Третий вызов официозу: Этнология мира. История культур и цивилизаций. Книга 1

Эр Ван Ши

Эта научно-популярная книга – энциклопедия по своей сути – рассчитана на заинтересованного читателя, студента, преподавателя, которые могут найти в ней ответы на многие неясные им до поры вопросы. Она предназначена для восполнения недостающих знаний и их систематизации. Именно система помогает пониманию.

Раздел II Антропология и ДНК-генеалогия

Глава 1 Россия, как Хартленд — сердце мира

За свою многовековую историю Россия неоднократно оказывалась на грани военного разгрома, утери значительной части земель, да и самой государственности. Но каждый раз русский народ находил в себе силы отстоять свою страну, свою самобытность и не только отстоять, но и вернуть утраченное. Почему? Объяснения этому существуют самые разные: политические, идеологические, метафизические. Недавно мне довелось ознакомиться с версией, согласно которой каждой победе русского оружия, русской политики предшествовали поражения, которые исследователи расценивают как некие сакральные, «искупительные жертвы». Они-то, дескать, на фоне всеобщего раскаяния и покаяния народа и способствовали сплочению нации в достижении цели. Наверное, какая-то доля истины в этом есть. Но, возможно, не менее вероятна и другая версия, способная объяснить причины побед русского оружия и сохранения русского государства — это теория Хартленда (от английского Heartland — «срединная земля», «сердцевинная земля»).

Немного предыстории. В начале 1904 г. в докладе Королевскому географическому обществу брит. географом и проф. Оксфордского университета Хэлфордом Джоном Мак-Киндером была озвучена геополитическая концепция «Ось истории», ставшая отправной точкой для всей последующей классической западной геополитики и геостратегии. Сегодня концепция Мак-Киндера более известна под названием «Хартленд» и сводится к следующему.

Мировая история прочно связана с географией, и именно неравномерное распределение плодородных земель, природных ресурсов, а значит и стратегических возможностей, по мнению Мак-Киндера, и послужило причиной всех больших войн случившихся на планете со времен появления человечества. Но кроме влияния на историю как таковую в планетарном масштабе, география, точнее географ. положение занимаемых территорий, откладывает отпечаток и на индивидуальную судьбу народов, там обитающих, поскольку это географ. положение, считал Мак-Киндер, является «извечным», незыблемым, и абсолютно не зависит от воли как самих народов, так и возглавляющих их правительств. Более того, со временем, по мере исторического развития это географ. положение становится еще более значимым, и сопротивляться «требованиям» которые обусловлены географ. положением, бесполезно. А значит, именно эти географ. факторы британцы и должны максимально использовать в проведении собственной геополитики.

Развивая свои идеи, Мак-Киндер разделил цивилизованный мир на 2 составные, но противоборствующие части — «Хартленд» и окружающие его «внутренний» и «внешний» полумесяцы. В понятие «Хартлед» он вводил территорию С.-В. Евразии протяженностью более 50 млн. кв. км, центр которой находится в Ц. России. К «внутреннему» же полумесяцу профессор причислял земли, протянувшееся от З. Европы, через Б. и Ср. Восток, Индокитай, в С.-В. Азию. Соответственно, «внешний полумесяц» — это территории «морских держав», т. е. обе Америки, Австралия, Океания, Африка (южнее Сахары), ну и, естественно, Британские о-ва и Япония.

«История» цивилизации, по мнению Мак-Киндера, творится в пространстве «внутреннего полумесяца», тогда как в Хартленде царит «застывший» архаизм, а во «внешнем» полумесяце цивилизованный хаос. Но именно Хартленду в своей геополитической концепции он отводил решающее значение. На первый взгляд причины тому вполне прозаичны и очевидны, огромные запасы природных ресурсов, но, как выясняется, не только. С геополитической позиции Мак-Киндера, Хартленд — наиболее благоприятный географ. плацдарм для контроля над остальной частью мира, и поэтому является ключевой территорией в пределах «мирового острова», включающего в себя, по мнению британца, Евразию и Африку. Особое значение для Мак-Киндера земли бывшей Российской империи принимают в виду их недоступности для основы могущества Великобритании и любой прочей морской державы и их военно-морского и торгового флотов, чему профессор приводит истор. примеры: морские корабли не могут вторгнуться в эту зону, а попытки окраинных стран всегда заканчивались неудачами. Тогда как Россия может осуществлять нападения во все стороны и её собственная безопасность, прежде всего, зависит от развития её железнодорожных возможностей (что собственно и показала практика 2-х мировых войн). Именно поэтому британец называл Хартленд «великой природной крепостью» людей суши, на территории которых располагается «осевое государство», «колыбель потрясений» из которой на протяжении все-европ. истории шли переселения народов, искони угрожавшие древним цивилизациям. Именно здесь возникали крупные конфликты, но и именно здесь может развиваться сотрудничество между Хартлендом и «морскими державами». Следовательно, территория В. Европы приобретает особую значимость в мировой и прежде всего британской политике, в задачи которой входит максимальное ослабление Хартленда, и предельно возможное расширение влияния «внешнего полумесяца» на «полумесяц внутренний». Именно эти задачи и сформулировал Мак-Киндер в своей знаменитой максиме: «Кто контролирует Восточную Европу, тот командует Хартлендом; кто контролирует Хартленд, тот командует Мировым островом (т. е. Евразией и Африкой); кто контролирует Мировой остров, тот командует миром». Т. е. Харленд больше не представлялся профессору самостоятельной политической силой, а становился лишь усилителем мощи державы, контролирующей В. Европу. Выводы, что называется — очевидны. И именно они определяли всю з.-европ. политику в отношении России, а затем и СССР на протяжении всего 20 в.

Естественно, под влиянием победы Советского Союза во 2-й МВ, геополитические устремления Запада претерпевали изменения, что нашло отражение в появлении понятия — Римленд (от англ. Rimland — «дуговая земля»), выдвинутого американцем Н. Спайкменом еще в 1944 г., и включавшего в себя прибрежный пояс континента, на контроль которого и должна быть направлена амер. внешняя политика. Тогда же возник и новый тезис: «Кто владеет Римлендом, тот контролирует Хартленд». Одним из практических следствий такого подхода стало создание про-амер. военных блоков НАТО, СЕНТО, СЕАТО, охватывавших пространства Римленда и окружавших Хартленд с запада, юга и юго-востока. В общем, битва за Хартленд не окончена — она продолжается, принимая иные формы.

А теперь давайте уйдем от геополитических концепций и посмотрим на другую сторону медали под названием «Хартленд», ту, о которой не очень любят говорить как историки, так и политики. Рывок, проделанный генетиками при расшифровке генетического кода человека, привел к созданию новой научной дисциплины — геногеография, созданной на пересечении проблем генетики, географии, эволюции и истории. Не вдаваясь в подробности возможностей и побед геногеографии — информации по данному вопросу хватает как в научно-популярных журналах, так и в интернете — обратимся лишь к той ее части, которая напрямую касается темы статьи, т. е. Хартленда, и — как следствие — России.

В наст. время установлено, что более половины рус. мужского населения нашей страны является носителями гаплогруппы Y-ДНК R1a1, известной также под именем «арийский ген». Наиболее часто данная гаплогруппа встречается у поляков, лужицких сорбов, белорусов, киргизов и индийцев. В России её содержание колеблется в пределах 48%, уменьшаясь к северу и возрастая к югу, где количество носителей «арийского гена» среди рус. мужчин колеблется от 60 до 70%.

А теперь посмотрим, какое отношение имеет геногеография и конкретно данная гаплогруппа к понятию «Хартленд».

Историки давно спорят о том, где находилась прародина т. н. ИЕ народов, ставших основой большей части населения совр. Европы и Америки и породившей то разнообразие европейских языков, на которых говорят по обе стороны Атлантического океана, включая языки германские и славянские. Но еще больше споров вызывает арийская проблема. Речь идет не о тех «чистокровных арийцах», которых наши деды гнали до Берлина, а об ариях, народе, стоявшем у истоков всей совр. европейской цивилизации и основавшем древние государства в Индии и Ц. Азии, одно из которых до сих пор носит название кавк. Ариана (Иран). Наиболее обоснованным в настоящее время считается предположение, что под своим обобщающим понятием арии сформировались в Ц. Европе, мигрировав на территорию Ц. России, в Волго-Окское междуречье, где археологами зафиксирована Фатьяновская и её наследница — Балановская — археологическая культуры, «исчезнувшие» в конце 2 тыс. до н. э. Именно с Волги арии-«балановцы» и отправились на завоевание Индии, а затем и в Ц. Азию, дойдя до Персии, где основали арийское государство ныне известное как Иран.

Впрочем, есть и др. претенденты в классические арии — представители Андроновской культуры южного Урала. Принципиально расхождения в приведенных точках зрения нет, т. к. и «фатьяновцы», и «андроновцы» принадлежали к одной и той же расе, к одной и той же ИЕ ЯС, и в процессе своих миграций испытывали на себе взаимопроникающее влияние, что хорошо видно по данным археологии. Впрочем, гаплогруппы потомков индо-ариев и «андроновцев» не совпадают, а вот с «фатьяновцами» и «балановцами» всё наоборот. И вот что показательно: по данным генетиков, у извлеченных в Красноярском крае костных останков из арийских захоронений, датируемых концом 2 тыс. до н. э. — та же гаплогруппа, что и у большинства совр. этнических великорусов из Ивановской, Пензенской, Тверской, Липецкой, Рязанской, Новгородской областей. «Иначе говоря, — пишет в своей работе „Вклад ДНК-генеалогии в лингвистику и археологию“ А. А. Клесов, — у этих ископаемых останков и современных этнических русских был один и тот же общий предок, который жил, как мы уже знаем, примерно 4800 лет назад». И жил этот предок на территории совр. России, на Русской равнине, т. е. там, где и помещает Хартленд британец Мак-Киндер. Более чем примечательное совпадение. Да и совпадение ли?

Если правы Мак-Киндер и генетики, Хартленд — это не только «сердцевинная земля», наиболее благоприятный плацдарм для управления миром, но и прародина арийской расы, оказавшей решающее влияние на судьбу совр. цивилизации.

Вчитайтесь в слова, написанные А. А. Клесовым: «Гаплотипы современных восточных славян (гаплогруппа R1a1) практически идентичны гаплотипам индийцев и иранцев вплоть до 25-маркерных и даже 67-маркерных гаплотипов, то есть максимального разрешения современной ДНК-генеалогии. Иначе говоря, совпадение практически абсолютное. На этом основании следует утверждать, что арии 2 тыс. до н. э., носители гаплогруппы R1a1, без всякого сомнения потомки тех же предков, что и современных этнических русских. В настоящее время в Индии живет не менее 100 миллионов мужчин, потомков ариев с Русской равнины, а до того — с Балкан. До 72% высших каст в Индии относятся к гаплогруппе R1a1 (Sharma et al, 2009). Эти предки современных русских, а также многих современных украинцев, белорусов, литовцев, эстонцев, таджиков, киргизов, а именно носители гаплогруппы R1a1 принесли в Индию и Иран свой арийский флективный язык, который и замкнул языковую связку между Европой и Индией-Ираном, и возвестил начало новой языковой семьи — индоевропейских языков».

Не расходятся данные генетиков и с данными антропологов. Согласно исследованиям, проведенным в нач. 1930-х гг. (т. е. до массовых миграций населения, вызванных Великой Отечественной войной), выяснилось, что: «Великороссы, живущие на территории между Тамбовской, Пензенской и Саратовской губерниями, составляющие ядро мезоцефалов на территории между Москвой и устьем Волги и

изученные достаточно основательно, являются по сути представителями нордической расы… И в отдельности, и вместе большинство этих людей представляют либо абсолютно, либо частично нордический тип; оставшееся меньшинство, с вогнутыми курносыми носами и широкими лицами, представляют лесной тип c частично монголоидным влиянием. Размеры лица с более мощной нижней челюстью отличается от западно-европейского нордического стандарта, но соответствует восточно-нордическому типу, скелеты которого найдены среди скифов и в Минусинских курганах; они также соответствуют брюннам-средиземноморцам других регионов близ Черного моря. Высокая черепная коробка и преобладание коричневых волос вместе со светлыми глазами указывают на элементы кордид-типа, который мало встречается где-либо еще в восточной Европе. Так как большинство славян в других местах в основном утратили этот элемент, кажется вполне вероятным, что разбираемые люди являются потомками изначальных древних иранцев, смешенных со славянскими переселенцами…» (The Races of Europe, Carleton Coon, The Living Slavs, Poland and Russia, стр. 574—575).

А теперь вернемся к тому, с чего начали — к Хартленду. Сопоставив генетику, антропологию и геополитику, вольно или невольно приходишь к выводу, что победы русского оружия и формирование Российского государства на данной территории обусловлены, помимо всего прочего, не только, да и не столько политикой, воинским мастерством, но метафизикой. Хартленд принадлежит, и должен принадлежать народу, имеющему на данной территории глубокие истор. корни. И это, наверное, одно из условий стабильности мира.

Глава 2 Расовая теория в национальном вопросе

Сегодня мы хотим сохранить свою расовую и национальную идентичность, которой угрожает Новый Мировой Порядок.

Сегодня новому мировому порядку (глобализму, или атлантизму-мондиализму) противостоит национализм. И только он способен справиться с возложенной задачей сохранения национальной идентичности народов. Для чего же это необходимо и на чём основывается?

На сегодняшний день ключевой вопрос — вопрос происхождения рас в науке не прояснён в достаточной мере. Что представляли собой очаги расообразования, откуда они возникли — неясно. Ясно только, что их было несколько, и они появились в разные эпохи. Полицентризм расообразования на сегодня считается доказанным. Но также доказана и неизменяемость расового типа. Мутации, определяющие наш облик, колеблются в пределах, заданных расовым признаком и за эти пределы не выходят. Влияние среды на расу ограничено и преходяще. А этнические качества — производны от расовых качеств.

В сложившихся международных политических условиях как это ни печально, мы, русские, находимся в состоянии войны с братьями по расе, причём терпим поражение. Это — факт. Поэтому сегодня не время отказываться от национализма в пользу расизма, как одной из форм противостояния глобализму (империализму). С точки же зрения расовой теории термин «империум» (sacrum imperium) смысла не имеет, потому что он претендует на сакрализацию непонятно чего. Он нечувствителен к биологическим свойствам материала.

В «Энциклопедии народов России» (1994 г.) в статье «Расовый состав народов России» чётко сказано: свыше 90% состава населения России — это европеоидный тип, преимущественно северного типа, порядка 8% — это различные формы помесей с монголоидами, чистых монголоидов в России на сегодня менее 1 млн. человек. Поэтому все спекуляции по поводу «многонационального котла» — чушь. По критериям ООН и ЮНЕСКО страна считается монорасовой, если в ней 60% населения представлены одной расой.

Совершенно очевидно, что рассуждая о качествах мира, человек начал применять слово «раса» (санскритского происхождения) в первую очередь к своим собственным собратьям, оценивая с его помощью людей соседних и дальних племён. Именно так этот термин (вне его исторического происхождения) наполнился антропологическим, а затем и социальным смыслом. В официальный обиход оно вошло лишь в 1672 г. с подачи известного французского путешественника Франсуа Бернье. Французское слово «la rase» имело вначале сугубо этнографический смысл.

В 1746 г. известный шведский естествоиспытатель Карл Линней впервые установил классификацию по четырём расам. Он первым стал рассматривать разделение рас по качеству человеческого материала.

В качестве основы возникновения расовой теории нужно оценивать такую работу Иммануила Канта, как «Антропология», которую у нас почему-то никто не цитирует. Шопенгауэр совершил исторический прорыв, нанеся мощный удар по историзму, который развивали всё тот же Кант, Гердер и Фихте. Вот цитата: «Глубочайшей сутью каждого животного, а также человека, является вид, к которому он принадлежит. Именно в нём, а не в индивидуальности коренится столь могучая воля к жизни». Близкие мысли есть и у Фихте, и у Канта, но всё начинается с Артура Шопенгауэра. Это первая треть 19 в., отсюда берёт начало расовая теория. Её основатели — граф Жозеф Артур де Гобино и немецкий исследователь Густав Клемм первыми чётко сформулировали, что движущим фактором мировой истории являются расовые различия народов. Они являются двигательной силой истории. И всё, что есть великого и чистого в нашей истории, создано определённым антропологическим типом: типом долихокранного (длинноголового) блондина со светлыми (чаще — голубыми) глазами, с определёнными психическими характеристиками. Как то: активный завоеватель, человек, которому легче завоёвывать, чем удерживать. Удерживать — это свойство другой части белой расы — динарской.

Альфред Плётц, основоположник теории «расовой гигиены», который ввёл в 1894 г. это выражение в употребление, сформулировал очень точно тему соотношения между науками: «Всюду, где этик ищет расположенную вне личности, нетрансцедентную опорную точку человеческих действий, где политик берётся за основные жизненные интересы, конечным объектом — сознательно или бессознательно — всегда является органическая целая жизнь, представленная расой».

Т. о. абсолютным революционным переворотом в расовой теории 19 в. явилось то, что она первой объявила, что мы не можем рассматривать ни культурные, ни социальные, ни политические, ни религиозные процессы в отрыве от органической основы этих процессов, т. е. от человеческой расы. Очень важна в этом плане работа одного из ведущих расовых теоретиков 20 столетия, философа и биолога Фрица Ленца «Раса как ценностный принцип»: «Раса — носитель всего: и личности, и народа, и государства. Из неё исходит всё существенное, и она — сама суть… Выродившийся народ — неизбежно несчастен, даже обладая всеми сокровищами мира. Не раса нам нужна ради счастья, а счастье — ради расы». Фридрих Штиве: «Два элемента определяют судьбу любого народа: его характер (т. е. его раса) и пространство». Адольф Пфаллер говорил ещё образней и короче: «Наследственность — это судьба».

На сегодняшний день есть одно определение, которое можно считать наиболее корректным и наиболее отвечающим научной основе. Оно принадлежит немецкому исследователю Отто Рехе, который первым сказал, что размер черепа не имеет никакого значения для определения расы, потому что налицо множество ошибок. Он является основоположником науки гематологии. Он заявил, что разницу в расах надо искать на уровне группы крови и на уровне генетики. Это определение можно принять за основу: «Раса является понятием естественнонаучной систематики. Раса — это группа живых существ, которая развилась в изоляции и благодаря естественному отбору из одного корня и без примеси чужеродных элементов. Эта группа, благодаря большинству физических и духовных наследственных признаков, образующих в своём соединении некоторое единство, а также благодаря форме своего проявления вовне существенно отличается от других групп этого рода и всегда воспроизводит лишь себе подобных. Раса тем самым обозначает гармонию, жизненный стиль и характер. Раса — это подгруппа вида».

Конец ознакомительного фрагмента.