Последний рыцарь Тулузы

Юлия Андреева, 2009

Роман известной писательницы Юлии Андреевой повествует об одной из самых загадочных и одиозных фигур Средневековья – Раймоне Шестом. Рожденный в католической семье, воспитанный наставником-катаром, граф Тулузы, герцог Нарбонны, маркиз Прованса, он прославился своими шестью отлучениями от церкви, громкими разводами и пышными свадьбами. А еще тем, что при жизни не допустил религиозной резни на своей земле. Наверное, потому, умерев, и по сей день самый богатый граф своего времени не удостоился даже могилы!

Еще один покойник

С немногочисленной свитой в сто человек включая меня, Романе отправился в Анжу, где жил престарелый астролог. Справа от лошади Раймона брела гнедая катара, именовавшего себя братом Христианом, слева месил грязь мой конь. После дождя дороги раскисли, и представляли собой довольно-таки опасное дело для конного путника и весьма мерзкое для пешего.

Романе казался печальным, его плечи покрывала теплая накидка с тонким рисунком, у пояса не было никакого оружия.

— Отчего вы не веселы, мой господин? — попытался я немного расшевелить Раймона. — Еще не успеет зайти солнышко, как мы будем на месте. Сбывается ваша самая заветная мечта, а уже через неделю вы получите посвящение. Разве это не то, чего вы добивались от отца?

— Да, милый Анри, — голос Раймона был тихим словно шелест листьев, кроме того, он не отрываясь смотрел перед собой, то ли на жидкую грязь, по которой с превеликим трудом шествовали наши кони, то ли на холку своего коня, так что мне при моем росте, пришлось согнуться в три погибели, приблизив свое лицо к лицу молодого господина.

— Быть может, вы передумали? — с надеждой в голосе осведомился я. — Тогда нам следует отправиться в Тулузу и обрадовать вашего благородного родителя. Вы можете прямо сейчас составить послание, и я отправлю его вместе с одним из моих бездельников. — Я кивнул в сторону нашей свиты.

— Никто никуда не поскачет. Я не передумал и не отступлю. — Мальчик нахмурился.

— Тогда отчего же вы так печальны, благородный рыцарь? — В этот момент мой конь спотыкнулся, и я чуть было не вылетел из седла. Выправившись, и шлепнув коня, я услышал ответ Раймона.

— Ты хочешь, чтобы я веселился, а чему мне веселиться? Этот мир создал Сатана, и все мы здесь заложники. Чему может радоваться пленник. Я мечтаю сделаться катаром, получить посвящение, после чего, я надену на себя белые одежды чистоты и невинности, заберусь на самую высокую скалу и шагну в пропасть. Человеческая природа слаба, я не уверен, что сумею оставаться чистым долгое время, поэтому я убью себя сразу же, пока не запятнан и не успел согрешить вновь.

— Мир создан не Сатаной! — Не заметив, я начал говорить громче. — Мир создан Творцом всего живого — Богом! Что же касается пленения ангелов, о которых говорит катарское вероучение, то я в своей жизни навидался людей, в которых, похоже, никогда и не горел божественный свет. Если бы вы господин, побывали там, где бывал я, пожалуй, вы сказали бы, что Сатана научился творить жизнь, ибо в людях, о которых говорю я, нет ничего, что указывало бы на их божественное происхождение.

— Нет — в каждом человеке есть свет Божий! — горячо зашептал Раймон. — В каждом, Анри, и даже в тебе!

— Но не лучше ли жить, и объяснять другим людям, кто они такие на самом деле? Как можно думать только о себе?

— Будь у меня сила, — Раймон сжал кулаки, — будь у меня сила словно у апостола, я наверное сумел бы помочь людям. Но я слаб, Анри, например, я вижу, что моя мать, та, которая должна слыть образцом добродетели и христианского смирения, спит со слугами. Моя сестра Аделаида всему учится у матери. Я знаю, что должен возненавидеть мать за это, но не могу. Я хочу стать катаром, уйти в общину. Я решил — значит, мои помыслы должны быть лишь о Боге, но почему-то я постоянно думаю, как там отец, и не учинил ли чего Булдуин. Ведь за ним еще няньки должны ходить.

Я думаю о разбойниках в темнице замка, мне не нравится, когда их пытают, хотя без этого никак. Но большинство из них все равно ничего не скажут, хоть шкуру с них с живых снимай. Но… разве пытать других людей, пусть даже они разбойники и убийцы, по-божески? По-христиански? Я бы придавал их быстрой и непозорной смерти. Потому что разбойников нужно уничтожать — они грабят и убивают наших подданных. Рыцарский долг защищать доверенных нам людей.

Я не могу не думать об этих людях. О людях, которые не знают, что на самом деле они ангелы. Поэтому мне жалко этих людей — жалко добрых, а злых еще жальче. Ведь с каждым шагом они все дальше и дальше от Бога…

И самое страшное, что все они — эти женщины, друзья, семья, даже враги — все они стараются ввести тебя в искушение, с тем, чтобы привязать к себе самыми крепкими веревками. Все они желают моей погибели. Поэтому я и должен ненавидеть их, но я не могу, я…

Дорога сделалась суше и ровнее, Раймон пришпорил своего коня, вылетев вперед процессии.