Мой идеальный монстр

Эмилия Грин, 2018

Они выросли в одном доме, с той лишь разницей, что он – в хозяйских покоях, а она – на кухне. Дочка прислуги и наследник многомиллиардной корпорации. Их жизнь – палитра эмоций в миллионы оттенков любви, способная достать с самого дна души все то, что вы так тщательно прячете.Если вы никогда не слышали, как звучит страсть, если никогда осознанно не тонули в водовороте сумасшедшей любви, если не падали со скалы безумия – немедленно рискуйте, но только вместе с ними…

Глава 4

POV. Лана

Три недели спустя

Дерзкий солнечный луч нагло пробился в мое сонное царство, стал щекотать лицо, заставляя жмуриться и прикрывать глаза. Интересно, сколько же сейчас времени?! Будто предчувствуя мой немой вопрос, с журнального столика стала мелодично разливаться Pantom Planet — «California». Эта музыка будила меня по утрам уже лет семь, с того самого момента, как я переехала жить в город «ангелов и сумасшедших». Так часто именовали Лос-Анджелес.

Я жила в небольшом уютном доме на берегу Тихого океана. Пока еще платила аренду, но в скором времени планировала выкупить его. Именно поэтому пахала без продыху уже целый год, хватаясь за любой прибыльный заказ. Иногда мое видение шло вразрез с желаниями клиентов, но я не спорила. «Это коммерция, а не искусство», повторяла себе, хотя заказчики, разумеется, были убеждены в обратном.

На дворе конец сентября, но погода сегодня, как в прочем и круглый год здесь, прекрасная. В Лос-Анджелесе райский средиземноморский климат: бриз с океана делал зиму мягкой, а лето прохладным. Идеальное место, чтобы творить. Я распахнула шторы, заполняя комнату солнечным светом, и сердце привычно замерло в груди от открывающегося передо мной вида. Океан. Спасибо, что даешь мне силы все это время…

Наспех умывшись, натянула спортивные шмотки, на ноги — традиционные для калифорнийцев угги (с утра прибрежный бриз бывал пронизывающим, поэтому большинство, в том числе и я, предпочитали держать ноги в тепле), и выбежала на свое ежедневное свидание — свидание с океаном! Он поражал своим величием: невероятная сила, красота и мощь. Блаженно улыбнулась, прогуливаясь у самой кромки воды, вдыхая пьянящий соленый воздух, прекрасно осознавая, что никогда больше не смогу жить и работать в другом месте.

Далее, не изменяя многолетней традиции, ноги сами привели в ближайший «Старбакс». Официанты уже встречали меня здесь, как родную. Как обычно, мы улыбнулись друг другу, желая доброго утра, и я традиционно заказала любимый цитрусовый раф. А затем достала рабочий блокнот и переключилась в режим творца. С этого момента для меня больше никого и ничего не существовало, словно отключившись от реального мира, погрузилась в тихое созерцание.

Вот и сегодня, просматривая свои эскизы, обдумывала работу над новыми проектами. Лорел называла меня универсальным современным художником, и в ее словах была доля правды — я одинаково хорошо писала пейзажи и натюрморты. Однако мне самой особенно нравилось рисовать классические предметы, такие как портрет или фигура человека в «прохладной», не изобилующей цветом, палитре, помогающей создать особое, уникальное настроение.

«Портрет», почему это слово мелькнуло в голове, словно вспышка. Начальница точно что-то говорила, кажется, какой-то очередной «знаток искусства» заказал у меня свой портрет в полный рост. Наверное, это женщина. Я уже несколько раз писала женские портреты: для модели, жены миллиардера и актрисы.

В Лос-Анджелесе все гордо именовали себя представителями кинематографических профессий. Самолюбование у них в почете, именно поэтому сложно было удивить кого-то своим огромным портретом в полный рост где-нибудь в центре гостиной.

Поставила пометку на полях, чтобы не забыть расспросить Лорел об этом заказе, и моментально переключилась на натюрморт для Миссис Дитрих…

POV. Джастин

Высота 10 000 метров над землей. Мы с Натали возвращались из Франции в Лос-Анджелес, и сейчас пролетали где-то над Атлантикой. Перевел взгляд на свою спутницу, удовлетворенно отмечая, что она, наконец, отключилась. Никто больше не трещал без умолку под ухо — хоть несколько часов можно насладиться тишиной и покоем. Пусть поспит, ей полезно. Тем более, она итак уже вытянула из меня все силы.

Хоть мы и на частном самолете, но все же обслуживающий персонал состоял не сплошь из одних дураков, и, к сожалению, они не глухие, а Натали очень любила громко стонать. Как в дешевых порно фильмах, особенно, когда я ощущал, насколько у нее там сухо. Но раз она орала на весь самолет, значит, её все устраивало, и мы продолжали разыгрывать этот дешевый спектакль.

Главное, мое тело получило разрядку. А потом и второй раз, когда подруга топ-модель, удобно устроившись у меня в ногах и сладко мурлыкая, погрузила мой член себе в ротик. Тогда я просто закрыл глаза, откидываясь в кожаном кресле, и представил на месте Натали совсем другую девушку, другие пухлые губки, доставляющие мне неземное удовольствие. Эти образы в голове возбудили за секунды, заставляя член болезненно пульсировать. Я прикрыл глаза, не отдавая себе отчет, что уже давно сплю, погружаясь все глубже и глубже в чувственный сон с участием девушки, которая сейчас находилась за тысячи километров отсюда…

* * *

Спортивный «Мерседес» C-класса остановился около небольшого стильного дома на побережье. Я уже год арендовал его для Натали, а еще квартиру в центре «Манхеттена» в Нью-Йорке. Моя подруга брала от жизни все. За мой счет.

— До встречи, крошка! — губы быстро скользнули по ее щеке; кинул многозначительный взгляд на блондинку, в надежде, что она покинет машину без лишних разговоров — не терпелось уже вернуться в особняк и посмотреть, что там натворила бригада Палмер.

— Но дорогой… — Натали положила наманикюренную руку мне на бедро, начиная тихонько протестовать. Она уже давно созрела для совместной жизни. Подавляя вздох раздражения, убрал ее руку, поглядывая на часы.

— У меня важная встреча через полчаса, я не собираюсь заезжать домой! Увидимся на выходных!

— Джастин, ты же знаешь, на выходных я снова улетаю в Париж! Начинается неделя моды… Меня не будет в Америке несколько недель… — кукольная блондинка скользила ладонью по моей ноге, пробираясь все выше и выше. — Может, тогда поднимешься ко мне? — смотрела с надеждой, похотливо оттопыривая нижнюю губку.

С нашей первой встречи ее губы увеличились раза в два, иногда, во время поцелуев, в них ощущалось что-то инородное. Или я просто искал повод, чтобы не целовать ее. Ловкие пальчики Натали через штаны нащупали мой член. Она стала довольно уверенно сжимать его, даже не обращая внимания на то, что водитель поглядывал в зеркало заднего вида, которое было направлено прямо на нас.

Недавно я обнаружил в доме Натали сертификат с курсов по повышению сексуального мастерства. Черт, чем интересно они занимались на этих курсах? И на ком практиковали свои умения? Похоже, моя подруга убеждена, что в отношениях мне нужен только секс. Это правда, но только отчасти. Просто потому, что она не могла мне дать больше ничего другого. За два года наших отношений она даже не удосужилась узнать о моих интересах. Мы никогда не разговаривали о книгах, живописи, искусстве, она понятия не имела, куда я уезжал несколько раз в месяц, чтобы «выпустить пар»…

— Ну, так что? Зайдешь? — вверх-вниз скользила ладонью по моему члену, прекрасно осознавая, что еще немного, и животный инстинкт возьмет надо мной верх. Но, все-таки сделав невероятное усилие над собой, резко убрал ее руку и отодвинулся ближе к окну.

— Я уже все сказал! Макс, поехали! — разочарованно вздохнув, девушка вылезла из машины, и, покачивая идеальной задницей, направилась к воротам. Мой водитель с открытым ртом проводил ее взглядом. Они все хотят ее, а она принадлежит мне, наверное, только это и держит нас все еще вместе…

* * *

Сейчас ранее утро, и из-за двухнедельного отсутствия в городе у меня действительно накопилась масса дел. К счастью, переговоры во Франции прошли успешно: наша промышленная компания в скором времени обзаведётся новыми европейскими партнерами.

— Мистер Коллинз, в офис? — поднимаю глаза на Макса, ощущая, как веки снова тянут их вниз.

— Тут неподалеку есть какая-нибудь кафешка?

— Да, прямо на побережье «Старбакс»! Минут пять отсюда!

— Так чего ты ждешь? — без дозы кофеина мне сейчас точно несдобровать.

Забегаю в «Старбакс», воодушевленно отмечая, что, хоть все столики и заняты, очереди у кассы нет.

— Двойной эспрессо, с собой! — включаю улыбочку а-ля «мистер совершенство», и девушка за барной стойкой моментально расплывается в ответной.

— Как вас зовут? Какое имя написать на стаканчике? — я уже собираюсь продолжить легкий флирт, как вдруг слова застревают на языке. Мой взгляд останавливается на столике возле окна, открывшаяся картина, кажется до боли знакомой: за столом сидит девушка и что-то торопливо рисует. Во всей ее манере чувствуется такая нетерпеливость, как будто пальцы не поспевают за музой, диктующей ей из-за спины все новые и новые образы. Голос на заднем плане назойливо повторяет.

— Так какое имя написать?

— Лана… — шепчу одними губами.

— Что? Я не расслышала? — поднимаю непонимающий взгляд, как будто меня только что треснули по голове молотом Тора.

— Любое. Не важно. Я спешу… — вновь исподтишка поворачиваю голову в сторону окна. Девушка за столиком настолько поглощена рисованием, что, кажется, не обратит внимания, даже если в городе начнется зомби-апокалипсис. В один момент она замирает и немного хмурится, а затем прикусывает нижнюю губу, и вновь берется за карандаш. Столько лет прошло, но ничего не меняется…

Я никак не могу отделаться от одного детского воспоминания.

* * *

Мне лет восемь, забегаю на кухню освежиться лимонадом и сбиваю с ног маленькую девочку. «Откуда она вообще здесь взялась?!» Малышка падает на пол, и по всей кухне разлетаются альбомные листы. Я машинально наклоняюсь, протягивая ей руку, девочка поднимает на меня испуганные глаза, и… на секунду я теряю дар речи. Ее ясные лазурно голубые глаза просто парализуют. Откуда они вообще взялись на ее смуглом личике?! Невообразимый контраст. На вид ей лет пять, симпатичное лицо обрамляют две косички цвета молочного шоколада. Девочка улыбается и, показывая на пол, смущенно произносит.

— Поможешь собрать?

По всей кухне валяются какие-то рисунки. Поднимаю один, изумленно присвистнув — я на три года старше, но никогда так не нарисую! У нее явно талант.

— Это все ты нарисовала???

— Конечно! Когда я вырасту, то стану знаменитым художником! — губы малышки растягиваются в прелестную улыбку, у меня внутри все сжимается от какого-то странного неизведанного чувства, почему-то хочется громко рассмеяться в голос. Но девочка серьезно спрашивает.

— Хочешь, когда-нибудь нарисую и твой портрет?

* * *

Перевожу рассеянный взгляд за барную стойку. Скулы сводит задумчивая улыбка, больше смахивающая на звериный оскал. Она сама предложила эту идею…

Бариста протягивает мне стакан с кофе, заискивающе улыбаясь. На стаканчике размашистыми буквами выведено «Хорошего дня!». Как банально. Я наклоняюсь к ней, и, засовывая стодолларовую купюру в оттопыренный фартук официантки, произношу заговорщическим шепотом.

— Цитрусовый раф и самый вкусный десерт для той задумчивой девушки возле окна! На стаканчике напиши «Для твоей музы». — Уже собираюсь развернуться к выходу, как официантка расстроено произносит.

— Вы не первый, кто пытается подкатить к этой художнице… Даже не надейтесь, она всех отшивает!

Так что ей передать?

— Скажите, от незнакомца, который ценит искусство… — подмигиваю удивленной бариста и удаляюсь из кафе.

Бриз океана обдает своим волнующим дыханием, а запах свежесваренного кофе вперемежку с соленым воздухом и недосыпом дурманит голову похлеще Совиньон Блан. {Лана.} Все такая же помешанная художница. Не смотря на то, что в скором времени я разрушу ее жизнь, последние слова официантки на ее счет вызывают в душе странное ликование.