Оторва для Майора

Эра Фогель, 2022

Хулиганка Сафина в который раз нарушает закон. Избежав наказания, она попадает прямиком в военный лагерь к мудрому, но суровому наставнику по кличке «майор». «Майор» всерьез берется за перевоспитание Сафины, но, кажется, теперь он относится к ней не просто как к простой воспитаннице…

Глава 6

Майор вывел меня в коридор и мягко подтолкнул спиной к стене, но я уже была вся на взводе и любое прикосновение принимала за нападение.

— Только тронь меня! — угрожающе рыкнула я.

— Сафина, — разочарованно выдохнул мужчина. — Я ведь могу назначить тебе принудительную консультацию у психиатра и даже назначить такое же принудительное лечение. Ты этого хочешь?

Теперь я почувствовала себя максимально беспомощной.

— Так вот как ты ломаешь подростков?! — у меня собрались слезы злости на глазах. — Овоща из меня хочешь сделать? Это тебе нужно?! Точнее не тебе, а папочке моему?! Конечно! У него ведь теперь новая жизнь, новая семья. Зачем я ему такая проблемная?

— Тише, — зашипел на меня Майор, но меня уже понесло.

— А чего только овощем?! Почему мне сразу лоботомию не сделать? Или на органы продать? Может хоть так я сделаю хоть что-то полезн…

Майор не дал мне договорить, а просто прижал к себе одной рукой, второй закрыл мне рот, потому как мой разговор уже превращался в истеричный крик, а затем оторвал от земли и понес в неизвестном направлении.

Я в отчаянии забилась в его руках. Пыталась прокусить ему ладонь. Но все было тщетно. Майору было явно не впервой усмирять таких истеричек.

Наконец он забросил меня в какую-то темную подсобку с идеальной звукоизоляцией.

На короткий момент я обрадовалась, что он бросил меня в карцер и у меня будет время хотя бы просто отдохнуть от всего пережитого, но Шахрам остался со мной. И теперь мне в голову лезли самые страшные мысли.

Что он сейчас со мной сделает? Ведётся ли здесь видеонаблюдение? И что, если он имеет на меня какие-то другие виды? Он ведь знает, что мне уже есть восемнадцать. Вдруг он маньяк?

Расширенными от ужаса глазами я смотрела на Майора, только сейчас вновь осознав его габариты. У меня нет ни единого шанса против почти двухметровой туши в сто двадцать килограммов.

Поэтому я испуганно отползла к стене и максимально вжалась в нее.

— Глупая, — усмехнулся Майор. — Я не трону тебя. Просто здесь ты можешь кричать. Хоть голос себе сорви. Если же тебя услышат в коридоре, то не задумываясь отведут к врачу, расценив твоё состояние как ломку. А так как все офицеры здесь равны, то мое слово против любого другого засчитано не будет.

Я шмыгнула носом, все ещё испытывая страх.

— Выпусти, — глухо попросила я.

— Сафина, здесь никто не хочет причинить тебе вред, — заговорил Майор, выставив в обезоруживающе жести ладони. — Ты можешь полностью мне довериться. К чему все эти истерики? Я действительно хочу тебе помочь.

Я отрицательно мотнула головой, даже на долю секунды не допуская, что слова Майора правдивы.

— Тебе больно, — вновь заговорил со мной Шахрам. — Тебе очень больно. Подростки не становятся трудными просто так или в силу характера. Здесь всегда кроются обиды, отсутствие поддержки, психологические травмы. Пойми, что бы ни происходило в твоей жизни до этого, но здесь ты все можешь исправить. Ты можешь стать тем человеком, каким в тайне хочешь быть. Ты можешь начать самостоятельную жизнь. Получить всю необходимую поддержку здесь.

Я снова мотнула головой, но уже не так уверенно.

— Я прекрасно знаю как ломать подростков, — сообщил Шахрам. — Но тебя ломать бесполезно. Ты уже сломана. Очень давно. И все это причиняет тебе боль.

У меня задрожал подбородок от подступающих слез, но я упрямо мотала головой, не принимая слова этого бесячего Майора.

— Позволь мне тебе помочь, — Шахрам протянул мне свою огромную мозолистую от турников ладонь. — Я не сделаю тебе больно. Я твой друг. Я никому не предлагаю дружбу, но если ты уже пошла со мной на контакт, то я не имею права тебя оттолкнуть. Я не буду тебя наказывать за истерики. Если тебе так хочется на меня покричать, то мы можем заходить в эту комнату, и ты будешь говорить мне все, что тебе захочется. А потом выходить и слушаться меня во всем. Как тебя опять накроет, так мы будем снова возвращаться в эту комнату или придумаем что-то другое. Согласна?

Я снова мотнула головой.

— Тебе все равно придется более детально обсуждать свои проблемы с психологом, но с ней ты так или иначе должна будешь себя сдерживать, а со мной — нет. Не прилюдно можешь делать все, что хочешь. Можешь ударить меня, оскорбить — все, что угодно. Но только никому не давай повод усомниться в твоём психическом здоровье. Хорошо?

Я не кивнула, но уже и ничего не отрицала.

— Ты очень сильная девочка, — заключил Майор. — Но ты борешься не с той целью. Ты изо всех сил лупишь по воде, когда можешь просто плыть. Плыть к своей цели.

Я молчала.

— Договорились? — Шахрам заглянул мне прямо в глаза, и потряс своей ладонью, требуя от меня ответного жеста. — Ты будешь во всем слушаться меня, а взамен я буду твоим другом? Самым верным и внимательным.

— У меня никогда не было друзей, — тихо призналась я.

— А теперь будет, — серьезно, без тени улыбки заверил меня Майор. — Дай мне руку.

Но я вновь отрицательно мотнула головой.

— Ничего, — миролюбиво ответил он. — Не все сразу. Мне достаточно уже твоего зрительного контакта. Вернёмся на урок?

Я виновато опустила взгляд.

Да, возможно, я немного перегнула, но признавать свою ошибку я не собиралась.

— Мы. Вернёмся. На урок, — четко приказал Майор. — Иди. Иначе мне придется вести тебя за руку.

Я тут же вскочила, не желая касаться этого мужлана и направилась на выход.

Он меня не подчинил! Просто мне и самой уже не хотелось ругаться. Но на словах я свое согласие не давала! Так что не буду я ему другом! Не буду и все!

Но почему тогда после этого разговора так щемит в груди?

Я шла по коридору впереди Майора и чувствовала его прожигающий взгляд на спине. Он жёг между лопатками, и это снова наполняло меня гневом.

И чего он пялится? Он по малолеткам что ли? Точно маньяк! Ещё эта сомнительная дружба! Что в его понимании должны делать друзья? Я бы ещё могла допустить его порывы, если бы мы были сверстниками. Но о какой дружбе может идти речь, если мне восемнадцать, а этому громиле, наверное, уже все сорок?!

Я остановилась, не в силах больше выдержать этот взгляд в спину.

— Иди, — твердо приказал мне Майор.

— Сколько тебе лет? — спросила я сквозь зубы, не оборачиваясь, только бы не смотреть ему в глаза.

— Какое это имеет значение? — раздражённо выдохнул он. — И на людях всегда обращайся ко мне на «Вы».

— Сейчас мы не на людях, — я напрягла спину и чуть сгорбилась. — Так ты не ответишь?

— А ты не ответишь? — он переадресовал мне мой же вопрос.

— Не бывает дружбы между таким взрослым дядей и девушкой, — я все ещё не оборачивалась.

— Я не собираюсь к тебе приставать, если ты этого боишься, — спокойно ответил Шахрам. — И никто здесь не сделает этого по отношению к тебе. И к любому другому воспитаннику.

Я поджала губы, ни капли не поверив его словам.

Не буду я ему верить! С чего бы?! Даже если он действительно не по малолеткам и не испытывает ко мне интерес в этом плане, то в любом случае он при исполнении. Это его работа. А значит все его громкие слова про дружбу просто способ выслужиться.

Карьерист!

Или как это у солдафонов называется?

— Ты хочешь спросить что-то ещё?

Я физически почувствовала, что Майор подошёл ко мне ещё на шаг ближе, и машинально отскочила вперёд.

— Нет, — ответила я, пересилив себя лишь бы не обернуться.

— Мы можем пообщаться вечером, — предложил Шахрам.

Ага: вечером! Извращенец все-таки! Любитель молоденьких!

— После ужина у тебя будет свободное время, — спокойно продолжал он. — Мы можем общаться в кабинете психолога. Карма тоже там будет.

— С психологом?! — я все же обернулась, обиженная его словами. — Ты считаешь меня сумасшедшей?!

— Нет, — мужчина встретился со мной взглядом, и я поняла, что не в силах отвести глаза. — Но если тебе страшно, что я буду к тебе приставать, мы будем общаться при надёжном человеке, который сразу распознает мои намерения, если что.

Как же бесит его спокойствие! И его вкрадчивый тон! И этот взгляд, полный фальшивой заботы!

— Хорошо, — мужчина прервал зрительный контакт, и в этот момент я почувствовала себя брошенной. — Моя пара скоро закончится, и больше занятий у тебя на сегодня нет. Я разрешаю тебе пойти в казарму одной, без сопровождения. Отдохни двадцать минут. Потом будет обед. Если тебе так тяжело со мной находиться, я позволю тебе сегодня не возвращаться на мой урок.

Я панически забегала глазами по его лицу, пытаясь вернуть этот дурацкий зрительный контакт. Мне будто стало холодно и темно без этого. А затем Майор просто шагнул вперёд и направился к своему кабинету, напрочь игнорируя меня. Я почувствовала себя настолько одинокой, что захотелось завыть.

Но внезапно мужчина как бы невзначай обернулся и тут же вновь пригвоздил меня взглядом к своим глазам.

— Или ты все же можешь вернуться на пару и постараться вытерпеть меня ещё немного, — сообщил он и снова протянул мне свою ладонь.

Меня словно ледяной водой окатили. Всю агрессию будто смыло волной под этим прожигающим черным взглядом.

Я неуверенно шагнула навстречу мужчине, но при этом крепко стиснула ладони позади себя, чтобы ни в коем случае не поддаться на его уловки и не коснуться его руки.

— Но учти, — добавил он, — тебе придется извиниться передо мной перед всей группой. Если они увидят, что я так просто спустил тебе твое поведение, то вскоре и сами начнут вытворять черт знает что. Поэтому, подумай, пока я тебе предоставляю выбор.

Мужчина смотрел на меня не отрываясь, но я сделал ещё один нерешительный шаг к двери.

Почему я выбираю извиниться? Да ещё перед всей группой? К чему мне так позориться? Прогибаться? Стелиться перед ним? Неужели это и есть то самое, что этот мужлан называет «ломать подростков»? Он сломал меня? Нашел слабое место? Он думает, что мне так нужно общение с ним? Хотя бы взглядом?

Нет! Ничего мне от него не нужно! Дровосек неотёсанный! Ещё больше ненавижу!

Но… наверное я просто снова слишком проголодалась, чтобы идти на агрессию. Позлюсь на него потом. Просто проверю, что будет после моих извинений. Если попробует хоть немножко меня высмеять, то тут уж я ему точно покажу!

Это все только ради проверки! Не больше!

Я нервно сглотнула и сделала последний шаг, отделявший меня от двери.

«Я просто голодная», — оправдывала себя я.

Майор открыл передо мной дверь, и я первая вошла в аудиторию…