Два человека в мире

Эль Устри, 2021

Писательница Лиза Калашникова в поисках сюжета для новой книги приезжает на Лазурный Берег и устраивается на экзотическую для неё работу. Никто не догадывается, что Лиза не простая девушка, а жена большого чиновника. Но жизнь – это не книга, она преподаёт Лизе суровой урок.

Глава 5. Часы

— Семён Семёнович! К вам, — Мира её узнала.

Старик нехотя поднялся. Коридор забит антиквариатом. Придётся-таки расстаться с парой сервантов. Деньги не ахти какие, меньше, чем рассчитывал, но дают-таки неплохую цену.

— Если ты бедный еврей, ты не совсем еврей, правильно мамочка говорила. — Сам с собой Семён любил побеседовать.

Старик толкнул тяжёлую дверь. Мира строила лицо, поднимала брови:

— Сама Калашникова!

Семён Семёнович не знал, какая такая Калашникова? На всякий случай поправил сюртук. Магазин походил на музей. На Семёна смотрела красавица, каких он лет двадцать уже не видел или в силу возраста перестал замечать.

— Здравствуйте, я о вас много слышала. Сплетничают, у вас можно купить всё на свете.

— На том или на этом?

Лиза рассмеялась, антиквар ей нравился. Семён Семёнович поправил очки.

— А что бы вы желали, э?..

— Лиза, Семён Семёнович, зовите меня просто Лиза.

— Просто Лиза не получится, такие кольца простые не носят, — старый еврей улыбнулся.

«Я по адресу, выиграла в городской лотерее», — подумала писательница.

— Я ищу старые часы с боем.

— Сейчас нет. Попробую поискать, — старик глядел на праздничное убранство женских рук.

Лиза выставляла их напоказ, лёгкие пассы, бриллианты мерцали, отвлекали собеседника. Но не Семёна Семёновича. Нет.

— Вот и поищите.

Тон! Хозяин антикварной лавки давненько такого не слышал. Он, конечно, спросит Миру, кто эта Калашникова? О! Сёма, Калашникова — это Калашникова! Обожаю её книги, проглатываю за ночь, неповторима, исключительна, талантлива. Всё ли в порядке с головой у Миры? Современные писатели? Щелчок перед Мириным носом. Жена депутата, добавит Мира, Калашникова Петра Андреевича, надеюсь, это лицо вам знакомо? Оно купило колье с изумрудами в прошлом месяце. Ясно. Семён Семёнович знает параметры товара «человеческий капитал». По науке стоимость определяют врождённые и приобретённые способности. У Семёна свои формулы: фамилия равно известность, исключительность и т.д.

Лиза очаровала Семёна Семёновича с первого взгляда, как Распутин императрицу Александру Фёдоровну.

— Можете выпить со мной чаю? Вы располагаете временем?

Мира встрепенулась, когда ещё увидишь настоящую писательницу! Она сейчас всё принесёт, идите в кабинет. Лиза улыбнулась. Есть ли у неё время? Полно. Мира распахнула дверь в «царство». Около сорока пяти, подумала Лиза, всё ещё надеется, старик возьмёт её в жёны? Лиза не ошиблась. После двух неудачных браков не оценить преданность Миры?!

Семён Семёнович разливал чай из серебряного чайника.

— В зал! — скомандовал он Мире.

Продавщица недовольно покинула кабинет и поплелась вдоль сервантов, трюмо, кованых кроватей и этажерок… Часики! Мира побежала обратно.

— Что ещё? — спросил антиквар.

— Дюшен. — Мира пожирала Лизу глазами. — Покупательница медлит, к часам всегда идёт рыжий, а не чёрный ремешок.

— Мне тебя учить, — Семён Семёнович цыкнул, — неси. Извините!

— Ничего-ничего, — ответила Лиза и осмотрелась.

Кабинет — больше чем интересно. Характерный запах умнейшего в мире народа. Веками не выветриваемый, никакие сквозняки времени не способствуют его уничтожению. Деньги ведь тоже неуничтожимы. Вспомнился анекдот. Изя, сколько будет дважды два? А мы должны или нам?

Семён Семёнович шумно отхлебнул и, как будто читая её мысли, произнёс:

— Деньги не приносят счастья. Зато сколько радости они могут доставить, согласны?

Лиза кивнула.

— Так что же именно вы хотите? — антиквар перешёл к делу.

О, напольные часы с боем, живые, предмет мебели ей не нужен. В кабинет вернулась Мира и протянула хозяину крохотные часики, казалось, механизму негде там и поместиться. Еврей взял лупу.

— Кто в зале?

— Софочка.

Лиза заглянула.

— Я их возьму, если кто сомневается!

Семён с удивлением посмотрел.

— Коллекционирую часики, — Лиза улыбнулась. — Я уже потеряла голову. Продайте мне!

— Вы-таки в этом разбираетесь? — Семён знал, красивые женщины умны, не верьте противоположному мнению.

Ещё бы она не разбиралась. Однажды в журнале наткнулась на старую рекламу — французская певица, часы на руке. Изящная вещь! Лиза показала Петру. На Сотби не продаётся, но тоже неплохо. Это L’Duchen, ответил муж, я найду их тебе. Она покопалась в интернете, изучила Дюшена. Откуда Петя столько знает?

— Это невозможно, — антиквар произнёс по слогам. — Фамилия покупательницы слишком известная, чтобы её называть.

— Так уж и известная? — «Набивает цену», — подумала Лиза.

— Да, настолько, что старого Сёму могут бросить в каземат!

Лиза рассмеялась. Сюжеты прыгают в сумочку. Ходить каждый день, болтать, чай пить.

— И какая же это фамилия?

— Даже не просите! Тайна. Та её яхта, что швартуется у берегов Ниццы, даст выстрел до самой Москвы, и Семён Семёнович не сможет подобрать вам часы.

— Яхта покупательницы Дюшена? — рассмеялась Лиза. — Ну уж скажете! Часы не так дороги, скорее редки. Ну, хорошо, Семён Семёнович, раз вы боитесь… А мне найдёте такие?

— Эти еле добыл. Давайте выпьем ещё и кофе с коньячком!

— А давайте, — ответила Лиза.

Мира стояла под дверью. После Музы Давыдовны и Фиры Соломоновны Семен дал зарок не жениться. Жёны дорого обходятся. Сыновья (от разных женщин) живут в Америке. Приходится встречаться то с Фирой, то с Музой, когда мальчики наведываются в Россию. Семён устаёт от встреч.

Магазин и квартира располагались в центре, в отреставрированном здании прошлого века. Лиза без приглашения проследовала за антикваром на кухню.

— Вы обладаете средствами? — запихивая на антресоль коробку с кофе, спросил антиквар.

— Как вы догадались?

— Риторический вопрос, ответ на вашем пальчике. Браслет, сумка, часы, туфли.

— Да вы знаток!

— Лиза, вы считаете нас глупыми? Евреи, пожалуй, самый грамотный на свете народ. Практически на всём протяжении истории мы были поголовно умными, в то время как Европа и Россия грамотностью не блистали. Всеобщей грамотностью. Кто вы, Лиза?

— Писательница. Муж — депутат Госдумы, достаточно?

— Вполне.

Советских времён кастрюля, красная в горошек, без повреждений. Умели же делать! Кусок хозяйственного мыла на раковине вместо средства. Забавно. А говорят, он миллионер. Плита на ножках. Лиза улыбнулась.

— Ещё мамочкина, — Семен заметил. — Я пустил вас в святая святых. У вас есть слуги?

— Есть, а у вас?

— Мне ни к чему.

— А семья?

— Нет.

— Как же это? Не вяжется…

— С устоями, — за Лизу ответил еврей. — Да, с устоями не вяжется. Вот я бы женился на вас, но у вас — депутат!

Оба рассмеялись. Семён заправил кофемашину (дорогую). Аромат кофе, смешанный с запахом вечного народа, затмил писательнице разум. Абзацы летели, слова толкались, Лиза готова «жениться» на этой кухне, несовместимых предметах, несуразной обстановке.

— У вас была семья?

— Две. Для еврея семья и деньги в разные периоды жизни есть либо цель, либо средство.

— Какая цель сейчас?

— А у вас? — он хитро улыбнулся.

— Слишком много, Семён Семёнович. Боюсь, за всеми зайцами не угнаться.

— О, это грубая ошибка, — еврей произнёс фразу, она стала девизом. — Это можно, если расписать очерёдность их поимки.

— Зайцев? Вы гений, Семён Семёнович.

Через месяц чае-кофепитий Лиза получила часы с боем. Добротный деревянный корпус, конец восемнадцатого века, немецкие. Но где цифры? Потускнели, выцвели, вы хотели старое! Дружба продолжения не имела. И вот почему. Лиза достала адреса бывших жён, пригласила на презентацию своей книги. Если уж певиц делают, то писательниц с малой толикой таланта в свет вывести при возможностях Петра Андреевича труда не составит. Жёны явились. Лиза начала дружить. Жёны не обладали умом Семёна Семёновича, быстро раскрыли секреты, обид накопилось! Фира Соломоновна и Муза Давыдовна глупые. Да бросьте! Расчётливые. Эта за нас отомстит, напишет! И Лиза написала роман «Стрелки». Мире расхотелось замуж, она попросила расчёт. Софочка того и ждала. Одни надумки, заключила Софочка, отрицать значение денег могут те, у кого их нет и не будет. Софа не такая. Эпиграфом к новому роману Лиза взяла слова Семёна Семёновича.

«Часы без циферблата? Для тех счастливых, кто ещё нуждается в часах, но положенье цифр определяет сам».

Лиза определяет время. В этом никто не сомневается.

— Ну и кто из нас больше еврей? — спросил Семён Семёнович.