Крест Иоанна Кронштадтского

Юлия Алейникова, 2016

С особняком на углу Малой Никитской и Вспольного переулка москвичи давно связывают мрачные легенды. Ничего удивительного, что здесь являются привидения и оживают тени прошлого, ведь в этом тихом уголке старой Москвы жил сам Лаврентий Берия, всесильный и безжалостный палач, державший в трепете всю страну. Но легенды легендами, а журналистка Маша Семизерова действительно пропадает у дома Берии. Не исключено, что она попала в чужую эпоху по ошибке, и теперь остается только отыскать спасительный крест святого Иоанна Кронштадтского, который помогает всем, кто запутался в собственной судьбе и в блужданиях во времени…

Глава 11

— Вера Кондратьевна, подумайте, пожалуйста, с кем еще могла общаться Зоя Борисовна кроме коллег? Это очень важно. — Тамерлан сидел на кухне домработницы Зои Борисовны и пил чай с пирожными.

Пирожные он купил в дорогой кондитерской специально, чтобы ублажить старушенцию. Но та его пирожными не впечатлилась, а только кривилась, мол, сладкие до чего, и крем какой-то синтетический, а вот она сама «Наполеон» печет — вот это — пальчики оближешь. Или вот раньше пирожные были, эклеры например, с кремом, вот это вещь, а еще лучше пироги с селедкой или грибами. Тамерлан все эти бестактные заявления сносил молча, кивал и улыбался в ожидании, пока Вера Кондратьевна прекратит наконец ворчать и перейдет к делу.

Сама Вера Кондратьевна, суровая, высокая, с гладко зачесанными седыми волосами и бледным морщинистым лицом, уминала пирожное за пирожным, демонстративно игнорируя вопросы гостя. Гость ей не нравился, а она была не из тех людей, кто привык скрывать собственное мнение или лебезить перед каждым из-за коробки пирожных. Дудки! Не для того она пятьдесят лет на заводе отпахала, медаль ветерана труда имеет, чтобы перед каждым сопляком наизнанку выворачиваться. Вот Зоя тоже была — та еще заноза, у нее лишний раз не пикнешь, а платила хорошо и не капризничала. Установила правила и по ним требовала. Где теперь такую халтуру найдешь?

А этот все так и крутится с тех пор, как Зоя пропала, так и вьется рядом. Видно, совесть нечиста. И сам весь такой прилизанный, такой лощеный, надушился, как девица, только что не накрасился. Тьфу! И не поймешь, что ему надо. На деньги Зоины, что ли, зарится? Так там вроде как дальняя родня объявилась, хоть и дальняя, а все ж. А может, Зоя на него завещание оформить обещала — с нее станется! — вот он его и ищет? «Гнать его надо отсюда, да так, чтобы больше не шлялся сюда, дорогу забыл!» — Вера Кондратьевна недоброжелательно посматривала на гостя.

— Ба-а! — одновременно с хлопком входной двери разнесся по квартире звонкий, веселый голос. — Ты где? Твоя внучка пришла, вяленой воблы принесла!

При первых звуках этого голоса Вера Кондратьевна едва не подавилась от неожиданности, ругнулась грубо себе под нос, закашлялась, стремительно встала из-за стола и вышла из кухни, грозно топая широкими ступнями, обутыми в грубоватые кожаные тапки.

— Бабуля, я тебе воблы принесла и пива, правда, не «Жигулевского», зато свежего, — перекрывая недовольный бас Веры Кондратьевны, щебетал веселый голосок.

Тамерлан замер, прислушиваясь. В следующий миг дверь кухни стремительно распахнулась и на пороге появилась девица, невысокая, темноволосая, быстроглазая, необычайно подвижная. Тамерлану показалось, что с ее появлением вся кухня волшебным образом пришла в движение.

— О, — девица уже ворвалась в кухню, вонзила взгляд в Тамерлана. — А это кто? — И тут же без пауз: — Пироженки? Свежие? Обожаю! Ба, тебе пивко с воблой, а пирожные я сама доем.

Девица уже сидела за столом и прихлебывала чай из бабкиной чашки. Вере Кондратьевне только и осталось, что сесть на свободный табурет в торце стола.

— Вкусные. Откуда? Ба, а ты пиво-то открывай, сейчас стакан дам. Она обожает пиво с воблой, — не умолкая ни на секунду, тараторила девица. Достала стакан, схватила следующее пирожное, подлила себе чай. — А ты кто такой? Таблетки какие-нибудь толкаешь или из страховой?

Этот вопрос понравился Вере Кондратьевне, и ее тонкие губы расползлись в ехидной улыбочке.

— Я врач, в смысле, психолог…

— Экстрасенс, шарлатан, Зоя к нему ходила, — с удовольствием помогла Тамерлану Вера Кондратьевна.

После такого представления Тамерлан почувствовал себя круглым дураком и залился краской до самых ушей. Внучка была очень хорошенькая. В коротеньком соблазнительном сарафане, со стройными коленками, остреньким носиком и с огромными карими глазами. Впрочем, глаза были даже не карие, а удивительные, переливчатые, похожие на камень «тигровый глаз». У мамы был кулон с таким камнем, и в детстве Тамерлан обожал его рассматривать — ему нравились и камень, и его название. Вот и глаза у девушки были точь-в-точь как тот камень. Тамерлан каждой клеточкой кожи чувствовал, что рядом с ним привлекательная девушка, и хотелось ему ей нравиться, бессознательно, бесцельно, но зато всей душой. А тут — экстрасенс. «Сейчас наверняка захохочет», — страдая в душе, подумал Тамерлан и метнул на вредную старуху уничтожающий взгляд.

Но расстраивался он напрасно.

— Экстрасенс! Правда? Вот здорово! — в полном восторге воскликнула девица и всплеснула ручками с остренькими кроваво-красными ноготками. — А чего вы у бабки делаете?

— Зоя Борисовна пропала, я пытаюсь ее разыскать, — в пику зловредной Вере Кондратьевне ответил Тамерлан и краем глаза отметил, как недовольно скривилась старуха.

— Да вы что? А куда пропала? — спросила прелестная внучка.

— На кудыкину гору, — сердито буркнула Вера Кондратьевна.

— Ушла вечером из дома и пропала, — счел своим долгом пояснить Тамерлан.

— Вот полиция пусть ее и ищет! — жестко и вполне определенно высказала свою позицию Вера Кондратьевна. — А то шляются тут всякие…

— Полиция ее не ищет и искать не собирается, — укоризненно глянул на старуху Тамерлан.

— Ой, а как вы ее искать собираетесь? А кстати, я же Вероника, внучка бабкина, — запоздало сообразила представиться барышня. — А вас как зовут?

— А я Тамерлан. Очень приятно.

«Внучка», — с удивлением повторил про себя Тамерлан. Более непохожих людей трудно себе представить. Вера Кондратьевна, угрюмая, неповоротливая, тяжеловесная, словно отлитая из чугуна, не имела никаких общих черт с живой, подвижной, непредсказуемой, как полет бабочки, Вероникой. Интересно было бы взглянуть на ее мать. Или это бабка по отцу?

— Так как вы ее искать собираетесь? — повторила свой вопрос Вероника, уплетая третье пирожное и простодушно облизывая запачканные кремом пальчики. К слову сказать, фигура у нее, невзирая на аппетит, была безупречной.

— Хочу разыскать ее друзей, знакомых, выяснить, куда она собиралась в тот вечер, не было ли у нее недоброжелателей или каких-то необычных происшествий накануне исчезновения.

— Необычных? Это кроме ее общения с тобой, что ли? — без малейшего намека на шутку спросила Вера Кондратьевна. К пиву она так и не притронулась, у Тамерлана даже возникло сомнение, так ли уж она его любит.

— Ой, у нее помимо коллег подруга была, химичка, — не обращая внимания на бабкину реакцию, защебетала Вероника.

— Учительница химии? — уточнил Тамерлан.

— Почему учительница? Профессорша, наверное. Они еще со школы дружили. Потом поклонник был старый, тоже еще со школы. Генерал. Бывший муж Зои давно уже умер, поклонники разбежались, а генерал ее всю жизнь любил, хотя у него семья своя и дети. Но для нее он наизнанку вывернется, — беззаботно болтала внучка, не обращая внимания на бабкины одергивания.

— Вероника, помолчи! — не выдержала наконец Вера Кондратьевна и хлопнула ладонью по столу. — Хватит болтать.

— А что такого? Надо же человеку помочь, — пожала плечиками Вероника. — А ты чего пиво не пьешь? Пей давай, пока холодное. Она еще с застойных времен пиво любит. Работала в цеху с мужиками, вот от них и понабралась. Они после смены к пивной бочке, и бабка туда же, — игнорируя наливающуюся бешенством Веру Кондратьевну, рассказывала Вероника.

— А кем бабушка работала? — последовал ее примеру Тамерлан.

— Да слесарем, турбины они какие-то собирали, что ли? — неуверенно предположила Вероника. — Ба, что вы там собирали?

— Собирали! — передразнила, кривляясь, Вера Кондратьевна. — На заводе турбинных лопаток я работала. Ветеран труда, между прочим!

— Вот, — кивнула ей Вероника. — А сейчас она на пенсии, скучно ей, мы с Римкой давно выросли. Вот она к Зое и устроилась — и деньги не лишние, и при деле. Слушай, а чего мы здесь сидим? — взглянув на пустую коробку из-под пирожных, спросила жизнерадостная Вероника. — Пойдем прогуляемся? Я тебе все про Зою расскажу, а то бабке ты не понравился, видишь, как она на тебя зыркает? — беззаботно расхохоталась Вероника. — А ты мне тоже что-нибудь интересное расскажешь, у меня никогда знакомых экстрасенсов не было.

Она буквально силой вытащила Тамерлана из-за стола. Впрочем, не особо он и сопротивлялся. Чугунная Вера Кондратьевна поднялась следом за ними и, топая огромными ножищами, пошла в прихожую закрыть дверь. Сказать Тамерлану «до свидания» она не удосужилась.

— Так что ты можешь? — Они еще не вышли из подъезда, а Вероника уже приступила к расспросам, пританцовывая рядом с Тамерланом. Просто идти рядом было, вероятно, выше ее сил.

— В каком смысле? — рассматривая собеседницу в лучах яркого солнца, рассеянно переспросил Тамерлан. На солнце она выглядела еще эффектнее: загорелая кожа расцветилась золотистыми оттенками медового, каштановые кудри, рассыпаясь по плечам, разбрасывали вокруг головы снопы искорок, открытые в улыбке зубы поражали белизной. Тамерлан был ослеплен, сражен, выбит из колеи.

— Гадаешь по руке, предсказываешь будущее, по фотке можешь приворожить, нагадать удачу или бабки? — просовывая ему под локоть свою маленькую горячую мягкую ладошку, болтала Вероника, — О, а можешь так сделать, чтобы я экзамен на «пять» сдала? У меня сессия, помощь во как нужна! — Она резко провела ладонью по горлу.

— Могу, но только если ты сама готовиться будешь, — с улыбкой ответил Тамерлан, титаническим усилием сумевший взять себя в руки. Для этого пришлось напомнить себе, что он уже не студент, а солидный человек, экстрасенс с собственной практикой, умный, состоятельный, самодостаточный. И вообще, не мальчишка какой-нибудь, а опытный мужчина, и девушек у него было не одна и не две. Честно говоря, всего три. Но все равно не мальчишка. Помогло. Немного. Хотя и не очень, так, чтобы разговор поддерживать. Уж слишком Вероника была женственной, привлекательной и раскованной, сам Тамерлан в ее присутствии казался себе неуклюжим неопытным увальнем.

Была у него такая болезненная слабость. Несмотря на привлекательную внешность, приличный доход и профессию, Тамерлан чувствовал себя беспомощным перед хорошенькими женщинами. Вероятно, это было следствием подростковых психических травм. Тогда он был не уверен в себе, прыщав и абсолютно не пользовался успехом у противоположного пола. А еще из-за Ксюшки Кустицкой, первой красавицы класса, которая, зная, что он в нее влюблен до дрожи в коленках, без конца его дразнила, унижала, разыгрывала и выставляла на посмешище. Сейчас Ксюшка, к слову сказать, обычная невзрачная неудачница, сидит в Сбербанке на углу возле дома в белой блузке с зеленым галстуком и с кислым лицом коммунальные платежи пробивает. Тамерлан специально пару раз туда заходил, чтобы реванш взять, и к ее окошку подходил, один раз с девицей под руку. Девица была высший класс, из его клиенток, начинающая фотомодель.

— Клево! — прорвался в радужные воспоминания Тамерлана бойкий голосок Вероники. — О, а можешь сказать по фотке, как ко мне парень один относится? — выпустив локоть Тамерлана, она тут же принялась рыться в телефоне. Тамерлан почувствовал укол ревности, а взглянув на фото парня, скривился.

— И зачем он тебе? У него же на лбу написано: пустой, надутый, самодовольный индюк! Он же только себя, любимого, обожает!

— Да? А ну его, это я так, ничего лучше не придумалось, — легкомысленно ответила Вероника, безжалостно стирая фотку. — А можешь ты…

— Слушай, а что у Зои за генерал был, можешь рассказать? И почему он за ней столько лет ухаживает? — бестактно перебил Веронику Тамерлан, понимая, что еще минут пятнадцать пустой болтовни — и он окончательно одуреет, утратит инициативу.

— Генерал? Это еще школьный ее поклонник. Был влюблен в нее, но что-то там не сложилось. Он ее долго ждал, но она ему категорически отказала. Он женился, но Зоя все равно осталась любовью всей его жизни, даже после того, как замуж вышла. Но замужем она пробыла недолго, года два или три, потом они с мужем разбежались, дальше у нее вроде еще были какие-то поклонники, но ничего серьезного. А генерал был всегда, — быстрой легкой скороговоркой доложила Вероника.

— А откуда ты о нем знаешь? И как его зовут, может, адрес или телефон можно достать? — озабоченно спросил Тамерлан. Они с Вероникой дошли до небольшого сквера и устроились на лавочке в тени.

— Мне о нем бабка рассказала. А она этого генерала сама видела, он Зою с днем рождения поздравлял. Вот и рассказала, какая она, настоящая любовь и преданность. Я тогда как раз с Венькой рассталась и жутко ревела по этому поводу, а она мне — про генерала и настоящие чувства, — скидывая босоножки и бегая вокруг скамейки по траве, поделилась Вероника. Тамерлан от такой живости начал понемногу уставать. — Ужасно романтичная история.

— Как его зовут, ты не помнишь?

— Иван Алексеевич Трубников, — облокачиваясь на спинку скамьи возле самого уха Тамерлана, прошептала Вероника. — Представляешь, он в нее еще в школе влюбился, они мечтали поступить в институт и пожениться. Первая любовь. Пылкие поцелуи, несмелые объятия.

Вероника обжигала ухо Тамерлана горячим дыханием, отчего он очень живо представлял себе и пылкие поцелуи, и несмелые объятия. Попробовал повернуться к ней лицом, но тут же буквально столкнулся с ней нос к носу, вспыхнул и отвернулся.

— А ее муж? — сглотнув, чуть хрипловатым голосом спросил Тамерлан. Больше всего на свете он сейчас хотел, чтобы она прекратила свои выкрутасы и села нормально.

Вероника, вероятно, была чуткой девушкой, потому что выпрямилась, оторвалась от Тамерлана и неторопливо обошла скамейку.

— Муж ее давно умер. Они, кажется, работали вместе. Ничего интересного. Детей у них не было, — пожала плечиком Вероника и уселась к Тамерлану на колени. Так легко и естественно, что ему и возразить было нечего. — Об остальных поклонниках я вообще ничего не знаю. А химичку эту, кажется, Ниной Константиновной зовут, у бабки есть ее номер телефона, на всякий случай. Но тебе она его ни за что не даст, — болтая ногами, продолжала Вероника. — Если хочешь, я его для тебя стибрю, а ты загипнотизируй послезавтра препода, а то я экзамен точно завалю.

Выбора у Тамерлана не было. Они еще часик погуляли. Вероника обещала разузнать у бабки о прочих подругах пропавшей Зои Борисовны, а у подъезда одарила Тамерлана страстным долгим поцелуем. У бедного экстрасенса после него еще полчаса коленки дрожали, а Вероника как ни в чем не бывало весело взбежала вверх по лестнице, что-то напевая себе под нос. Феноменальная особа, медленно приходя в себя, подумал Тамерлан.