Космоопера. Книга 1

Эрих Фрост, 2023

Далекое будущее. Потомки переселенцев с Земли в системе ИО-155 потеряли связь с человечеством более 2000 лет назад. Часть технологий и знаний утеряно, но наследие землян помогает поддерживать жизнь на трех планетах. Чем больше люди забывают свою историю, тем больше склонны повторять ошибки прошлого. Безудержное стремление к власти и неразборчивость методов может поставить всю колонию на грань гибели. Военный Гай Аквел и инженер Эрика Астель самой своей жизнью ответят на вопрос, какое будущее ждёт людей, забывших своё прошлое.

Эпизод I. Закат дома Аквел

Глава 1. Гай и Эрика

В небольшой квартире на семнадцатом этаже было тихо. Было слышно, как идут механические часы. Сквозь открытое окно холодный уличный воздух проник в квартиру, еле слышно пошевелил занавесками, добрался до стола, перебрал листами открытой книги и чуть не сдул на пол два билета в оперу. Что ж, потерять эти билеты, да ещё столь нелепым образом было бы обидно, ведь стоили они целое состояние. На каждом билете большими красными буквами было написано «Космоопера».

Тишину квартиры разрывает женский стон. Стоны повторяются, постепенно усиливаясь. Два человека сплелись в объятьях на кровати, на которую падает свет звезд уличного городского освещения. Её тонкие хрупкие руки скользят по его широкой спине, словно пытаясь зацепиться за неё.

Когда звуки стихли, оглушающая тишина снова вернула свою власть. Гай смотрел на звездное небо за окном. Матово-темная бездна освещалась с поверхности огнями большого города, отчего большинство звезд было не видно. Но даже сквозь огромное светлое пятно подсвеченных облаков пробивался яркий свет планеты Кора-Сал. Ярко белый отлив сменялся желтым и красным. Гай, как и многие жители Ирдорана, всегда с тревогой смотрел в ночное небо. Планета эта была самой яркой точкой на ночном небе, и не смотреть на неё было невозможно. Девушка на его плече томно потянулась и поцеловала его в шею. Они оба молоды, страстны и полны жизни. Оба только что закончили высшие учебные заведения. Он — будущий офицер, она — инженер интеллектуальных систем. Их звали Гай и Эрика.

— О чём ты думаешь, Гай?

— Не о том, о чём стоило бы. Сегодня, сразу после экзамена меня не покидают мысли о Кора-Сале. Успел прочитать новости об их военных успехах на Акраганте.

— Не надо об этом сейчас, — шептала Эрика ему в ухо, — поцелуй меня.

Эрика положила руку Гая себе на бедро и снова потянулась к его лицу.

— Ты любишь меня, будешь со мной?

— Навсегда, любимая. Я никогда не оставлю тебя.

— Ты женишься на мне?

— Да, дорогая.

Гай отвечал просто, ведь он чувствовал то, о чём говорил. В его личном мире Эрика стала неотъемлемой частью, и, думая о будущем, он всегда видел её рядом с собой. Они снова занялись любовью.

— Ну не будь такой упрямой…

— Буду, какой хочу…

Гай по своей привычке, выработанной за годы обучения в военной Академии, встал рано с первыми лучами утренней звезды, пробивающимися сквозь занавески. Он достал свои часы коммуникатор и принялся просматривать сообщения из сети.

Военные и гражданские жители Ирдорана начинали свой день одинаково — с чтения новостей. И больше всего их радовали новости о поражениях войск Кора-Сала на далёком Акраганте. И в этот раз «Ирдоран-Сегодня» рассказывал о победах сил альянса. Гай с удовлетворением рассматривал фотографии мертвых легионеров Кора-Сала и их сгоревшие штурмовые машины.

— Вряд ли они смогут победить их, — Эрика тоже открыла новости.

— Смогут, — вздохнул Гай, — я могу даже объяснить как, но это долго.

— Страшно подумать о том, что будет дальше.

Кора-Сал, самое страшное, самое мистическое и самое заманчивое слово на Ирдоране. Мало кто там был, почти никто не знает, что там происходит. Но что точно знает каждый, кто живет здесь, так это то, что Кора-Сал однажды явится в этот мир восстанавливать некогда утраченную власть.

— У нас надежная планетарная оборона. Если бы не StellaNavi, можно было бы и вовсе не опасаться, — ответил Гай.

StellaNavi — последний межзвездный корабль, сохранившийся после прибытия в эту звёздную систему колонистов. Все остальные были разобраны для построения терраморфирующих установок. После политического кризиса полтора века назад, корабль остался в руках республиканских властей Кора-Сала.

Эрика вдруг загадочно улыбнулась и обняла Гая сзади и зашептала ему в ухо.

— Гай, я хочу занялись с тобой этим на StellaNavi, — сказала, сделав акцент на слово этим. — Пообещай мне, что мы это сделаем.

— Обещаю. Хотя и не знаю, что должно произойти, чтобы мы с тобой там оказались.

Эрика откинулась на кровать и засмеялась.

— Ты пообещал, мне этого достаточно. Ты ведь всегда держишь своё слово. Кстати, я так и не спросила тебя, как твой экзамен.

— Отлично, лучше всех. Я не хвалюсь, это действительно правда.

— Можешь ты мне уже сказать свою специализацию или это до сих пор военная тайна?

Теперь уже смеялся Гай.

— Скажу, но после этого у тебя не останется шансов, и ты не сможешь ускользнуть от брака со мной. Иначе тебя арестует тайная полиция.

— Что ж, я согласна на такие условия.

— Я стратег планетарной обороны.

Гай налил кофе себе и Эрике и протянул ей кружку. Она поднесла кружку к губам, но перед тем, как сделать глоток, закрыла глаза и вдохнула аромат. Гай любовался ей, её движениям.

— Я должен навестить родителей в Эйягоне. Не хочу больше заставлять их ждать. Через месяц я вернусь сюда для принесения присяги. А после мы пойдём с тобой в оперу.

— Эти билеты. Признайся, ты их украл?

— Нет. Клянусь тебе, я их купил на собственные деньги. Я столько раз слушал и смотрел «Космооперу» в записи. Это моя мечта. Я хочу разделить её с тобой.

— Ты такой странный, — засмеялась Эрика. — постой. Я кое-что спою для тебя из Космооперы.

Она встала, стянула простынь и накинула на себя на подобие тоги. Встав перед Гаем, она запела:

Ну вот и всё мой друг

Не беги, услышь меня

Ты где-то потерял себя

Но я напомню и скажу не раз…

Она пела, а Гай любовался её прекрасным стройным телом и голосом.

— У тебя потрясающий вокал, тебе стоило заниматься пением.

— Если решу однажды поменять профессию, вспомню твой совет.

Гай встал с кровати и начал одеваться.

— Мне пора.

— Я буду ждать тебя, Гай.

Гай, надев голубую униформу курсанта, поцеловал Эрику на прощание и вышел из квартиры. Он заметил, что кто-то спешно поднимался по лестнице этажом выше, но не придал этому значения. Спустившись вниз, он отправился к транспортной станции. Главные улицы Мегаполиса были вымощены цветной плиткой. Это помогало гостям столицы ориентироваться в городе. Дом, где жила Эрика находился на желтой улице. Рядом, на зелёной улице стояли высотные дома, увенчанные шикарными пентхаусами, в которых проживала политическая и финансовая элита Ирдорана. Все цветные улицы в итоге вели к Главной вокзальной площади, где сливались в единый круговорот цветов.

Утро выдалось солнечным, что было необычно для Ирдорана. Океанические циклоны почти круглый год ежедневно заливали города этого мира дождями. Но именно сегодня небо было ясным.

Гай хотел успеть на первый поезд, а потому шёл очень быстро, его шаги отщелкивали четкий ритм о плитки мостовой. То тут, то там стали раздаваться гудки электрокаров. Жители города выбирались из своих домов, и кто-то с радостью, кто-то с тоской шел начинать свой очередной трудовой день. Вскоре его слух уловил похожий ритм. Он остановился, и шаги стихли следом. Оглянувшись, он всматривался в лица людей, но все они были в основном заспанные и недовольные, что выдавало в них людей гражданских, которые так и не смогли реализовать себя в этой жизни.

Гай пошёл дальше, но вскоре снова остановился и резко обернулся. Вдали он увидел двух мужчин в гражданских костюмах, один из которых выглядел бодро и серьёзно, а второй больше походил на алкоголика с давней историей этой нездоровой зависимости. Эта странная парочка смотрела на него. Они явно шли за ним. Гай относился к той категории будущих военных, которые были интересны корпорациям для работы в их службах безопасности. За время учебы он получал предложения от крупнейшего космопорта Ирдорана «Эльконте» и гиганта химической промышленности «Химические Технологии Ирдорана». И это при том, что данные о нем были засекречены. С одной стороны, эти предложения льстили его самолюбию, а с другой огорчали, так как это означало, что кто-то в тайной полиции продаёт сведения о курсантах-стратегах на сторону, видимо, не придавая этому особого значения.

Эти двое сразу не понравились Гаю. Он решил, что они более всего похожи на вербовщиков, а потому они вполне могли бы преследовать его полдня, выжидая удобный момент, чтобы сделать ему «интересное предложение».

— Вот ведь повезло мне, — проворчал про себя Гай, — ещё не хватало, чтобы они шли за мной до дома родителей.

Он развернулся и направился уверенным шагом к ним навстречу. В кармане он всегда носил с собой телескопическую дубинку с металлическим шариком на конце. Сунув руку в карман, он нащупал её рукоять и приготовился к непростому разговору.

Плохо выглядевший мужчина занервничал и хотел было уйти в сторону, но второй крепко схватил его за руку и оставил возле себя.

— Добрый день, господа. Обратил внимание, что вы меня преследуете. Что вам от меня нужно?

— Добрый день, уважаемый Гай Аквел, — начал подтянутый тип, — мы с моим напарником, действительно, шли за вами. И я очень извиняюсь, если заставили вас понервничать. Но, видите ли, какое дело.

«Точно вербовщики», — подумал Гай. И в этот момент помятый что-то шепнул своему опрятно одетому спутнику.

— Вы лучше всех сдали экзамен, уважаемый Гай Аквел.

— Откуда у вас эти сведения?

— Давайте пройдём с вами в ближайшее кафе и поговорим.

— Они так рано не работают. Кто вы такие? Что вам нужно?

— Мы из военного ведомства, которому вы очень интересны, Гай. Ваш талант стратега не остался незамеченным. В некоторых военных кругах на вас возлагают большие надежды.

— Я и так иду на военную службу. Через месяц у меня присяга. И если вы, господа, из военного ведомства, в чем я сомневаюсь, можете обратиться тогда ко мне. А сейчас я хочу заниматься своими делами, как обычный человек.

С этими словами он развернулся и пошёл в сторону станции.

— Ты прав, Аквел, мы вербовщики, — прохрипел второй спутник.

Гай вздрогнул: «Он что, мысли мои прочитал?» — и обернулся.

— Но мы не из с тех, что встречались тебе раннее. Без тебя мы не уйдём, — продолжал помятый тип.

Гай посмотрел на него, а помятый в ответ хитро ухмыльнулся. Гаем овладела злость: «Да что они себе позволяют!» Он достал телескопическую дубинку и резким движением развернул её.

— Ты смеешь мне угрожать, ублюдок? Я тебе все зубы выбью! — крикнул Гай, встав в боевую стойку.

Преследователи стушевались, подтянутый тип развернулся и зашагал куда-то в сторону, увлекая за собой своего помятого спутника.

— Скоро увидимся, Гай, — успел он крикнуть ему на прощание.

«Надо было выяснить, кто они такие». Гай простоял некоторое время в нерешительности. Когда странные преследователи скрылись из виду, Гай сложил дубинку. Им овладело тяжелое предчувствие. Медленно переставляя ноги, он пошёл снова к станции.

Глава 2. Эйягон

Поезд летел по вакуумному тоннелю под землей. Гай сидел один в пустом вагоне среди пустых рядов кресел и не мигая смотрел в небольшое круглое окно, в котором, впрочем, ничего не было видно. Установившуюся тишину нарушал лишь едва уловимый шелест электродвигателей. «Надо бы предупредить Эрику, чтобы была осторожнее», — говорил внутренний голос. Неожиданно завибрировали часы, это звонил отец.

— Гай, ты скоро будешь?

— Привет, папа, я опоздал на первый поезд.

— Ого, я думал в вашей Академии встают в 5 утра. Как сдал экзамен, так дал себе расслабиться, да?

— Вроде того, папа. Я скоро приеду.

Кем были те люди, какую организацию они представляли? Как ни хотел Гай, он не мог заставить себя отвлечься от воспоминаний об утренней встрече. От станции «Эйягон» дальше он поехал на такси. Но вышел, не доехав пару кварталов до дома. Ему хотелось пройтись. Чувство тревоги не только не ушло, но и нарастало тем сильнее, чем ближе он подходил к родительскому дому. Из-за поворота показались очертания родного дома.

Отец и мать, стояли на крыльце и махали ему рукой.

— Гай, сынок…

Аквел подошёл и крепко обнял родителей.

— Я скучал…

Оглядевшись, Гай с грустью отметил, что почти все соседские дома стоят с заколоченными окнами и дверьми. «Разъехались», — сдержанно прокомментировал отец

Родители его жили тихой и незаметной жизнью. Его отец, Роман Аквел, был механиком и всю жизнь работал на терроморфе — контроллере атмосферы. С помощью таких контроллеров поддерживается химический баланс в атмосфере Ирдорана. Гай любил своего отца и узнал от него о бескрайнем космосе, межзвездных кораблях и колонизации системы ИО-155. Отец привил Гаю любовь к конструированию и физике.

Его мать, Мари Аквел, работала в мэрии Эйягона, чем очень гордилась. Гай помнил, как вечерами она собиралась со своими подругами. Они пили чай с коньяком, играли в настольные игры и обсуждали коллег. Из их разговоров юный Гай сделал вывод, что в мэрии умные, разносторонне развитые женщины вынуждены были бок о бок работать с глупыми и похотливыми мужчинами.

Гай совсем не походил на родителей. С детства он проявлял любопытство ко всему вокруг. Ему одинаково легко давалась и физика, и история. Он всегда мечтал о звездном небе, о тех мирах, что находятся за кромкой искусственной атмосферы. А когда его мать в очередной раз обещала через её добрых подруг устроить его на работу в мэрию, он воспринимал это не иначе как смертельную угрозу и бежал изучать ещё одну книгу по межпланетарной навигации.

Родители его уже вышли на пенсию и доживали свой век, встречаясь со своими бывшими коллегами и рассказывая о том, какой у них замечательный сын. О том, что Гай зачислен в высшую военную Академию, уже на следующий день знал весь Эйягон. Весь секрет, говорили они, в правильном воспитании и физическом развитии ребенка. Хотя, говоря по-честному, они и сами не понимали, как у таких обычных мужчины и женщины мог получиться столь выдающийся ребенок. Иногда судьба просто делает подарок.

Они жили в небольшом двухэтажном отдельно стоящем доме, который мало чем отличался от таких же вокруг. Эйягон был городом малоэтажных построек, и жили здесь в основном люди среднего или скромного достатка. После возвращения из укатанной в металл, стекло и бетон столицы этот город больше походил на музей ранней исторической примитивной архитектуры.

Тут прошло детство Гая. Каждое деревце, каждый закуток были знакомы ему и напоминали о тех или иных детских похождениях или шалостях. Здесь происходила история его собственной жизни до переезда в столицу.

***

Весь оставшийся день и вечер он с отцом сидел за кухонным столом, рассказывая про занятия в Академии, про преподавателей, про экзамены. Разумеется, кроме того, что относилось к военной тайне. Отец с добродушной улыбкой слушал сына и иногда вставлял комментарии. Но вскоре их добрая семейная беседа перешла к Кора-Салу, как и большинство бесед на Ирдоране.

— Очень несправедливо, что StellaNavi остался в руках Кора-Сала. Это наше общее наследие… Всей звездной системы.

— Так исторически сложилось, пап. Ты же знаешь.

— А ещё у них распространилась эта безумная религия. Они выдумали себе историю, которой никогда не было, и хотели, чтобы мы, жители других планет, тоже в неё поверили. Я помню, как мой дедушка, рассказывал мне, что с Кора-Сала бежали все умные люди сюда, на Ирдоран, потому что там все сходили с ума. Они фанатики и очень опасны. И к этому всему у них ещё есть этот огромный межзвездный корабль.

— Я знаю, пап, знаю…

Мать, до этого лишь тихо сидевшая в стороне, наконец вмешалась в разговор.

— А что эта за девушка такая, Эрика? Почему ты не взял её с собой?

— Мари, — отец с укоризной посмотрел в её сторону, — Гай сам решит, когда нам лучше познакомиться. Ну и кроме того, у нас есть маленькая проблемка, о которой ты, видимо, забыла. Поэтому даже хорошо, что Гай приехал один.

— Что за проблема, папа?

Родители переглянулись, и отец, тяжело вздохнув, сказал.

— Тут какие-то странные дела происходят с нами. Дня три назад у нас перестали работать банковские счета. И у меня, и у матери тоже. Мы с мамой специально ездили в Мегаполис в банк, клерки говорят, что наших счетов просто нет. Но на них были все наши сбережения. Эти мошенники говорят, что не могут найти нас в своих базах. Мне пришлось просить оплатить доставку всех этих продуктов моего старого друга. Можешь себе представить?

— Я ходила в полицию, — сказала мать, — но они говорят, что нас нет в реестре граждан. Они забрали моё удостоверение. Папа решил не рисковать. Что делается, не пойму.

Гай смотрел в пол и напряженно думал. Вдруг он подумал, что это работа тех же людей, которые утром подослали к нему двух вербовщиков. «Нужно предупредить Эрику», — снова подумал он.

Но он никак не мог постигнуть замысел этой таинственной структуры, которая его преследовала. Если они так легко удалили данные его родителей, то эта структура совершенно точно была связана с военным руководством Ирдорана. Но ровно через месяц он принесёт присягу этому руководству и будет служить во благо своей планеты. Нет никакого смысла подсылать к нему вербовщиков и тем более заранее прятать данные его родителей. «Что им нужно?»

— Кому им? — удивился отец.

— Я что, в слух это сказал? Папа, утром я позвоню своему преподавателю. Он связан с тайной полицией. Полагаю, что наши заботливые власти решили засекретить и вас, и меня.

— Ой, сынок, неужели ты настолько важный сотрудник? — удивилась мать. — Но только это так неудобно. Попроси их разблокировать банковские счета, а то, как нам оплачивать наши покупки?

— Не волнуйся, мама. Я решу вопрос. Только уже завтра.

После ужина Гай поднялся в свою комнату, сославшись на усталость. Он позвонил Эрике, но она так и не ответила. Он пробовал дозвониться до своих друзей. Но кажется, вся планета сговорилась не отвечать на его вызовы. «Завтра разберусь», — думал он. Несмотря на тяжелые мысли, он быстро уснул.

Обычно он спал так крепко, что не помнил снов. Но этой ночью впервые, пожалуй, за всю его жизнь, один ночной кошмар сменялся другим.

Последний сон, который он запомнил, был тот, в котором он бежал по дороге, усыпанной костями, а неизвестный оглушительный голос откуда-то издали спрашивал у него, кем он стал в своей очередной жизни. «Кем ты стал Гай? Кем ты стал?»

— Кем ты стал… Гай?

Глава 3. Закат дома Аквел

— Гай… выгляни в окно.

Аквел открыл глаза. Было темно. Кажется, последние слова он отчётливо услышал, как будто кто-то сказал ему в самое ухо. Не ожидая ничего необычного, он всё же поднялся и выглянул в окно.

Прямо перед его домом стояла машина. Возле неё было три человека. Та самая парочка, которую он видел утром, и ещё один мужчина крепкого телосложения. «Неужели они заберут меня прямо сейчас? Но зачем?» Сомнения вновь сменились гневом.

— Да кем вы себя возомнили?

Гай натянул спортивные штаны и майку. Он точно не собирался никуда ехать. «Если попробуют применить силу?» — вдруг подумал Гай.

Суды на Ирдоране с пониманием относились к тем, кто стрелял в воров-домушников. Поэтому во всех маленьких городках почти у каждого домохозяйства был сейф с ружьем. Гай спустился на первый этаж, заглянул в маленькую гардеробную, где за одеждой был припрятан сейф его отца. Вооружившись помповым ружьем, он вышел во двор.

Трое незнакомцев, кажется, совсем не удивились, увидев его с оружием.

— Кто вы такие? Какого черта вам от меня надо? — Гай был зол. Он навел ружьё на незваных гостей. Ему нужно было не больше двух секунд, чтобы с небольшого расстояния убить кого-то одного из них. И не более 6 секунд, чтобы «положить» их всех. Он был готов это сделать. Но тут вперед вышел «помятый» и тихим, несколько убаюкивающим голосом сказал:

— Прости нас, Гай. Мы не представились. Меня зовут Севир Атий. Мой коллега, ты уже немного с ним знаком, Клетис Вартенфоер, а это ещё один наш хороший друг — Верк Миций. Мы пришли за тобой, Гай, по поручению Военного Магистрата.

— В армии Ирдорана нет такой структуры. Но теперь мне понятно, что вы просто наглые вербовщики, а потому прощаюсь с вами и предупреждаю, оставьте меня в покое иначе…

Гай осекся, он вдруг понял, что просто не может говорить дальше, тело сковало странное оцепенение.

— Иначе что, Гай? — Севир смотрел ему в глаза. — Ты прав. На Ирдоране нет Военного Магистрата. Он находится на Кора-Сале. Пришло время исполнения судьбы, Гай. Скоро поймешь, о чем я.

В ту же секунду дом за спиной Гая взорвался. От ударной волны Гай упал на колени, вербовщики откинулись на свой электрокар.

— Нет, — Гай с ужасом, перемешанным с отчаянием, смотрел на дом. Вдруг в разбитом окне родительской спальни появился силуэт и тут же пропал. — Зачем вы это сделали?

— У нас не было другого выбора, Гай. Так нужно, — Севир говорил мягким отеческим голосом, которому хотелось верить. Который хотелось услышать ещё, снова и снова.

Гай, не отрываясь, смотрел на горящий дом, по щекам его потекли слезы. Оцепенение крепко держало его. В этот момент он почувствовал укол в плечо. Оцепенение спало, и Гай смог повернул голову и увидел дротик, торчащий из плеча. Дышать стало тяжело, казалось, что воздух стал тяжелым, как вода, и надышаться им было уже невозможно.

— Вот и всё, Гай, — умиротворяющий голос Севира усыплял не меньше снотворного. Но тут, как вспышка, в сознании Гая снова мелькнул силуэт в окне. Волна гнева на минуту ободрила его. Он крепче схватил ружье и выстрелил в Севира. Тот отлетел на электрокар и сполз на землю, оставляя за собой кровавый след.

— Прячься… — Клетис стоял невыгодно далеко от электрокара и, конечно, не успел добежать. Гай смог привстать на одно колено и выстрелить.

Силы покидали, он уже не мог совладать с опускающимися руками, но всё же последний выстрел в сторону Верка сделал, но тот успел спрятаться за забрызганный кровью транспорт. Ружьё выпало из рук Гая, голова стала настолько тяжелой, что он не мог уже удерживать её в поднятом положении.

Сквозь туман он услышал приближающееся щелканье подошв. С тихим шелестом поднялась дверь электрокара. Верк поднял ружье и нагнулся к Гаю.

— Очень надеюсь, что ты того стоил, парень.

Всё померкло. И снова перед ним дорога, усыпанная костями. «Кем ты стал в своей очередной жизни…».

Глава 4. Взорванные мосты

Гай стоял на каком-то островке из кроваво-красного камня. Повсюду, насколько хватало глаз, были такие же островки. И разделяла их бездна. Но между ними были мосты, подвесные, каменные, из металла, и едва натянутые веревочные. Острова уходили вдаль настолько, насколько хватало глаз.

Голова нестерпимо болела. Казалось, что что-то живое шевелилось в черепе, как будто холодные металлические черви ползали прямо по мозгу.

Гай, держась за голову, оглядывался по сторонам, пытаясь вспомнить, где и каким образом он оказался здесь. Но тут вдруг раздался оглушительный взрыв, раскатами уходя в даль и отдаваясь там гулким эхом. Один из каменных мостов разлетелся вдребезги. Огромные камни, булыжники, из которых тот был сложен, от ударной волны осыпались в зияющую тьму. Спустя какое-то время взорвался ещё один мост, за ним следом мощный взрыв раскидал доски верёвочного моста. А вот мост из металла выдержал. Взрывная волна лишь слегка покорёжила металлические балки.

Дым от взрывов окутал всю эту странную местность. Гай с трудом вдохнул спертый воздух и сквозь туман увидел лицо в медицинском респираторе. Лицо спросило.

— Кто ты?

— Гай… Аквел… из Эйягона.

Отвечая на вопрос неизвестного, еле двигая мышцами лица, Гай ощутил металлические стержни, которые входили в его голову. По всей видимости, манипуляторы внутри его черепа крепились как раз к этим стержням. Каждое микродвижение этих манипуляторов отдавалось болью, электрическим разрядом распространяясь по всему телу.

— Скоро всё кончится, Гай, — отвечал неизвестный.

И снова туман рассеивался, и стоящий среди островов Гай смотрел, как один за другим взрываются мосты, одним хватало одного небольшого взрыва, другие тряслись, но выдерживали раз за разом.

«Кто ты?» — раз разом спрашивал голос. «Я Гай Аквел из Эйягона», — раз за разом отвечал Гай.

Внезапно сильнейший разряд поразил всё тело. Остатки мостов и острова начали тускнеть, стали серыми, как будто и ненастоящими вовсе.

«Хватит», — пытался кричать Гай, но звук его голоса больше походил на еле слышимый шёпот. В ответ голос спрашивал: «Кто ты?»

— Я Гай… Гай…

Потом наступила тьма. Самое страшное. Гай не чувствовал своего тела, но ощущал то, что происходило «снаружи», как из черепа одно за другим вытаскивали холодные металлические стержни и шнуры. Он вдруг понял, что вынужден сам контролировать дыхание, если он отвлекался, сами лёгкие переставали функционировать. Он пытался вспомнить, кто он и где всё-таки находится. И не смог.