Ловцы чудовищ

Эльвира Смелик, 2016

Школа – странное место. Никогда не знаешь, что тебя здесь ожидает. Может, откроется проход в параллельный мир, населённый таинственными существами. Или твой одноклассник окажется совсем не тем, за кого себя выдаёт. Внезапно зашевелится скелет в шкафу, а на крыше поселится огромный крылатый волк. И решение квадратных уравнений станет вовсе не бессмысленным занятием, ведь оно способно спасти чью-то жизнь. Да и ты сама – не такая уж обыкновенная девчонка.

Глава пятая. Новенькие

Аня сидела одна. Да ещё за первой партой у окна, которая в большинстве кабинетов упиралась своим фасадом прямо в учительский стол.

Со стороны ученицы это был неосознанный и вообще не добровольный выбор.

Ворожцова долго отбивалась, как могла, но, во-первых, учителя строго следили за соблюдением рекомендаций по посадке, разработанных школьным медиком, а у Ани было и с ростом не ахти, и со зрением не очень. А во-вторых, обстоятельства опять оказались сильнее.

Хотя имелось ещё одно свободное место, за самой-самой дальней партой — последней в ряду у стены. Но там разместился Гошка Чемоданов, с которым отношения у Ани сложились ну совсем никакие: не плохие и не хорошие, не приятельские и не враждебные. Учатся в одном классе, а дела друг до друга нет. А кому захочется сидеть с человеком, который тебе абсолютно по барабану? Даже тем для общего разговора не найти. И опять же — зрение.

Поэтому выбор ограничился двумя вариантами: либо располагаться близко к доске, либо надевать очки. Постоянное дёрганье предполагаемого соседа с вопросом «А что там написано?» — как вариант просто не рассматривалось.

В прошлом году Анину незавидную участь делила с ней подруга — Алёнка Карпушина. Но летом Алёнкины родители решили вдруг круто поменять жизнь и переехали в Москву. Дочку, конечно же, прихватили с собой, и Аня лишилась сразу всего: и подруги, и соседки по парте, и поддержки, и участия.

Девчонки постоянно общались в интернете, но это было совсем не то. Тем более во время урока ни один учитель не позволит болтать по телефону или строчить сообщения в Сети. А сидя за первой партой, никак не получится проделать подобное незаметно и тайно.

С остальными одноклассниками у Ани отношения сложились или никакие, как с Чемодановым, или поверхностно-приятельские. Поэтому и казалась её первая парта в ряду у окна островком одиночества, льдиной, отколовшейся от большого монолитного айсберга и унесённой течением куда-то вдаль. Аня даже предположить не могла, что однажды её место станет необычайно популярным и найдётся немало желающих занять его. А началось всё обычным февральским днём, холодным и скучным.

На улице ветер гонял колкую снежную пыль, пересыпал с место на место и всё равно оставался недовольным работой, раздражённо присвистывал сквозь стиснутые зубы и злился. В кабинете горел электрический свет, а в голове роились возмущённые мысли: «Куда меня принесло в такую рань? За окном ещё темно. Спать бы да спать!»

Переливы звонка прозвучали необычайно раздражающе. Восьмиклассники дружно уставились на дверь, ожидая появления директора Александра Константиновича, который преподавал у них историю.

Обычно начальство, свято верившее во всемогущество личного примера, не опаздывало и даже не задерживалось. Но со звонка прошла уже целая минута, заканчивалась вторая, рождая светлую надежду: а вдруг урока не будет?

Но тут дверь распахнулась, и директор всё-таки появился. Да не один. Вслед за ним в кабинет вступили два совершенно незнакомых ребятам мальчишки.

«Это кто? Новенькие?» — в воздухе завис огромный, общий для всех вопросительный знак. Но вошедших не смутил ни вопрос, ни обращённые на них придирчивые изучающие взгляды. Мальчишки держались настолько уверенно и невозмутимо, будто это они были здесь хозяевами, а все прочие попали в кабинет случайно и без приглашения.

— Я думаю, вы уже поняли, — обратился Александр Константинович к сидящим, — это ваши новые одноклассники. Роман Северин и Станислав Ерохин, — он неуверенно указал рукой, кто есть кто. — Если я не ошибаюсь.

Высокий светловолосый Рома независимо дёрнул плечом, словно ему было всё равно, каким именем называться, а Стас улыбнулся. И на его левой щеке появилась такая восхитительная, по-детски трогательная ямочка, что по классу пронёсся девчоночий вздох.

— Присаживайтесь, — предложил новичкам директор и широко взмахнул рукой, словно каждое второе место за партами пустовало и было из чего выбирать.

Мальчишки одновременно послушно кивнули и разошлись по разным углам кабинета. Долговязый Рома направился к Чемоданову, а Стас плюхнулся на стул возле Ани, и опять улыбнулся, теперь уже исключительно ей.

— Привет! Будем соседями?

— Привет! — тихонько откликнулась Аня, в одно мгновенье разглядела и весёлые глаза, зелёные у самого зрачка и золотисто-коричневые по краю, и прямой нос, и твёрдый подбородок, и насмешливо изогнутые аккуратно-правильные губы и тут же одёрнула себя. Не хватало ещё вот так с первого взгляда влюбиться в новенького. Тем более по затопившему класс шепотку было понятно, что соучастниц в данном мероприятии у неё наберётся предостаточно.

***

Уже на первой перемене кто-то из девчонок предложил новеньким проводить их до кабинета, где будет проходить следующий урок, а к Ане пристроились Куликова с Плаксиной.

— Ворожцова, — ласково пропела Инесса. — Давай местами поменяемся.

Аня прекрасно поняла, отчего Куликова вдруг полюбила ненавистную всем парту, но не удержалась и мстительно напомнила:

— Я же тебе давно предлагала. А ты отказалась.

— Ну мало ли что раньше было, — хмыкнула Инесса. — Зато теперь я согласна. — И с надеждой заглянула однокласснице в глаза. — Ну? Меняемся?

Аня нарочно долго думала, а потом нерешительно произнесла:

— Не знаю. Наверное, нет. Я же вижу плохо. Мне с твоего места ничего на доске не разобрать.

Куликова разочарованно скривилась, но тут вмешалась Плаксина:

— Ой да ладно, Анечка. Так и скажи, что на новенького запала. И просто счастлива, что он рядом уселся. Да?

Аня незаметно сжала кулаки, так что ногти больно впились в ладони, а две ручки школьной сумки в правой руке наверняка спрессовались в одну. Зато смущение отступило.

— Думай что хочешь! — вызывающе усмехнулась девочка. — Только я со своего места не уйду. А если вам приспичило, попросите Ерохина. Пусть он сам к Куликовой пересаживается. А ты уж, Сонь, ко мне.

Плаксиной перспектива оказаться за первой партой не понравилась, и второй урок Аня провела на привычном месте.

Стас вёл себя так, словно был знаком с ней давно, словно они все восемь школьных лет просидели за одной партой. Не присматривался, не смущался, не сторонился. Если надо, обращался спокойно и уверенно. Даже подсказал, как решать уравнение на самостоятельной работе по алгебре.

Стоящая у доски математичка искоса глянула на неизвестного ученика и высказалась в пространство:

— Я рада, что рыцари ещё не перевелись. Но дамам использовать свои мозги тоже не помешает.

Стас поднял глаза на учительницу и улыбнулся ей своей фирменной очаровательной улыбкой с ямочкой.

У Ани едва нижняя челюсть не отвалилась, когда она заметила, как дрогнули всегда сжатые в суровую прямую черту губы Тамары Владимировны. Та явно еле сдержалась, чтобы не улыбнуться Ерохину в ответ. И строгое лицо её смягчилось на мгновенье, и взгляд потеплел.

Уж если взрослые женщины не могут устоять перед Стасиковым обаянием, что девчонкам-то остаётся делать?

Понятно — искать пути сближения.

Видимо, потерявшей голову Куликовой всё-таки удалось уговорить подружку на страшные жертвы.

Целый урок Инесса на это дело угрохала, еле успела решить самостоятельную, рискуя отхватить ненужную «пару». Каких только доводов не приводила! И в пользу сидения за первой партой перед учителем: типа, списывай спокойно, ведь никому даже в голову не придёт, что можно дойти до подобной наглости и бесстрашия. И про дружбу не забыла.

Опять же, как там говорится? Сам погибай, а товарища выручай. Вот как нормальные подруги поступают. А сидение с Ворожцовой за партой — это даже и неприятностью назвать нельзя. Так, мелкое неудобство. И давно ли Сонечка начала так учителей бояться, чтобы не решаться посмотреть им прямо в глаза? Сама же утверждала: «Да мне все по фигу!» А что-то сделать для лучшей подруги — слабо?

Плаксина слушала причитания Кулёчка с насмешливой миной: «Ну-ну! Чего ещё скажешь?» — и вроде бы сначала казалась несгибаемой и непреклонной. Но на следующей перемене обе девчонки опять нарисовались возле первой парты, только обращались теперь не к Ворожцовой, а к Ерохину:

— Стас! А хочешь ко мне пересесть? — многозначительно поблёскивая глазами из-под полуопущенных ресниц, мурлыкала Инесса. — Ну чего тебе здесь делать? Самое ужасное место в классе.

— Да? — вопросительно произнёс Стас и задумчиво сдвинул брови, оценивая свой стул на предмет ужасности. — А я люблю… — Ерохин сделал короткую паузу, а девчонки так и замерли в напряжении, и Инесса, и Соня, и даже Анька, словно внезапно увидели наведённое прямо на них автоматное дуло, ну никак не меньше. — Люблю за первой партой сидеть.

Девчонки одновременно обмякли, немного разочарованно. Но Куликова сдалась не сразу:

— А за третьей ещё лучше. Самая середина. Безопасно и удобно.

— Да ну, — коротко бросил Стас. — Мне здесь нравится.

Инесса дёрнула плечами, независимо и обиженно, поплыла на своё место, а Аня облегчённо перевела дух. Так, чтобы никто не заметил.

Совсем ей не хотелось иметь в соседках Соню Плаксину. Это ещё похуже, чем Чемоданов. Не потому, что после Анькиного подвального заключения между девчонками установились вражда и неприязнь. Ничего подобного. Но искушать судьбу, став самым доступным по близости объектом для вечных плаксинских подколок и розыгрышей, — ну уж извините, желания нет! Да и вообще…

Аня украдкой глянула на Стаса.

Самое главное, не потерять голову, не уподобиться Куликовой. И лучше бы уж… лучше бы уж сидеть совсем одной.

Нет. Не лучше. Но…