Старшая Эдда. Песни о героях. Прозаическое переложение скандинавского эпоса

Эпосы, легенды и сказания, 2023

Исландский эпос «Старшая Эдда» не только сыграл колоссальную роль в становлении европейской культуры, но оказывает на нее вполне ощутимое влияние и в наши дни. Первая его часть в пересказе петербургского писателя Ильи Бояшова, лауреата премии «Национальный бестселлер», – «Песни о богах» – вышла в 2020 году и сразу же заинтересовала любителей вселенных Джона Толкина, Джорджа Мартина и MARVEL. Вниманию читателей предлагается вторая часть знаменитого эпоса – «Песни о героях», – в основе которой лежат древнегерманские сказания и исторические события IV–V веков. Здесь, наряду с волшебным повествованием, речь пойдет о великом переселении народов, о борьбе гуннов и готов, о знаменитом завоевателе Аттиле и о других исторических персонажах.

Песнь о Хельги, сыне Хьёгварда

I

Одного норвежского конунга звали Хьёгвард. Он имел нескольких жён. От прекрасноволосой Альвхильд был у него сын Хедин. Другая жена, Серейд, родила ему сына Хумлунга. Третья, Синриод, подарила конунгу ещё одного сына, Хюмлинга.

Но этого показалось Хьёгварду мало. Конунг задумал жениться на самой красивой женщине в Мидгарде и дал себе в этом обет. Он слышал, что у конунга Свафнира, правителя земли Сваваланд, есть дочь Сигрлинн, которая затмевает своей красотой даже солнце.

Дело оставалось за малым. Хьёгвард позвал Атли, сына своего ярла Идмунда, и приказал ему ехать к Свафниру и посватать Сигрлинн от имени конунга. Атли приехал к будущему тестю Хьёгварда и по обычаю провёл у него в гостях целую зиму, прежде чем рассказал хозяину о цели приезда. Свафнир задумался. Он долго не мог принять решения, пока его ярл, которого звали Франмар и который воспитывал Сигрлинн с малых лет, не посоветовал конунгу отказать свату. У самого Франмара росла дочь Алёв — будучи в гостях, Атли положил на неё глаз, да и девушка была не против будущего замужества, в случае если сын ярла предложил бы ей свою руку. Но в тот раз Атли возвращался к Хьёгварду ни с чем.

По пути домой, перебравшись через горы и перейдя вброд реку Семорн, решил Атли отдохнуть в дубовой роще. Там он услышал речь огромной птицы, которая уселась на ветку над ним. Крылья её были настолько большими, что, когда она их расправила, те заслонили сыну ярла солнечный день. Птица сказала человеческим голосом:

— Видел ли ты, Атли, Сигрлинн, дочь Свафнира? Хоть и говорят все на свете, что самые красивые женщины — это жёны конунга Хьёгварда, однако Сигрлинн, пожалуй, будет всех их краше.

— Мудрая птица, будешь ли беседовать со мною, сыном Идмунда, дальше? — спросил Атли.

Птица сказала:

— Буду, если конунг Хьёгвард позволит мне выбрать жертву у него в доме.

Атли сказал:

— Только прошу: не самого конунга забери ты в жертву, а также ни его сыновей и ни его прекрасных жён.

Птица сказала:

— Выберу алтари и златорогих коров из его стада.

Атли спросил:

— Что предложишь взамен?

Птица сказала:

— Поезжай-ка быстрее к Хьёгварду и передай ему наш уговор: пусть отдаст он мне алтари и коров, а я расскажу, как заполучить ему юную Сигрлинн.

Атли не надо было повторять дважды: на следующий день он уже был у крыльца конунга и слово в слово повторил то, что сказала птица. Хьёгвард не пожалел ни алтарей, ни коров, так хотелось ему жениться на Сигрлинн. Птица тогда посоветовала конунгу:

— Собирай людей и поспеши в Сваваланд: чем быстрее ты там окажешься, тем будет лучше. Конунг Хродмар решил тебя опередить. И пусть твой Атли не расстаётся с копьём — оно ему пригодится.

Хьёгвард не стал медлить, собрал своих людей и в несколько переходов, в которые никто из его воинов не отдыхал, достиг долины Сваваланда. С высокой горы Хьёгвард увидел дымы пожаров и пыль от скачущих коней: люди Хродмара, после того как и их правитель получил отказ, разоряли страну. Свафнир был убит Хродмаром. Теперь Хродмар искал сбежавшую Сигрлинн. Хьёгвард спустился в долину. Всюду был лишь пепел, но возле одной речки, где решил он остановиться на ночлег, стоял нетронутым дом. На дереве перед домом сидел орёл, спрятав голову под крыло. Видно было, что орёл сторожил дом и уснул. Вспомнив речь птицы-пророчицы, Атли метнул копьё и свалил орла с дерева. Сделал он это вовремя — орлом оказался не кто иной, как Франмар, обладавший волшебством превращения: так ярл охранял свою подопечную, которая пряталась в том доме. Вместе с нею находилась и Алёв.

Хьёгвард тотчас предложил Сигрлинн стать его женой. Оставшейся без крова девушке ничего не оставалось, как покориться судьбе. Что касается Алёв, она согласилась выйти замуж за Атли.

II

Вскоре Сигрлинн подарила Хьёгварду сына. Рос сын высоким, красивым и статным, но от природы был молчалив. Кроме того, он любил одиночество и часто уходил в горы. И ещё: у младшего отпрыска Хьёгварда не было имени. Однажды сидел безымянный сын конунга на вершине горы и увидел бешено скачущих по небу валькирий. Было их девять. Волосы их развевались, глаза горели. Одна из них выделялась особой статью. Она крикнула сыну Хьёгварда:

— Если по-прежнему останешься молчуном, то и в походах ты, Хельги, не успеешь прославиться и поздно завладеешь чужой казной, как бы ни велико было твоё мужество! Запомни: орёл кричит, как только вылетит из гнезда!

Сын конунга поднял на неё глаза, и любовь тотчас зародилась в его сердце. Он воскликнул:

— Что дашь в придачу, светлоокая, раз уже дала мне имя? Подумай крепко. Не будешь моей, зачем мне тогда носить его?

Валькирия отвечала:

— Лежат на Сигарсхольме мечи: один лучше другого. Но среди них есть особенный! Он золотом убран, он — гибель для копий. Рукоять его с кольцом, в клинке его спрятана отвага, в острие его притаился страх для врагов. На его лезвие лёг серебряный змей. Другой змей обвивает хвостом рукоять.

Сын Хьёгварда спросил:

— Как зовут тебя?

Валькирия сказала:

— Зовут меня Свава, я дочь конунга Эйлими. С этой поры, как дала тебе имя, буду всегда тебя защищать во время жестоких битв и стану твоей, когда отомстишь за деда.

Хельги тотчас отправился на Сигарсхольм и нашёл там мечи, о которых говорила воинственная дева. Среди них был особенный, удивительный меч: рукоять его была с кольцом, на лезвие лёг один серебряный змей, а другой обвил хвостом рукоять. Взяв меч в руку и почувствовав его тяжесть, Хельги вернулся в дом и укорил отца:

— Плохо повёл ты себя, Хьёгвард, хоть сам и воин, и предводитель войск. Дал сожрать огню жилища Сваваланда, не заступился за тестя, вреда не увидел от вражеских воинов. Что же — придётся мне всё исправлять. Не смеет Хродмар владеть богатством моих убитых сородичей. Видно, мало ценит он свою жизнь, раз думает, что вечно будет хозяином наследия мёртвых.

Хельги потребовал от отца воинов, чтобы отомстить за деда. Хьёгвард, увидев решимость сына, согласился и дал ему самых лучших своих людей, а с ними и верного Атли.

До земель Хродмара нужно было идти по морю. Хельги снарядил корабли и добрался до Хатафьорда. В самом начале залива, на другом конце которого стоял дом Хродмара, высилась гора. На той горе жил великан Хати, охраняющий вход: мимо него драккарам было никак не проскользнуть.

Уже в сумерках корабли Хельги подошли к горе. Свава, охраняющая жениха, напустила густого тумана, и Хати их не увидел. Когда великан завалился спать на подстилку из вековых деревьев и захрапел, Хельги вскарабкался на гору, стараясь ступать неслышно, подкрался к беспечно храпящему Хати и мечом снёс ему голову. Затем драккары Хельги встали в заливе на якоре. Атли вызвался охранять их первую половину ночи.

Стоя на носу передового корабля, он не смыкал глаз, и, как оказалось, не зря: дочь великана, которую звали Хримгерд, решила погубить пришельцев. Она подплыла к кораблю, на котором Атли нёс дозор, и спросила у сына ярла:

— Кто вы? Откуда взялись в Хатафьорде? Ваши щиты краснеют на бортах, и с виду вы смелы. Кто ваш конунг?

Атли отвечал великанше:

— Хельги наш конунг. Уплывай отсюда подальше, ведьма, — окованы наши драккары железом, ты не причинишь им вреда.

Тогда Хримгерд сказала:

— Видно, конунг тебе доверяет, раз повелел стоять дозорным на носу. Как звать тебя, храбрый воин?

Страж сказал, подбоченясь:

— Мое имя — Атли. Трепещи от ужаса, ибо я погубитель чудовищ. Часто в море топил я таких, как ты, великанш. Так что ступай отсюда, жадная к трупам ведьма, и пусть тебя побыстрее поглотит земля, а на месте твоей могилы вырастет дерево.

Великанша воскликнула:

— Хати, мой отец, был могучий великан, он похитил немало женщин, а теперь убит вами! За это злодейство вы поплатитесь жизнью. Отправлю я ваши драккары в прямо в сети Ран, пусть её дочери унесут вас в пучину!

Атли ответил:

— Напрасно торчишь, ведьма, перед кораблями героя в устье фьорда.

Хримгерд спросила:

— Что сделаешь мне? В море никто меня не одолеет. Одной рукой могу потопить корабли. Ты, Атли, как выхолощенный жеребец — когда кобыла поднимет хвост, ты способен лишь жалобно ржать. Не в заду ли уже бьётся твоё сердце?

Атли сказал:

— Испытай на себе, какой я жеребец. Как только сойду на берег, на куски тебя порву. Захочу, и разом опустишь свой хвост.

Хримгерд воскликнула:

— Так сойди же, покажи свою силу! Рёбра тебе разогну, коли мне попадёшься.

Усмехнулся Атли:

— Не дождёшься, проклятая. Дружина уснула, я охраняю вождя и не оставлю пост из-за ведьмы, мелькающей под килем.

Тогда великанша сказала:

— Пусть твой Хельги проснётся. Я за отца желаю выкуп. Пусть ночь переспит со мной ваш конунг — тогда будет сполна мне заплачена вира.

Атли ответил:

— Прочь ступай! Противна ты людям! И вот мой совет на прощание: на острове Толлей живёт один ётун — имя ему Лодин. Тот великан настолько несносен, что грызёт от злости камни, — вот он будет тебе достойным мужем.

Не согласилась Хримгерд:

— Милее мне Хельги! Но вижу я соперницу — ту, что дружине гавань искала, деву, одетую в золото. Она и ныне охраняет драккары, только из-за неё мне и не расправиться с войском конунга.

Атли спросил:

— Слушай, Хримгерд, я возмещу твоё горе, если поведаешь, одна ли над нами летает валькирия или их много?

Великанша отвечала:

— Раньше их было три раза по девять, кони их яростны, с грив тех коней спадала роса на долины, и на леса сыпался град, обещая обильный урожай. Но впереди мчалась светлая дева всех их пригожее — претит мне смотреть на неё!

Тут Атли посмотрел на восток и, торжествуя, воскликнул:

— Взгляни на встающее солнце, Хримгерд! Не таких ли, как ты, тёмных турсов оно обращает лучами в безмолвные камни? Теперь спасена дружина конунга от твоих козней! Хитроумный Атли своими речами задержал тебя до восхода — и сейчас ты бесславно погибнешь, обратившись в камень у входа во фьорд.

Так оно и случилось: обманутая великанша с первым лучом солнца обратилась в скалу.

Конунг Хельги был величайший воин. Он убил Хродмара. Затем с богатыми дарами направился к отцу Свавы, конунгу Эйлими, и взял его дочь-валькирию за себя. Хельги и Свава обменялись обетами и очень сильно любили друг друга. Свава с тех пор перестала быть валькирией и осталась дома с отцом, Хельги же без устали воевал и совершил ещё много славных подвигов.

III

Сводный брат Хельги Хедин, сын Альвхильд, жил в Норвегии вместе со своим постаревшим отцом. Он ничего не знал о брате. Однажды направлялся Хедин из леса под вечер праздника Йоль: злые силы особо опасны в то время. Когда совсем стемнело, по дороге Хедин повстречал великаншу: та ехала на волке, а уздечками в её руках были ядовитые змеи.

Уродливой ётунше приглянулся пригожий сын Хьёгварда, и она спросила его:

— Не поедешь ли со мною, юный отпрыск норвежского конунга?

Хедин отказался от такой чести, чем несказанно взбесил великаншу: волк её зарычал, змеи зашипели. Хедин повернул прочь коня, а ётунша бросила ему в спину:

— За это ты сполна заплатишь, когда на празднике будешь пить обетную чашу.

Вечером по обычаю привели жертвенного вепря. Люди старого конунга клали животному на голову руки и давали обеты, выпивая затем обетную чашу. Хегин также подошёл к вепрю. И тогда тёмные силы нашептали ему на ухо, какой обет нужно дать. Хедин знал: у конунга Эйлими растёт прекрасная дочь. Не подозревая, что она давно уже замужем за Хельги, он дал обет жениться на ней. Когда же Хедин узнал правду о Сваве и Хельги, он был настолько ошеломлён, что покинул отчий дом и ушёл по дикой тропе на юг.

Далеко в горах Хедин встретил на своём пути сводного брата. Хельги так приветствовал родича:

— Здравствуй, Хедин! Какие вести несёшь? Что слышно о норвежской земле? Вижу, один бредёшь мне навстречу — неужто выгнали тебя из дома?

Хегин не стал ничего утаивать:

— Меня постигло худшее горе. Встретил я в лесу могучую ётуншу, звала она меня за собой, но я отказал безобразной. Тогда прошипела, злобная, мне в спину проклятие, что сполна заплачу я за отказ жить с нею. Так оно и случилось. Давали обеты в праздник Йоль, и дал я обет жениться на той, что, как теперь я узнал, уже обручена с тобой.

Хельги сказал:

— Себя не вини — может быть, обет твой вскоре исполнится. Сын Хродмара Альв вызвал меня на поединок, хочет отомстить за отца. На третью ночь будем биться с ним на Сигарсвеллире. Чую, вряд ли я возвращусь оттуда. Так что обет твой весьма для тебя к благу.

Хельги сказал так потому, что предчувствовал свою смерть. Понял муж Свавы то, что не дано было понять простодушному Хедину: под личиной безобразной ётунши скрывался дух-двойник самого Хельги, который, зная о скорой кончине конунга, искал себе новое тело.

И добавил тогда Хельги, открывая брату правду:

— Ехала в сумерки верхом на волке та, что захотела стать твоей спутницей, Хедин. Знала она, какая судьба ожидает сына Сигрлинн на Сигарсвеллире. Но о том я не печалюсь, ибо верю, что предстоит мне после смерти вновь возродиться уже в другом обличье.

После встречи с братом Хельги со своим верным слугой Сигаром отправился на Сигарсвеллир, на песчаный мыс, где его соперник, пылающий жаждой мести, по обычаю уже оградил место поединка ореховыми ветвями. Между конунгом и Альвом началась великая битва, и в ней получил Хельги смертельную рану. Лёжа на песке возле Волчьего Камня, наказал он слуге: пусть тот скорее отправляется за дочерью Эйлими и её поторопит, если она пожелает застать своего мужа живым.

Сигар, не мешкая, прибыл к дому Эйлими и обратился к Сваве:

— Прежде чем отправиться в Вальхаллу, конунг желает видеть тебя.

Свава воскликнула:

— Ты мне принёс жестокую весть! Что же с Хельги, сыном старого Хьёрварда? В волнах ли он погиб? Зарублен мечом? Я отомщу за гибель героя.

Сигар сказал:

— Конунг, который был лучшим под солнцем, пал в бою у Волчьего Камня. Альв может гордиться победой, только напрасно он её одержал.

Свава тотчас поспешила к злосчастному месту и застала своего мужа умирающим. Хельги встретил её такими словами:

— Здравствуй, Свава! Об одном прошу тебя — умерь свою скорбь и выслушай меня внимательно. Это наша последняя встреча — меч Альва рассёк мне грудь возле сердца. Исходит кровью рана. Свава, жена, прошу, не сетуй! Исполни мою последнюю просьбу — постели ложе моему брату Хетину. Полюби его, как супруга.

Свава сказала:

— В день, когда ты выбирал мне кольцо, поклялась я в родимом доме, что, если погибнешь ты от меча или утонешь в море, никогда не обниму я по собственной воле другого.

Свава была безутешна и металась в горе. Видя её отчаяние, Хельги сказал:

— Слышал я, мой дух-двойник решил перебраться в Хетина. Мой брат — это я теперь, люби его как меня.

Тогда Свава послушалась и вышла замуж за сводного брата Хельги. Так обет был исполнен.

Вскоре, собираясь в путь, Хедин сказал жене:

— Поцелуй меня, Свава. Не суждено мне вернуться ни к тебе, ни в отчий дом, пока не отомщу я за сына Хьёгварда, лучшего конунга под солнцем.

Говорят, Хедин убил Альва.

Говорят, что Хельги и Свава вновь родились.