Необычные сказки

Юлия Каштанова, 2015

Этот сборник включает в себя старые рассказы, которые сам автор называет «семинарскими» – то есть те, что были созданы на заре писательской карьеры. Они отражают мировоззрение автора тех самых лет, до того, как автор обратился к крупной прозе – роману и повести. Это сказки веселые и грустные, поучительные и добрые. Сказки о нас с вами.

Диалог

Ребенок сидел на краю обрыва, свесив ноги. Внизу, далеко в туманной бездне, плескалось огромное море и тянулось до самого горизонта. Волны накатывались на берег и расшибались в тысячи сверкающих капель.

— Здравствуй, бездна! — закричал он, наклонившись вперед, и без отрыва смотрел в нефрито-бирюзовую гладь волн.

— Привет тебе, песчинка! — ответило огромное море.

— Скажи, почему ты все время бросаешься на скалы, хотя знаешь, что волны твои разобьются? — спрашивал изумленный ребенок.

— Тебе не понять, песчинка… — прошумело в ответ огромное море. — Я такое обширное. Мириады волн я храню в себе. И если ничтожная толика их разбивается об утес, на котором ты сидишь, то это ничто в сравнении с моей мощью.

И ребенок оторвал взгляд от бездны и задумался. Он поднял голову и посмотрел в широкое небо. Небо переливалось серебристо-голубым куполом и казалось таким близким и таким далеким.

— Здравствуй, великолепное небо! — воскликнул ребенок, полный восхищения.

— Здравствуй, пташка, — отвечало небо, и в голосе его слышались и громовые раскаты, и птичьи трели.

— Ты такое красивое! — восторгался ребенок.

— Я знаю, — гордо отвечало небо. — Я ведь такое высокое. Люди, звери и даже птицы не могут достать до меня. Я глубже и бездоннее самого большого моря…

«Какая холодная красота,» — подумал ребенок и подошел к краю. Там, далеко впереди, между перломутровым небом и лазурным морем носились большие белые птицы, вспыхивая колокольчиками в воздухе и падая каплями на воду.

— Здравствуйте, чайки! — позвал их ребенок.

Птицы сперва, казалось, не услышали, но вдруг повернули в его сторону, подлетели и закружились над его головой.

— Здравствуй, маленький человек! — наперебой загалдели они, так что ребенок даже прикрыл ладошками уши.

— Милые чайки, — взмолился он наконец, — расскажите мне, что вы видите и чувствуете, когда парите над бесконечной водою? Каково это — летать?

— О, великолепно! Изумительно! Очаровательно! — снова закричали чайки. — Полетели с нами! Ты все увидишь сам! Там, за горизонтом столько чудес!

— Но у меня нет крыльев, — разочарованно и грустно проговорил ребенок. — Я не умею летать.

Чайки сразу прекратили свой базар и, быстро потеряв всякий интерес к ребенку, разлетелись по своим делам. Ребенок опустил голову и тихонько произнес:

— Здравствуй, утес.

Но утес молчал и даже не пошевелился.

Здравствуй, утес, — повторил он уже громче, но снова ответом ему было лишь молчание.

«Наверное, не услышал, — подумал ребенок, — или спит.» И, огорченный, побрел прочь с утеса. Хотел было поговорить с солнцем, но оно вдруг почему-то закрылось тучами и вскоре его совсем не стало видно. А ребенок все брел, склонив голову, обратно, когда неожиданно на пути ему попался высокий курган. И он поздоровался, скорее из вежливости.

— Зравствуй, — прогудел в ответ курган, — хорошего тебе дня.

Ребенок в удивлении остановился.

— Спасибо, — произнес он. — Мне еще никто сегодня не желал ничего хорошего, — и он решился спросить: — Высокий курган, скажи, зачем ты стоишь здесь, посередине равнины?

— Потому что я — хранилище истории. — Люди насыпали меня, чтобы сохранить память об одном их них. Они любят и помнят его и хотят, чтобы другие тоже любили и помнили. Это значит, как говорят люди, он оставил о себе добрую память.

— А я? Я могу это сделать? — быстро спросил ребенок. — Что мне делать, чтобы меня тоже любили и помнили?

— Это очень просто, — прошелестел курган шепотом ветерка, — вот, возьми хотя бы эти цветы.

Ребенок огляделся и, к удивлению своему, заметил, что вся земля вокруг пестрела большими яркими цветами: желтыми, голубыми, белыми… Ребенок стоял сперва, сраженный их красотой, а потом кинулся их собирать. Вскоре он набрал их столько, что едва был виден за огромным букетом.

— Вот видишь, — прогудел курган, — а теперь иди и подари их людям, тем, которых ты любишь. Вот тебе и первый пример. Теперь посмотри под ноги.

Ребенок увидел, как что-то блеснуло в траве. Он наклонился и поднял серебряную монетку.

— Вот тебе и второй пример, — услыхал он голос кургана. — Теперь пойди и отдай ее тому, кто больше всего нуждается в ней. И еще возьми это.

И в руку ребенка упал гладкий желудь.

— Вот тебе и третий пример. Посади этот желудь возле дома, и пусть из него вырастет могучий дуб. Летом он будет дарить тень, весною радовать зеленой дымкой молодых листочков, а осенью приносить богатый урожай. Эту крохотную толику, эту лепту, ты внесешь с вою жизнь и жизнь близких тебе людей самостоятельно, и тогда ты оставишь о себе добрую память…

— И это все? — не унимался ребенок. — А еще?

— Думай сам, — шумел курган волнующейся травой, — думай и чувствуй…

Курган умолк. Ребенок смотрел на полевые цветы, блестящую монету и гладкий желудь и думал. И слова кургана эхом пронеслись у него в голове:

— Делай добро… делай добро людям…

— Спасибо, высокий курган, — еле слышно прошептал ребенок, — спасибо за все. Я понял. Теперь я все понял.

Он прижал к себе эти простые вещицы, как драгоценные дары, и побежал прочь.