Конец легенды

Эмиль Коста, 2022

Андре Эрмите с верным слугой прибывают в Кадис. В первый же день они встречают старого знакомого – бывшего инквизитора кавайонского. Тот убежден, что в одном из богатейших домов города вот-вот произойдет убийство. Отношения внутри семьи Рико пронизаны завистью, алчностью и взаимными подозрениями. Супруга хозяина молода и прекрасна, но наследника у него до сих пор нет, а прежние жены погибли, не оставив потомства. В делах купцу неизменно сопутствует удача, он серьезно увлечен алхимией и, несмотря на семейные неурядицы, выглядит вполне довольным жизнью. Неудивительно, что в Кадисе и окрестностях о нем слагают целые легенды и называют не иначе как Черным Рико. Кажется, предотвратить беду невозможно – и все-таки брат Бартоломью просит Андре о помощи.

Глава 3

Сеньор Рико оказался прав: превосходная еда заставила всех на время забыть обиды. За столом никто не пикировался, а редкие реплики касались только мастерства повара.

После ужина слуги убрали остатки мясных и рыбных блюд. Вскоре принесли фрукты, цукаты и сладкое вино; брат Бартоломью отказался от десерта, сославшись на пост.

— Мне тоже стоит воздержаться от сладкого, — вздохнул сеньор Рико, похлопав себя по животу. — Как насчет того, чтобы пройти в мою лабораторию?

— Прекрасная идея!

— Мануэль, вы присоединитесь к нам?

Доктор Солано смущенно взглянул на свою тарелку, где уже высилась аппетитная горка цукатов с пирожным:

— Боюсь, это меня задержит ненадолго…

— Обладай я вашей счастливой конституцией, тоже бы с удовольствием задержался. Что ж, присоединитесь к нам, когда сможете.

Сеньор Рико пожелал семье доброго вечера, поцеловал в лоб супругу и вместе с гостями вышел из столовой. Одна из дверей в просторном холле вела в смотровую башню. Внутри оказался прекрасно оборудованный кабинет алхимика. Вдоль стен до самого потолка высились библиотечные стеллажи и шкафчики, наполненные тысячами склянок с загадочным содержимым. Посередине помещения стоял огромный рабочий стол, под ним — несколько высоких табуретов. Вдоль стены слева расположилась лестница, очевидно, сконструированная таким образом, чтобы занимать меньше места.

Андре с любопытством посмотрел наверх.

— Там еще четыре этажа, — заметив его взгляд, пояснил сеньор Рико. — На трех что-то вроде библиотеки, а последний занимает камера-обскура. Я велел ее обустроить в надежде заманить сюда лучшие ученые умы, но… кто поедет на край света ради астрономических наблюдений?

— Только самые лучшие умы, — возразил брат Бартоломью. — Уверен, по мере развития колоний они чаще станут появляться в Кадисе, который давно уже пора перестать называть краем света.

— Будем надеяться, что я доживу до этих дней. Пожалуйста, садитесь!

Хозяин с грохотом выдернул из-под стола и оседлал один из табуретов. Гости последовали его примеру. Андре с опаской устроился на неустойчивом высоком сиденье: рост в очередной раз доставлял ему неудобства.

— Я привел к вам сеньора Эрмите не просто так… — сразу перешел к делу брат Бартоломью, — он хочет попасть в Новый Свет и надеется на вашу помощь.

— Все, чем могу… вы уже получили разрешение в Севилье? — уточнил сеньор Рико.

Андре сокрушенно покачал головой:

— К сожалению, нет. Впрочем, запрета тоже не получил.

— Он имел несчастье показать в Совете по делам Индий рекомендацию, выданную от моего имени, — пояснил монах. — Как вы понимаете, эта бумага не вызвала воодушевления…

— Какая незадача! Впрочем, вы ведь гражданское лицо? — хозяин взглянул на Андре, тот кивнул. — В таком случае едва ли с этим возникнут проблемы. Завтра я поговорю с капитаном и мы подумаем, что можно сделать. Скорее всего, оформим вас как матроса или врача.

— Только не как врача! То есть я готов помогать всеми силами на протяжении пути, но… не официально.

— Сеньор Эрмите не закончил университета, — пояснил брат Бартоломью, улыбнувшись. — Так что его практика была неофициальной и не совсем законной. Но медицинские познания весьма обширны, это я могу подтвердить как непосредственный свидетель их применения.

— Это самое главное! Не стесняйтесь, мой друг. Я сам переступал порог университета только в качестве гостя.

— А еще со мной слуга, — вспомнил Андре, — правда, француз и говорит с акцентом, зато моряк из него выйдет что надо.

— Все обсудим завтра, — кивнул сеньор Рико. — А теперь позвольте показать вам мою гордость, растворенный в крепленом вине цианид. Клянусь, вы не почувствуете ни малейшего вкуса и запаха! Разумеется, придется соблюдать осторожность, но мы ведь тут все разумные люди. Сеньор Эрмите, подайте-ка вон ту бутылочку из шкафа рядом с вами. Нет-нет, это чистая Мадера… впрочем, ее тоже захватите…

Вместе с присоединившимся после ужина доктором Солано они засиделись в гостях и вернулись домой далеко за полночь. Беседовали в основном о ядах и их воздействии на человека. Хозяин долго уговаривал Андре попробовать отравленное вино, а на прощание вручил гостям еще одну бутылку с чистой мадерой.

На столике в гостиной горела свеча, оставленная Альфонсо. Теперь мужчины удобно устроились в креслах со стаканами с руках и готовы были обсудить нынешний вечер.

— Ну и ну! — сказал Андре.

— Я же говорил, преинтересное семейство, — отозвался брат Бартоломью.

— Теперь я понимаю ваши подозрения. Честное слово, не расскажите вы мне о них, я сам бы непременно решил, что в этом доме кого-то рано или поздно убьют.

— Это из области догадок, интуиции… Мои подозрения основаны на другом.

— Надеюсь, вы поделитесь со мной, когда придет время. Пока я чувствую себя каким-то дураком…

Монах с любопытством взглянул на собеседника:

— Пожалуй, за вечер вы и вправду пару раз оказались в неловком положении.

— Пару раз? А с математикой у вас явно похуже, нежели с логикой, — теплая компания и вино развязали Андре язык. — Хотел вас спросить насчет того, что вы рассказывали о моей скромной персоне… Полагаете, сеньор Рико возьмет такого проходимца на один из своих кораблей?

— Я не старался выставить вас каким-то проходимцем, — монах аккуратно пригубил мадеру и отер каплю с края стакана. — Не переживайте, в конце концов, все стало бы известно, а здесь мы сами выбрали обстоятельства, при которых это произошло.

— Вы выбрали, — с нажимом сказал Андре.

— Так было нужно.

Лицо брата Бартоломью выражало полную безмятежность. Что на самом деле творилось в его душе, нашлось ли там место хотя бы капле раскаяния — Андре не имел представления. Да и не стоило об этом думать. Они целый вечер изображали приятелей перед другими, и остатки дружелюбия еще витали в воздухе.

Он решил, что лучше всего сменить тему.

— Забавно вышло: в первую минуту я принял жену сеньора Рико за его племянницу.

— Разница между ними не так велика, — согласился монах. — Лет семь, не больше. К тому же сеньора Бланка весьма красива. Я тоже был немало удивлен, когда сеньор Теодор представил меня жене. Но после двух неудачных браков он не мог рисковать: сами понимаете, чем старше супруга, тем меньше шансов на рождение наследника.

— У Алиенор Аквитанской вышло совсем иначе.

— Это лишь исключение, подтверждающее правило. Думаю, если бы не этот насущный вопрос, сеньор Теодор предпочел бы вовсе не жениться.

Брат Бартоломью нахмурился, очевидно, поняв, что занимается обычными сплетнями.

— Мне тоже так показалось, — поспешно ответил Андре. — Он так увлечен алхимией, торговые дела отнимают немало времени, да еще эти конфликты в доме…

— Суть этих конфликтов — именно в наследственном кризисе, если это выражение можно применить к незнатному семейству. Сеньор Теодор безусловно умный и приятный человек, но этот брак был вынужденным и никого не сделал особенно счастливым, — монах повертел в пальцах полупустой стакан. — Хотя это скорее норма, чем исключение.

— Неужели служитель церкви считает брак сомнительной затеей?

— В том виде, в каком он существует — безусловно, — пожал плечами брат Бартоломью. — А монашество стало скорее следствием, чем причиной этих суждений. Мой младший брат принял постриг раньше меня. Я вовсе не был обязан…

— Но предпочли семье… и любви целибат? — изумился Андре.

— Много лет назад это казалось разумным шагом. Впрочем, я ни разу не пожалел о выбранном пути. Монашеская жизнь не так скучна, как можно подумать.

— О, я даже не сомневаюсь. Среди монахов так много ученых…

— Потому что у нас есть время и силы заниматься наукой. Никто и ничто не отвлекает от размышлений и служения богу и истине. Впрочем, — добавил брат Бартоломью, — ленивых болванов, которые только и норовят пристроить зад в тепле, тоже хватает…

Андре, не удержавшись, фыркнул, и доминиканец сконфузился.

— Должно быть, я подцепил это выражение у Альфонсо. Грубо, но весьма выразительно.

— Бесспорно! По-моему, таких людей хватает в любом сословии. Взять хотя бы эту семью…

— Да-да, все они на содержании сеньора Теодора. И, заметьте, его кузен Ксавьер тяготится своим положением куда сильнее, нежели брат сеньоры Бланки.

— Думаете, дело в дворянском титуле?

— Скорее в гордыне, которая застит Сальвадору Суаресу разум… Да и не только ему, многих знатных людей поразил этот грех.

— А род Суаресов так славен? Никогда о нем не слышал.

— Как и я. Скорее всего, их дед или прадед получил титул и земли после Реконкисты, тогда это было обычным делом. Многие отличившиеся в боях офицеры возвысились; вот удержать и приумножить свалившиеся на голову блага удалось далеко не всем.

— Значит, сеньор Сальвадор тоже живет милостями своего зятя?

— Сеньор Теодор сам мне об этом обмолвился с глазу на глаз. Брат приехал навестить сеньору Бланку еще до того, как я прибыл в Кадис, и совсем не спешит уезжать. Наверняка дела в поместье совсем расстроены.

— Отчего же зять не устроит его в одну из экспедиций? Нажить богатства в Новом Свете все еще возможно, и немало обедневших дворян были бы рады ступить на этот путь.

— Сеньор Сальвадор никогда не отличался крепким телосложением, к тому же в детстве повредил руку. Он не способен стрелять, фехтовать, с трудом пишет и едва ездит верхом… Карьера конкистадора для него недостижима, как, впрочем, и чиновника. И что остается этому молодому человеку?

— Выгодная женитьба, — предположил Андре, — или политика. Еще мадеры?

— Разве что полстакана… Благодарю. Боюсь, для политической карьеры он недостаточно обаятелен, да и на брачном рынке не представляет особой ценности. Впрочем, чего только не случается.

— Но разве, выдавая сеньору Бланку замуж за человека втрое старше, ее брат не получил какой-то выгоды?

— Брак заключили еще при жизни их отца. Приданое было чисто символическим. Сеньор Теодор — добрый человек и, конечно, был щедр к тестю. Возможно, он не считает правильным содержать молодого и относительно здорового зятя, но нарушить закон гостеприимства не способен.

— А сеньор Рико продолжает общение с семьями предыдущих жен? — поинтересовался Андре.

— Насколько мне известно, родных первой супруги угнали берберские пираты во время одного из налетов на город. Это произошло уже после смерти несчастной. А вот с семьей второй жены сеньор Теодор в каком-то смысле продолжает делить кров.

— Доктор Солано — ее родственник? — поднял брови Андре.

— Нет, я говорю о сеньоре Люсии. Они были родными сестрами. Старшей, конечно, досталась более выгодная партия, но и младшая не прогадала с выбором жениха, если учитывать открывающиеся перспективы.

— Которые с каждым годом лучше и лучше… Их сын приехал домой на каникулы или…

— Или, — улыбнулся брат Бартоломью. — Молодой Рауль нигде не учится и ничем толком не занят. Очевидно, его родители рассчитывают на богатое наследство, но стратегически едва ли окажутся в выигрыше.

— Этот юноша мне показался неглупым. Но вы правы, университет или служба принесли бы ему немалую пользу в будущем. Ведь сеньор Теодор еще полон сил и судьба может подарить ему наследника.

— Судьба иногда преподносит сюрпризы, — задумчиво ответил монах. — Что-то мы засиделись, пора бы разойтись по спальням. Альфонсо приготовил для вас комнату наверху.