Аббатство Торнхилл

Эмбер Стоун, 2023

Еве нравится её жизнь, ведь сидеть у себя в квартире, ни с кем не разговаривать, слушать музыку и напиваться до беспамятства – что может быть лучше для писательницы, переживающей творческий кризис? Так продолжается до тех пор, пока подруга не приглашает её посетить загадочный ретрит, расположенный на месте разрушенного временем монастыря.По прибытию девушки оказываются втянутыми в мрак, окутывающий это место – ретрит оказывается центром настоящей секты, где Еве придётся не только разобраться в себе, пересмотреть свои убеждения и бороться с кошмарами прошлого, но ещё и устоять перед чарами обаятельного предводителя культа.

Глава 4

Как только я вышла из двери, на меня в ту же секунду налетела Николь.

— Ну что, как ты? Посмотри, как тут красиво!

Я схватила её за плечи и развернула к себе лицом. Последнее, что меня сейчас волновало — это окружающая красота.

— Николь, что за хрень тут происходит?

— О чём ты? — она захлопала своими огромными зелёными глазами.

— Хрен с ним, что у нас обыскали машину и, скорее всего, вещи — окей, может быть, они и правда проверяют всё на наличие запрещённых препаратов. Хрен с ним, что они забрали телефон и часы. Но медосмотр! Медосмотр, Николь! Это ещё что такое?

Она вырвалась из моей хватки.

— Не вижу ничего плохого. Они так делают для того, чтобы понять, какую работу ты можешь выполнять…

— Не думаю, что отсутствие или наличие абортов может как-то повлиять на то, в состоянии я подстричь кусты или нет!

Несколько проходящих мимо нас людей удивлённо обернулись.

— Во-первых, перестань орать. Не хочу, чтобы нас выгнали в первый же час пребывания…

— Ой, прости, пожалуйста, что мне не нравится, когда со мной обращаются как со скотом…

— Во-вторых, просто посмотри вокруг! Посмотри, как красиво, выдохни, наконец, свою злость и расслабься!

Николь подошла к фонтану, расположенному в самом центре двора. Я посмотрела ей вслед и шумно выдохнула.

Вся территория аббатства (кроме западной части, которая выходила на озеро) была обнесена высоким забором. За моей спиной оказались те самые чугунные ворота. Чуть впереди, на перекрёстке, был фонтан. Слева находился двухэтажный каменный дом, вокруг которого, кроме литого забора, были высажены высокие кипарисы. Я подумала, что их посадили только для того, чтобы они скрывали всё происходящее в доме от любопытных глаз. Дорога чуть огибала дом и выходила прямо к озеру.

Я подошла чуть ближе к фонтану, чтобы разглядеть скульптуру в самом его центре. Это оказался монах в плаще с накинутым на голову глубоким капюшоном. Я пригляделась и поняла, что у него нет лица — там просто ничего не было. Пустота. Почему-то стало не по себе, хотя я тысячу раз видела такие скульптуры на кладбищах или в парках.

Передо мной, судя по всему, было главное здание. Огромная трёхэтажная постройка выглядела так, будто сохранилась ещё со средних веков: резной фасад, высокие башни, заострённые арки и витражные окна выдавали готический стиль постройки. Я почувствовала, как внутри меня всё задрожало от красоты — наверняка это была упрощенная версия синдрома Стендаля.

От созерцания меня отвлёк какой-то мужик, который, проходя мимо, толкнул моё плечо. Он пробормотал что-то вроде извинения и стремительно продолжил идти, как ни в чём не бывало. Я зло посмотрела ему вслед и в ту же секунду у меня внутри всё рухнуло. В конце аллеи стоял высокий готический собор.

Из транса меня вывела Николь, легонько коснувшись руки.

— Ты знала об этом? — спросила я её, не открывая взгляда от церкви.

— Да, — тихо ответила она. — Я не стала тебе говорить, потому что знала, что ты точно откажешься ехать…

Невозможно было поверить, что Николь так со мной поступила.

— Я уезжаю прямо сейчас, — холодно сказала я и быстрым шагом направилась в сторону ворот. Николь догнала меня в два шага.

— Тебя не выпустят!

— Это мы ещё посмотрим, — я дёрнула дверь, ведущую в “досмотровую”, за ручку. Конечно же, оказалось заперто. — Твою мать!

Я громко постучалась. И ещё. И ещё. Наконец дверь открылась, и через неё Громила впустил на территорию аббатства трёх молодых девушек.

— Эй, мистер, — я остановила дверь перед тем, как он успел захлопнуть её у меня перед носом. Охранник уставился на меня, вопросительно приподняв брови. — Выпустите меня отсюда.

— Боюсь, это невозможно, мисс, — он дёрнул дверь на себя.

— Вы не можете меня здесь удерживать!

— Вас никто здесь и не удерживает, мисс, — он пожал плечами. Наверняка внутри себя он смеётся над тем, какая я жалкая. — Вы сами подписали договор и…

— Не подписывала я никакой договор!

— Ева… — Николь аккуратно взяла меня за плечи.

— Хорошо. Сколько? — я скинула с себя её руки и зло посмотрела на Громилу. — Сколько вам заплатить? Тысячу? Две? Пять?

Я инстинктивно сунула руку в задний карман джинсов и с ужасом осознала, что там не оказалось ни карты, ни чековой книжки, ни налички. Усмехнувшись, я всплеснула руками.

— Прошу прощения, мисс, но мне нужно вернуться к работе, — сказал Громила с улыбкой и, наконец, с грохотом закрыл дверь.

— Ева, идём, — Николь оттащила меня в сторону. — Послушай меня…

— Да что-то нет настроения.

Она выдохнула и закрыла глаза.

— Ты подписала за меня документы. Это незаконно, ты в курсе? — уверена, из моих глаз прямо сейчас летели молнии.

— Я в курсе.

— Но всё равно это сделала.

— Как видишь.

Я села на траву и опустила голову на руки. Мимо проходили люди и недоумённо смотрели на меня.

— При каких условиях я могу отсюда уйти?

— Ты сможешь уйти отсюда только через две недели, — тихо ответила Николь.

— Даже если я “случайно” сломаю ногу?

— Тут есть врачи.

— Твою мать.

Со стороны собора раздался колокольный звон. Я почувствовала, как к горлу начинает подступать тошнота.

— Нам пора идти, — Николь протянула мне руку, чтобы помочь подняться.

— Я туда не пойду.

— Хорошо, оставайся здесь.

Николь развернулась и быстрым шагом направилась в собор. Я осталась сидеть на траве, и, прижав ладони к ушам, пыталась подавить приступ тошноты, продолжающийся из-за колокольного звона. Спустя некоторое время я подняла голову и увидела, что все люди, которые находились на территории аббатства, двинулись в сторону церкви. Через несколько минут я осталась абсолютно одна.

Колокольный звон наконец прекратился, и стало совсем тихо. Я слышала только своё учащенное дыхание и пение каких-то птиц. Железная дверь позади меня открылась и оттуда вышел Громила. Я чувствовала, как он смотрит мне в спину.

— Я никуда отсюда не уйду. Нет.

Громила подошёл ко мне тяжёлым шагом и сел на корточки.

— Тогда, принцесса, я боюсь, что мне придётся насильно затащить тебя в этот грёбаный собор, — он прошептал мне прямо в ухо, заставляя покрыться мурашками от мерзости. — Возможно, я не против того, чтобы закинуть твою сладкую попку на плечо и насильно отнести тебя туда, но, думаю, вряд ли тебе это понравится.

Я резко соскочила с места и повернулась к Громиле лицом.

— Пошёл ты!

Он громко смеялся мне вслед, пока я почти бежала по дорожке из гравия в сторону церкви. Чем ближе я подходила, тем медленнее становился мой шаг. В конце концов я просто остановилась и подняла голову.

Меня всегда завораживала архитектура. Я могла просто идти по улице, увидеть красивое здание и рассматривать его на протяжении нескольких минут. Иногда здания — чаще всего ими оказывались соборы, что довольно иронично, — были настолько красивые, что я могла не только покрыться мурашками, но и пустить слезу. Правда, это произошло всего лишь дважды — возле Берлинского кафедрального собора и какой-то небольшой готической капелле на севере Италии.

От здания было невозможно оторвать глаз. Выполненный в готическом стиле, как и главное здание, он создавал ощущение монументальности. Внешне он отдалённо был похож на Кёльнский собор, только, конечно, был гораздо проще, но это нисколько не портило впечатления. Башни уходили высоко в небо, а из огромного круглого витражного окна над самым входом струился мягкий свет. Мысленно я отдала должное этому Артуру Блэкбёрну и его стремлению воссоздать аббатство — собор выглядел так, будто всегда здесь был.

Сделав глубокий вдох, я потянула на себя тяжёлую дверь и переступила порог церкви. С приятным удивлением я обнаружила, что мне легко дышится — тут не жгли благовоний, запах которых сводил меня с ума. Слева и справа стояли ряды лавок, перед алтарём стояла чёрная кафедра священника. В самой глубине апсиды стояла какая-то статуя, но мне не удалось разглядеть, что там — в соборе царил полумрак.

Я начала высматривать медную голову Николь среди остальных людей, уже сидящих на лавках в ожидании. Мне показалось, что в зале присутствует около ста человек: мужчины и женщины от 20 до 50 лет. В своём воображении я рисовала группу людей, одетых в одинаковые серые платья, белые рубашки или в цветные шарфы с нашивками. Поэтому я искренне удивилась, когда поняла, что тут все были абсолютно разные: кто-то был в джинсах, кто-то в комбинезонах или толстовках. Мужчины постарше были в брюках и свитерах, женщины рядом с ними сидели в платьях, а некоторые, особо деловые, даже в брючных костюмах. Были люди с татуировками, пирсингом, дредами, высокими пучками, туго стянутыми на затылке, были заношенные кеды, каблуки, шлёпки, начищенные до блеска туфли. Наконец среди этого людского разнообразия я увидела подругу — она сидела в третьем ряду и уже с кем-то разговаривала. В этом была вся она — Николь всегда притягивала людей.

Шаги гулко отдавались эхом, пока я шла по проходу. Люди вокруг о чём-то шептались (естественно, я думала, что обо мне — явно осуждают за опоздание), воздух был будто наэлектризован.

Николь удивлённо оглянулась, когда я села рядом.

— Я думала, ты всё-таки ушла.

— Ты прекрасно знаешь, что я не могу отсюда уйти.

Николь мягко улыбнулась и взяла меня за руку.

— Ева, пожалуйста, доверься мне.

Я посмотрела на неё.

— У меня всё равно нет другого выхода.

В соборе потемнело. Люди в одно мгновение перестали шептаться. Я услышала, как Николь взволнованно вздохнула. Почему-то я обернулась назад, будто сейчас из главных дверей выйдет невеста. Раздался звук отодвигаемых лавок — все повставали со своих мест. Я посмотрела на Николь: она тоже стояла, благоговейно смотря вперёд.

Я поднялась на ноги и увидела его.

—

Добро пожаловать в Аббатство Торнхилл!