Смерть надевает маску

Эшли Уивер, 2015

Давняя приятельница просит Эймори Эймс найти драгоценность, пропавшую во время званого ужина. Эймори соглашается помочь, собираясь расставить ловушку для похитителя во время бала-маскарада, на который тот наверняка приглашен. Однако во время маскарада происходит не воровство, а убийство… Племянника приятельницы Эймори находят застреленным. Кто же преступник? Кому мог помешать добродушный молодой человек, чьими единственными недостатками были неумение хранить секреты и привычка публично задавать бестактные вопросы? Эймори Эймс и ее муж Майло начинают расследование. Под подозрением оказываются все гости, посетившие в вечер убийства маскарад…

Глава 3

Я была ошарашена, но не хотела себя выдавать.

— Миссис Баррингтон, — сказала я осторожно, — даже не знаю, что…

— Вы же расследовали то убийство в «Брайтуэлле». Разобраться с воровством будет гораздо проще.

Вот как, значит. Удивительно, до чего легко ей далась эта параллель!

— Там все было иначе. У меня не было выбора. А здесь… Если кто-то у вас крадет, обратитесь в полицию.

— Не нужна мне здесь полиция, — затараторила она. — Просто… Надо все сделать без лишнего шума, понимаете?

— Правда, я не думаю…

— Прежде чем отказываться, позвольте мне все рассказать. И если вы не захотите помогать, я приму это как есть.

— Что ж, так и быть. — Признаюсь, было любопытно — совсем чуть-чуть. Да и что такого случится, если я ее выслушаю?

Миссис Баррингтон быстро осмотрелась, убедилась, что никто не подслушивает, и тихо-тихо заговорила:

— Мой муж всегда делал мне весьма дорогие подарки, хотя и знает, что в этом нет никакой необходимости. Боже, как он меня избаловал!.. В общем, благодаря ему у меня хорошая коллекция драгоценностей. Так вот, в последнее время некоторые из них начали пропадать.

— Пропадать?

— Именно. Сначала рубиновые сережки. Пропали прямо из шкатулки, можете себе представить! Я всю комнату перерыла, а через неделю нашла в ящичке бюро. Но я прекрасно помню, что в день пропажи в бюро сережек не было.

— Не заметили, так бывает.

— Конечно, сначала я и сама так подумала. Но сейчас не знаю… Вторым по счету стало кольцо с изумрудом. Это произошло примерно через месяц после истории с сережками. Колечко было великовато, да… Я надевала его на одном из вечеров здесь, у нас дома. А когда обнаружила пропажу, то решила, что оно соскользнуло с пальца и слуги вскоре его найдут. Но этого так и не произошло. Не прошло и двух недель, как исчез бриллиантовый браслет — тоже сразу после того, как я показалась с ним на людях.

— Вы и тогда принимали гостей у себя? — спросила я.

— Да. И подумала, что просто положила его на другое место, и рано или поздно кольцо найдется.

— Может быть, так и есть. — Я искренне уповала на самое простое объяснение.

— Безусловно, я надеюсь на это, но сейчас почти уверена — дело обстоит по-другому.

— Если все, что вы потеряли, вы потеряли здесь, то, может, в этом как-то замешаны слуги… — Я старалась подать это как можно мягче. Наговаривать на кого-то впустую… С подобными вещами нужно быть очень осторожным: одно лишнее слово, случайное подозрение — и на человеке можно поставить крест, его уже никогда не наймут работать по дому. Да, несправедливо обвинять слугу в воровстве просто потому, что в его положении он мог бы к этому прибегнуть. И все же иногда такое случается.

— Да, да, — покивала она, — с самого начала казалось, что это их рук дело. Кого-то из них. Я попросила Фентона, моего дворецкого, внимательно следить за всеми остальными, и была уверена, что рано или поздно он скажет, кто же из них проворовался. Но неделю назад моя уверенность растворилась в воздухе.

Миссис Баррингтон драматично замолчала и со значением подняла брови.

— Так что же случилось? — подыграла я.

— Все подарки Ллойда хороши, и все же больше всего я любила бриллиантовую брошь, которую он подарил на юбилей нашей помолвки. Такая маленькая золотая копия Эйфелевой башни, инкрустированная бриллиантами и крохотными жемчужинками. Понимаете, мы познакомились в Париже, и брошка была напоминанием о нашей самой первой встрече… На тыльной стороне выгравирована дата нашей помолвки… Второй такой брошки нет.

— Звучит чудесно. — У меня тоже были драгоценности, связанные с Парижем — колье, которое Майло подарил мне в наш медовый месяц… Без задней мысли я посмотрела на мужа. Майло говорил с мистером Дуглас-Хьюзом, и вдруг повернулся в мою сторону. Наши глаза встретились, но я сразу же отвела взгляд.

— Две недели назад я в очередной раз созвала гостей, — рассказывала миссис Баррингтон, — а поскольку это был юбилей нашей с Ллойдом свадьбы, надела любимую брошку. Она плохо держалась, так что я вынула булавку и положила башенку в шкатулку над камином, вот сюда. Собиралась отправить ее на починку… В общем, я проводила гостей и сразу вернулась к каминной полке. И что вы думаете — брошки как не бывало!

Я все еще надеялась на самое простое объяснение, но это и вправду было подозрительно. История становилась гораздо более интригующей, чем казалось с самого начала.

— Конечно, я пришла в ярость, — продолжала миссис Баррингтон. — Это очень ценная вещь, но ее стоимость ничто — она дорога мне как память. Я обыскала всю комнату, поставила весь дом на уши, все надеялась, что сама случайно положила ее куда-то не туда, но тщетно. Прекрасно помню: кладу брошь в шкатулку прямо здесь, а с тех пор… Когда гости разошлись, шкатулка была пуста.

— Но слуги…

— В тот вечер никого из них не было в комнате, кроме Фентона. Но ему я полностью доверяю… Хорошо, даже если предположить, что он мог позволить себе такое, я абсолютно уверена — за весь вечер к камину он и близко не подходил.

— Тогда кто же…

— Теперь-то вы понимаете? — по-заговорщицки прошептала она, обведя гостей взглядом. — Один из них. Моя дорогая, кто же еще?

Я хотела разуверить ее, но что-то мне подсказывало — речь идет не о простом недоразумении. И еще раз обдумала весь ее рассказ. Конечно, миссис Баррингтон была права — это умышленная кража. И все-таки нелепо подозревать людей, богатых настолько, что для них в том числе открыты двери в дом Баррингтонов. Да и кто мог опуститься до такого? Среди присутствующих подходящей кандидатуры я не видела. Например, тот же лорд Данмор, владелец знаменитого Бриллианта Данморов. Как бы ему пригодилась маленькая Эйфелева башня с булавкой?

— Вы говорили об этом с кем-то из них?

— Конечно, нет! — Миссис Баррингтон искренне ужаснулась, услышав этот вопрос. — Не хочу устраивать никаких сцен… Вы же знаете, как люди реагируют, если их обвиняют в чем-то.

О, я знаю. Ей кажется, что обвинить кого-то в воровстве — страшное дело, но приходилось ли кому-то в этой комнате стоять лицом к лицу с убийцей? Говорю со знанием дела: опыт отвратительный.

— Кто был здесь в тот, последний вечер? — спросила я.

— Те же люди, что и сейчас.

Тут-то мне все стало ясно. Внезапное приглашение, настойчивость миссис Баррингтон — все это было частью ее плана. Меня пригласили под ложным предлогом, так это называется. Загадка решена: она создала видимость обычных посиделок, мне же полагалось все разнюхать и вычислить преступника в наших рядах. И хотя ничего хорошего я во всем этом не видела, не смогла удержаться — и задала наиболее уместный для ее сценария вопрос:

— Те же люди были на каждом из вечеров, после которых вы обнаруживали пропажу?

— Да-да, кажется, это так. Я вспоминала каждую из встреч, и, по-моему, гостила у меня привычная компания, та же, что и сегодня. Разве что мистера Баррингтона не было — в день, когда исчезла брошка, он уезжал по срочным делам. Бедный мой, как он расстроился, когда я рассказала ему о пропаже!

— Понимаете, в чем дело… Мне сложно представить, чтобы кто-то из этих людей сделал что-то подобное, — осторожно сказала я.

— Однако так обстоят дела, разве нет? — проговорила миссис Баррингтон, делая акцент на каждом слове. — Я бы не стала никого обвинять, но факты есть факты.

— Пожалуй. — Я не знала, что и думать. Все это походило на причудливый вымысел.

Она смотрела на меня в ожидании.

— Ну так что же?

— Что, миссис Баррингтон?

— Вы мне поможете?

— Ваша история очень интригует, но я до сих пор не понимаю, как могу вам помочь.

Она была явно разочарована.

— Неужели у вас не возникло идеи, как поймать преступника?

— Боюсь, что нет.

Я колебалась. Трудно было всерьез обвинить кого-то из присутствующих гостей. Вероятно, в тот вечер прислуге удалось незаметно провернуть эту маленькую аферу. Но надо признать — миссис Баррингтон сделала все, чтобы совершить это не удалось.

— Ладно, давайте притормозим, — сказала она. — Я постараюсь придумать что-нибудь сама, но вы поможете, хорошо? Я же не прошу вас хватать вора за руку, бороться с ним за мои драгоценности или еще что-то в этом духе.

Что ж, спасибо и на том.

— Устрою еще один ужин, хотя и нескоро — у гостей свои дела, придется подождать, пока все снова будут свободны… О, как я раньше не подумала! — вскричала она так неожиданно, что я вздрогнула. — Бал-маскарад у лорда Данмора! Он ведь пригласил вас с супругом. И я совершенно точно приду. Да все придут — каждый из нынешних гостей. Прекрасная возможность, чтобы устроить засаду.

— Миссис Баррингтон… — Я решила разубедить ее, но, похоже, с тем же успехом могла бы попытаться остановить поезд на полном ходу.

— Я надену украшения, а на балу сниму их прямо перед носом подозреваемых — и мы посмотрим, кто же из них клюнет.

— Не думаю…

— План идеальный, — перебила миссис Баррингтон. — Все, что от вас потребуется — это проследить за каждым, направить их ко мне, а затем немного поболтать. Ну и, конечно, свидетельствовать.

— Что именно вы собираетесь предпринять, если все пойдет по плану? — спросила я, дабы немного привести ее в чувство. Казалось, об этом она не думала ни секунды… Но и на этот раз я не угадала.

— Все очень просто, — ответила хозяйка, махнув рукой. — Пойманный на горячем, вор будет так пристыжен, что сам пожелает вернуть все мои вещи, лишь бы сохранить это в тайне. А большего мне и не надо: просто верните мою любимую брошку! Так вы поможете или нет?

Что делать? Это совершенно безумный план, и я должна уберечь себя от любого участия в нем. Впрочем… Как мне это навредит? Если все это полная ерунда, никто ни о чем не догадается. А если миссис Баррингтон права, то я, вполне возможно, смогу предотвратить катастрофу и удержать бедолаг от опрометчивых поступков.

— Хорошо, миссис Баррингтон, я вам помогу, — уступила я в конечном счете.

— Замечательно! Я знала, что вы согласитесь! Давайте же расскажу все поподробнее.

План был такой: оставить браслет там, где «подозреваемые» никак не смогут его не заметить. А дальше остается лишь ждать, когда злодей сделает то, что должен. Моей же задачей было привлечь к браслету внимание, так что вор будет точно знать, где его найти, а затем принять участие в «переговорах». То есть убедить преступника вернуть краденые безделушки.

Просто как дважды два, но сработает ли? На этот счет я сильно сомневалась. С одной стороны, я до сих пор была уверена: ни один из гостей драгоценности миссис Баррингтон не трогал. И вообще, вся эта история напоминала мне одну дешевую детективную пьеску, на которой я имела счастье присутствовать…

— Теперь я могу вздохнуть спокойно, миссис Эймс, — сказала миссис Баррингтон, с чувством сжав мою ладонь. — Уверяю вас, мы в два счета решим это дельце, и вы будете рады, что согласились помочь.

Как раз в этом я сомневалась больше всего. Я, вопреки здравому смыслу, ввязалась в детективную игру Серены Баррингтон и теперь могла лишь догадываться, какие неприятности на себя навлекла.

Майло обнял меня за талию и повел к машине. Мысли беспорядочно роились в моей голове, так что всю дорогу я молчала. Заметил ли он, как я была напряжена?..

Маркхем, наш водитель, завел двигатель. Мы тронулись, и Майло, утопая в сиденье, ослабил галстук.

— Да, как я и думал, скучнее некуда.

— Правда? — откликнулась я, глядя в темноту мелькавших улиц. — Лично я узнала много интересного. — Намного больше, чем рассчитывала, — до сих пор не укладывалось в голове.

— Так, а что насчет виконта? — спросил Майло. — Неужели он тебя очаровал?

— Пригласил нас на завтрашний маскарад.

— Ага, значит, это ты его очаровала. Я должен был догадаться. Он определенно наслаждался твоей компанией.

Я промолчала, и вскоре тишина тяжело нависла над нами. Муж смотрел на меня в темноте.

— О чем думаешь? — спросил он наконец.

— О всяком.

— Я знаю, о чем ты думаешь. О том, что сказал этот недоумок Джеймс Харкер.

Я повернулась к нему.

— Какая разница.

Однако, если судить по моей интонации, разница была.

— Как я и сказал за ужином, Элен Рено я почти не знаю.

— Не хочу обсуждать это. Пожалуйста, Майло, не сейчас. — Я кивнула в сторону Маркхема, который, должно быть, слышал каждое наше слово.

Майло понял намек, но вместо того чтобы оставить эту тему, он придвинулся ко мне, обнял за плечи и прошептал на ухо:

— Всего лишь грязные слухи.

Я не была готова ответить.

— Посмотри на меня, дорогая.

Я повернулась к нему — он был так близко, что мы соприкоснулись губами — и посмотрела прямо в его глаза — бездонные голубые глаза даже в этой кромешной темноте.

— Здесь не о чем говорить. Правда.

Как же мне хотелось ему верить… Может быть, у меня получится. Я не верила ему раньше, и это едва нас не погубило.

— Пусть так, — вздохнула я.

Майло улыбнулся и прильнул к моим губам.

— Майло, — прошептала я, — не сейчас.

Он бросил раздраженный взгляд в сторону водителя и сказал:

— Поверь, Маркхем в курсе, что при случае джентльмен может поцеловать свою жену.

И если прежде Маркхем этого не понимал, то хорошо понял, когда мы приехали домой.