Давай прокатимся верхом

Юлия Каменева, 2016

Говорят, перемены случаются именно тогда, когда они необходимы; человеку просто стоит принять это как данность. Надежда великолепно освоила роль идеальной жены успешного человека: совершенный внешний вид, умение слушать и исполнять, не жаловаться и не упрекать, создавая имидж счастливой и респектабельной пары. Однако за этой красивой ширмой ей остались только одиночество, нереализованность и пустота… Беда, пришедшая в дом, по-новому высвечивает сложившийся уклад жизни и расставляет иные приоритеты. Доверившись собственному сердцу, героиня вступает на путь кардинальных перемен, который через страдания приведёт её к подлинному счастью. Потому что всё, что ни делается, – к лучшему…

Глава 4

На следующий день с утра Марк был оживлён и весел. Он жарил нам яичницу и поторапливал: ему не терпелось начать путешествие. Галочка кушать отказалась, выпила чай с булочкой. Она еле сдерживала стоны, боли усилились.

В аэропорт мы прибыли ещё до начала регистрации и перекусили бутербродами в кафе. Галочка наконец тоже подкрепилась. Маркуша болтал без остановки, комментируя всё, что видел. Я улыбалась, глядя на него.

Полёт продолжался всего два часа. И вот мы в Корее!

Для Марка это была первая поездка за границу, и я решила на гостинице не экономить — заказала номер на троих в отеле «Лотте». У нас было всего два дня, но я надеялась успеть сводить мальчика в корейский Диснейленд — знаменитый «Лотте Ворлд».

Меня тревожило, что сестра постоянно вынуждена была пить обезболивающие таблетки. Я видела, что они помогают всё меньше и меньше. И хотя Галочка мужественно пыталась это скрывать, чувствовалось, что ей больно даже ходить.

Великолепие холла отеля впечатлило и Марка, и Галочку. Они как заворожённые приникли к стеклянной стене, за которой бурной жизнью жил «Лотте Ворлд».

— Тёть Надя, а мы туда сходим? — робко спросил племянник.

— Конечно сходим! — Я обняла ребёнка. Боже мой, какой же он худенький!

— Ну, после того, как маму свозим в больницу, — тут же оговорился Марк.

— Пойдёмте заселяться! — поторопила я их.

В номер Марк влетел первым и тут же принялся раскладывать по полкам вещи. Видно было, что ему очень хотелось побыть здесь подольше.

Я помогла сестре умыться и лечь в постель.

— Марк, — обратилась я к ребёнку, — а давай мы еду в номер закажем, как ты думаешь? А то мама устала.

— Давай. Вот, я меню нашёл в тумбочке. Правда, непонятно написано.

— Это по-корейски, Марк, — пояснила я.

— А почему не по-английски? — удивился мальчик. — Я знаю несколько слов.

— Сама не понимаю. Сколько раз бывала в Корее, столько раз этот вопрос себе сама задавала, — ответила я, пожав плечами. — Здесь и английский язык мало кто знает. Тяжело общаться. Но таковы нравы этой страны.

— А как же мы будем в больнице понимать? — заволновался Марк.

— Там у нас переводчик оплачен, он будет сопровождать нас на все обследования.

Галочка лежала прикрыв глаза. Похоже, задремала. Её каштановые волосы, которые мне запомнились длинными и шелковистыми, выцвели и поблёкли. Я подошла к сестре и взяла её за руку.

— Галь, ты будешь кушать? Мы с Марком хотим заказать что-нибудь.

— Надя, заказывай что хочешь, на меня не ориентируйся.

Я сделала заказ по картинкам, постаралась выбрать минимально острые блюда. В Корее у меня всегда были проблемы с питанием — не люблю кушанья, в которых острые специи начисто перебивают общий вкус. Дополнительно заказала всем по порции риса — понадеялась, что уж рис-то точно будет съедобен.

Так и оказалось — Марк и Галя поклевали рис и немного кимчхи. Мясо всё-таки нам подали очень острое, есть его смогла только я.

Увидев, что Галя снова прилегла, я предложила племяннику сходить прогуляться.

— А как же мама? — спросил он.

Галя открыла глаза:

— Да идите уж… Отдохну от вас, — пошутила она.

Мы вышли на оживлённую улицу — город сверкал и переливался огнями, шумел машинами — и долго ходили, просто гуляли. Мне было свободно и легко с Марком. Добрались и до универмага.

— Давай зайдём? — предложила я, увидев вывеску бутика детской одежды.

— Ну, не знаю… — протянул ребёнок, горящими глазами глядя на фотографию модно одетого подростка на витрине.

— Зато я знаю, давай, — подтолкнула я племянника в сторону входа.

Марк выбрал джинсы и пару футболок. Джинсы он надел сразу, а свои заштопанные старенькие бриджи отдал мне.

— Не выкидывай их, — попросил он. — Их мама зашивала.

— Как тебе обновки? — спросила я, с удовольствием разглядывая преобразившегося мальчика. Бриджи аккуратно сложила в пакет.

— Супер! Я так хотел джинсы! Спасибо, тётя Надя! — Мальчик в порыве благодарности обнял меня за талию.

Я наклонилась и поцеловала его в макушку.

— Пожалуйста, дорогой! — На глазах у меня предательски выступили слёзы. Как же легко сделать счастливым ребёнка! А вот нам, взрослым, всегда для счастья чего-нибудь да не хватает.

На обратном пути мы купили в корейском «Макдональдсе» картофель фри и гамбургер для Галины. Галя к нашему приходу уже спала, тяжело вздыхая во сне. Я застелила Марку диван и уложила его. Диван оказался мал, тоненькие ноги не умещались, и мальчик трогательно подтянул их к груди, сжавшись в комочек. Самой спать пока не хотелось. Думала о предстоящем обследовании. Какой диагноз ждёт мою любимую сестру? Приговор или нечто легко поддающееся лечению?

К восьми утра мы были уже в клинике. Марк, не выспавшись, отчаянно зевал.

У входа нас встретила Карина — наш переводчик, молодая девушка типичной корейской внешности, приветливая и любезная. Она провела нас в холл ожидания, сами бы мы ни за что не нашли это помещение: ни одного опознавательного знака на английском языке, не говоря уж про русский.

Холл ожидания оказался просторной, светлой комнатой с множеством диванчиков, небольшим фонтаном и кофемашиной-автоматом. В одном из углов стояли столы с компьютерами. Марк сразу же бросился к ним.

— А можно мне в интернете полазить? — едва сдерживая восторг, спросил он.

— Конечно! — ответила Карина и показала ему компьютер с русской клавиатурой.

Галину Карина увела с собой, велев нам ждать окончания обследования.

Я налила себе кофе и достала планшет — в клинике был бесплатный вай-фай.

Сестра вернулась часа через три. Карина поддерживала её под руку, Галя выглядела очень измождённой.

— Ну вот и всё, — сказала Карина. — Результаты будут готовы после обеда, и мы с вами пойдём на консультацию к профессору. Пока можете перекусить, отдохнуть. Проводить вас в кафе?

— Да, пожалуй, — согласилась я, взглянув на Марка. Он явно уже проголодался, да и от компьютера ему пора было отвлечься.

Карина какими-то непонятными переходами вывела нас в кафе и помогла определиться с меню. Видимо, она уже разбиралась во вкусах русских туристов: еда, выбранная девушкой, оказалась вполне сносной.

Профессором оказалась молодая девушка не старше 30 лет. Впрочем, корейские женщины все молодо выглядят.

— Ну что ж, анализы Галины готовы, — перевела нам Карина.

— Какой диагноз? — я задержала дыхание.

Галина молчала.

— У вашей сестры обнаружен ревматоидный артрит. Это системное аутоиммунное заболевание. Причины его точно не известны, и от него невозможно избавиться.

— И что теперь нам делать? — спросила я. Диагноз звучал не очень страшно.

— Сейчас ревматоидный фактор очень высокий. Это означает, что идёт сильное воспаление. Оно отражается на сосудах и суставах. Нужно подобрать такую гормональную терапию, чтобы держать процесс в допустимой норме. Иначе будет всё сильней повреждаться соединительная ткань. В первую очередь, это суставы. Как следствие — их деформация и неподвижность, — продолжала переводить Карина.

— А если гормонами затормозить процесс, то их потом можно отменить? — уточнила я.

— Нет, к сожалению, их придётся принимать пожизненно. И они имеют побочные эффекты. Поэтому Галине следует находиться под постоянным наблюдением врача-ревматолога. Где вы будете наблюдаться? — уточнила Карина.

— У себя, в России, — твёрдо сказала Галина. — Главное, правильный диагноз поставили, а лечиться буду дома. У меня нет возможности к вам ездить.

— Галь! — начала было спорить я.

— Нет, Надя! — Галина накрыла мою руку своей. — Ты и так много для нас делаешь. Мне совершенно неудобно и нечем будет тебя отблагодарить.

— Ну какая может быть благодарность! — взмолилась я. — Ты же мне вместо мамы, Галь!

— Нет. Если это всё, то мы поедем. Только подскажите, когда боли пройдут? — обратилась Галочка к Карине.

— Тогда, когда снизится ревматоидный фактор. А сам по себе он не снизится, его нужно регулировать гормональной терапией и нестероидными противовоспалительными средствами, — перевела Карина ответ профессора.

Оставив Галю в номере, мы с племянником направились в «Лотте Ворлд». Стоя в очереди за билетами, Маркуша аж подпрыгивал от нетерпения и восторга. И бесконечно дёргал меня за руку.

— Смотрите, тётя Надя, там вон человек в костюме медведя идёт… А вон там как красиво! Смотрите, там, наверное, каток!

— Тише, Марк, не торопись, сейчас всё увидим. — Меня умиляло нетерпение ребёнка.

Попав внутрь Диснейленда, мы первым делом поднялись на верхний этаж и прокатились на воздушном шаре — прекрасный вариант для обзорной экскурсии. Марк держал в руках карту и комментировал, куда он хочет попасть. Затем мы испытали все самые страшные аттракционы, правда, на некоторые, с «мёртвыми петлями», я пойти не рискнула, ждала Марка у входа. По пути от одного аттракциона к другому я покупала немереное количество вкусностей, горячих булочек, поп-корна и всего, чего хотелось попробовать Марку. Галя бы мне выдала за то, что кормлю ребёнка этим…

— Тётя Надя, а можно вас попросить купить вот эти разноцветные ерундовины для моей подружки? — покраснев, спросил Марк, увидев отдел сладостей.

— Конечно, дорогой, выбирай всё что хочешь! — растрогалась я.

— Спасибо вам! — Марк побежал к полкам.

Мы зашли передохнуть и перекусить в пиццерию. Марк болтал ногами, запивая «вредный» продукт не менее вредной кока-колой.

— Маркуша, расскажи о своей подружке, — попросила я.

— Ну, её зовут Катя. Она почти такая же красивая, как и вы. У неё очень длинные белые волосы и серые глаза. Такая весёлая! — разговорился Марк.

— Это твоя одноклассница?

— Да, мы с ней за одной партой сидим. Ей плохо русский язык даётся, и я ей помогаю. Зато она литературу любит и мне часто книжки читает вслух. У неё такой голос приятный — закачаешься! — признался племянник.

— А ты как учишься? — поинтересовалась я. Как же мало я знаю о своём племяннике! Как я могла упустить такого прелестного мальчика, сколько времени потеряно!

— Тётя Надя, да всё нормально. Я же почти отличник. Мне тяжело с математикой бывает, но стараюсь справляться. Чтобы маму не огорчать. Ей и так непросто — всё время работает. Я же вижу, как она устаёт. А теперь ещё и болеет, — загрустил ребёнок.

Я подвинулась к нему поближе и прижала к себе.

— Не грусти, Маркуша. Всё наладится, я обещаю. Теперь наладится. Мы будем чаще видеться. И маму твою я никогда не оставлю в беде.

— Спасибо, тётя Надя. Вы такая у нас замечательная!

Отдохнув, мы обошли ещё несколько аттракционов. А на огромной лодке, которая раскачивалась под самый потолок, прокатились целых четыре раза! Даже у меня дух захватывало и останавливалось дыхание.

Для сестры я купила набор кремов для рук и лица на основе слизи улиток. Сама пару раз покупала себе эту серию — очень неплохой крем, эффект соответствует цене. Я заметила, что её кожа сильно постарела. После общения с Марком я начала понимать, что сестра, видимо, себе практически во всём вынуждена была отказывать, чтобы у ребёнка было необходимое. И мне хотелось её порадовать. Марк нёс в пакете пиццу, купленную для Гали.

Мы вернулись в номер. Марк сразу забрался к маме на кровать и принялся делиться с ней впечатлениями и показывать фотографии — он уже наловчился пользоваться моим планшетом, что и делал при любой возможности. А я показала Гале крема и рассказала, как их применять.

— Спасибо тебе, Надя, но это лишнее, — тихо сказала сестра. — Для чего мне?

— Как для чего? — удивилась я. — Вот, смотри, у тебя кожа на руках сухая.

Я открыла крем для рук и нанесла его Гале на кожу. Эти руки нежно гладили меня в детстве по голове, когда я плакала, ободрав коленки… И мазали мне ссадины йодом… Вымешивали тесто, стараясь побаловать меня сладкими булочками… И наказывали, когда получала двойки… Я поднесла пахнущую кремом руку сестры к лицу и прижала к щеке.

— Я так тебя люблю, Галь, — тихо прошептала я.

— И я тебя тоже, Надя, — ответила сестра.

Обратный путь показался долгим и тяжёлым — самолёт, затем такси на вокзал, поезд до Р-ска.

Наконец мы добрались до моего дома. Николай, которого я предупредила о приезде, уже ждал. Он отчитался, что всё в порядке: собаки накормлены и привязаны, его жена день назад сделала генеральную уборку в комнатах. Рассчитавшись, я отпустила помощника. Отметила про себя, что его форма порядком пообтрепалась, Вадим будет недоволен.

Марк и Галина потрясённо разглядывали двор и дом. Мне стало немножко стыдно. Как я могла допустить, что моя единственная и горячо любимая сестра с моим племянником ни разу у меня не были?

Галя с Марком выбрали голубую гостевую комнату на втором этаже. В ней помимо двуспальной кровати с синим покрывалом размещался и диван — на нём мог спать Марк. Он тут же бросился к телевизору:

— Ну-ка, посмотрим, сколько здесь каналов!

Мы с Галей переглянулись и улыбнулись.

— Не буду вас утомлять, располагайтесь, отдыхайте, — сказала я. — А мне нужно узнать насчёт врача. Завтра поедем в стационар.