Выбор за нами

Юлиана Анатольевна Матвей, 2017

О чём можно мечтать, когда тебе девятнадцать? Блестящая карьера, удачный брак, счастливые дети – словно маяк, светящий вдали. Всё в твоих руках и мир у твоих ног. Дорожек открывается множество, выбор остается за тобой. Именно так думала Василиса, лёгкой походкой стремясь навстречу переменам. Но жизнь повернулась к ней другой стороной, не такой лучезарной, как в мечтах… И принц оказался совсем не принцем. Удастся ли Василисе преодолеть беды, свалившиеся на её хрупкие плечи, и стать счастливой?

Глава 3 «Голод — не тетка»

Семейное счастье закончилось вместе с деньгами. На работу в элитную фирму Митю не брали. Видимо, отец все-таки постарался. Должность простого рабочего в какой-то там конторке недалеко от поселка не устраивала амбициозного юношу, привыкшего к роскоши и почтительности. Мысль о том, что он будет низшим звеном в профессиональной цепочке, сжигала все внутри, оставляя только невыносимую тоску по прошлой жизни.

Живот у Василисы становился все заметнее, что мешало близким отношениям. Он не понимал, почему соседи так восхищаются её видом, подчеркивая, что беременность красит девушку. Ему нравилась та прежняя Василиса, веселая задорная, готовая на риск. Сейчас все подчинялось маленькому, ещё не родившемуся существу. Все чаще Митя стал задерживаться в беседке у трех березок. На скамейках собирались все «сливки» местного общества. Ему импонировала их жизненная позиция, заключающаяся в обвинении в плохой жизни жен, детей, правительства, прошлого. Эти люди, как и он, покалеченные жизнью, поддержали его в трудные времена, помогали забыть о проблемах, спасали от взгляда вопрошающих небесных глаз.

Василиса тяжело переживала изменения в поведении мужа. Его муки были её муками, его гнев болью отзывался в сердце. Молодой человек, выросший в роскоши, с хорошими жизненными перспективами, вдруг оказался в бедном поселке без денег и без работы. И все это случилось только по её вине. Если бы не свадьба, его отец не разгневался на сына. Не смея вмешаться в происходящие с ним изменения, Василиса наблюдала за мужем. Едва держась на ногах, Митя возвращался с дружеских посиделок. Её нежные руки помогали ему раздеться и подняться на второй этаж. Ночью она часто смотрела на родной профиль. Саморазрушение, которому он себя подвергал, сказывалось прежде всего на лице. Легкими движениями пальчики разглаживали хмурый изгиб бровей, плотно сжатые губы. Только во сне муж улыбался, крепко её обнимая.

Чувство голода не давало Василисе покоя. Деньги закончились. Урожай они не вырастили, а в магазине бесплатно продукты не предлагали. Кусок хлеба, брошенный соседской собаке, казался самым лакомым. С завистью девушка смотрела, как она нехотя поглощает его, с хрустом разгрызая засохшую корочку, и мечтала оказаться на её месте. Даже во сне желудок сжимался от боли, требуя пищи. Страх умереть гнал ближе к людям, а гордость мешала попросить хотя бы горбушку. Днем она гуляла по лесу, стараясь насытиться хотя бы ягодами. Варенье без сахара варить не имело смысла. Бруснику и чернику девушка сушила или замораживала.

Наблюдать за развитием ребенка тоже не представлялось возможным. Фельдшер в поселке так и не прижился, а на поездки в город средств не хватало. Василиса ласково поглаживала живот, разговаривая с малышом, который активно двигался внутри. Она благодарила его за ответ на свои горькие размышления. Он жив! С ним все в порядке.

Сочувственным взглядом местные бабули провожали её. Порой угощали хлебом или стаканом коровьего молока. Не зная, как ответить на их доброту, девушка благодарила. Случай не заставил себя ждать. Соседке прописали уколы, а делать их в поселке было некому. Ездить в город каждый день неудобно. Урожай на грядках поспевал, нужно срочно собирать, солить, сушить, заниматься заготовками. Пожилая женщина плакала, жалуясь на тяжелую жизнь и невнимание детей Ольге. Проходя мимо, Василиса откликнулась:

− Я могу делать уколы.

− Три раза в день? — недоверчиво усмехнулась соседка.

− Конечно, − доброжелательно кивнула девушка.

− Когда начнешь? — все ещё сомневаясь, уточнила собеседница.

− Могу завтра утром подойти.

− Сколько потребуешь?

− Да вы что, Татьяна Петровна? Вы столько для меня делаете! Я просто вам помочь хотела, − заплакала Василиса. Слова соседки прозвучали для неё словно пощечина.

− Милая, прости меня. Я уже отвыкла от простых человеческих отношений. Дети приезжают, требуют денег, урожая, а в ответ ничего. Да и сколько разговоров вокруг о неблагодарности и зазнайстве молодых, что привыкаешь думать именно так, − женщина обняла плачущую, причитая и радуясь одновременно. Теперь она подкармливала её чаще. В доме молодоженов появились картошка, огурцы, помидоры. Митя ругался на отсутствие денег:

− Живешь, как в средние века, − работа в обмен на продукты. За работу берут плату. Мне деньги на бензин нужны. Надо работу искать. Огурцами твоими машину не заправишь!

Чувствуя себя виноватой, Василиса ниже опускала голову. Однако попросить у соседки оплату рублями не решалась. Уколы подходили к концу. Девушка терялась в догадках, как жить дальше. Экономия продуктов не помогала. Все, что она оставляла, Митя забирал, угощая друзей у трех березок.

Вечером, навещая Татьяну Петровну, Василиса почувствовала, как горькие слезы струятся по щекам. Последний укол ознаменовал начало голода. Нет, не хотела она повторения того томительно длящегося голодного месяца. Уверенность в Мите таяла с каждым днем. Она безумно жалела его, чувствуя свою вину. Его внутренний стержень сломился под тяжестью жизненных испытаний. Василиса же не желала сдаваться. Судьба научила её выживать в разных обстоятельствах. Её родители часто переезжали с одного места на другое, отказываясь от любого постоянства. Лиса появилась на свет в маленьком поселке в огромном родовом доме. Бабушки и дедушки окружали её, пока мама и папа искали смысл жизни. Страна разваливалась. Открылось окно в Европу, а вместе с ним повеял и ветер перемен. Молодые люди, лишенные твердой почвы под ногами, заметались, пытаясь найти свою стихию. Её родители отказались от стабильности, словно ветер, бродя по свету. Когда девочке исполнилось три года, они забрали её из ласковых бабушкиных рук. Покой и тишина деревенского дома сменилась бесконечной вереницей людей и мест пребывания. Летом они жили в лесу или в поселке, ближе к природе, получая от неё силу и вдохновение. Зимой перебирались в город. Отец продавал картины, а мама пела и играла в переходах и на улице. Жизнь мотала их по подвалам и коммуналкам. Однако, несмотря на ветреность родителей, чувство голода не было ей знакомо. Папа всегда заботился о том, чтобы жену и дочку накормить и тепло одеть. Как ему это удавалось, она не догадывалась.

В семь лет закончилась кочевая жизнь. О тех горьких днях сохранились только смутные воспоминания. Мама резко почувствовала себя плохо. Играя на гитаре в подземном переходе, она вдруг замолчала и прижалась к стене. Тело медленно оседало на каменный пол. Отец, стоящий неподалеку, бросил свои картины и подхватил её. Приехавшая скорая, осмотрев больную, положила её на носилки и увезла. Вместе с папой они смотрели вслед уезжающей машине. Лиса не плакала, боясь расстроить и без того поникшего отца. Он молча собрал картины и гитару, отвел её в комнату, которую они на тот момент снимали, а сам отправился к жене. Вернулся мужчина поздно, ещё более унылый и расстроенный. Девочка крепко прижалась к нему.

Их жизнь превратилась в страшный сгусток тишины. Ранним утром они молча собирались к маме в больницу, пешком шли в другой конец города, не замечая окружающего шума. Отец сжимал её маленькую ладошку, не отпуская ни на минуту. Шорохи, шепот и бесконечное ворчание больных не нарушали их тишины. В палате мужчина сидел рядом с мамой и смотрел на неё, не произнося ни слова. Их безмолвие было понятно только им. Казалось, вся жизнь проносится между двумя близкими людьми. Лиса на краешке стула замирала, боясь пошевелиться и нарушить общение между двумя любящими взрослыми.

Беззвучие закончилось с потерей мамы. По папиной щеке текли отчаянные слезы. Он обнимал неподвижное тело женщины. Лиса прижималась к ним обоим, понимая, что теперь жизнь изменится. Впереди ждала неизвестность… Папе удалось договориться, и маму похоронили в её родном поселке. Бабушка и дедушка вновь окружили внучку заботой, пытаясь заменить родителей. В тот год она пошла в школу. Отец тихо уехал. Через месяц они узнали, что его тоже не стало. Один шаг отделил его от чужого и пустого мира… Один шаг с крыши небоскреба − и его пути пересеклись с женой, родной и любимой, единственной и неповторимой…

Лиса плакала вместе с бабушкой. Каждую неделю они приходили на две могилки, окруженные яркими венками. Вдвоем они рассказывали о том, что происходило вокруг. Наверное, только благодаря этим беседам, ей удалось сохранить светлые воспоминания о них и не озлобиться на жизнь. Выбор профессии после окончания школы был простым и понятным — фельдшер. Она будет помогать людям и не позволит уходить так рано…