Великолепные земляне

Юлия Александровна Обухова, 2017

Фэнтезийный роман. Трое русских подростков рискованно путешествуют в космосе, организовывают союз внеземных цивилизаций и, овладев трансформатором темной материи, спасают Землю от гибели в искусственной черной дыре.

Глава 4. Встреча миров

― Пока некоторые почивали и обучались, я отыскала кристалл, ― с нарочитым равнодушием объявила Церола своим астронавтам, когда те, медленно просыпаясь, вылезали из спальных форм. ― Эх, детки: нет на вас хорошего физрука!

— Земной кристалл?! ― закричал Бозо, мгновенно просыпаясь. ― Как отыскала?! Приказываю рассказать!

— Хорошего физрука?.. ― Нибаре пробуждение давалось труднее, переваривала уроки, и до неё не сразу дошло сказанное Церолой. ― Я видела во сне физрука: мужчина такой здоровенный, весёлый.

— Ой, ой: только не надо вот это «Приказываю», ― тут же обиделась Церола. ― Я по своей программе обязана вам рассказать. Впрочем, бондуз открывается просто: я возила земной кристалл уже дважды и, как положено, сосканировала его параметры. Подлетев к Земле в районе Заветного леса, отправила разведку. И аппарат сразу нашёл камушек. Целые земные сутки я за ним следила, а теперь пришла ваша очередь засучить рукава.

— Покажи! ― приказал Бозо.

Церола включила картинку.

— Вот та самая дорога у Заветного леса, ― начала Церола, любуясь собственным рассказом. ― Здесь мой робот-нянька подложил малявку-дочь Тимберлитты в рессорную коляску к одной доброй барышне. Кучер не распряг из коляски пару лошадей, просто вожжи привязал к дереву, а сам улёгся вздремнуть под кустом. Барышня со своей служанкой завтракали и отдыхали на травке, в теньке. Когда же собрались продолжить путь, в коляске нашли девочку. Она молчала и большими синими глазами смотрела в небо, но бледный диск полной дневной Луны отражался в них. Кучер извинялся перед хозяйкой и бранил себя: недоглядел ― подбросили, да ещё с дешёвой острой стекляшкой на шее! Он предложил отвести ребёнка в приют, а лучше, ― прости меня, господи! ― дабы избежать разбирательства с приставом и молвы, он сейчас пойдёт в чащу и там оставит подкидыша…

— Землянин, а не лучше зортека! ― вскрикнул Бозо. ― Что дальше?

— Девочка спокойно ждала решения своей участи. Я видела через «око», как барышня склонилась над девочкой, крошка улыбнулась и протянула к ней ручки…

— Как Тимберлитта ― к хранительнице? ― воскликнула заворожённая рассказом Нибара.

— Точно так! Милая барышня сжалилась и взяла её к себе ― как я и заказывала…

— Ещё бы здорового красивого ребёнка не взять! ― гневливо сказал Бозо. ― Готовый ребёнок, он дорогого стоит!

— На Земле детей ценят не так, как у нас, ― сказала Церола. ― Детская смертность ужасная. Широко практикуют аборты…

— На Седьмой включили режим самоуничтожения?! ― вскричал Бозо. ― Вот и вся их любовь! «В чувствах земляне продвинулись…» Нашла, кого меронийцам в пример ставить.

— Земляне, если самоистребятся, то не от этого, ― сказала Церола. ― У них так много ядерного оружия и сумасшедших людей, что они вряд ли проживут ещё десяток поколений, если, конечно, не опомнятся.

— Тогда чего ждать? ― почти обрадовался Бозо. ― Нам нужно начать переселение на Землю. Когда они самоистребятся, мы займём их планету. Здесь воды сколько!

— Ты неверно понимаешь задачи Союза колыбелей, ― с разочарованием сказала Церола. ― Смотри, не ляпни об этом при землянах.

— Извини! Общая программа Семи колыбелей придумана только на случай внешней агрессии. А если кто-то сам себя решит истребить ― на то воля Вселенского духа, если таковой есть. Мы не можем, по Кодексу, вмешиваться и диктовать. Представь, Земля очистится от сумасшедших, родятся новые люди или прилетят, или придут из других измерений. Или даже вовсе не люди, а другие разумные цивилизации. Допустим, земляне истребят себя на суше, но на Земле площадь воды гораздо больше, чем на всех остальных колыбелях вместе взятых. Есть дельфины ― у них появится цивилизационный шанс. Я ещё из учебного сна понял: земляне очень опасны. У них сумасшедших больше нашего ― в разы. А ведь у них космические платформы вот-вот появятся, а пилотируемые корабли уже сегодня есть, и мощные радиотелескопы, навигация, и спутников на орбите, как у нас дылдиков в лесу. Им осталось освоить энергию космоса, временной континуум, а своих Угласов уже сегодня деть некуда ― и вперёд, завоёвывать космос! И мотив у них есть: чёрная дыра в центре галактики Молочный путь…

— Мотив сумасшедшим не нужен. Не доучила я вас, ― констатировала Церола. ― Или не вся информация уложилась с первого раза…

— А это кто? ― вскрикнула Нибара, когда на экране увидела девочку, высунувшуюся из окна автобуса. ― На Тимберлитту похожа! Глаза…

— Дочь Тимберлитты! ― торжественно объявила Церола. ― Земное имя ― Маша.

— А вот этого не может быть! ― объявил Бозо. ― На Седьмой прошло несколько поколений с того дня, как ты подложила её в коляску.

— Я сканировала и дочку: ошибки быть не может ― я же машина! Завела «око» в автобус. Смотрим: что висит на шее у девушки?

— Кристалл! ― закричала Нибара. ― Почти как мой!

— Какой вывод напрашивается? ― интриговала Церола. ― Ну, соображай, командир!

— Дочь Тимберлитты пребывала где-то в другом измерении, ― живо сообразил Бозо, ― а в земной жизни оказалась, по меронийскому счёту времени, только что.

— Значит, хранители где-то здесь, рядом, ― добавила Нибара. ― Но почему-то решили держать кристалл вне источника жизни Земли.

— Возможно, ― сказала Церола. ― Если только у них после Тимберлитты остались дееспособные хранители.

— У землян в сказке держат спящую принцессу в хрустальном гробу, ― припомнила Нибара ещё один эпизод учебного сна. ― И девушка там не старея лежит, сколько нужно по сюжету.

— Будем надеяться, с Машей до хрустального гроба не дошло, ― сказала Церола.

— Куда Маса… Маша едет? ― спросил Бозо. ― Смотрите: этот нахал схватил её за волосы! Ну и обхождение на Земле! И ты, Церола, позволила?!

— «Око» не может вмешиваться, разведчики ― тоже. В автобусе было кому защитить Марию.

— Какую Марию? ― удивилась Нибара. ― Машу!

— Маша ― уменьшительное имя от Марии. Ещё она Машуня, Машенька, Маня, Маруся…

— Вот путаницу развели! ― воскликнул Бозо. ― Это вместо одного имени по коду-идентификатору. Пусть будет «Мария»: так лучше ― без шипящих. А почему ты не послала в автобус роботов ― хотя бы для охраны кристалла?

— Мои роботы не спасут от зортеков, скорее наведут на след. Это же простейшие самоделки: даже земляне сочли бы их табуретками ― и по форме, и по интеллекту. Зортеки ищут нас, чтобы найти земной кристалл. Ну а с этого мига оберегать Машу ― твоя забота, кандидат в хранители.

— Она, конечно, дочь великой Тимберлитты, но нам нужен кристалл, а не Мария, ― сухо ответил Бозо. ― Она даже не маг: по всему видно ― простая девочка, только ростом повыше.

— Но в магической процедуре Маша должна участвовать наравне с твоею сестрой, ― возразила Церола.

— Чем она будет участвовать, если нет магических сил?

— Природой своей! Скоро должно начаться её магическое перевоплощение.

— Какая Земля красивая! ― восторгалась Нибара. ― Не хуже Мероны.

Девушка смотрела на белоснежные облака и беззаботно летающих птиц, на озёра с прозрачной водой, на яркую зелень деревьев и трав, и невольно восстала картина разорения родной планеты, и тогда слёзы хлынули по её бледным щекам.

Но Церола не дала расслабиться. Она показала астронавтам эпизоды с поединком на футбольном поле и концерт у ночного костра. Потребовала запомнить друзей Маши и произношение слов. Конечно, возникли проблемы с шипящими. Слова «щенок» и «сынок» на меронийский слух звучат одинаково, и значение можно понять только из контекста всего предложения. Пока тренировали произношение, роботы скроили для десанта одежду. Только васильковые волосы девушки могли бы вызвать подозрение у землян, но Нибара, просмотрев причёски у девушек на зарядке в лагере, нашла вариант с модным завязыванием банданы. Непослушные пряди всё-таки вылезли, но это, по оценке дотошной Церолы, будет на взгляд землян даже гламурно.

— Смотрите, ― закричал Бозо, ― их привязали к дереву! Да на этой Седьмой никаких зортеков не нужно! А где?!.. На шее Марии кристалла нет! Десантируемся немедленно!

— Если мы сядем сейчас, зортеки нас тут же обнаружат, ― предупредила Церола. ― Один из их кораблей где-то рядом. А главное: мы ещё не нашли вход в другое измерение. Маша его тоже не знает. Учтите, если сядем…

— Зачем нам вход к источнику, если потеряем кристалл или Масу… Марию? ― сказала Нибара, решительно двинувшись к шлюзовому отсеку. ― Выходим!

— Мы обнаружены! ― доложила Церола. ― Теперь не удерёшь. Обнаружены, но пока что не идентифицированы ― атаки сразу не будет. И я их засекла! Закладываю координаты противника… Один крейсер из последней серии: можем попробовать справиться…

— Кристалл на месте! ― закричал Бозо.

Нибара вернулась к экрану и остолбенело смотрела, как Юлёна в вертикальном шпагате вниз головой пальцами ноги выудила кристалл из кармана Маши и засунула его в рот Ивану.

— Как большая девочка обращается со святыней! ― прорычал Бозо. ― Такое видеть!..

— А ты ругал меня про запрет на «око», ― проворчала Церола. ― Никогда б такого не увидел.

— Церола, ты точно знаешь, что у землян есть позвоночник? ― не могла прийти в себя Нибара.

— На Земле одни нарушения! Я эту Юлёну без костей по Кодексу накажу! Садимся в овраг, ― приказал Бозо, ― чтобы не сбили. А «око»… «око» пусть ещё поработает.

— Вот это уже команда! ― удовлетворённо сказала Церола. Она посадила корабль в глубокий овраг неподалеку от поляны с землянами. ― Пусть земной ветер принесёт вам удачу! Мы или другие!

— Мы или другие! ― крикнули Бозо и Нибара хором, и вышли из челна.

Вместе с запахами, звуками, видами сразу все материи и образы тонкого мира Земли пронизали невеликих магов с Мероны.

— В учебном сне Земля была немного другой, ― сказал Бозо, пошатываясь.

— У меня кружится голова, ― тихо сказала Нибара.

— Зортеки искажают поля, включите и отрегулируйте адаптаторы, ― подсказала Церола. ― На Земле планетарное притяжение ниже, чем на Мероне и Оларе, давит слабее. Зато состав воздуха благоприятней, чем у нас. Задаю маршрут движения и картинку…

Впереди каждого из десантников возник небольшой экран, на который от «ока» передавалась картинка. Астронавты увидели, как, ломясь через кусты, к лагерным разведчикам бежит крепкий парень.

— Девчонки! ― закричал парень. ― Я нашёл её!

— Ты где шлялся?! ― с напускной строгостью напала Юлёна на парня. ― Мы здесь кровью обливаемся, ― она ткнула в лицо запыхавшегося парня окровавленную салфетку, ― а он где-то прогуливается. Не буду с тобой вечером танцевать! Девочкам в этой жизни всё самим приходится делать. Кавалер, тоже мне!

— Да я… я, как только смог, ― опешил кавалер. ― Батон переправлялся за ручей, а я сбежал. Я нашёл летающую тарелку!

— Я, я! Штангист называется, ― скрючила презрительную рожицу Юлёна. ― Спортсмен, а туда же: травы нанюхался…

— Говорю же: тарелка, как в кино! Я и не думал, что она такая огромная!

— Тарелку плотник ещё не сколотил, ― сказал Иван. ― И диаметром она будет всего два с половиной метра, по моим чертежам.

— Нет! Огромная: с девятиэтажный дом, выше дубов. Я возвращался к вам другим путём, немного отклонился…

— Вот жалко, что не взял камеру или фотик, ― съязвила Юлёна, ― ни нас с Машуней голышом не запечатлел, ни тарелки. Кому я на поляне фигуры выделывала? Кол с минусом в дневник тебе, мальчик. Свободен! Мы, как видишь, и без твоей помощи обошлись.

— Я побежал в лагерь: доложу в отряд.

— Стой! ― сказал Иван. ― А следы на земле видел ― как тарелку везли?

— Следов нет, кажется. Она на большой поляне стоит: наверное, грузовым вертолётом спустили. МЧСники в этой смене постарались!

— А люди рядом были? ― настаивал Иван. ― За тобой никто не гнался? Вообще какое-нибудь движение видел?

— Да нет, я к вам торопился: приближаться к тарелке не стал.

— Ну, Леночка Сергеевна! ― воскликнула Маша. ― Хитренькая, хотела нас обмануть: «Двенадцать листов фанеры привезли…»

— Поэтому нам за ручей и не разрешали идти, ― подытожила Юлёна. ― А в последний момент перед игрой дали бы в конвертах новое задание ― переправиться через ручей…

— Мостика же нет, ― сказал, весь в сомнениях, Иван.

— Девчонок бы Сергей Сергеич в лёгкую на плечах перенёс.

— Где тарелка стоит… лежит? ― засобирался Иван. ― Отведи меня. А вы, девчонки, оставайтесь здесь.

— Вот ещё! ― возмутилась Юлёна. ― Мы тебе сусальные девицы под окном или настоящие скауты?

— Вся навигация к чертям! ― с настоящей тревогой забормотал Иван, включая и выключая свои приборы. ― Спутниковый телефон не берёт… Электромагнит не работает… Кто-то ставит активные помехи…

— Ну и что?! ― подзадоривала командира Юлёна.

— По этим фактам разведчик должен сделать вывод: нас отрубили от внешнего мира ― вот что!

— Прекрасно, будем кричать: «Ка-ра-у-у-ул! Спасите наши ду-у-уши-и-и!» ― заорала Юлёна на весь лес.

— Бабочку не отрубили, ― сказала Маша, махнув ручкой на красавца адмирала, быстро летевшего над травою в их сторону.

Едва она это сказала, бабочка-нимфалида со всего размаха врезалась в ствол дерева, и беспорядочно дрыгая крыльями, в судорогах упала к комлю.

— Ослепла, что ли? ― удивилась Юлёна.

Маша подобрала насекомое, на ладошке рассмотрела его и даже потрогала пальчиком:

— Усики сломала: теперь не жилец…

— Дела! ― присвистнул парень. ― У меня тоже с головой… не того: трижды падал на ровном месте, пока к вам бежал.

— Нарисовать тарелку можешь? ― спросил Иван.

— Из меня художник…

— Как танцор… ― вставила Юлёна.

— Юля! ― заступилась за парня Маша.

— Больше ни слова вам не скажу! ― обиделся парень.

— Уходим! ― приказал Иван. ― У бабочки фасетчатые глаза, и видят насекомые в поляризованном свете. Значит и поляризация здесь барахлит…

— Я в лагерь! ― заявил парень. ― Своих ещё успею догнать. Наш отряд первым тарелку нашёл ― вот так!

Парень кинулся во след своей компании.

— Молодец, Юлёна: умеешь настраивать людей против себя! ― завозмущалась Маша. ― Кто за язык тянет?!

— Характер такой, ― огрызнулась Юлёна. ― Сама себя часто ругаю. Маш, ну прости!

— Чего они здесь ищут? ― бормотал Иван, опять, по второму разу, лихорадочно собирая приборы в рюкзак. ― Как связаться с отцом? В лагерь нам дороги сейчас нет, до конторы лесничества ― километров семь-восемь, до ближайшего села Петуховки ― все десять…

Маша, с нарастающей тревогой следя за Иваном, встала на колени у комля дуба, взяла кристалл в руку, тихонечко подула на него, погладила пальчиком и прошептала: «Выручай».

— МЧСники идут! ― прошептала Юлёна и бросилась наземь рядом с Машей. ― Ванька, прячься!

Иван бросился к комлю дерева. Маша оказалась посередине компании и в позе молящейся прижалась к стволу грудью и щекой. Она услышала гул, исходящий из ствола дуба, будто и взаправду, как говорила Юлёна, ствол был пустой и в нём гулял ветер, как в печной трубе, хотя в кронах ни один листочек не шевелился. Волосы на голове у Маши встали дыбом и прилипли к коре, девушке даже пришлось слегка упереться, чтобы не оказаться плотно прижатой к стволу всем телом.

Юлёна распласталась на толстом корне и выглядывала из-за ствола через высокую траву, по другую сторону выглядывал Иван.

— Маски на лицах зелёные, ― прошептала Юлёна. ― Они в новой пожарной форме. Ну и форма: уродство какое-то, дизайнеры, блин.

— Это скафандры, ― прошептал Иван.

— Может, у них учения? ― вопросила Юлёна. ― А вдруг они вообще не связаны с нашей «Зарницей»?

— Какие учения? ― обернулся Иван.

— Тушение лесного пожара ― низового. Самое время: ветра нет ― верховой пожар не разгорится.

— Здесь госзаказник ― какой тебе тренировочный пожар!

— В руках ― не видишь, что ли? ― как огнемёты! В кино у фашистов такие были. И ранцы за спиной.

— Ага, сейчас начнут трехвековые дубы жечь! Тогда где пожарные машины, чтобы тушить? Местным желудям цены нет ― их в Европу продают за валюту.

— А все здоровенные парни какие! ― с восторгом шептала Юлёна. ― Морпехи, наверное, отслужили ― и в МЧС!

— Одни женихи на уме, ― прошипел Иван. ― Тебя как подменили с прошлого года.

— Девушка повзрослела ― только и всего, ― с нравоучительной ноткой сказала Юлёна. ― Не разберу, что они там говорят… Как иностранцы… А давайте в плен к ним попадём? ― загорелась Юлёна идеей нового приключения. ― Не мы тарелку нашли, зато первыми всё разузнаем. Я выхожу!

— Подожди ты! ― рассердилась Маша.

Над самой головой Маши откуда-то возник сияющий шарик. Девушка не успела даже испугаться, как шарик, потеряв форму, будто его засасывал ствол, коснулся коры дерева и бесшумно, бесследно исчез. Маша дотронулась рукой до того места, где, вытянувшись струйкой, втянулся шарик, и провела рукой по стволу. Вдруг ствол раскрылся, и девушка очутилась внутри какого-то невиданного пространства.

— Вход! ― вскрикнула Нибара, увидев на экране исчезновение Маши. ― Толстые деревья ― это входы.

— Ствол уничтожил разведчика зортеков, ― сказал Бозо. ― Сейчас их обнаружат. Церола, твоё «око» не видит Марию?!

— В том измерении «око» не работает, ― отозвалась Церола. ― Его туда даже не пустили. Вы теперь уж как-нибудь без меня.

— Скорей! ― схватила брата за руку Нибара.

— Сначала пробуем сами войти! ― сказал Бозо и направился к ближайшему высоченному дубу с ровным стволом.

— У вас нет доступа к земному источнику, ― сказала Церола, ― меронийский кристалл не поможет. Земные хранители оказались мудрее: пришельцев не допускают, и сам Углас не облапошил бы их. Предполагаю, если Мария и введёт вас к источнику, земные хранители лишат вас магической силы, а у Нибары оставят самый минимум сил, чтобы только хватило на процедуру обряда.

Нибара всё же подошла к дереву, прислонила ухо к стволу:

— Как гудит! Чувствую звёздный ветер!

Она провела кристаллом по коре раз, другой, третий, в разных направлениях, гул то усиливался, то ослабевал, менялась тональность, но ствол не раскрылся.

— Именем Тимберлитты! ― крикнул Бозо, но дерево не открылось. ― Скорей! Обратимся в птиц и долетим! Керот! ― цепенея от ужаса, выругался он. ― У меня вдруг магических сил не стало! Я не могу, всё пропало!

— И я не могу обернуться птицей! ― вскрикнула Нибара.

— Наверное, вас обессилило дерево, ― сказала Церола. ― Вы чужие для мира земных хранителей.

— Готовим оружие! ― попробовала взбодрить брата Нибара.

— Личное вооружение из арсенала Церолы ― старьё, домервудный век! ― вознегодовал Бозо. ― А зортеки физическими полями манипулируют.

— Со своим личным оружием нужно было приходить, ― возразила Церола. ― Я в резерве без модернизации сколько тысяч вздохов просидела?

— Бросай! ― приказал сестре Бозо. ― Лишний груз. Бежим к цели!

Брат и сестра бросили оружие и налегке рванулись к поляне.

— Это зортеки ещё деликатничают, ― рассуждала как бы про себя Церола. ― Видно, Империя не хочет раскрывать землянам своё присутствие на планете. Того парня, что обнаружил корабль, зортеки не пленили, не рассыпали на атомы, не обернули в лабораторного мундуна.

— Они у него память о себе сотрут, ― возразил Бозо, задыхаясь от бега.

— Этому зортеки в отношении землян пока не научились ― не видят нужды…

— Юля! Иван! ― закричала Маша непроизвольно. Она отшатнулась в обратную сторону, хотела опереться на какую-нибудь твердь, но кругом было бескрайнее светлое пространство, без горизонта, и никакой тверди под ногами или руками, ни в обзоре. Девушка не падала, не взлетала, висела в пространстве, как в невесомости. Она не чувствовала своего тела, ни рук, ни ног, хотя ничто не сдерживало её телодвижений. Где я? Постепенно глаза стали привыкать к новому миру, и стала проявляться та же поляна, где она только что стояла на коленях. Стояла? Да она и сейчас там стоит! Маша видела самою себя, сидящую на корточках, видела Юлёну ― та стояла на коленях со смешно задранной кверху попой, видела и Ивана ― он вытащил из своего рюкзака какой-то новый приборчик и направил его в сторону МЧСовцев. Только чего-то недоставало той Маше, стоящей на коленях у ствола. Чего?! Кристалла! Так вот же он у меня в руке! Чудеса! Кристалл будто горел голубым пламенем, переливался и излучал на Машу какой-то добрый, тёплый свет, и ей даже начало казаться, что она становится умнее, мудрее, сильнее и старше. А как здесь хорошо! Пропал тревожный стук сердца, испарились все треволнения, а главное ― исчезло мерзкое чувство опасности, наползающее откуда-то со стороны и мучившее её с самого утра. Но там, на поляне, мои друзья! Там я! Или это не я? Может, права Юлёна: нам это всё снится? Не снится! Маша вдруг ясно почувствовала смертельную угрозу, исходящую от МЧСников ― или кто они там. Тот шарик был их! Да, их! Вот фигуры в скафандрах обнаружили пропажу шарика, рассыпались цепью и двинулись к дубу, выставив вперёд свои огнемёты. Вот она, «другая война»! А дерево нас защищает!

Мигом пролетели перед Машей все её вчерашние ночные грёзы и упования. Это всё Юлёна и Леночка Сергеевна возбудили в ней внезапный интерес к своей исключительности, к своей тайне. Жрица Луны! ― думала Маша вчера, лёжа на своей жёсткой постели, и долго не могла уснуть. Уже когда смывала макияж «сестрицы под окном», долго всматривалась она с своё отражение в облезшем старом зеркале над рукомойником, трогала пальчиком лицо, разглаживала невидимые складочки, гримасничала, изображала негу и страсть… Ей хочется найти правильного мальчика, пусть боевого, но правильного, без гонора и заскоков, как Сергей Сергеич. Точно! Как Сергей Сергеич, только молодой. Я же на всю жизнь вперёд полюблю ― на долгую-предолгую жизнь! Решено! Чтобы он был к зрелости как Сергей Сергеич: правильный, здоровый, надёжный, умный, с юмором, честный и крепкий, как этот дуб. Только я-то сама? Я же в школьном спектакле изображала раскидистый дуб, ветками-руками махала: вот и все мои таланты. Петь так и не научилась толком. «Ты пой ― не кричи!» ― всё время одёргивал педагог и, в конце концов, выгнал из школьного хора. Нужно маму познакомить с Сергей Сергеичем, он, говорили, вдовец… Сказал Сергей Сергеич: есть масло, значит, нужно есть масло ― всё! Растущий организм ― как без масла? А я всё «нравится ― не нравится», «хочу ― не хочу», а давно пора: «так надо!» Женихов мне подай! «Взрослая»! А масло за меня Юлёна ест. Вот она ― взрослая! А я маменькина дочка. Как приедет мамочка в следующее воскресенье ― и познакомлю с Сергей Сергеичем. Хватит ей жить одной ― ради меня. Я эгоистка: думаю о себе. А о ком ещё? Кто мой отец? Где моя родня, как у всех людей?..

— С ума сошёл?! ― свирепо прошептала Юлёна Ивану, когда тот стал целиться из своего аппарата. ― Стрелять своими паучками по новым скафандрам. Морпехи напорют нам задницы ― они тебе не малолетки с Батоном.

— Это не МСЧники, а пришельцы! ― прошептал Иван. ― Нас могут похитить!

— Рехнулся на своей технике, ― заявила Юлёна. ― Всё, с меня хватит, ― и начала вставать.

— Ой, я посеяла свой камень, ― сказала Маша. ― Всё ваши игры в шпионов! Где теперь его в траве найдёшь?!

— Пригнись! ― прошептал Иван Юлёне. ― Всё, нас обнаружили…

— И с той стороны двое подбираются, ― сказала Юлёна, кивнув на перебегающих поляну Бозо и Нибару. ― Ну, эти ― мелкие, не опасны: я их одной левой уложу. Вы кто?!

Не отвечая, Бозо кинулся к стволу и стал звать:

— Мария! Мария!

— Вот Мария! ― возмутилась Юлёна. ― Ты ей почти на голову наступил! Ещё один бабахнутый! Вы из какого отряда?

— Мария! ― крикнул в отчаянии Бозо. ― Проведи кристаллом по коре дерева!

— Я его потеряла, ― сказала Маша, шаря в траве. ― Что я маме скажу?

— Маш, вот твой камень! ― вскрикнула Юлёна, протягивая руку к кристаллу в руке Нибары. ― Когда успела найти? Это Машуня его уронила ― отдала быстро!

— Это другой кристалл, ― сказала Нибара. ― Им не откроешь вход к источнику…

— Мария, быстрей открывай, нас обходят! ― крикнул в дерево Бозо и в отчаянии стукнул по нему кулаком.

— И этот аппарат не работает, ― чертыхнулся Иван и бросил своё оружие в рюкзак. ― Утром проверял: работал…

— Атака! ― крикнул Бозо. ― Все прижмитесь к стволу! Мы или другие!

— Церола, спасай! ― взмолилась Нибара, обнимая ствол.

— Вот и закончилась моя миссия, ― сказала Церола. ― Прожила шесть гарантийных сроков… Вам сюрприз, угласята! Астромузыка!..

Едва все прильнули к стволу, раздался ужасающий рёв, поднялся ураган, разразилась сухая гроза: всё на поляне поплыло и заколебалось, в воздух полетела земля, трава и сухая листва, у ослепших людей волосы встали дыбом, бандана с головы Нибары сорвалась и унеслась в торнадо…

— Вертолёты и пожарные машины подошли! ― закричала Юлёна. ― Сейчас будут поджигать и тушить! Ой, ящерка упала за шиворот!..

— И мне в рукав залезла ящерица, ― крикнул через шум Иван, ― только ей хвост оторвало…

В этот миг, незамеченная всеми, потусторонняя Маша вышла из дерева с слилась с Машей земной.

— Я нашла кристалл! ― закричала Маша.

— Открывай! ― крикнул Бозо. ― Или конец!