовал. Лицо уже не алело советским флагом, а сделалась розовым, словно я чуточку обгорела на солнце. Руки и ноги перестали выплясывать дрожь от озноба. Правда, в квартире, которая всегда казалась мне теплой и хорошо натопленной, мне все-таки было прохладно. Пришлось утеплиться шерстяными носками, которые бабушка Зина с маминой стороны с маниакальным упорством вязала и дарила мне каждый год, не желая понимать, что хуже шерстяных носков для современной модницы — только рейтузы с начесом. К счастью, другая моя бабуля, Лиза, была прямой противоположностью бабе Зине и исключительной модницей. Но о ней я расскажу как-нибудь в другой раз.

Вторым делом я отыскала градусник и нырнула под плед на диванчике перед телевизором, лениво щелкая пультом.

На одном из ток-шоу я задержалась, заметив в кадре знакомое лицо. Инесса Раевская, владелица шикарного мультибрендового бутика, единственного на всю Россию, в котором были представлены коллекции двух люксовых марок, была частой гостьей светской хроники и телевизионных шоу. Для меня элегантная и холёная Инесса была воплощением гламурной мечты. Безупречная модница сверкала бриллиантами и остроумием, демонстрировала новые модные туфли и харизму высшей пробы, проявляла поразительную осведомленность во многих областях знаний, будь то мода начала XX века, живопись импрессионистов или мировая политика.

На этот раз речь шла о рынке подделок. Инесса в элегантном красном костюме и модных туфельках выглядела сошедшей со страниц журнала. Изящно сложенная, прекрасная, с блестящей волной каштановых волос, с безупречным макияжем — я привычно залюбовалась ее кричащим совершенством и чуть не прослушала все, что она говорила. Уловила я только последнюю ее фразу. Инесса заявила, что носить сумку, сделанную китайскими умельцами по образу настоящей Прады, все равно, что слушать «Божественную поэму» Данте в вольном пересказе деревенского тракториста.

Ее слова были заключительными в выступлении гостей, после чего инициативу перехватил ведущий и, спешно подведя итоги программы, распрощался со зрителями. Жаль, что я попала на самый конец, интересная была программа!

Я машинально перещелкнула канал и взглянула на градусник. Он показывал 34,2 — безжалостно констатируя тот факт, что с такой температурой не живут. Люди, по крайней мере. А если сложить вместе укус французского маньяка в запястье и показания термометра, было, от чего приуныть.

Я неисправимая оптимистка, живущая под девизом «Все, что ни делается, все к лучшему». Поэтому даже в своем внезапном вампиризме я в первую очередь отыскала десять причин порадоваться:

1. Я живая. Относительно.

2. Я доживу до премьеры шестого «Гарри Поттера» и, если повезет, до последнего сезона «Остаться в живых». Если только раньше не помру от любопытства.

3. Я здорово сэкономлю на парикмахерской и эпиляции, так как мои волосы перестали расти.

4. А также на суши, шоколаде и тирамису, т. к. потребность в пище у меня отныне отпала.

5. А еще на ботоксе, ретиноле, стволовых клетках и пластической хирургии, т. к. вечная молодость отныне у меня в крови.

6. Не придется изводить себя диетами и фитнесом. Где вы видели толстого обрюзгшего вампира?

7. С моим магнетизмом я смогу выбивать фантастические скидки в магазинах.

8. И влюблять в себя самых прекрасных мужчин, которые прежде были мне недоступны. Держитесь, Данила Козловский, Киану Ривз и Джуд Лоу!

9. И читать мысли прекрасных мужчин и все-всех-всех окружающих.

10. Наконец-то я смогу исполнить свою давнюю мечту и заняться фрилансом, а не просиживать целые дни в офисе.

Я посмаковала эти десять причин и так и этак, а уже потом расплакалась. Надо же, улыбнулась я сквозь прозрачную пелену, а слезы у меня есть, и отнюдь не кровавые. А вот жажды и стремления немедленно вонзить зубы кому-нибудь в шею — нет.

Вспомнив еще об одном признаке вампиризма, я галопом проскакала в коридор и с опаской заглянула в зеркало. Фух! Отражения я своего не лишилась. А если это временно и оно сейчас пропадет? Я опустилась на пол, оперлась руками о трельяж и уронила на них голову, не сводя глаз с зеркала.

Так я просидела целый час, внимательнейшим образом изучая и запоминая каждую черточку, каждую ресничку и этот противный прыщ над губой, будь он трижды неладен, и трепеща при одной мысли о том, что вот-вот отражение развеется на веки вечные и я больше никогда не увижу себя со стороны. Хорошо хоть, мое увлечение женскими журналами не прошло зря, и я научилась краситься вслепую. Но разве без зеркала возможно воспроизвести сложный макияж, нанести на веки три вида теней и подвести глаза тончайшей стрелкой? Придется обзавестись личным стилистом. Только как ему объяснить, почему меня все зеркала отказываются транслировать? Да, незадача… У меня окончательно затекли ноги, а желудок начал выводить настойчивые рулады, напоминая о том, что время ужина уже давно наступило, и я поднялась с пола в самых растерянных мыслях.

Может, я все-таки жуткая паникерша и суеверная дура? Нет, ну надо же было и впрямь поверить в то, что я стала вампиром, да еще придумать десять причин себе в утешение! Принять банальную краснуху за вампиризм — какие глупости!

Приободряя себя таким образом, я быстренько сварила и проглотила десяток пельменей. А эти нелепые «Сиди дома, задерни шторы, жди гостей» — просто бред неудавшегося маньяка, возомнившего себя наследником Дракулы. «Как я могла на это купиться?» — радостно думала я, ополаскивая тарелку.

Звонок в дверь прервал мои радужные размышления и заставил насторожиться. Поклявшись себе, что дверь открывать не буду, только в глазок посмотрю, я на цыпочках прокралась в коридор, заглянула в глазок и загремела ключами.

— Привет! Ты новенькая? — На пороге стояла неизвестная девчонка, как две капли воды похожая на Пеппи Длинный Чулок. Курносый нос, золотые точечки веснушек, фантастически голубые глаза и две задорные косички, торчавшие в разные стороны, с резиночками, украшенными подсолнухами. Только волосы у нее были не рыжие, а каштановые. Да и никаких длинных чулок не было и в помине. На гостье были простые голубые джинсы c заниженной талией и белая спортивная куртка, из-под которой выглядывала хлопковая желтая маечка. На ногах — кроссовки, за спиной — спортивный рюкзак.

У меня не было никаких сомнений в отношении того, кто ко мне пожаловал… «Жди гостей», мой искренний порыв открыть ей дверь, как будто ко мне явилась старинная подруга, и это ее «новенькая» подтверждали мои самые худшие опасения.…Но это было просто невероятно! Вампирша, которая выглядит как пионервожатая (все-таки она была постарше Пеппи, хотя ее с первого взгляда и можно было принять за школьницу) и разгуливает по городу в кроссовках и со спортивным ранцем, — это выше моего понимания. А может она все-таки никакая и не вампирша, а какая-нибудь активистка бойскаутов, ошибившаяся дверью?

— Жанна, так я могу войти? — поторопила меня она.

Нет, все-таки вампирша, окончательно разочаровалась я и приуныла. Значит, все эти сказки про то, что вампиры не могут войти в дом без приглашения, не сказки вовсе. Это что же, я теперь навеки вечные обречена топтаться у порога и вымаливать официального приглашения у новых приятелей? Учитывая, что этикет нынче не в чести, тяжко же мне придется. В лучшем случае — засмеют, а в худшем…В худшем — мне и в магазины с клубами без персонального приглашения вход заказан. Катастрофа!!!

— А сама войти не можешь? — усмехнулась я, отгоняя невеселые мысли.

— Могу, конечно, — хмыкнула Пеппи, и голубая кроссовка переступила порог, а в синих глазах заиграли смешинки, потешаясь надо мной. — Просто я воспитанная, знаешь ли!

Поскольку я продолжала столбом стоять в дверях, Пеппи добавила:

— Чего не скажешь о тебе! — И, деликатно подвинув меня плечом, вошла в квартиру. Затем скинула кроссовки, пригладила челку перед зеркалом и мягко спросила: — Ну ты как уже, оправилась?

Я неопределенно пожала плечами.

— Не волнуйся, покраснение пройдет — это реакция организма на дневной свет, — внимательно разглядывая меня, успокоила она. — Нет-нет, — предвидев мой вопрос, добавила она, — это не навсегда, только на время, пока твой организм перестраивается. Дня три тебе лучше посидеть дома за закрытыми шторами. Зря ты не послушалась Жана и пошла на работу.

Я чуть не сползла по косяку вниз, выслушивая подобные откровения, окончательно подтвердившие мои худшие опасения.

— Так где мы можем поговорить? — поторопила меня гостья.

Пришлось смириться с неизбежным, закрыть входную дверь и пригласить ее в комнату.

— Не пойдет! — возразила она, заглянув в предложенные «апартаменты». — Нам понадобится стол.

— Жертвенный? — мрачно уточнила я, совершенно не зная, как себя вести со странной гостьей.

— Письменный, — ухмыльнулась Пеппи. — Жанна, расслабься, я не кусать тебя пришла, а помочь.

— Ты хочешь обучить меня чистописанию? — ехидно поинтересовалась я.

— Я хочу тебе преподать основы безопасности жизнедеятельности вампиров и введение в вампирологию, — хихикнула та. — Добро пожаловать в наш элитарный Клуб красивых, модных и голодных!

Любопытство пересилило. Кроме того, невозможно было ожидать подвоха от девочки со внешностью озорной сказочной героини, и я пригласила ее на кухню. Пеппи тут же вольготно расположилась на диванчике и, выудив из рюкзака кипу распечаток и несколько брошюр, разложила их на столе. Я опустилась рядом, недоверчиво вглядываясь в названия. «Памятка новообращенного V.I.P.», «Путеводитель по Клубу», «Инструкция по безопасному питанию».

— А «Кулинарной книги вампира» нет? — мрачно пошутила я.

— Все есть. Но давай обо всем по порядку. — Она кивнула на брошюры. — Здесь все сведения, которые тебе понадобятся для начала. Вот телефоны кризисного центра, скорой помощи и команды спасения. Вот координаты нашего такси и службы занятости…

— Пеппи, ты это серьезно? — вырвалось у меня.

— Как ты меня назвала? — Она даже замерла от удивления.

— Ты похожа на Пеппи Длинный Чулок, — сконфуженно пояснила я. — Эти косички…

— Вообще-то мое настоящее имя Пенелопа, и мама меня в детстве называла Пеппи, — хихикнула вампирша.

Это какой же надо быть оригиналкой, чтобы назвать свою дочь Пенелопой?! Мое изумление не укрылось от внимания гостьи, и она расхохоталась, видимо, прочитав мои мысли.

— Я гречанка, — сообщила она. — И это нормальное греческое имя.

— Что-то непохожа ты на гречанку… — Я окинула недоверчивым взором ее голубые глаза и курносый нос. Разве что кожа чуть смугловата для славянского типа… Но ведь даже акцента никакого в речи нет!

— У меня только папа грек, а мама — с Украины, — охотно пояснила вампирша. — Я в нее уродилась, а от отца мне только темные волосы достались. Русскому меня еще мама научила, а от акцента я окончательно избавилась, обжившись здесь.

— Понятно, — протянула я. — И как ты предпочитаешь, чтобы тебя называли — Пенелопой или Пеппи?

— Зови меня Светланой, или просто Ланой, я на это имя уже восемь лет откликаюсь, — хихикнула вампирша, с удовлетворением проследив, как окончательно вытянулось мое лицо. — Совсем тебя запутала, да? У нас традиция такая: каждый раз, переезжая в другую страну, для маскировки брать новое имя. Так что родители меня Пенелопой назвали, а за время своих скитаний по миру я уж столько имен поменяла, что родное почти забыла. А еще у здешних новичков мода — в знак начала новой жизни брать новое имя. Сама понимаешь, тут у Маш, Даш и Наташ начинается такой полет фантазии, что в ход идут самые редкие и изысканные имена. Анжелика и Диана из них еще самые простецкие. Так что если тебе свое имя не по душе, можешь тоже переименоваться, — щедро предложила она.

— Спасибо, меня все устраивает. Ничего менять я не хочу.

Лана внимательно посмотрела на меня и прозорливо заметила:

— Только хочешь ты того или нет, а жизнь твоя все равно уже изменилась. С того самого вечера, когда Жан тебя встретил. Ты, Жанна, теперь одна из нас. И этого уже ничто не изменит.

— А меня кто-нибудь спросил, посоветовался, послушал? — закипела я.

— Жанна, ты просто поразительная девушка! — Вампирша аж смехом захлебнулась.

— Да что смешного-то? — обиделась я.

— Да то, что по правилам Пражского договора с 1956 года новичков инициируют только с их согласия. Но ты же девушка уникальная — сама за себя все решила, Жан и опомниться не успел, — продолжила веселиться Светлана.

— Ты о чем? — насторожилась я.

— Объясняю: наше состояние — сродни пропуску в элитный тайный клуб. Поэтому обычно добро на инициацию дает совет старейшин, предварительно проходит общее голосование, а кандидатов избирают из числа талантливых и одаренных людей и тщательно проверяют…

Я вспыхнула: а я, значит, неодаренная и бесталанная выскочка, проникшая в клуб в обход фэйс-контроля?!

— Ты в своем роде исключение, — продолжила Лана, — потому что тебя Жан инициировал без предварительного запроса и, как он утверждает, вопреки своему желанию, совершенно случайно. Перед тем как бежать в Париж, он клялся и божился, что это ты набросилась на него, как фурия, разбила ему нос и сама испачкалась в его крови — он и сделать ничего не успел. Это правда? — Вампирша с любопытством уставилась на меня.

— Так этот трус сбежал? — обрадовалась я.

Отличная новость! А то я уж волновалась, что этот мерзкий тип возьмет надо мной шефство, и я буду вынуждена терпеть его выходки до конца бессмертия.

— Думаю, он испугался не меньше, что ты настоишь на том, чтобы он стал твоим наставником, и выпьешь из него всю кровь, — засмеялась Светлана, и в ее хрустальном смехе мне послышались фальшивые нотки. Как будто она чего-то недоговаривает.

Я пристально взглянула на вампиршу: она поспешно отвела глаза, еще больше укрепив меня в подозрениях, и торопливо продолжила посвящать меня в курс молодого кровопийцы, выкладывая на стол пособия и распечатки.

— Это ты сама прочитаешь, — в сторону легли «Памятка» и «Инструкция». — А вот и наша кулинарная библия. — Лана протянула мне иллюстрированный томик под названием «Книга о вкусной и здоровой пище. V.I.P.-кухня». — Очень рекомендую, ее составлял шеф-повар из наших — с учетом наших вкусовых пристрастий и потребностей в питательных веществах. Все рецепты сбалансированы с учетом здорового питания, так что за фигуру можешь не беспокоиться.

— Лан, я что-то не понимаю, — смутилась я, листая глянцевые странички с фотографиями готовых деликатесов. — Вампиры же не едят человеческую еду?

— А какую же они едят, собачью? — хмыкнула она. — Или, может, хомячью?

— Ну, мы же мертвые, пищеварение у нас не работает, для того, чтобы ноги не протянуть, нам нужна только кровь… — протянула я, покосившись на раковину, где лежала недомытая тарелка из-под пельменей.

Стоп! Я сказала — нам?!

— Дорогая, — Светлана ласково улыбнулась, — кто тебе сказал такую чепуху?

— Что вампирам нужна кровь? — недоуменно переспросила я.

— Что ты мертвая?

— А я живая?! — опешила я.

— Не хочу тебя расстраивать, — хихикнула Светлана, — но что-то я у тебя не вижу ни трупных пятен, ни трупного окоченения, ни запаха разложения.

— Но как же так, — взволнованно прошептала я. — У меня температура 34,2. И у меня сердце не стучит!

— Ты в зеркало смотрелась? — хмыкнула Лана.

— Ага, — коротко ответила я, решив не распространяться о том, как просидела целый час у трельяжа, опасаясь, что мое отражение вот-вот растает.

— Дышать на него не пробовала?

Дышать на него? Да я вздохнуть боялась, чтобы не спугнуть удачу, решившую оставить мне отражение, вопреки всем законам бытия вампиров. Без эпилятора я как-нибудь проживу, но без макияжа — не в жизнь!

— Иди, подыши, — со смешком посоветовала вампирша.

Через секунду я уже была в коридоре. Отражение по-прежнему пребывало со мной, и стекло не замедлило покрыться мутной пленкой, стоило мне выполнить совет Светланы. Я дышу — следовательно, существую?!

Растерянная, я вернулась на кухню, где гостья по-хозяйски включила чайник и, разыскав в шкафу вафли, с аппетитом хрустела ими, развеивая очередное мое заблуждение.

— Убедилась? — спросила она.

— Так я живая? — недоверчиво повторила я. — Но температура, но сердце?

— Сердце у тебя стучит, только очень медленно. Если бы ты была человеком, ты бы сейчас лежала в коме.

У меня подкосились ноги. Я всегда была очень впечатлительной девушкой и сейчас во всех подробностях представила реанимационную палату, сальные космы на казенной подушке, серое лицо, впавшие щеки, закрытые глаза, паутину из трубок и капельниц, опутавших мои руки, и до слез горький запах больницы, который не перебьешь никакими духами.

— Но для вампира такое сердцебиение нормально, — успокоила меня Светлана. — И такая температура в порядке вещей.

— Что-то я не пойму, мы мертвые или как? — напрямик спросила я.

Я опять сказала «мы»? Ужас, так и до вступления в клуб юных вампиров — рукой подать!

— Мы другие. Но если говорить с точки зрения медицины, то мы — больные. Зараженные вирусом смерти — отсюда и низкая температура тела, и замедленное сердцебиение. Но у нас есть ген, позволяющий нам комфортно существовать при таких условиях, при которых люди уже давно лежали бы живыми трупами в реанимации. И у нас есть особая потребность в питательных веществах, максимальное количество которых содержится в живой крови. Она для нас — как витамин, позволяющий поддерживать организм в здоровом состоянии, и как лекарство одновременно. Без нее мы погибнем, а с ней можем жить долгие годы.

— Значит, бессмертие все-таки не миф? — обрадовалась я.

— Я бы не назвала это бессмертием, — возразила Светлана. — Скорее — высокой продолжительностью жизни. Средняя цифра для нас — двести восемьдесят шесть лет, нынешним долгожителям — за четыреста лет.

— Ничего себе, — восхищенно присвистнула я. Всегда мечтала заглянуть в будущее и посмотреть на моду и технологии 22-го века. Интересно же, о чем будут печатать статьи в «Космополитене» сто лет спустя, какие модельеры придут на смену Лагерфельду и Гальяно и будет ли «Шанель» по-прежнему в моде! А теперь мои мечты, похоже, обрели реальные перспективы. — А после четырехсот что — старость наступает?

— Хорошая новость: от старости мы не умираем. Программа разрушения клеток у нас остановлена. Так что старение нам и впрямь не грозит. Плохая новость: от несчастных случаев смертность высока в любом возрасте. Так что главный друг долгожителя — осторожность. Ну и, само собой, нужно не забывать правильно питаться и вести ЗОЖ.

— Чего-чего вести?

— Здоровый образ жизни, — расшифровала вампирша.

Это она имеет в виду бег за жертвой по ночным улицам, прыжки в высоту и скалолазание по высоткам без альпинистского снаряжения?

— Ты себя как чувствуешь-то? — проявила заботу Лана.

— Сносно.

— У тебя сейчас как раз период острого заражения, — пояснила вампирша. — В течение трех суток после попадания вируса в кровь происходит перестройка организма. Возможны озноб, тошнота, галлюцинации, покраснение кожи и резь в глазах как реакция на дневной свет.

— А ты точно не галлюцинация? — вымученно улыбнулась я.

— Хочешь, укушу? — игриво предложила вампирша. Я поспешно открестилась от ее предложения, и она продолжила свою лекцию:

— Послезавтра ты окончательно адаптируешься и сможешь беспрепятственно выходить из дома. Правда, реакция на свет у всех очень индивидуальна. Кому-то достаточно нанести солнцезащитный крем, чтобы безо всяких неудобств разгуливать по городу в солнечный день. Но это скорее исключение. Обычно яркий свет нам неприятен, в облачные дни под прикрытием хорошего крема мы можем без проблем выходить из дома, так что осень и зима для нас — просто благодать. А вот летом приходится переходить на ночной образ жизни и маскироваться под заядлых тусовщиков.

— Так значит, я смогу жить, как всегда, и работать на прежнем месте? — удивилась я.

— Ну, если ты захочешь, — как-то подозрительно саркастично хмыкнула Светлана и продолжила разбор листовок. — Вот здесь указаны все наши заведения. — Она развернула карту, пестревшую пронумерованными флажками, кружками, квадратами и треугольниками. — Флажки — это кафе и рестораны, где собираются наши, там есть специальное меню. Квадраты — это клубы. Треугольники — это служебные квартиры, на которых мы собираемся для решения важных вопросов. Кружки — станции переливания крови, с которыми у нас существует договоренность. Вот держи талоны, — она положила передо мной стопку заполненных квитков, похожих на больничные рецепты. — На первое время тебе хватит. Если станет невмоготу, а использовать человека не решишься, приходи туда.

— Ты это серьезно? — не поверила я, взирая на вампирскую карту Москвы, испещренную значками. Ночной клуб на Тверской, рестораны на Лубянке и Ленинском проспекте, служебная квартира на Арбате, пункт переливания крови на проспекте Мира.

— А ты проверь, — подмигнула Светлана, выкладывая поверх бумаг черную пластиковую карту с большой золотой буквой V.

На обратной стороне оказалась моя фотография в профиль, сделанная «Полароидом» у входа в офис, здесь же были указаны имя, фамилия, отчество, дата рождения и дата «вступления в Клуб» — роковой день встречи с Жаном.

— Это твоя клубная карта, — прокомментировала Лана, — по ней тебя примут и обслужат во всех наших заведениях. Первое время будешь предъявлять, пока тебя не запомнят. А это, — она выложила на стол красную карточку все с той же золотой V, — твоя накопительная карта. На нее уже зачислены 300 000 рублей.

Я непонимающе уставилась на вампиршу, исполнявшую роль Снегурочки.

— Вроде не Новый год? С чего вдруг такая щедрость? Или это компенсация за моральный и физический ущерб, причиненный при насильственном обращении в клуб?

— Жизнь вампира предполагает повышенные расходы. Тебе понадобится дополнительная солнцезащитная косметика, хорошая качественная пища… Никаких полуфабрикатов, газировки и бургеров, — строго предупредила она, — иначе загнешься раньше, чем наша скорая приехать успеет.

Я вспомнила странные расспросы Жана про плов, куриный суп и концентраты и понимающе хмыкнула. Да вампир просто моей кровью потравиться боялся! Понятно теперь, почему та моделька жаловалась, что сидит ради него на кремлевской диете.

— Опять же, наряды для вечеринок и званых ужинов потребуются подходящие, — продолжила вампирша. — Вот.

На стол веером легли дисконтные карты магазинов парфюмерии и косметики, модных бутиков и элитных супермаркетов со значком VIP, и в знакомой аббревиатуре мне почудилось новое зловещее звучание. Никогда раньше не замечала, что между словами «вип» и «вампир» есть что-то общее. А теперь с учетом откровений Светланы я уже засомневалась, есть ли среди так называемых випов обычные люди.

— Скидки сократят расходы, но все равно тебе придется тратить больше, чем ты зарабатываешь сейчас. Первые два года тебе будут ежемесячно выплачивать пять тысяч евро на жизнь, но потом ты будешь должна найти собственный источник дохода.

— Пять тысяч евро? — Я так и подпрыгнула на табуретке. Да о такой зарплате я даже не мечтала!

— Пять с копейками. Всего шестьдесят в год. Да уж, Жану придется раскошелиться, — хмыкнула она.

— Жану? — не поняла я.

— Ну да, это же он тебя инфицировал. У нас так заведено: если кто-то из нас заражает человека, то он должен два года его содержать, обеспечивая ему высокий уровень жизни, как и у других вампиров. Пока новичок сам не встанет на ноги.

Так вот отчего «маньяка» так перекосило, когда он увидел, что наша кровь смешалась! Понял, извращенец, что теперь не только два года содержать меня придется, но и регулярно видеть на протяжении двух сотен лет.

— Из-за этого новички у нас появляются редко и почти никогда — случайно, — продолжила Света. — В случае, когда инициация одобрена старейшинами, средства перечисляются из нашего фонда. А исключений раньше не было. Ты — уникум в своем роде.

— Так эти сто двадцать тысяч содержания за два года — это что-то вроде откупных?

— Это что-то вроде подъемных на первое время. Двух лет вполне достаточно, чтобы найти хороший источник дохода. Потом выплаты прекратятся, и ты уже сама станешь платить ежемесячные взносы на содержание наших заведений.

Вот это система!

— Как видишь, у нас все хорошо продумано, — улыбнулась Лана, без труда прочитав мои мысли.

Я сощурила глаза, пытаясь проникнуть в ее сознание, но вынуждена была признать свою полную несостоятельность.

— Двухгодичный курс телепатии, — усмехнулась вампирша.

То-то я ей так легко дверь распахнула!

— И тридцать лет практики. Мне пятьдесят три, — добавила она в ответ на мой немой вопрос.

О, а вампирша не так стара, как можно было бы представить. Всего лишь мне в матери годится. По вампирским меркам это, считай, ровесница. А по человеческим — многие ровесницы Светы душу бы отдали, чтобы так выглядеть в этом возрасте.

— А я думала, телепатия передается вместе с укусом, — разочарованно протянула я.

— Никаких сверхъестественных способностей мы по волшебству не приобретаем, увы. Все наши необычные умения — результат долгих лет учебы и тренировок. Если бы люди жили так же долго, они тоже обрели бы такие способности.

— И смогли бы читать мысли друг друга? — поразилась я.

— Не все. Так же, как и вампиры. Для этого нужно иметь хотя бы минимальные способности к эмпатии. Развить их можно, особенно при помощи особых техник и длительной практики, но приобрести — невозможно.

— А я…

— Это покажут тесты. Но мне кажется, да, — обнадежила она, — в тебе это есть. Что касается остальных мифов — по стенам мы можем передвигаться только при наличии альпинистских навыков и специального снаряжения. Молниеносная быстрота движений доступна только очень взрослым вампирам, как правило, старше двухсот лет. И никакой магии здесь нет — дело во многих годах обучения восточным техникам единоборств. То же самое касается нашей необыкновенной силы: мы лишь ненамного превосходим людей по этому показателю, и то только за счет хорошей и длительной физической подготовки. Гипнозом владеют только те, кто одарен в этом плане. И опять же, за этим навыком стоят годы, а порой и века обучения и тренировки… Расстроена?

— Все так прозаично. Что, и колдовать вампиры не умеют?

— Только в книжках.

— Никаких чудес и романтики, — вконец приуныла я.

— Будет тебе романтика, — улыбнулась моя собеседница. — Вампирский магнетизм существует.

— И за ним стоят года, и то и века тренировки?

— Быстро схватываешь, — одобрительно кивнула Света. — Но нет, тут дело в другом. Во-первых, мы по-особенному пахнем, очень привлекательно для противоположного пола. Все дело в особом гормоне, который вырабатывается благодаря нашему основному вирусу. Наши генетики так и не выяснили, в чем смысл этой взаимосвязи. Похоже, что природа решила компенсировать нашу болезнь таким образом.

— Как-то странно она решила. Наоборот, должна оберегать здоровые организмы от зараженных и отпугивать их. А она вместо того, чтобы посадить зараженных на карантин и наделить их ароматом, к примеру, тухлых яиц, наделяет их особой притягательностью для здоровых.

— Умница, зришь в корень. Природа заботится о нас, чтобы мы не погибли от голода и у нас не было недостатка в донорах. А это значит, что не такие уж мы никчемные и вредные создания и зачем-то нужны этому миру. Отсюда следует — во-вторых. Еще одна причина нашей привлекательности — новая кровь. Поскольку доноров мы обычно выбираем симпатичных и обаятельных, через их кровь нам передается и часть их харизмы и сексуальности. И третье — власть над людьми дает нам чувство уверенности, а уверенность, раскованность и сексуальность — почти синонимы. С годами эти качества лишь усиливаются, поэтому самые привлекательные вампиры — самые старшие из нас.

— А как же вампирская красота?

— О, это проще простого, — рассмеялась Лана. — Красивы вампиры потому, что в новичков в основном обращают людей с достаточно привлекательной внешностью. Так что никакой магии. Ну и пластика, само собой.

— Пластика? — разочарованно протянула я.

— Нам не нужны операции для сохранения молодости, но для улучшения внешности — почему бы нет? У нас много времени, достаточно денег и высокая заживляемость тканей. Если люди восстанавливаются после операции месяцами, мы снимаем повязки уже через неделю. Не криви нос, — улыбнулась она, — вот надоест он тебе через пятьдесят лет, поймешь тех наших красоток, которые ложатся под нож ради перемен. Знаешь, как они говорят? — Светлана приняла томный вид и жеманно промолвила: — Я же не ношу одни и те же туфли три года подряд, почему же я должна тридцать лет ходить с одним и тем же носом?

Мы обе прыснули со смеху.

— Так значит, никаких чудес нет? — отсмеявшись, я вспомнила предмет нашего разговора. — Все выдумка?

— Почему же, кое-что есть, — обнадежила меня Лана и, понизив голос, сообщила:

— Мы можем ходить по потолку, летать, превращаться в летучих мышей и становиться невидимками.

— И я?

— И ты.

— И когда я смогу попробовать? — загорелась я.

— Да хоть сейчас!

— Прямо сейчас?

— А почему нет?

— А что для этого нужно? — уточнила я, нутром чувствуя подвох.

— Ложись спать.

— Что? — Я в недоумении наморщила лоб.

— Засыпай, — хихикнула Лана. — Как говорят венгры, во сне и в любви нет ничего невозможного.

Я разочарованно вздохнула.

— А ты купилась, да? — Вампирша довольно хмыкнула, глянула на маленькие золотые часики на запястье, не вязавшиеся с ее спортивным стилем, и заторопилась. — Ладно, была рада с тобой познакомиться, надеюсь скоро увидеть тебя среди нас. Ты пока осваивайся, а я побежала, а то на йогу уже опаздываю.

— Куда? — опешила я.

Жизнь вампиров представлялась мне чередой балов, светских раутов, вечеринок в закрытых клубах, перемежаемых с охотой за пропитанием, и занятия йогой туда категорически не вписывались. Если, конечно, у постоянных посетителей фитнес-клубов не самая вкусная и здоровая кровь в городе.

— На йогу, дорогая, ты не ослышалась, — лукаво улыбнулась Света, став еще больше похожей на ехидную Пеппи. — Стареть мы не стареем, но вот тело, если за ним правильно не ухаживать, может прийти в негодность раньше, чем тебе стукнет шестьдесят. Так что о пластике, как ты правильно рассудила, можно не беспокоиться, а вот о подвижности суставов и гибкости мышц лучше позаботиться заблаговременно.

Получается, даже вампирская грация и нечеловеческая пластика — результат многолетних занятий йогой? Какое разочарование. 276 лет жизни — это, конечно, хорошо, но, учитывая, что из них лет двадцать придется корячиться в фитнес-клубе в позе трупов и треугольников, перспектива долгожительства теряет свою заманчивость.

— По правилам йогой лучше заниматься на рассвете, но в нашем клубе занятия проходят поздно вечером.

— И как инструктор, ничего не подозревает?

— Подозревает? — развеселилась вампирша. — Да он один из нас! Захочешь присоединиться, будем рады тебя видеть. Но ближайшие пару дней тебе лучше из дома не выходить, а вот на четвертый день… — Лана хлопнула себя по лбу, — чуть не забыла самое главное! В субботу подъезжай часикам к одиннадцати в клуб «Аперитив». Устроим тебе вечеринку в честь вступления в наши ряды!

— Может, не стоит? — слабо запротестовала я.

— Стоит, стоит! Новички у нас редки, и всем страшно хочется познакомиться с той уникальной девушкой, которая обратила в бегство самого Жана. И тебе полезно — сразу со всей тусовкой познакомишься.

— А что я надену? — озадачилась я.

— Надень то, что подобает королеве бала, — велела Светлана и убежала раньше, чем я успела ее окликнуть.

Ведь самого главного не рассказала, с досадой вздохнула я. Какой моды придерживаются вампиры? И как в их понимании выглядит королева бала — элегантная леди, гламурная дива, готичная дама или хулиганистая модница? Перебрав брошюры, оставленные Светой, и поняв, что ответов на свой вопрос я там не найду, я кинула стопку на подоконник и взяла в руки энциклопедию на все случаи жизни — «Вог».