Подчини меня нежно

Энканта, 2021

Лиза – обычная девушка, машину которой однажды задевает симпатичный мужчина, в автомобиле которого обнаруживается огромная плеть. Незнакомец предлагает оплатить ущерб и разъехаться, но она под влиянием порыва обращается с просьбой показать ей мир БДСМ. У Макса есть все, но ни одна женщина не привлекает надолго. Новички- особенно, но внезапно он обнаруживает в интересе Лизы к БДСМ затаенную подоплеку. Желание помочь девушке преодолеть ее скрытую боль неожиданно высвобождает и его способность любить.

Глава 3

Глянув на циферблат своего мобильного телефона, когда я уже начала одеваться, Макс вдруг заторопился:

— Нам надо быстрее вниз, там аукцион начинается.

— Аукцион?

— Да, сейчас увидишь. Давай-давай, — поторопил он, застегивая брюки и ныряя одним движением в свежую футболку.

Он запер за нами комнату, и почти бегом мы бросились к лестнице — а спуститься до конца смогли не сразу, поскольку народ толпился прямо под ней. Нижний зал за то время, что нас не было, здорово поменялся. Вместо двух станков, самых ближних к лестнице, откуда ни возьмись вырос небольшой помост, на котором уже стояла абсолютно голая, если не считать набедренной повязки, молодая девушка с большой грудью.

— Порка, минет или куни, игра с воском. Две тысячи — два! — надрывался рядом веселого вида рыжий паренек в форме, которую носили местные служащие.

Девушка улыбалась, мужчины в зале переглядывались и поднимали руки, называя новые цены. Не успела я и глазом моргнуть, как девушку продали с молотка за десять тысяч.

— Что это значит? — тихо спросила я у Макса.

— Это развлечение, — ответил он, стоя за моей спиной и шевеля мне волосы своим дыханием. — Деньги частично будут зачтены в оплату членского билета в клубе для покупателя и девушки. Тридцать процентов уходит клубу. Тот, кто продаст себя дороже других, получит годовой членский билет. То же самое — тому, кто больше всех потратит денег.

— Ты хочешь поучаствовать? — спросила я, и на лице Макса появилась какая-то странная улыбка.

— Не знаю, малыш. Пока — просто понаблюдать, — ответил он через небольшую паузу.

Тем временем на сцену вышла новая девушка, и все началось с начала. Глядя на полуобнаженных девиц на сцене, которые выходили одна за другой, я пыталась понять, что бы чувствовала на их месте, но никак не могла представить это. Наверное, умирала бы со страху.

— Какие эмоции у тебя возникают при мысли купить кого-нибудь? — тихо спросил Макс, обнимая меня за талию сзади и погладив ладонью по животу.

Я смущенно помотала головой, не зная, что ответить.

— Дорогие дамы, редкий лот, — кричал ведущий в зал, — Новенький нижний для домины. На воспитание и обучение.

Руки Макса поползли вверх, и он стал тереть мои соски под платьем, а затем снова наклонился к уху:

— А думала об этом?

— Нет, — выдохнула я, приваливаясь к нему спиной, поскольку ноги внезапно ослабели.

— Хотела бы сама кого-нибудь выпороть? Признайся, — прошептал он, проводя пальцами по моему животу.

— Нет, мастер, — сказала я, погруженная в свои ощущения, уверенная, что вопрос шуточный и чисто гипотетический.

Парень на сцене казался очень молоденькими и напуганным — максимум, лет двадцать пять. Меня никогда такие не возбуждали.

Но тут Макс внезапно поднял руку:

— Семь тысяч! — громко сказал он, и ведущий кивнул:

— Семь тысяч — раз!

— Ты что, — прошипела я, испытывая такое смущение, что от страха забылась, дернув верхнего за руку. Ледяной взгляд сверху вниз мгновенно дал мне знать, что это я сделала зря.

— П…прости… те, — пискнула я, опомнившись, но Макс качнул головой:

— Будешь наказана.

— Семь тысяч — два! — прокричал рыжий паренек со сцены.

— Десять тысяч! — выкрикнул хриплый женский голос с другой стороны зала.

— Чтоб тебя, — с какой-то веселой улыбкой выругался Макс и снова поднял руку, — Пятнадцать!

— Двадцать, — сразу отозвался тот же голос с нахальной задиристой интонацией, и многие засмеялись, оборачиваясь на нас.

— Поймаю и выпорю, Марина, — беззлобно крикнул он в ту сторону, — Двадцать одна!

Сыграла ли свою роль его угроза или же та девушка решила сама отказаться от торга, но в итоге на лот никто больше не претендовал.

— Двадцать одна тысяча — три! — жизнерадостно прокричал ведущий, едва не подпрыгивая на месте, — Лот уходит его величеству, нашему прекрасному, неповторимому, великолепному мастеру Максу!

Когда зал взорвался аплодисментами, и все стали оборачиваться на нас, я заподозрила, что что-то не так. По какой-то причине Макса, похоже, все знали и, судя по лицам, любили. Но спросить его напрямую, в чем тут дело, я не решилась, тем более, что как только аукцион закончился, он стал прожигать меня таким взглядом, что я мигом опустила глаза и прошептала:

— Пожалуйста, простите меня, мастер. Я просто смутилась и…

— Идем, — холодно ответил он и взял меня за шею, как в комнате.

Но здесь это ощущалось гораздо унизительнее, когда он вел меня как рабыню через весь зал, а люди смотрели на нас, посмеиваясь. Некоторые, словно что-то почуяв, сразу увязывались следом, и в результате к бару мы подошли, сопровождаемые небольшой веселой толпой из нескольких человек.

Молодой парень, которого я только что видела на сцене, тоже подошел к нам и, едва дыша, остановился на расстоянии вытянутой руки, опустив глаза в пол.

Теперь, когда он стоял ближе, я бы сказала: лет двадцать. На носу — рыжие веснушки, ресницы как одуванчиковый пух. Очень нежные, почти женственные губы, но хорошо подкачанное тело, подчеркнутое такой узкой футболкой, как будто она была на размер меньше. Его джинсы тоже были на грани правильного размера — они едва не лопались в районе талии и ширинки.

— Как тебя зовут? — спросил Макс.

— Иг…Игорь, — еле слышно выговорил парень. Он явно нервничал.

— Сколько тебе лет? — вырвалось у меня.

— Двадцать три, госпожа.

— Она не госпожа, а моя нижняя, — поправил Макс спокойным, почти ничего не выражающим тоном. — К тому же, провинившаяся. Но ты будешь подчиняться ей, ясно?

— Да, мастер.

— Хорошо. Сейчас будет маленький урок для вас обоих. Посмотрим, кто лучше слушается.

Мое сердце уже колотилось как сумасшедшее. Что он задумал? Я пришла в клуб за опытом подчинения, а вовсе не доминирования. Он и сам сказал, что я никакая не госпожа.

В тот момент, когда количество вопросов в моей голове уже грозило перегрузить мозг, Макс внезапно наклонился, и его горячие губы коснулись уха:

— Это твое испытание, нижняя. Ты должна научиться подчиняться, поэтому будешь делать то, что я скажу, поняла?

Его запах дразнил ноздри. Больше всего хотелось подняться с ним наверх и остаться наедине, без всех, но вместо этого мы стояли в самом центре зала, снова возле бара, и вокруг нас собиралось все больше зрителей, которые уже не скрывали интереса и не пытались делать вид, что пришли только за коктейлями.

Макс на публике явно чувствовал себя как рыба в воде. После нашей страстной сессии наверху он переоделся, и теперь стоял перед всеми в свежей красной футболке и черных брюках. Выглядел он при этом как суперзвезда.

Я же чувствовала себя очень зажатой, хотя уже немного привыкла к своему платью. Мои волосы были растрепаны, косметику я смыла, поскольку она ужасно размазалась после секса, ноги босые. Я выглядела… оттраханной, вдруг пронеслось в голове. Каждый, кто здесь присутствовал, мог без труда догадаться по моему лицу, что происходило наверху в течение последнего часа.

Мои щеки загорелись — эти мысли почти парализовали, но тут Макс взял меня за локоть и прошептал на ухо новый приказ:

— Вели ему снять футболку и развернуться лицом к стойке.

Переведя взгляд на трепещущего нижнего, я поняла, что это не так-то просто, как казалось — ни с того ни с сего начать отдавать приказы незнакомому человеку, пусть даже такому нежному и послушному на вид. И замерла, не зная, на что решиться.

— Жи-во, — послышалось над ухом, когда пауза затянулась.

Выбора не оставалось. По его тону не было похоже, что этот человек умеет сдаваться. С трудом вдохнув, я прикрыла глаза и выпалила:

— Сними футболку, нижний.

Мой голос прозвучал неуверенно, хрипло и даже испуганно. По толпе, собравшейся вокруг нас, прокатились тихие смешки. Кто-то приглушил музыку в зале, и теперь я отлично слышала все, что происходило в радиусе нескольких метров — это нервировало.

Но парень подчинился — что, вне всякого сомнения, было следствием приказа Макса, а не моего беспомощного пищания.

— Развернись лицом к стойке, — сказала я, стараясь отрешиться от наблюдающих людей.

Нижний снова подчинился, и теперь все могли полюбоваться его красивой широкой спиной с такими рельефными мышцами, что я даже задумалась: может, он профессиональный спортсмен?

Мой взгляд упал на его руку, которой он схватился за стойку — скорее всего, просто от волнения. И я заметила, как подрагивают пальцы. Надо же, мелькнуло в голове, как нижние легко себя выдают. Он явно был возбужден и с трепетом ждал продолжения. Но я сама до сих пор не имела понятия, что делать дальше.

Робко посмотрев на Макса, я удостоилась успокаивающего поглаживания по спине.

— Дим, подкинь нам стек и пятихвостку, — сказал Макс бармену, и тот кивнул, а нижний Игорь еле заметно вздрогнул. Теперь я просто не могла оторвать взгляд от его тела — не потому, что он интересовал меня в сексуальном плане, просто волновалась за него. Неужели Макс сможет ударить другого мужчину, мелькнуло в голове.

Но тут он взял стек и протянул мне:

— Держи.

— Я?

От изумления я поперхнулась и перестала дышать, сразу качая головой. Позади снова раздались сдавленные смешки и перешептывания.

— Нам нужно больше тишины, — холодно заявил Макс, лишь едва повернув голову в сторону зрителей и почти не повышая голоса. Но тут же все стихло.

Судорожно сжав кожаную рукоятку, я во все глаза смотрела на него:

— Мастер… пожалуйста, я не смогу.

— Сможешь. Двадцать ударов. И постарайся не разочаровывать нас слишком слабыми шлепками.

— Я…

Темные глаза почти почернели и прожгли меня таким взглядом, что я мгновенно передумала продолжать. Пожалуй, если не подчиниться ему при всех — он заставит пожалеть об этом, промелькнуло в голове.

Опустив глаза, я кивнула и повернулась к парню, напряженно ожидавшему окончания нашего спора.

— Приступай.

Следующие несколько минут прошли как в тумане. Я попыталась начать с легких шлепков по плечам парня, но Макс контролировал каждый удар — и каждый раз требовал только одного: «сильнее».

Мой пятый удар заставил парня вздрогнуть — и я вздрогнула сама, едва не выронив стек. Это было ужасно страшно, причинять другому человеку боль и видеть живую реакцию. На секунду мне показалось, что он сейчас развернется, выхватит у меня стек и ударит в ответ, но ничего не произошло. Нижний даже на мгновение не повернулся и не издал ни звука, просто чуть-чуть дернул головой.

— Хватит его ласкать, — велел Макс, достаточно громко, чтобы услышала публика вокруг нас. — Сильнее, иначе придется выпороть вместо него тебя.

— Прямо здесь, голую, — шепотом добавил он мне на ухо, и я снова вздрогнула.

Люди вокруг нас стояли плотным кольцом. Мне стало жарко и душно. Раздеваться перед всеми и принимать новую порку здесь не хотелось. Единственное, чего мне хотелось, чтобы это побыстрее закончилось — и я ускорила удары, одновременно усиливая их.

«Прости», — одними губами прошептала я, зная, что парень меня не услышит, но все равно чувствуя огромную потребность сказать ему это.

Через минуту все было закончено — спина нижнего покрылась несколькими красными следами от моих усилий, но он по-прежнему не издал ни звука. По приказу Макса я велела ему повернуться, и взглядам публики предстали розовые щеки и очень довольные глаза. Мой рот непроизвольно открылся… ему понравилось?

Парень смотрел на меня призывным взглядом, и я вдруг поняла, что он меня хочет. Мои губы стали сухими — но не потому, что возникло ответное желание. А потому, что на мою шею легла ладонь Макса, и он слегка сжал. Угроза была такой прозрачной, что я мгновенно опустила глаза и перевела взгляд на доминанта:

— Мастер?

— Держи, — сказал он и вручил мне пятихвостку.

На этот раз он даже не стал продолжать цирк с передачей через меня приказов — просто посмотрел на парня, и тот быстро повернулся обратно к стойке.

— Теперь я хочу увидеть настоящую порку. Заставь его издать звук, — тихо велел Макс.

Посмотрев на пятихвостку, я поняла, что здесь пролегает какая-то серьезная грань. Стек по сравнению с этим инструментом казался детской игрушкой. Это была плеть, и, судя по виду, очень безжалостная. С ней нужно уметь обращаться. Этот девайс явно умеет жалить и травмировать кожу. А если я ударю куда-нибудь не туда…

— Нет, — решительно покачала головой я. И мое «нет» прозвучало даже громче, чем я хотела бы. Но сомнений не было.

— Тогда ты будешь наказана наверху, — отрезал Макс, уже не пытаясь понижать голос.

Наступила полная тишина. Вокруг все наполнилось возбужденным дыханием десятков зрителей. Все ждали моего решения. Нижний, который стоял рядом, кажется, вообще перестал дышать. По его спине было видно, что он боится едва ли не больше, чем я. Но мне теперь стало ясно, чего на самом деле от меня хотят — и я смогла выдохнуть с облегчением.

— Ладно, — чуть дрогнувшим голосом сказала я, возвращая ему плеть. — Как вы пожелаете, мастер.

Наши глаза на мгновение встретились, и только благодаря его предупреждающему взгляду я догадалась удержать улыбку. Действительно, не стоило вот так разоблачать себя перед публикой. Суть спектакля была ясна — нижней положено бояться и смотреть в пол, а не показывать всем свой жизнерадостный настрой.

— Ирина? — позвал Макс, и сквозь толпу к нам протиснулась ярко одетая женщина.

Вот это, вне всяких сомнений, была настоящая домина: в кожаных сапогах, бордовом платье с блестками, с ярким макияжем, который включал черные стрелки вокруг глаз и очень темную красную помаду. Все тело подчеркнуто, от полной груди до крутых бедер, но наряд не предлагал тело всем окружающим так откровенно, как одежда нижних в клубе. Пожалуй, в таком можно было пойти и на обычную коктейльную вечеринку, подумала я.

— Наслаждайся, — бросил ей Макс, когда домина приблизилась. Он передал ей плеть и сразу молча увел меня сквозь толпу, даже не прося никого дать дорогу: люди мгновенно расступились перед ним, как будто он был их повелителем.