Как говорила Нелли

Юлиана Руслановна Гиндуллина, 2023

Семнадцатилетняя Нелли проснулась в больнице после комы. Страшно… Месяц назад ее нашли в яме без сознания. Теперь она вспоминает свою жизнь, но перестает почему-то говорить. Родители помогают жить обычной жизнью, а Нелли уверена, что ей что-то не договаривают. Все не на своих местах. Почему она упала? Что произошло в тот трагический вечер, и почему в голову лезут чужие воспоминания?

ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ

Что могло быть лучше вечеринки по поводу возвращения домой? Заказная еда, красивая, почти неиспользуемая посуда, приятные темы для разговоров. На таких праздниках не принято ругать за плохие оценки или безделье.

Для Нелли устроили праздник. Были приглашены только Алина и Слава. Плюс родители, зачинщики семейной тусовки. Люди могли утомить девочку, которая почти месяц пролежала в коме. Подруги пришли в лучших «Лоли-нарядах». Мирослава приоделась в длинное белое платье, затянутое черным корсетом. Мешающиеся кудрявые пряди закрепила заколками по бокам. Сережки с синим камешком точь-в-точь копировали цвет ее глаз.

Алина же не боялась своей полноты, поэтому оголила ножки. Ее пышная юбка была чуть ниже коленей, буквально на пару миллиметров. Она нашла белую блузку с волнистыми рукавами, такие блузки были модными в начальной школе давным-давно и назывались цыганскими. Бледно-лиловая юбка не особо облегала бедра, но и пышной точно не была. Алина надела тонкие перчатки с рюшками такого же цвета, что и юбка. А еще она нашла в лавочке «Меркурия» круглые розовые очки.

Вот такие кукольные модницы пришли к Нелли. Они с ужасом вскрикнули, когда увидели, во что была одета виновница торжества. Такие они. Эмоциональные.

Нелли на их удивление виновато улыбнулась. На ней висела длинная черная футболка с надписью «Linkin Park». Волосы завязаны в неаккуратную кубышку, зато челка была аккуратно подстрижена. Кофе-глаза не прятались, а скромно узнавали мир.

— Это точно не наш стиль! — взвизгнула Слава. Даже как-то агрессивно взвизгнула.

— Пора расширять горизонты, наверное, — повеселела Алина. — Ты помнишь, что мы все одевались, как куклы Лоли?

Нелли уверенно кивнула. Она долго думала, что надеть. Весь ее шкаф был полон пастельными оттенками, милыми розовыми волнами. Она копалась в «Нарнии» весь день, и ей ничего не нравилось. Но Нелли увидела черный лоскуток. Что за мрак? Она потянула двумя пальцами за ткань и вытянула совершенно обычную, но такую удобную вещь, лежащую на самом дне кукольного гардероба. Ей захотелось надеть ее.

— Ничего страшного, скоро ты вернешься в строй и задашь жару новыми платьями! — Не унималась Слава. Ее переживания насчет стиля Нелли перерастали в катастрофу космического размера. Нелли смутилась и поймала себя на том, что не хотела контактировать с ней. Ужасно странно!

— Да, а пока давайте поедим, — предложила Алина. Вся компания уселась в просторной кухне. Нелли окружили девочки, а родители сели напротив.

— Я хотела рассказать, что этим летом после смены буду еще работать в «Космосе».

— Серьезно, Алина? Но зачем? Официанткой быть выгоднее же. — Глаза Славы увеличились в два раза, море готовилось выплеснуть наружу. Она любила контроль.

— Нам тоже очень интересно. Ты говорила, что тебя все устраивает в «Нефти». И как же твоя мечта стать «Нефтяной Принцессой?» — Нурия включилась в разговор.

— А я и стану, — уверенно ответила Леонова. — Хочу больше отдохнуть летом, но и совсем без денег тоже тяжко. Поэтому подработаю в столовке, потаскаю подносы с тарелками. И с новыми силами в одиннадцатый класс. Буду выходить в ночные смены, уже восемнадцать стукнет же.

— Большие планы, — заметил Алексей. — Но я бы вообще предложил тебе полностью отдохнуть.

— Успею на пенсии.

Алексей добро улыбнулся и взял тарелку с салатом с курицей и грибами. Он бережно положил его прямо перед носом Нелли. Она еще ничего не ела.

— А я желаю этим чудным летом закончить роман. В том году не удалось, не довелось вдохновиться. Нынче я уже многое прочувствовала, поняла. Даже план составила! Анкету персонажей, карту местности.

Если можно было бы назвать воодушевление другим словом, это было бы Славой. С таким восторгом могла говорить только она, в ее руках столько жизни и надежды, что Нелли испугалась, что они оторвутся от тела и улетят плавными змейками. Глаза Мирославы блестели весенним солнцем, капель чуть ли не стекала со щек. Нелли не могла взять в толк, как Слава так быстро говорила, словно литературный герой и даже не заикалась? Мирослава Вольная глотнула вишневого компота и продолжила:

— Это будет прекрасным путешествием, чует мое сердце. Я всегда только читала книги, но теперь я сама сотворю что-то подобное. Это так… так…

— Чудесно! — Нурия захлопала в ладоши.

— Восхитительно! — Алексей то ли похвалил роллы с щедрой начинкой лосося, то ли продолжил диалог. Но получилось забавно, Нелли улыбнулась широкой улыбкой. Алексей обычно не знал, как реагировать на пышные речи подруги дочки. У него не было настолько «не из мира сего» знакомых.

— Хвастливо, — прыснула Алина.

— О талантах нужно говорить. Кому нужны неизвестности? Да, меня все узнают в школе, если уже не знают. Далее город. А что потом? Я должна пробовать все, использовать Интернет, впадать в ступор, заливаться пунцовой краской.

— Хвастунишка, — смеялась Алина.

— Ха-ха-ха, — пропела Слава и снова сделала глоток компота. Ей стало душно, и она помахала на саму себя руками. Даме точно не хватало веера. Она наигранно тронула лоб тыльной стороной ладони, намекая всем, что устала разговаривать, и спектакль на время окончен.

Любой другой человек счел бы Мирославу несуразной актрисой погорелого театра, жаждущего внимания на фоне своего образа. В чем-то он был бы прав. Однако только ей удалось открыть в «Космосе» литературный кружок, а его пытались открыть все учителя русского. Маргарита Сергеевна обещала поставить пятерки за сложное сочинение на тему «Мастера и Маргариты». Ее уроки литературы считались очень интересными, но очень требовательными. Даже это предложение не подкупило школьников.

Внимание привлекла главная фигура Лоли. Своим стилем, манерой речи и синими глазами Слава покорила немало сердец. Кто-то говорил, что ее поведение — это испанский стыд, а другой кто-то записывался на литературный кружок с названием «Темные Лилии». Слава объяснила, что это смесь Лили Брик, возлюбленной Маяковского, и сборника Куприна «Темные аллеи».

Если бы Мирослава была предметом, то определенно книгой. Кружок проходил по четвергам, после уроков. Когда они ставили спектакли, то репетиции были чуть ли не каждый день и почти до ночи.

Алина редко посещала «Темные Лилии», зато Нелли не пропускала ни одного вечера. Она только слушала, слушала и слушала Славу, восторгаясь ее умением красиво говорить. Она записывала ее слова и читала дома. Потом подходила к зеркалу и повторяла точь-в-точь. А зеркало лишь ухмылялось в ответ. Нелли стряхнула странное воспоминание. Такого просто быть не могло. Она же не в фильме «Темное зеркало».

Алина переживала за Мирославу, а именно за ее писательское творчество. После неудачной попытки написать детектив, девушка ушла в себя. Исчезла из соцсетей на пару дней и не отвечала на звонки. Пришлось звонить ее матери, которая пропадала в командировках. В этот раз она была дома и сказала, что дочь в порядке и занята новым проектом.

Когда девочки пришли проведать ее, Мирослава с торжествующей улыбкой показала им свой театр. Небольшая ширма розового цвета, а за ней десятки кукол и масок. Но энтузиазм исчез в скором времени. Мирослава так ни разу и не показала им шоу, хотя продолжала покупать маски и куклы.

Весь оставшийся вечер проходил комфортно, душевно и так, как должно было быть в семье. Но чего-то все равно не хватало. Маленькой яркой детали. Нелли было мало семейной посиделки, что-то рвалось наружу. А что, загадка космической сложности. Еще и тот момент с ухмылкой в зеркале подгадил атмосферу.

В целом все прошло спокойно. Никакой ругани и косых взглядов. Родители опекали Нелли: следили за каждым движением, подбирали слова. Вот, что было непонятно. Когда мама и папа готовили чай, Нелли взяла серую чашку с красными капельками. Все странно отреагировали. Хотя, не сказать бы, что прямо шокировались, но выбор чашки точно не стоил такого пристального внимания.

Нелли написала на листе бумаге, что на чашке «кровавый дождик». Но это могло быть чем угодно. Просто каплями крови, граната, краски или сока. Серый фон и красные брызги. «Кровавый дождик» заставил вздрогнуть маму, она громко поставила белую чашку на стол. Подруги переглянулись. Тогда Нелли не выдержала и написала: «Что это значит? Почему вы так удивляетесь почти каждому движению?»

— Все нормально, — успокоила Алина. — Ты просто кое-что вспомнила. Переверни чашку.

Нелли подчинилась и обнаружила на дне красный зонтик. Действительно для дождика. И что-то подсказывало ей, что это важная деталь. Пазл из прошлой жизни. Нелли что-то упускала. Пока ее шаги в поисках воспоминаний были ничтожными. Голова забилась переживаниями и недомолвками.

— Это расписная чашка. Ты ее делала в «Кубе», гончарной мастерской. Помнишь?

Нелли осторожно кивнула. Но она ни черта не помнила. Почему такие обыденные вещи выглядели так подозрительно. Нелли чувствовала себя гадалкой или вундеркиндом с семейными наблюдателями.

— Эй, все правда классно, — не унималась Алина. Было видно, что она хотела сгладить ситуацию.

— Да! Какое удовольствие видеть, как ты приходишь в себя, — Слава обняла Нелли, а ее мелкие кудряшки защекотали щеки Бессоновой. Мирослава вкусно пахла. Конфетами.

Нелли казалось необычным, как она говорила. Иногда Бессонова ловила нотки наигранного восторга или чрезмерной радости в голосе подруги. Слава играла роль девушки из книг. Это прикольно. Алина была другой, более приземленной. Нет, не более. Максимально приземлённой, не учитывая кукольные наряды. Алина думала о состоянии, рассуждала, как взрослая и не витала в облаках.

Когда стемнело, подруги еще раз обняли Нелли и подарили пару фотографий, чтобы она вспомнила яркие моменты их дружбы. Вручение фотокарточек происходило под очередным надзором родителей. Это всего лишь фотографии, что в них могло быть волнительного? Нелли не была зданием, которое требовалось охранять ведомственной охране. Родители считали иначе.

Девочка бегло посмотрела снимки и ничего нового не вспомнила. Платья Лоли, вечеринки девочек. Даже кукольный театр попал.

— Нелль, наш чат все еще есть. Можем снова писать туда все, что угодно, — сказала Алина.

— Мы любим тебя, прекрасная девушка, — подключилась Мирослава и легко поцеловала Нелли, почти не коснувшись ее щеки.