Парад Солнцу: повесть о почитателях, друзьях и любовниках Дикости

Юкатáн, 2020

Дорога ведет на остров Ки-Уэст. Прямиком в синюю гавань, обитель таинственного Лудо Гаринчо, которую ежегодно арендуют джанки, фрики и странники континента для своего дикого представления – Фестиваля Фантазий. Здесь с конца семидесятых легко затеряться от испуга, сойти с ума от счастья, прислуживать ради любви. Идеальный исследовательский пункт для медицинского сообщества и их случайного попутчика, писателя Юкатáна. Придется испытать солнце Флориды, прячась под зонтиками для коктейлей от местных преступников. Но кто помешает чудной погоде? Разве что нагрянувшие байкеры… Но не будем опасаться за будущее. Вокруг столько живности. Обещают неслабые проблемы и обильный клев!

4

Итак, господа, жилеты надеты, удочки раскручены, а пистолеты заряжены, и вот мы уже выходим на причал Ки-Уэст, спрыгивая с трапа один за другим. Из Мобил Бей прямиком в воду, где нас ждал пятичасовой ознакомительный круиз по северной части Мексиканского залива, вдоль аппендикса полуострова Флорида, усыпанного золотым песком и не менее золотыми ценами на пляжный коктейль с трубочкой в форме зигзага. Так задумывался начальный этап медицинского нашествия.

За несколько дней до отбытия Клевер оптимистичными и лишенными всяких деталей словами описывал дорогу из пункта А в пункт Б.

— Давай, Джо, расскажи мне всю подноготную.

— Ну короче, всего нас будет около сотни человек. Завтра утром собираемся у Чокто Поинт, с вещами, в полном обмундировании.

— Чокто Поинт? Так это торговый порт? Разве мы добираться будем не на круизном лайнере? Или лучше заказать автобусы?

— Насколько я понял, это самый верный способ. Колесить через штаты слишком долго и дорого, а круизные лайнеры бронируются за три месяца и отходят точно не из Мобила. К тому же Винни Шабель, куратор наш, имеет хорошие связи с транспортными компаниями. Что нам нужно, так это пройти таможню, перебраться на заготовленный малый погрузчик и пересечь залив. Все пройдет без сучка без задоринки. Как два пальца об асфальт.

Весьма смутные представления о тонкостях переправы и таинственное объяснение плана действий прорисовывались перед глазами страшной картиной, как целая рота в белых халатах, с кожаными сумками «бенингтон» на плече ютится в мелком танкере до тех пор, пока торговая баржа не довезет до места высадки. Но проход таким судам запрещен в главной бухте острова, а значит, где-то на полпути к суше металлический склеп скинет нас на дно. И начнется тяжелейший заплыв до берега с промокшим саквояжем, тянущим все ниже и ниже, из-за которого легко и с жизнью распрощаться. Поэтому я запасся в дорогу только парой маек, плавательными шортами и золотистыми молодежными очками в тонкой оправе, прекрасно гармонирующими с моей белой футболкой в белый цветок с еще более белоснежными контурами.

Но моим опасениям не суждено было сбыться. На парковке главных ворот в порт ожидала огромная толпа легко одетых туристов, частокол соломенных и фетровых козырьков. Настроение было более чем резвое. У каждой компании звенели бутылки, которые постоянно обновляли вновь прибывшие. Многие мне казались знакомы: с одними были общие интересы, с другими — женщины, с остальными — попойки. Вот мой постоянный соперник со времен межшкольных соревнований по волейболу Йен, отрастивший увесистую бороду и густые усы. Волосы он собирал на голове в пучок и походил на индийского жреца-провидца. С ним рядом болтались еще трое, среди которых был Клевер. Джо тоже выглядел весьма вальяжно в джазовой шляпе и расстегнутой рубашке. Окружение напоминало пляжную вечеринку на этапе сбора гостей, а между ними курсировал Винни Шабель, размахивая рупором из стороны в сторону, пожимая руку всем новичкам.

Некоторые врубали музыку со своих переносных колонок, распевали песни, и толпа начинала раскачиваться волна за волной. Йен мало прилегал к бутылке, но иногда отходил за уголок, где с остальными пыхтели на радость себе. Когда списки гостей заполнились, Винни направился к воротам порта, чтобы разведать обстановку. Вернулся он через несколько минут, включив мегафон на максимум.

— Ребята, все здесь?

— Да, Винни!

— Винни, тащи уже нас на корабль!

— Давай, Винни, не тяни.

— Ладно, ребят, — крикнул он, — судно готово. Но есть загвоздка. Нам следует пройти багажный контроль, прежде чем зайти на борт.

Все вокруг резко сникли, накрыл штиль из нервозных шушуканий и обсуждений ситуации.

— О чем ты говоришь?

— Какой еще контроль?

— Винни, это Джо. Что за контроль? Нас ни разу еще не досматривали.

— Правила ужесточились, Джо, — демонстративно раскинул руки Шабель. — Я бессилен. Так что сейчас все дружненько по одному проходим через боковые ворота, кладем сумки на багажную ленту и готовим документы на проверку.

Встревоженно люди рядились цепочкой в направлении створчатых ворот. Мы с Клевером оказались где-то в середине приматоподобной гусеницы, обеспокоенные происходящим. Из гусеницы начали выбегать парни, быстро скрывающиеся за углом. Я остановил одного из них, перепуганного и сального от пота.

— Что такое? Почему все бегут в конец?

— Собаки, чувак, собаки!

Мой вопросительный взгляд адресовался Клеверу.

— Собаки, это плохо. Если у тебя что-то нелегальное с собой, то лучше от этого избавиться.

— Понял тебя, Клевер, — а по ту сторону ворот доносился недовольный лай.

— Эй, ты же знаешь, что мне больше нравится мое первое имя, — возразил он, пока выравнивал поля своей шляпы.

— Не надо было рождаться ирландцем!

— Джо не любит, когда его называют Клевером, — усмехнулся Йен прямо позади нас. — А по мне так имя что надо. Ни с кем не спутать.

— А ты сам-то скинул веса, что в карманах прячешь? — спросил я у Йена.

— Конечно, — ответил он, — не сегодня родился.

— Что, прям все?

— Само собой. И прибор тоже, он же весь провонял, за милю учуешь.

— Должно быть чертовски обидно? — включился Джо.

— Не так обидно, как пропустить плавание. Да и что поделать? У нас не Калифорния, да и рецептик, как ты понимаешь, я с собой не ношу.

Постепенно собравшихся засасывало на другую сторону порта. Настала и наша очередь. Я закинул сумку на ленту, прошел металлодетектор и быстро выбрался через сквозной проход на причал, где резво погружались остальные. Вокруг доносилась собачья хула, беспокойный озлобленный звук неприятностей. Я огляделся, просканировал местность, однако на мои глаза не попалось ни одно из животных. Только серый асфальт, черновые кубрики, и табличка «Досмотровая зона №3» за спиной.

— Ты видишь здесь хоть одного пса? — спросил Йен.

— Не-а.

— Черт. Я тоже. Здесь что-то нечисто.

— Боюсь тебя расстроить, но, похоже, эти звуки доносятся из граммофонов, — кинул Джо и указал на здоровенные металлические рупоры на столбах, похожие на тот, что держал Шабель на поясе.

— Черт, Джо, а ты прав.

— Нас только что развели, как четвероклашек. Все в этой стране нас дурят! — продолжал Йен, продвигаясь вдоль пирса под звуки устрашающего рычания.

К причалу пришвартовалось небольшое судно белесой гаммы с длиннющей остроносой палубой, метровой ватерлинией и рядом иллюминаторов в основной части корабля, предназначенных для пассажиров. Транспорт напоминал паром, за исключением отсутствия отсека для перевозки тяжелого груза и совсем другим местом назначения, нежели противоположный берег.

Настроение среди пассажиров (а кроме нашей компании никого больше не наблюдалось) было уже не такое задорное, как в начале. После скорого отплытия все разбрелись кто куда. На мои вопросы, чего ждать от поездки, мне отвечали: «Да, нас, конечно, осадила эта история с допуском, но план остается прежним. Мы спрыгиваем в Ки-Уэст и сами себе создаем праздник», или: «Как бы то ни было, но все понимали, что до Флориды наши запасы и так бы скоро закончились, а впереди еще 10 дней». На мои предположения о блефе портовых служащих Ральф Боттом, заместитель куратора группы, ответил: «Это обычный рядовой случай, не стоит даже заострять внимания. К тому же некоторые ребята и даже девушки умудрились протащить ликеры на борт в нижнем белье! Они же настоящие супермены — с двухлитровой колой в трусах и пламенем во взгляде».

После скорого обхода территории и изучения ходовых способностей судна я присел для небольшого отдыха на скамейку, заваленную багажом. Последние несколько суток выдались весьма затратными. Попросив загрузить меня по полной, чтобы получить расчет до отплыва, я проводил практически все вечера вне дома. Последние двое суток закидывался таблетками кофеина и энергетиками во время написания статей. Над качеством работы я следил мало, но количество брало свое. Итог: две футбольных статьи, два спортивных анонса, один очерк о загрязнении экологии туристами в национальном парке Йосемити от лица двенадцатилетнего мальчика, парочка удачных ставок, парочка неудачных, 1000 долларов и пуд усталости на плечах, вызванный 48-часовой трудовой бессонницей. Неудивительно, что вскоре, как я облокотился на твердую поверхность, тело обмякло, веки начали медленно наседать все ниже до тех пор, пока сон не одолел меня на передней палубе среди сумок и брошенных курток.

***

Я проснулся от шума гудков нашего судна, который знаменовал скорую высадку. Было восемь утра, солнце серпом очерчивало площадь Маллори, жемчужину города, устеленную брусчаткой и конфетти, отливающими миллионом оттенков. Чарующее место для провода заката и встречи рассвета. Как бы рано ни показывали часы, вдоль деревянных ограждающих реек пирса красовался многоэтажный белоснежный гигант-лайнер, а люди, как муравьи, хаотично двигались вокруг в ожидании открытия сувенирных лавок. Царил судорожный покой после бурной ночи. Город разминался перед Фестивалем Фантазий, который должен был начаться со дня на день: улицы прибрежных зданий и хибар пестрели вывесками «Добро пожаловать в Ки-Уэст», гостиницы готовились к наплыву посетителей, а чуть дальше — аквапарк манил своими сладкими ценами для всех желающих. Уличные музыканты лениво оттягивали струны. Потные и изнуренные жаркой ночкой накануне, они медленно набирались сил перед следующим выступлением, не выпуская инструмент из рук. Не знаю, что творилось вчера на улицах, но подогревать интерес туристов здесь умели с первых петухов. И если ты высадился с белой плавающей многоярусной льдины, заблаговременно прикупив билет, то клюнуть было не так уж сложно, вне зависимости от времени суток, потому как основное ты уже сделал — спустился с главного трапа.

Конец ознакомительного фрагмента.