Попробуй страсть на вкус

Энни Уэст, 2015

Для шейха Тарика достаточно одного несчастного брака, но детям нужна мать, и он намерен найти себе жену. Поскольку управление страной для него на первом плане, на личную жизнь времени совсем не остается. Единственная достойная кандидатка на роль его супруги – принцесса Самира. После неудачных отношений она надеется найти успокоение в спокойном браке. Но неожиданно Самира проникается невероятной страстью к шейху, что вовсе не входило в ее планы…

Глава 4

— Наконец-то! После пяти дней церемоний мы наконец-то добрались до свадьбы. Эти дворцовые церемонии — настоящее испытание.

Самира взглянула на свою невестку Жаклин, которая, откинувшись на мягкую спинку дивана, принялась с аппетитом уплетать блестящие крупные вишни.

— Как ты можешь что-то есть? — Желудок Самиры нервно сжался.

Ей потребовалась вся ее воля, чтобы вспомнить годы тренировок и сидеть спокойно, чтобы не нарушить тщательно нанесенный на ее руки и ноги орнамент из хны. Две придворные дамы хлопотали возле нее, создавая традиционный свадебный наряд.

Наряд невесты.

Впервые за все время свадьба для Самиры стала реальностью.

— Ты считаешь, что мне нельзя есть в связи с предстоящим банкетом? — Жаклин печально качнула своей рыжей головой. — У меня никогда не было особого аппетита. — Другой рукой она погладила свой едва заметно округлившийся живот под аквамариновой блузкой. — Но такой голодной я никогда не была.

— Только тогда, когда ты была беременна.

— Ты права. Тогда я ела все подряд. — Жаклин рассмеялась, и Самира улыбнулась ей.

— Беременность тебе идет. Ты просто сияешь. — Самира улыбнулась. Она уже смирилась со своим бесплодием и не могла не радоваться счастью других. Ее охватило знакомое тепло при мысли о семье ее брата. Жаклин стала ей сестрой, любящей и заботливой, которой у Самиры никогда не было.

Однако ей это было не дано. Самира прекрасно понимала это.

Вдруг вокруг нее возникла суета, и все четыре придворные дамы поднялись. Руки Самиры, запястья, ступни и лодыжки стали произведением искусства. Они были украшены древним орнаментом, олицетворяющим царский статус, а также богатство, счастье и плодовитость.

Самира тепло поблагодарила женщин. Когда они ушли, Жаклин отодвинула тарелку с вишнями и выпрямилась на диване.

— А теперь скажи мне, что у тебя не в порядке?

— Ничего. Тарик сделал все, чтобы свадьба прошла успешно. А что касается сегодняшней церемонии…

— Это лишь спектакль, и вся страна наслаждается им. Вот смотрю на тебя — и не вижу невесты.

— Не видишь? — Самира взглянула на свадебный орнамент, украшавший ее кожу, а затем — на стол, где лежали драгоценности: золото, рубины и огромные старинные жемчужины, переливавшиеся на свету. На другом конце комнаты висело ее свадебное платье, вышитое золотом.

Жаклин проследила за ее взглядом.

— Убранство готово, но чего-то не хватает. — В глазах ее вспыхнуло беспокойство. — Ты не выглядишь влюбленной женщиной.

— Не все невесты влюблены в своих женихов, Жаклин. Браки по расчету достаточно распространены, особенно в королевских семьях.

— Я знаю, знаю. Асим сказал то же самое.

Самира напряглась. Жаклин обсуждала это с Асимом? Ей не понравилось, что она стала предметом их разговора, хотя она и знала, что они переживают за нее.

— Я хочу, чтобы ты была счастлива, чтобы ты любила и была любимой.

— Спасибо. — Она дотронулась до руки Жаклин. — Но я счастлива.

И все же ее невестка нахмурилась.

— Не все хотят любви. Асим, должно быть, говорил тебе о наших родителях.

Жаклин кивнула:

— Они были несчастны.

— Они были несчастны, и они превратили нашу жизнь в ад. Либо они упивались своей любовью, не замечая никого вокруг, либо дрались друг с другом, как дикие кошки, пытаясь доказать свое главенство и даже вовлекая в битву нас, своих детей. — Опустив глаза, Самира увидела, что пальцы ее теребят тонкую ткань платья.

— Твои родители были непредсказуемыми и эгоистичными. — Голос Жаклин ворвался в ее воспоминания. — Любовь не должна быть такой.

— Я знаю, поэтому я очень рада за тебя и Асима. — Самира замолчала на секунду. — Но я не хочу любви. Однажды я влюбилась, и это была самая большая ошибка в моей жизни.

— Джексон Брент — ничтожество, — стиснув зубы, сказала Жаклин. — И не вини себя в этом.

Самира уселась в кресло, и на сердце ее потеплело от поддержки невестки.

— Я все равно виню себя. Ведь я не девочка. Я приняла решение отказаться от всего, над чем я работала, о чем мечтала, ради этого человека. Я хотела быть с ним, я верила ему, и я жестоко ошибалась. — Рука ее непроизвольно прижалась к животу, будто сдерживая фантомную боль четырехлетней давности.

— Всего одна ошибка…

— А что, если я снова совершу такую же ошибку? Я больше этого не переживу, Жаклин. — Склонив голову, она почувствовала стыд, который не покидал ее все эти годы. Самира глубоко вздохнула, взяв себя в руки. — Я слишком похожа на свою мать. Я позволила страсти ослепить себя.

— А Тарик знает?

— Конечно. — Самира улыбнулась, вновь почувствовав уверенность в себе. — Не надо так беспокоиться обо мне. Эта свадьба — все, о чем я мечтала.

— Самира. — Услышав свое имя из уст Тарика, она моргнула. Оно звучало… совсем по-другому. Шум банкета затих, когда она взглянула в его глаза.

Или, может, она сама изменилась? Она не отходила от него во время свадебной церемонии, все время находилась рядом с ним и каждой клеточкой ощущала его тело.

Банкетный зал наполнили аплодисменты, когда он встал, подняв ее за собой. Их пальцы сплелись.

— Моя королева, — тихо прошептал Тарик, но все же она услышала эти слова сквозь шум голосов. Или это было биение ее сердца?

— Ваше высочество. — Она потупила взгляд, признавая его своим новым господином.

Пальцы его сжались крепче, и Самира взглянула на него.

— Твой муж.

Внезапно Самира испугалась. Она инстинктивно хотела отпрянуть, но все-таки сдержала себя. Тарик все-таки почувствовал, как дрогнула ее рука.

Ей стало трудно дышать. Грудь вздымалась под старинными золотыми украшениями, которые вдруг стали невероятно тяжелыми.

Тарик улыбнулся. Заметив это, она удивилась. Что же рассмешило его? Он наконец выпрямился во весь рост.

Самире показалось, что хрустальные бокалы, стоявшие на столах, сейчас разобьются под оглушительным громом аплодисментов.

Перед ними возник герольд. В руках он держал кубок, украшенный изумрудами и аметистами. Тарик взял его своей большой рукой.

— Долгой и счастливой жизни новоиспеченной паре! — провозгласил герольд.

Подняв кубок, Тарик отпил из него, затем протянул Самире, повернув его так, чтобы губы ее коснулись того места, откуда он пил. Жар охватил ее, когда поверх края бокала он наблюдал за тем, как она пьет.

— Пусть будет благословенна ваша жизнь! Мир вашему дому!

Тарик снова взял кубок. Самира завороженно смотрела на то, как двигались мышцы на его мощной шее.

Он передал ей кубок, вновь повернув его так, чтобы она пила с того же края, что и он. Наверное, ей кажется, что она чувствует вкус его губ, оставшийся на старинном золоте.

Затем шейх сжал руку Самиры, и она успокоилась.

— И пусть Господь благословит вас прекрасными здоровыми детьми.

Самира готовилась к этому, но все же ее пронзила боль при этих словах. Изобразив улыбку, она взглянула на Тарика, который сделал большой глоток из золотистой чаши.

Он поднес чашу к ее губам, и Самире пришлось выпить больше, чем она собиралась.

Гости зааплодировали, раздались приветственные возгласы. Но Самира видела только глаза Тарика. Они потемнели.

Конец ознакомительного фрагмента.