Не все дети хотят в семью

Юлианна Климова (2024)

Эта книга будет полезна всем, кто планирует взять в семью детей сирот или только думает об этом. Мои истории тройного поиска и проживания с тремя приемными детьми в течение года описывают деформацию психики детей детских домов, приютов и других сиротских учреждений, то, как нахождение в них мешает развитию детей в возможности стать обычными людьми и на что нужно обращать внимание во время поиска. Да, забрать оттуда хочется всех. Но жизнь с травмированными детьми — это очень большая работа. Она возможна только при большой поддержке, которой нет. Я расскажу вам на страницах этой книги о том, как заботиться о психологическом здоровье своем и ребенка и о том, что такая необходимая поддержка находится в вас самих. Мои инструменты поддержания авторства своей жизни вы найдете в этой книге. А бонусом практические советы, как не сойти с ума 24/7 и избежать вакханалии. Читайте три истории про мой тройной опыт приемного родительства.

Идея приемного родительства

Почему?

Меня зовут Юля. Мне сорок два. Я здоровая женщина, которая не может иметь детей. 15 лет, с 27 до 42 лет, меняя депрессии на злость, печаль на надежду, тревогу на зависть, я удивлялась количеству причин, которые слышала.

Я надеялась. Я верила.

В начале пути, после фразы репродуктолога: «У нас к вашему здоровью претензий нет» мой внутренний сыск пятилетнего бесплодия первого бездетного брака обнаружил причину в отсутствии движения сперматозоидов мужа. Фраза врачей: «Идите и размножайтесь» не работала.

Эффект мероприятий по возвращению к жизни клеток его спермы оказался феноменальным. У него родились дети во втором браке.

А наши совместные пять попыток экстро — корпорального оплодотворения не просто меня выпотрошили. Крайняя из них, выявила причину нашей несовместимости по крови.

Недоумение и врачи идут в моей жизни со знаком равенства. Таков путь. Длинный. Ухабистый. Со светом в конце туннеля. Я делала сотни уколов в живот и принимала тонны таблеток. Под внушительный «бабломёт» слышала про чудесные анализы и течение ситуации «по плану». Каждый раз из шести.

Да, моя шестая, последняя попытка датирована апрелем 2018 года.

Новые счастливые отношения, молодой гражданский муж, донорская яйцеклетка и полмиллиона рублей не сделали меня матерью.

Зачем?

Я готова была расстаться с тем, кого очень люблю.

На мою тираду: «Я никогда не рожу тебе ребенка. Хочу для тебя счастья. Если ты уйдешь, я пойму» я получила ответ: «Позволь мне самому решать с кем я хочу жить».

Моего любимого мужчину зовут Роман. Ему 37 лет. Мы вместе всего пять месяцев, но ощущение что, он пришел навсегда не отпускает. Я его дождалась.

У нас за плечами чудесные новогодние каникулы 2018 года, зимняя повседневность, международный женский день в Праге и общая потеря.

Он был. Такой крошечный эмбрион, наш малыш. Восемь клеточек счастья. Две недели мы ждали его прикрепления к «шикарному» эндометрию. Вечер перед днем вынесения «приговора» мы ездили за город любоваться на роскошный закат, обнявшись, стояли и провожали алое зарево огромного солнечного диска за горизонт. С ним и закатились все наши надежды. Результат следующего дня я восприняла именно так.

Первая неудачная попытка ЭКО — это трагедия. Шестая прошла как данность.

В самом начале наших отношений Роман показывал мне фото пятилетней девочки на сайте для приемных родителей. Набрав город, имя и возраст мы с радостью обнаружили, что она все еще там.

К моменту принятия решения я стала дипломированным психологом и точно знала, что из беспокойства и грусти нужно выходить в действие, тревожность приводит в невроз. Мы не дали ей ни малейшего шанса.

Мы начали действовать. Из отрытых источников я получила информацию о документах необходимых для усыновления, где основным в списке значилось свидетельство ШПР. Позвонив в Школы Приемных Родителей города, я нашла свободные места уже в конце мая.

Спотыкаясь «о жизнь головой» до обучения психологии, я не слышала свою душу. «Надо», а не «Хочу» побуждало все мои действия. Что хочу я долго было загадкой, например, в первом браке. Словно кот из мультфильма «Шрек», я смотрела снизу-вверх и удовлетворяла не свои желания. Я тогда даже мечтать не умела. Могла прореветь белугой целый день, слезы лились рекой. Не возникал вопрос: «Что с этим со всем делать?». Он, все равно, остался бы без ответа.

Те самые чувства в школе приемных родителей мы «доставали» все три месяца лета и незримыми нитями соединяли с мозгом. Мы рыдали вместе с группой над депривацией. Это состояние, которое возникает при невозможности удовлетворения основных жизненных потребностей у детей сирот (сон, еда, тактильный контакт, физическая активность). Мы знакомились с особенностями поведения отказников, отталкивались от дна своих бед и каждый раз «всплывали» с осознанием того, что не все так просто или все так не просто, как представлялось до погружения в проблемы детей сирот.

Ведущая наших занятий, семейный психолог, словно фарфоровая кукла из волшебной музыкальной шкатулки появлялась на каждом новом занятии. Музыка её голоса добавляла тепла и уюта в атмосферу и укутывала в уверенность. Нежным, трепетным, деликатным было преподнесение такой непростой информации.

А судьбы людей в группе сплетались невидимыми нитями, натягивались в струну и душевно обнажались друг перед другом.

След воспоминаний с мурашками оставила женщина, которая потеряла несколько десятков не рожденных детей до появления на свет единственной дочери. В пятьдесят плюс она решилась на усыновление. Девушки, тридцати лет и сорока двух, первая, с тремя безрезультатными попытками ЭКО, вторая, потерявшая единственного 15 летнего сына.

Свет, сквозь дуршлаг дырок в крыше печалей, прорезался у меня на занятии «Твоя самая большая потеря в жизни». Помню, как макала кисточку в голубую краску и оставляла следы на листе, словно капающие слезы. Я тонула в боли миллионов уколов в живот на старте без долгожданных двух полосок на финише моих шести попыток ЭКО, погружалась в недоумение первого брака, качалась на волнах одиночества трех лет поиска своего любимого человека.

Я тонула, захлебываясь слезами. Вытирала потоки из глаз снова и снова, и снова.

Душа, наконец, иссушилась. Слышали это выражение, что всплывешь только если достигнешь дна. Я его достигла.

По окончании ШПР, в августе две тысячи восемнадцатого года, получая свидетельства мы знали ответ на вопрос: «Кого хотите?».

Девочку, конечно, одну девочку.

«Дося», так тепло, чтобы взять за руку и повести за собой. Мы будем болеть и выздоравливать. Слышать, слушать, понимать, плакать, пробовать пределы на прочность, но стараться не переступать их. Моя внутренняя девочка…

Настраиваться на отношения с ней намного проще вместе, мне так казалось.

Девочек в нашем родном городе не было. Слова местной опеки: «Вон те ждут уже шесть лет», — расширили географию поиска.

Как?

Спустя месяц после окончания ШПР, в октябре 2018 года были готовы два пакета необходимых документов у меня и у Романа.

Для получения свидетельства на право стать приемными родителями в Областной отдел опеки и попечительства были сданы:

— заявления о намерении усыновить ребенка;

— два свидетельства ШПР;

— паспорта;

— справки об отсутствии судимости;

— медицинские справки о состоянии здоровья;

— справки о доходах;

— выписка из домовой книги о составе семьи.

Запрос о возможности удочерения той самой пятилетней крохи предоставил нам ссылку на видеоанкету трёх девочек: Веры, Светланы и Алевтины (пяти, десяти и двенадцати лет).

Оказалось, «наша» милаха Вера находилась в детском доме не одна, а со своими сестрами. Три блондинки с голубыми глазами по очереди выходили к камере. Их ответы на вопросы о жизни и увлечениях покорили с экрана своей искренностью.

Кукольная внешность всех трех резонировала с печальной «галереей образов» на сайтах сиротских заведений. Притяжение возникло на контрасте и сразу.

На повестке дня встали два вопроса:

1.2000 километров между нами.

2.В наших с мужем свидетельствах было подтверждено право стать родителем одного, максимум двух детей. В справках о доходах не доставало денежных средств на троих.

Второй вопрос был урегулирован браком и возможностью объединить два свидетельства в одно. А две тысячи километров и Балтика радовали коктейлем под названием «Приятное с полезным» уже в январе 2019 года.