Коллекция ошибок. Танцы в горизонтальной плоскости

Эльвира Кобзева, 2023

"Танцы в горизонтальной плоскости" – первая часть романа "Коллекция ошибок".История любви в одном из ее проявлений.Она – карьеристка. Одинокая, амбициозная и независимая. Он живет свободно, без рамок и не признает правил. Просто развлекается по жизни.Оба не планировали никаких отношений и Боги посмеялись над ними от души. А вот этой парочке теперь точно не до смеха.Вопрос даже не в том, сумеют ли они сохранить отношения. Вопрос в том, смогут ли они сами выжить?

4. Взлеты карьерные и самолетные

— Мирон?! — переспросила я с сомнением.

— Он самый, — ответил наглец. — Ну, так что: будешь виски?

— Нет, я не пью, спасибо, — устало ответила я и присела на ступеньку лестницы у входа в зал.

— Тогда пойдем поедим чего-нибудь.

— Не хочу я есть.

— Пить она не хочет, есть она не хочет. Высоцкая, ты еще и привереда! Пойдем тогда покурим хоть что ли!

— Да, не курю я! — это, конечно, прозвучало вообще нелогично.

Мирон сел рядом.

— Так. И что ты тогда делать будешь?

— Ничего не буду. Посижу немножко, чтобы ноги отдохнули, а потом поеду домой.

— Понятно. Значит, такие туфли для тебя непривычная обувь. Значит, весь твой марафет был исключительно по случаю. Значит, ты сегодня явно на что-то рассчитывала. И, учитывая, то, как ты упорно не хотела посягательств на свой тыл, совсем не то, на что намекал мой Максим Викторович. И получается, что я что-то тебе обломал. Верно?

Шерлок Холмс недоделанный. Нет, чтобы минут пять назад об этом догадаться!

— Оценка пять за проницательность! — вот и я стала преподавателем сегодня.

— А что именно? Если не секрет, конечно. Хотя, даже если и секрет, я все равно узнаю.

— Нет, не секрет. Как минимум я могла бы поехать в командировку в Испанию, а как максимум — мое повышение, — грустно констатировала я.

— Нашла, о чем горевать! — с упреком произнес Мирон и поднялся. — Сиди здесь и никуда не уходи, маленькая моя. Я сейчас все улажу!

И не успела я опомниться, как он уже скрылся из вида.

— Идиот! — только и произнесла я ему вслед устало и закатила глаза.

Мне было чертовски обидно, что из-за какого-то придурка я так больно рухнула с небес на землю. Нет, конечно, я не собиралась никуда уходить. Мне нужно было минут десять побыть в одиночестве, чтобы быстренько придумать новый план и отвоевать потерянные позиции. А теперь и этот наполеоновский план летел к черту.

Я огляделась вокруг и вдруг встретилась взглядом с еще одним неприятным типом. Олег Макаров. Алька звала его «Голум». Очень неприятный внешне и совершенно гнилой изнутри: стукач, подхалим, сплетник, завистник, лентяй и пошляк. В террариуме его знали все, и он откуда-то знал все обо всех. Если бы я была мужиком, то уже давным-давно начистила бы ему физиономию. Уверена, что подобное желание жило не только у меня в голове. Честно говоря, я даже не знаю, чем Макаров занимался у нас, так как, если судить по тому, что он целыми днями шатался по зданию, собирал и разносил сплетни хуже бабы, то ему работать было некогда вообще. И вот сейчас на его лице была изображена вселенская мудрость и осуждение, достойное самого царя Соломона. А помимо всего он, заметив, что я на него смотрю, взял со столика два бокала с шампанским и направился ко мне.

Я прекрасно знала все, что он сейчас мне скажет. Хватило бы сил сдержаться и на полном серьезе не отвесить ему приличную оплеуху. А вот шампанское он, кстати, несет: при случае я ему обязательно плесну в лицо. И тогда уж точно моя карьера не просто рухнет, а провалиться до уровня городской канализации. «Так, Виктория, спокойно. Улыбаемся и машем, улыбаемся и машем», — читала я про себя успокаивающую мантру.

— Привет, Викуся!

Сволочь.

— Виктория Андреевна, — ответила я без эмоций. — И как можно реже. По возможности больше никогда.

— Хорошая у тебя хватка, далеко пойдешь, — усмехнулся он и протянул мне бокал. — Выпьем?

— Я не пью, — ответила я тоном, который не предполагал дальнейших расспросов.

— Не пьешь? А как же ты расслабляешься, Виктория Андреевна? — тон на него не подействовал.

— А я не напрягаюсь, — ответила я уже с интонацией, с которой обычно идет посыл в долгое одиночное сексуальное путешествие.

— Молодец, Виктория Андреевна. Прямо во всем молодец. И главное, как ловко у тебя получается: без переаттестации, без протекции, так прям сразу: ух — и с индусами в Испанию!

Я закипала как чайник, а он не унимался:

— А хочешь, я тебя огорчу, Викуся? Бюджет урезали, в Испанию от нас летят всего двенадцать человек. Но я лично думаю, что ты была в курсе этого. И думаю, что у тебя есть способ заполучить билет на этот самолет. Если что — я могу помочь. Вот если бы ты оказала мне одну маленькую услу…

— Макаров! — я встала на ноги и оказалась выше него. — Во-первых, я тебе не «Викуся», а Виктория Андреевна. Третий раз повторять не буду. А, во-вторых, я сейчас склонна не тебе маленькую услугу оказать, а сделать огромное одолжение всему человечеству и избавить его от тебя. Летать умеешь?

Макаров усмехнулся и уже открыл было рот, чтобы мне ответить, но в этот момент раздался призывный звон, рождающийся от союза вилки и хрустального бокала — пронзительный и звонкий — и Пузан пригласил всех сотрудников подойти к нему.

— Господа! — вещал торжественным голосом наш босс. — Я чрезвычайно рад видеть здесь наших гостей и всю свою команду! Тем более, что повод у нас замечательный: мы расширяем круг своих клиентов, которые всегда становятся нашими друзьями. Также мы расширяем свою географию и вскоре откроем новый филиал в Санкт-Петербурге, но сейчас не об этом…

Пузан продолжал свою оду корпоративному духу, а я ждала финала его речи и искоса поглядывала на Макарова. Я понимала, что без таких речей ни в одной крупной компании не обходилось, но я любила свою работу и без этого дурацкого фанатизма. Моя цель была простой и четкой, но сейчас я была вынуждена громко аплодировать в нужных местах вместе со всеми и улыбаться.

— Высоцкая, — услышала я в самый разгар речи шепот у самого уха, — мне пора, я уезжаю.

Я обернулась: у меня за спиной стоял наглец… как там его зовут-то? Имя такое дурацкое, деревенское…

— Мне то что?! Иди, — так же шепотом ответила я, сверкнула глазами и отвернулась.

— Увидимся, — снова шепнул он.

Мирон его зовут, вспомнила!

— Надеюсь, что нет, — прошипела я.

— Не надейся, красотка, — последовал ответ, а когда я обернулась, чтобы послать его окончательно к черту, Мирона уже не было.

Пузан к этому времени уже озвучил радостную новость о рабочей выездной сессии в Испании и называл имена сотрудников, которые туда отправятся и их должности в новой команде. Все продолжали аплодировать после каждой фамилии и силились изобразить искреннюю радость за коллег. А я считала про себя: «Один, два, три……одиннадцать».

— Конечно же, Макаров Олег — наш незаменимый сотрудник. На нем как обычно связи и коммуникация, документооборот и анекдоты, — смех коллег был более, чем натянутый, а аплодисменты самые тихие.

«Двенадцать», — сосчитала я. Макаров был двенадцатым.

— Ну, и, наконец, новый сотрудник в нашей новой команде, который блестяще доказал свою компетентность и заслужил это повышение: Виктория Андреевна Высоцкая — начальник отдела досудебного урегулирования! — Пузан театрально указал на меня рукой и первым захлопал в ладоши.

Макаров буквально позеленел, мои будущие коллеги принялись разглядывать меня с интересом, а я мысленно взлетела, скинула туфли, замахала ими над головой и завизжала от радости. Визуально же просто скромно улыбнулась Пузану, кивнула легкое «Благодарю», приложив руку к груди, и бросила уничтожающий взгляд на Макарова.

Дальше все было как во сне. Во сне — потому что я ничего не могу вспомнить. Видимо напряжение последних недель сказалось. Осознав, что у меня получилось, я на самом деле расслабилась. Мне было наплевать на Макарова, на Мирона, на автошколу. У меня все получилось!

Я осталась на корпоративе до самого его конца. Нет, ничего не пила. Мне это было ни к чему: я была опьянена своим повышением. Это придало мне сил, и я без напряжения общалась со своими новыми коллегами. Запросто знакомилась, остро шутила, искренне смеялась. Все было гораздо легче, чем на нижних этажах террариума. Может быть потому, что тут расти дальше было некуда? Но не для меня.

Домой я вернулась поздно уже в который раз. Абсолютно трезвая, как всегда, после любой вечеринки. И совсем одна, как последние полгода.

Скинула ненавистные туфли, выскользнула из узкого платья, стерла помаду и отправилась в ванную. Усталость от сегодняшнего дня была невероятно приятной, я ею буквально наслаждалась. Я лежала в горячей воде, мысленно перебирала в памяти все события этого вечера, но почему-то в конце каждого эпизода всплывал образ наглеца. Я морщилась и стряхивала его, но он упорно лез в мои мысли. Наглый. Загорелый… Красивый? Нет, он мне не понравился. Как бы не столкнуться с ним, когда пойду в автошколу забирать свои деньги обратно. Нет, он точно мне не нравился. Меня бесила его наглость, раздражала его навязчивость и выводила из себя его самоуверенность.

И вдруг меня осенила мысль: а что, если мое повышение — дело его рук? Пузан его близкий родственник. Он сказал, что все уладит. И меня повышают! И я лечу в Испанию! Хотя то, что Макаров сообщил про урезанный на поездку бюджет, было для меня полной неожиданностью. И все-таки я еду. Причем тринадцатая, что, видимо, вообще не планировалось.

Сердце сжалось от досады и разочарования. Понравился ли мне Мирон? Да он мне стал просто омерзителен! Представляю, ЧТО Макаров завтра разнесет по террариуму.

Боже мой, зачем вообще нужны мужчины? Они все портят. Они изменяют, врут, во все вмешиваются. Как хорошо было бы без них!

С этой мыслью я и уснула, после того как выбралась из ванной. И утром проснулась с ней же. Досада от выходки наглого преподавателя из автошколы стала гораздо меньше. По сравнению с радостью продвижения по карьерной лестнице она превращалась в ничто. На войне все средства хороши. Ведь, в конце концов, не спала же я ни с ним, ни с его дядей — моим боссом — для этого. Макарова я на место поставлю, а что обо мне будут думать остальные, мне по-прежнему было наплевать.

В обеденный перерыв я встретилась с Алькой и Никой и поделилась с ними своей радостной новостью, убрав из истории Мирона и его родственные связи с нашим Пузаном. Алька конечно же сразу предложила это отметить, но я тут же привела контраргумент: у меня просто не было на это времени. Мне предстоял переезд в новый кабинет на новом этаже, оформление кучи бумаг в отделе кадров, подготовка к командировке заграницу, оформление виз, билетов и много еще чего, не говоря уже о сборе чемодана.

В четверг вечером Алька приехала ко мне, чтобы помочь собрать вещи. Сразу за ней приехали Антон с Никой. Антон привез много вина, фруктов, конфет и вообще полный пакет всякой еды. Мне ужасно не хотелось засиживаться с ними, так как рейс у меня был в семь утра. Но мы все-таки отметили мое повышение и просидели на моей кухне до глубокой ночи. Не могу передать, как мне было хорошо, что у меня были мои девчонки со всеми их помешанностями. Батыр приехал за Алькой в начале первого часа ночи и тоже присоединился к нашему банкету.

Короче: спать я не ложилась! В пять утра мы погрузили мой чемодан в машину к Антону, и он повез меня в Шереметьево. Альке я оставила ключи от квартиры, так как вся компания благополучно завалилась спать у меня дома, благо место позволяло. Антону я строго-настрого наказала заставить девчонок привести мой дом в порядок. Он проводил меня до стойки регистрации, и я отправилась в зону ожидания посадки, миновав огромное количество магазинов со спиртным и косметикой. Посадка уже шла, поэтому моей мечтой было поскорее очутиться в кресле и заснуть. Что я и сделала, оказавшись на своем месте у окна: натянула на глаза очки-повязку для сна и просто за секунду провалилась в сон.

Я уснула, даже не пристегнувшись. И не слышала, как в кресло рядом со мной, засунув свою сумку и мой ноутбук (который я сжимала в руках, засыпая) на верхнюю полку, расположился Мирон. Я не почувствовала, как он застегнул мой ремень и подложил мне под голову маленькую белую подушечку, которую по его просьбе принесла стюардесса сразу после взлета. Я спала себе спокойно до самой Барселоны. И проснулась только после того, как салон почти опустел и все мои коллеги и наши индусы уже скрылись из вида. Единственный кого я увидела, едва открыла глаза, был этот ненавистный наглый и самоуверенный тип, убивший пару дней назад мою самооценку. Опять с этой дурацкой улыбкой!

— Привет, Высоцкая. Выспалась?

— Какого черта ты здесь делаешь? — злобно спросила я, стягивая очки с головы.

— Не выспалась, — констатировал он и полез забирать наши вещи с верхней полки.