Герой из героев. Баснями сыт не будешь

Элтэнно. Хранимая Звездой, 2018

О Страннике уж третья книга, И ясно вам, кто он такой, Кто этот скряга и владыка? Из всех героев он герой! Маг исключительно способен, Однако помним – он раб Тьмы. А это значит – не угоден, Ей он за все свои грехи. От басен сыт не будешь, право, Когда поёт их сладко смерть. Нависла над лжецом расправа, И завертелась круговерть.

Глава 4

Само собой, мы попробовали сопротивляться, но крепости гномьих рук позавидовал бы и легендарный мифрил. Силой было ничего не добиться, а приказ заткнуться прозвучал столь понятно, что и на ораторское искусство до поры до времени возлагать надежды не стоило.

Нас провели внутрь заставы, и двое гномов ранга попроще да ростом пониже тут же увели коней прочь. Я с тоской посмотрел Опалу вослед, так как в голове моей моментально обозначился важный вопрос — неужели на своих двоих предстояло не только заставу насквозь пройти, но потом ещё и пешком до самого сердца Грах’моннора добираться? Что это за извращение такое?

Но стремящаяся к развитию технологий раса, как выяснилось, давно облегчила себе жизнь. А потому меня вместе с Арнео, Элдри и тремя охранниками посадили в вагонетку. Прочие гномы устроились в другой, впереди нас, и паровой двигатель привёл в движение механизм. Грохотало всё жуть как! Однако скорость оказалась очень даже приличной. Ни одна лошадь так быстро бы не промчалась бы.

— Ух! — завосторгалась Элдри и словно собачонка высунула на сторону язык.

Для девочки эта безумная поездка была сплошным удовольствием. Её сердце не ёкало на резких поворотах, ей нравилось подпрыгивать на стыках рельс, и она не обладала таким же богатым воображением как у меня. Мне-то уже во всех подробностях представилось, как вся эта конструкция разваливается на ходу. В ней было столько несовершенства. Например, вот тут я бы сделал…

— Вот же твою уп-буе-гр.

Это наш бог захотел смачно выругаться, но внезапно позеленел и зажал себе ладонями рот. Я, поглядев на него, сразу решил, что вот он и повод — поделиться с гномами собственными соображениями:

— Как-то слабо продумана безопасность. Если привстать с сидения, то можно запросто выпасть.

— А ты такой идиот вставать? — с усмешкой спросил один из охранников.

— Я нет, но он может.

Я ещё не успел договорить, как Арнео стремительно развернулся на месте и склонил голову за борт вагонетки. Его опять выворачивало наизнанку. И так как эти спазмы не утихали до самых врат Грах’морннора, то одному из гномов пришлось всю дорогу цепко держать хранителя мира за шкирку.

— Почему я не могу умереть? — тихо спросил Арнео, глядя на наконец-то замершее небо.

Левый глаз его дёргался. Правый не мог. Щека от удара уже основательно распухла и до неузнаваемости изменила внешность барда.

— Я принял иную силу над собой и могу тебя убить.

— Да. Я помню. Ты мне это даже обещал, — простонал бог. — Но ведь сейчас не соберёшься, э?

— Нет, конечно.

— Какая же ты сволочь!

— А ну на выход! — рыкнул охранник, что уже сошёл на землю и нетерпеливо дожидался, когда это сделаем и мы.

Кое-как у меня получилось поднять несчастного Арнео на ноги, но он всё равно едва держался на своих двоих. Поцелуй лича действительно серьёзно ослабил его. Бог после поездки в вагонетке даже перестал тратить силы на сокрытие своей энергетики, и теперь мне стали явственно видны бурления свирепых каналов энергии, которые стягивало в себя его тело. О, Тьма не просто так создала Орден именно в этом мире. Некогда беспечный разгильдяй Артондол действительно был отличным магом. Держать под контролем подобную силу и не распасться на крошечные частицы мог только наиталантливейший и наиспособнейший из людей! Вина Арнео заключалась только в том, что он заигрался в бессмертного смертного, забыв об обязательствах бога. Собирай он мощь со своего мира, как и положено, и я ни за какие коврижки не пожелал бы выступить против него без основательной поддержки!

Мало стать богом. Нужно научиться и вести себя как подобает богу.

— Если у них здесь есть хоть один самый паршивый маг, то твоё инкогнито вмиг будет раскрыто.

— Не будет, — мрачно уверил меня Арнео. — Мамелф, сука, Второй хоть и прожил в четыре раза дольше положенного, а всё же сдох. А другие не узнают меня. Они давным‑давно практически не знаются с людьми, и все мы для них на одно лицо. Да и их грёбаные мастера Рун читают только предметы.

— Ты за кого-то неуча меня принимаешь? Я знаю, что гномы не способны к магии над живым.

Мне крайне не нравилась постоянная матерщина спутника, вот я и вспылил да произнёс свои слова с явным раздражением. Но Арнео был не в духе уже очень давно, а потому окинул меня уничижительным взглядом и с сарказмом произнёс:

— Ах, всё время забываю, что ты усраться какой умный и начитанный мальчик.

— Я не мальчик тебе!

Столь громкая фраза заставила одного из гномов сурово обернуться. Я тут же прикусил язык. В зале, в которым мы находились, была великолепная акустика. Огромное пространство, ограниченное колоннами такой высоты, что, задирая голову, нельзя было увидеть их верх, дышало свободой. Не было ни одного лишнего предмета или постороннего гнома. Навстречу лишь единожды попался хорошо вымуштрованный отряд. И всё. То ли те огромные врата, через которые мы прошли, не являлись основными, то ли эти чертоги опустели после того, как Грах’морннор закрыл свои владения. Ведь пусть гномы Амонранда четырежды в год отправляли караваны для торговли с людьми, но ни один караван людей уже много веков как не пересекал границ подземного царства.

Постепенно из, казалось бы, бесконечного зала мы вошли в арочный коридор с крайне заинтересовавшими меня чеканками на стенах. Они подробно и последовательно изображали всю историю великого гномьего города. Горы Амонранда являлись одним из немногих мест, что остались нетронутыми после Ночи Бездны. И возможно именно на здешних стенах сохранилась доподлинная история предыдущих тысячелетий. Во всяком случае, нечасто можно увидеть на одной картине мирно держащихся за руки гномов, эльфов, людей да орков… Кем же был тот легендарный правитель, сумевший объединить их всех?!

Заметив мой неподдельный интерес, ведущий наш отряд Далсинор зашагал ощутимо медленнее, и Арнео смог плестись не в конце группы, а идти почти что рядом со мной. Однако вскоре бог пожалел о своём решении. Вокруг нас уже развивались события, произошедшие после его становления хранителем этого мира. И на этом участке истории очень много внимания уделялось межрасовым конфликтам, в которых постоянно мелькала фигура козла с человеческим лицом. И лицо это, на лбу которого сиял символ безграничной власти, было чем-то мне знакомо. В какой-то момент я всё же не стерпел и своей рукой повернул голову Арнео в профиль. Тайна личности рогатого зооморфа, повешенного ордой ликующих гномов за ногу под предводительством Мамелфа Второго, тут же стала раскрыта!

— Ты говорил, что хорошо ладишь с гномами! — максимально приглушая голос, взъелся я.

— С парочкой из них я даже регулярно переписываюсь.

— И как подписываешься?

— Гном Рэмнор Дубоскал.

— А не высоковат ли ты будешь для гнома?

— Наверное. Так что называй меня по-прежнему Лайрэмом.

— Не Артондолом?

— Ни в коем случае, если хочешь жить!

— И как же бард Лайрэм, прекрасно ладящий с гномами, проведёт меня через Грах’морннор?

— Чего ты так беспокоишься? — беспечно отмахнулся бог. — Мой мальчик, ты уже в городе, куда сотни лет людям нет входа! Что тут идёт вопреки твоим чаяниям?!

— То есть всё по плану?

— Да. Как я и говорил, всё наладится неочевидными путями.

— Угу.

— А что? По-моему, всё прекрасно! Ты убил тролля, так что рука прекрасной бородатой Ванесцарны твоя по праву. Высокие рода, роняя скупую слезу радости, освятят ваш союз и ты, поехав осматривать владения, случайно доедешь до Ингшварда и сядешь на первый же корабль, чтобы умчатся отсюда прочь… Если, конечно, прилагаемое к руке царство да тёплое местечко под юбкой не покажутся тебе притягательнее!

— Если по моему приказу тебя так же подвесят вниз головой за ногу, то покажутся ещё как!

Конечной точкой нашего пути стал величественный зал. Сумрачное освещение (гномы никогда не любили яркий свет) создавало блики и завораживающую игру теней на золочёной отделке. И нас здесь, видимо, уже ждали, ибо внутри, переминаясь от нетерпения, стояло пять дородных танов, трое рунных жрецов наивысшего ранга да молодая гномиха весьма хрупкого для своей расы телосложения. Изящный драгоценный венок и то, что она сидела на ступеньке подножия Алмазного пустующего трона, не оставляли сомнений в том, что это была именно Ванесцарна. Имя, означающее Королевская Красота, очень ей шло… Или это просто у меня уже давненько женщины не было.

— Встань, почтенный Далсинор, — попросила королевна главу войск Амонранда подняться с колена. — Скажи нам, отчего ты ныне не принёс мне весть о победителе?

Гном, поднимаясь, виновато изрёк:

— Турнир был нарушен, моя госпожа.

— Недобрая весть хуже остывшего горна.

— К чему нам вообще был нужен этот турнир?! — прозвучал похожий на рык медведя голос одного из танов. — Воюющая свора и лекари в сторонке — это всё, что могли назначить жрецы?!

— А ты, тан Махгнор, предпочитаешь, чтобы твой отпрыск сразу стал королём? — прозвучал ещё один вопрос. Не менее «тихий».

— Всем известно, что клан Горна Дракона самый древний и самый достойный. В нём хотя бы уже течёт кровь королей!

— И самую благородную кровь следует разбавлять свежей!

— Это традиция! — прервал начало ссоры жрец и непререкаемо ударил витым жезлом по камню пола, высекая искры.

— Очень старая традиция. А мы живём в новые времена, — едко высказал тан Махгнор, всё же утихомириваясь.

— Я слышала, что тролль был убит одним ударом меча. Это деяние, достойное называться подвигом. Кто из вас, люди осуществил его? — получив в своё распоряжение тишину, Ванесцарна грациозно повернула голову вбок, дабы посмотреть на меня, Элдри и Арнео.

— Он, — тут же бессовестно тыкнул в меня пальцем бог и представил. — Его зовут Странник.

— Этот мальчик?

— Я не мальчик!

— Люди часто не отращивают себе бороду, госпожа. Да и волосы на лице не всегда знак становления взрослым для них, — морщась от недовольства, заметил тан Махгнор.

Он тут же провёл похожей на лопату рукой по своей роскошной бороде, заплетённой в многочисленные косички и украшенной бусинами. Арнео тоже потрепал себя по подбородку. И, хотя его козлиная светлая бородка не должна была бы так бить по моему самолюбию, я всерьёз рассердился.

Конец ознакомительного фрагмента.