Этикет для тех, кто иногда говорит «б…!»

Эми Алкон, 2014

Мир очень быстро меняется, а с изменениями появляется все больше стрессовых ситуаций, из которых почти невозможно красиво выйти без ругани. Поэтому сейчас не многие знают, как быть хорошим человеком, который эффективно справляется с растущим натиском грубости в повседневной жизни. Легкий слог и искрометный юмор Эми Алкон поможет вам разобраться в современном этикете и объяснит, как жить в мире, где отсутствуют ограничения и единые правила морального поведения, мире, где в ваше личное пространство может вторгнуться абсолютно каждый человек и даже не почувствует вины. В этой книге вы не найдете чопорных советов о том, какой викой стоит есть грейпфрут, зато Эми Алкон отвечает на более острые вопросы XXI века о манерах, в том числе: * Почему многие молодые люди считают спонтанные телефонные звонки грубостью? * Каким образом можно заткнуть человека, который разговаривает в маленьком помещении по громкой связи? * Какой «маленький подарок» сможет заставить ваших новых соседей дважды подумать, прежде чем слушать громкую музыку в 3 часа ночи? Книга Эми Алкон, сочетающая науку и легкий юмор, точно пригодится тем, кто очень любит произносить слово на букву б… В формате PDF A4 сохранен издательский макет.

2

Мы грубим, потому что живем в слишком большом обществе

Наука пресечения грубости

Все началось примерно в 2000 году. Именно тогда я начала замечать, что люди вокруг как-то огрубели. И не только в моем родном Лос-Анджелесе, но и вообще по всему Среднему Западу и территории США. А в 2008 году я уже отовсюду слышала ворчание на тему того, каким грубым внезапно стал наш мир, и попытки понять, почему. Многие винят во всем современное воспитание, дескать, детишки совсем отбились от рук, но при этом напрочь забывают, что водитель, который недавно показал им средний палец, был не ребенком, а весьма даже почтенным старичком. Всякие доморощенные эксперты, конечно же, первым делом бросаются винить во всем технологии: «Это все мобильники виноваты», или «Это все ваш интернет. Люди разучились общаться в реальной жизни». Хотя, если посмотреть фактам в глаза, у людей еще никогда не было столько возможностей для общения, сколько есть сейчас, а все благодаря интернету. Да простят меня противники смартфонов, но ни один айфон еще не выпрыгнул по своей воле из кармана или сумочки, не включил громкую связь и не начал орать сам на себя, проталкивая своего владельца по забитому людьми супермаркету.

Чтобы добиться хоть каких-то успехов в битве с грубостью, нам в первую очередь нужно понять, почему мы грубим. Я посетила немало конференций по психологии и эволюции психологии, и в своей колонке любовных советов довольно часто ссылалась на различные статьи на тему секса и отношений. А также предлагала читателям обратить внимание на такую тему, как взаимный альтруизм (ты почесал спинку мне, я почешу тебе, и все в таком же духе), и сравнивала то, как жили наши предки, с тем, как мы живем сейчас. И в конце концов пришла к довольно-таки ошеломительному выводу:

Мы грубим, потому что общество, в котором нам приходится жить, стало таким большим, что его попросту не охватить.

Грубость — это часть нашей природы

И пускай современное общество чаще сталкивается с грубостью, чем общество прошлого, сами люди не сильно изменились. Изменилась лишь среда, в которой они живут. Леда Космидес и Джон Туби в своем онлайн-курсе, посвященном эволюционной психологии, описывают это так: «Первобытный мозг в развитой черепушке». То есть, хоть мы и считаем себя гордыми представителями XXI века, наш мозг по-прежнему заточен под охоту на мамонтов, спаривание и выживание. Ведь именно это и было главными задачами пещерных людей: поиск партнера, добыча пропитания, земледелие, ведение различных переговоров, защита от нападения врагов, воспитание детей и выбор оптимальной среды обитания. Иногда самое разумное и адекватное поведение по меркам каменного века в современном мире выглядит как вопиющий ужас, но адаптационный процесс, руководящий решением этих задач, представляет из себя, по мнению Космидес и Туби, «сложный вычислительный механизм». Именно в силу его сложности и того, что даже простейшим изменениям в мозгу могут понадобиться десятки тысяч лет, мы не можем просто встать в позу и заявить своим генам: «Так, ребятки, на дворе XXI век, быстренько адаптировались!». Космидес и Туби говорят, что «именно поэтому змей мы боимся больше, чем розеток, хотя они несут куда большую угрозу и в домах заводятся куда чаще, чем змеи»^[3].

Мы не перестаем развиваться и эволюционировать. Простой пример — способность усваивать лактозу (сахар, содержащийся в коровьем молоке), выработалась в нас лишь за последние 10 000 лет, примерно с тех пор, как впервые появилось молочное хозяйство. Но большинство психологических руководств на тему того, как же жить эту современную жизнь, апеллируют к куда более старым привычкам. Например, любви к сладкому. Смутная и не такая сильная, как сейчас, она развилась в нас еще в те времена, когда мы не знали, удастся ли поесть завтра, или мы умрем с голоду, и потому хватались за любую возможность пожевать. Тогда «сладостями» были богатые витаминами ягоды, сорванные пещерной лапой прямо с куста. И в современном мире эта жажда сладенького никуда не делась, только теперь, чтобы восполнить ее, достаточно просто съездить в супермаркет. Нагрести там гигантскую тележку всевозможных вкусностей, конфет, шоколадок и зефира в глазури. И потом жадно сточить все это, преследуя смутное желание наесться впрок, ведь кто знает, удастся ли поесть завтра.

И к чему наш мозг точно не был готов, так это к тому, что мы будем жить в пригороде. Тут проблема в размере нашего неокортекса, отдела, отвечающего за мышление и коммуникацию. Британский антрополог Робин Данбар заметил, что у разных животных размер неокортекса прямо пропорционально отвечает максимальному числу видовых представителей, в рамках которого можно существовать мирно, без хаоса и насилия. Исследовав с этой точки зрения размер человеческого неокортекса, Данбар сделал вывод, что люди могут жить мирно и без агрессии, только обитая группами по 150 человек максимум (148,7, если быть точным).

В попытке доказать свою теорию, Данбар прошелся по человеческой истории. И везде сталкивался с количеством 150 человек — в археологических свидетельствах и ныне существующих охотничьих сообществах, средний размер группы, проживавшей на одной территории составлял 148,4 человека. Сто пятьдесят человек. Таким было население деревень классических фермерских сообществ и военных укреплений, начиная от древних римлян. Его исследование доказало даже то, что средний список «родных, друзей и близких», которых мы поздравляем с праздниками, выглядит примерно так же — 154 человека. Сам Данбар и другие исследователи, изучающие влияние социальных сетей, пришли к выводу, что в среднем в списке друзей у каждого активного пользователя на Фейсбуке находится именно 150 человек.

Каким бы не был точный лимит социальных связей человека, Данбар отмечает, что социологи давно говорят о том, что группами от 150 до 200 человек уже невозможно грамотно и здраво управлять. Бил Гор, основатель компании-производителя водонепроницаемой, дышащей ткани GORE-TEX, отмечает, что в компаниях, где работники не «знают» друг друга в лицо, «резко снижается корпоративный дух» и умение сотрудничать. Поэтому предпочитает не набирать в офисы более 200 человек. Когда набор новых сотрудников превышает эту отметку, он открывает новый офис. Сто пятьдесят человек — максимальное число человек в сообществах гуттеритов, фундаменталистской религиозной секты, действующей в США и Канаде. «Они подчеркивают, что, когда количество человек превышает эту отметку, одного лишь авторитета старших представителей группы становится недостаточно и контролировать их получается все труднее», пишет Данбар в своей книге «Уход, сплетни и эволюция языка». «Но вместо того, чтобы учредить карательные инстанции, они просто разделяют общество на более мелкие группы».

Понятное дело, что и в каменном веке никакие карательные мероприятия были не нужны. В маленькой группе людей, где все друг друга знают, схватить больше еды, чем положено — все равно, что самостоятельно обречь себя на изгнание и одиночество в страшном и опасном мире, а то и на смерть, потому что первобытный пейзаж не особо радовал глаз забегаловками, магазинами и хостелами. Мощный мотиватор для всяких хамов не борзеть.

Мне стало ясно: мы живем в мире грубости, потому что общество вылезло из рамок, внутри которых существовало на протяжении миллионов лет! Мы психологически не приспособлены к жизни в окружении огромного количества чужих людей, а ведь именно так мы и живем — в гигантских Чужеполисах, где можно за целый день не увидеть ни одного знакомого, приятного лица.

И выходит, можно с чистой совестью плюнуть в незнакомое и неприятное, и даже не получить за это по башке, потому что вы, скорее всего, все равно никогда больше не увидитесь. А вот если вы выкинете эдакий фортель в адрес своего соседа, то с большой долей вероятности на следующее утро обнаружите у себя под дверью собачью какашку размером с гору Уитни^[4].

Жизнь в близком окружении хорошо знакомых людей мотивирует не только вести себя хорошо, но и быть хорошим соседом. В маленьком, замкнутом сообществе репутация — это всё. Даже если соседка миссис Джонсон не очень вам нравится, вы все равно будете держать в уме, что в какой-то момент вам может понадобиться ее помощь, и наоборот. И поэтому натянутые отношения с ней в первую очередь щелкнут по носу именно вас. А значит и вы, и она будете стараться вести себя приветливо. Пусть мотивацией в данном случае служит чистейшей воды эгоизм, в сухом остатке мы все равно получаем общество, где люди добры друг к другу.

Мы не так давно живем в окружении чужаков. В первой половине XX века люди по большей части рождались, жили и умирали в одном и том же доме, по соседству с людьми, которые делали ровно то же самое. Скачок в более динамичное сообщество произошел в 1950-х годах, со строительством первых междуштатных автомагистралей. После снятия ограничений на авиаперевозки в 70-х годах жизнь раскинулась во все стороны на тысячи километров, люди по всему миру оказались всего в нескольких часах и паре сотен долларов друг от друга. Увеличение числа дешевых, а то и вовсе бесплатных перелетов, а также появление интернета, который отменил расстояние как таковое, привело к тому, что людей стали жить далеко от своих семей и друзей. В то же время рабочая жизнь становилась все более и более нестабильной. Работа всю жизнь в одной компании вплоть до выхода на пенсию в современном мире превратилась в причудливую историю из черно-белого кино. Теперь семья может год прожить в одном доме, а в один прекрасный день собрать вещи и перебраться в другой — за тысячи миль от прежнего. Так что и с соседями нет смысла завязывать дружеские отношения.

Как поставить на место грубияна

Увы, мы не можем обратить время вспять и вернуться под крыши маленькой деревеньки, где все здороваются друг с другом под аккомпанемент молота из кузни на пригорке. Но в наших силах вернуть некоторые полезные рамки в общество, в котором теперь приходится жить. Наверное, «рамки» звучит как нечто жесткое и пугающее, но на самом деле это не так. Мы можем искоренить из своей жизни всю гадость и подлость в духе «ВАС ТУТ НЕ СТОЯЛО / Я ТОЛЬКО СПРОСИТЬ!», если будем соблюдать три простых правила:

• Давать грубиянам отпор.

• Изобличать грубиянов.

• Вести себя с незнакомыми людьми так, будто вы соседи.

Многим трудно давать отпор грубиянам. И это вполне понятно. Потому что мы генетически не привыкли жить среди незнакомцев, и когда один из них нападает, эти самые гены запускают в нашем мозгу Ошибку 404^[5]. Однако есть и такие люди, которые просто не могут спустить грубость с рук и дают отпор грубиянам, бросаясь на защиту того или тех, кого те оскорбили. Я — именно такой человек. Другими словами, «незадачливый каратель», человек, которого возмущает несправедливость во всех проявлениях и который первый бросается в перепалку с разбойниками, в результате чего первый и страдает.

Например, я — тот самый человек в кинотеатре, который просит зрителя замолчать, если он прямо в зале принимается громко разговаривать по телефону. И, как вы понимаете, я редко слышу в ответ сердечное «спасибо» или предложение угостить меня котлеткой из индейки. За такое меня с куда большей вероятностью ударят в шею спринцовкой для фаршировки этой самой индейки, что, кстати, однажды и сделал кавалер болтливой зрительницы из округа Ориндж в Калифорнии, когда смотритель зала попросил ее выключить телефон. Смотритель выжил, спринцовка отправилась в камеру для хранения улик, а несостоявшийся убийца уже сорок с лишним лет курлыкает за решеткой.

Мои стычки с грубиянами до сих пор не заканчивались таким жутким исходом. Может, потому, что я хорошо разбираюсь в людях, а может, потому, что просто везучая и быстро бегаю. Но суть в том, что я не бросаюсь в словесную перепалку с каждым встречным-поперечным. Если я вижу, что грубиян не в себе, а быть может, и вооружен, то караю его исключительно про себя. Например, мысленно насылаю на него проклятие страшного писечного зуда. Но в целом мой гнев в адрес неоправданной грубости перевешивает страх быть заколотой скалкой или выпотрошенной половником, и с некоторых пор я смотрю правде в лицо: грубость — это то же самое, что и воровство.

Воровство намного ощутимее, когда у вас крадут что-то вещественное, кошелек, к примеру. Вот он был в кармане, а вот его нет — украли. Грубиян крадет у вас не менее ценные, но нематериальные вещи, например, внимание (это относится к тем, кто любит орать по телефону, включив громкую связь. Словно вся улица или магазин — это их личное пространство). Когда кто-то занимает сразу два парковочных места перед супермаркетом, он крадет у вас время и нервы, вынуждая искать свободное место. Грубые соседи, которые громко слушают музыку в два часа ночи, крадут у вас сон, а быть может, и жизнь, да и не только вашу, если после этого вы вдруг уснете за рулем и врежетесь в автобус. Если вы позволите грубияну обокрасть вас так хотя бы раз, он наберется смелости и начнет грабить других. Пора сорвать с грубиянов маски и открыть всему миру, кто они на самом деле — воры, воры и еще раз воры. К тому же этим вы мотивируете и остальных людей выпрямиться во весь рост, расправить плечи и больше не позволять хамам превращать их в жертв.

Изобличать грубость на публике — это особенно важно. В современном Чужеполисе грубияны могут безнаказанно хамить и оскорблять незнакомых им людей, не переживая за свою репутацию. Это можно изменить хотя бы при помощи приема, который я называю «вебляпасом». Должным образом пристыдить грубияна и сорвать с него маску анонимности, исподтишка засняв то, как он себя ведет, и выложив это добро в интернет (да уж, иронично, что дорога к чистоте общения, которая была у тех самых 150 человек, ведет через Глобальную Паутину хамства).

Вебляпас — лучший ответ на возмутительную грубость, потому что грубиян всегда уверен в собственной правоте, и попросить его прекратить — все равно, что пытаться тушить пожар бензином. Даже если он сам никогда не узнает о своей позорной славе, она предостережет других хамов и те трижды подумают, прежде чем вести себя по-свински. Пусть мы и выросли из сдерживающих всякую гадость рамок маленького городка, где все друг друга знают, и в этом огромном появился новый шериф, и это — вирусные видео на Ютубе.

Конечно, большинство не станет чуть что выхватывать из кобуры телефон и заливать видео в интернет, но есть еще кое-что, доступное каждому. А именно — можно каждый день при встрече с незнакомцами вести себя с ними так, словно вы — добрые соседи. Улыбаться прохожим, здороваться с кассирами, делать какие-то приятные мелочи, на которые вы пошли бы только ради друзей.

Как только вы начнете, увидите, что это приятно не только для окружающих, но и для вас тоже. Как я рассказываю в последней главе «Человечность пробьет себе дорогу», делать добро другим — это в наших же интересах. Исследование специалиста позитивной психологии Сони Любомирской показывает, что проявление доброты к окружающим — это один из многочисленных способов (вкупе с проявлением благодарности), который делает счастливее нас самих. Проявив великодушие к человеку, вы скорее всего пробудите в нем ответное желание поступить так же по отношению к кому-то другому… и так далее, и так далее. Как это вижу я — маленькие добрые поступки каждый день — это благотворительный взнос в жизнь. В итоге мы получим либо то общество, которое создали сами, либо то, которому позволили случиться.

Примечания

3

Хотя, если судить по исследованию, проведенному детским психологом Ванессой Лобу и ее коллегами, мы не рождаемся на этот свет со страхом змей, запеченным на подкорке. Мы просто — бр-р! — быстро учимся (прим. авт.).

4

Гора Уитни — самая высокая точка хребта Сьерра-Невада, расположена в штате Калифорния, США. Высота 4421 метр (прим. пер.).

5

Ошибка 404 или Not Found («не найдено») — стандартный код ответа HTTP о том, что клиент был в состоянии общаться с сервером, но сервер не может найти данные согласно запросу (прим. пер.).