(Не) буди во мне зверя

Элис Карма, 2023

Я жила жизнью обычной студентки до тех пор, пока случайно не забыла выпить приготовленный дядькой-охотником настой. Теперь со мной происходят странные вещи. Моё тело меняется. Появились странные видения. А ещё меня непреодолимо тянет к этому новому преподавателю. Кажется, чтобы понять, что происходит, мне придётся сбежать из дома и открыть все самые неприглядные тайны своей семьи.В тексте есть:– оборотни- истинная пара- сильные чувства- любовь вопреки

3.3

— Кир, а тебе не показалось, что ты этого препода нового уже где-то видел? — спросила я, обувая кроссы на пороге.

— Да хз. Не такой уж у нас большой город, всякое могло быть. Ты про «правило трёх рукопожатий» слышала?

— Ну, слышала, — кивнула я непонимающе.

— Так вот, при такой численности населения, как у нас, это правило трансформируется в «правило одного рукопожатия», — Кирыч сделал умное лицо.

— Погоди, — я, нахмурившись, толкнула входную дверь. — Разве одно рукопожатие — это не личное знакомство?

— Да не-е, — Кир шагнул вслед за мной за порог. — «Правило одного рукопожатия» — это когда ты знаком с кем-то через одного человека.

— Но ведь тогда два рукопожатия получается… — возражаю я.

— Так! Куда намылились? — раздался голос дяди за спиной.

— На учёбу, — бесстрастно ответил Кир, а затем перевёл взгляд на моё виноватое лицо.

— Настой пила? — спросил дядя, складывая руки на груди.

— Забыла, — ответила я, не поднимая глаз.

— Эх, ты… — он покачал головой и скрылся за дверью. Вскоре вернулся со стаканом и небольшим термосом.

— А это зачем? — удивилась я, глядя на термос.

— За хлебом, блин! — дядя перевёл взгляд на Кира. — Так значит, следи за ней весь день. Заметишь любые странности, давай пить настой из термоса. Понял?

Кир сделал серьёзное лицо и кивнул. Стало даже как-то не по себе. Дядя удовлетворённо кивнул и вернулся в квартиру. А мы с Киром, переглянувшись, вошли в подоспевший лифт.

— Но вот интересно, — ироничным тоном произнёс он. — А что считать странностями?

Я пожала плечами. Мне было немного не до смеха, ведь мне только что напомнили, что с моей «волчьей болезнью» проблема всё ещё не решена.

— Вот к примеру, если в столовке будут котлеты, а ты вместо них возьмёшь капустный салат. Это считается?

— Ну, смотря с чем котлеты, — произнесла я рассудительно. — Если с макаронами, тогда да. А если с пюре, то ешьте сами свой клейстер обойный.

Кир закатил глаза.

— Ну хорошо, а если, предположим, Андрей Васнецов тебя позовёт к стелле погулять, а ты откажешься, это будет странно?

Я напряглась. Даже ноги похолодели. Появилось ощущение, что Кир догадался на счёт моей симпатии к преподавателю.

— Если такое случится, то это со стороны Андрея будет странно, — выкрутилась я. — Его тогда лучше пои этой хренью. А лучше сразу санитаров вызывай. Или ФСБшников, потому как перед тобой, скорее всего, не Андрей, а шпион иностранный.

Кир сначала осуждающе взглянул на меня и покачал головой, а потом заржал в голос. Мы шли по улице к автобусной остановке, как и множество раз до этого. Была лишь одна особенность, появившаяся после вчерашнего инцидента: в свежем морозном воздухе я начала различать запахи других волков.

Запахи эти, как тонкие невидимые нити, оплетали всё пространство вокруг. Одни, сильные и крепкие, внушали желание подчиняться, другие, тонкие и нежные, вызывали беспокойство и тревогу. Были ещё и третьи, но их казалось невозможным описать в двух словах. Они, как запах металла, просто существовали. Эти подмечания одновременно и удивляли, и пугали. Пугали, в основном, своей новизной. Я думала, а сколько ещё разных важных вещей я не знаю о мире, к которому теперь принадлежу?

Мы стояли с Кирычем на остановке. Он рассказывал что-то опять про свои сны, а я слушала, но вполуха. На самом деле я пыталась выявить среди окружающих меня людей других перевёртышей. С одним мужиком вроде бы даже получилось. Но меня тут же накрыл другой страх. А что мне, собственно, делать, когда передо мной оборотень? Сказать: «Здрасьте. Как поживаете? А я вот тоже оборотень со вчерашнего дня». Во-первых, это тупо. А во-вторых, я не была уверена, что хочу принадлежать к общности оборотней, которых, судя по запахам, в городе было огромное множество. Дядька говорил, что быть такой — это плохо. Разумеется, мне не хотелось, чтобы мой единственный родственник меня ненавидел. Но что мне делать, чтобы не быть такой, (кроме употребления аконитовой настойки) я не знала.

–…Тогда он говорит мне: «Скоро всё изменится, Кирюша. Следи за луной». Я реально думаю, может в церковь сходить. Дед тогда, может, если не успокоится, так хотя бы обидится и перестанет появляться. Что думаешь? — закончил Кир и в ожидании реакции заглянул мне в лицо.

— А? — я подняла на него глаза и часто заморгала.

— Спишь, что ли, ещё? — усмехнулся он. — Говорил же тебе, что и без матраса нормально на полу. Вечно ты, как мать-героиня, последние трусы с себя отдать готова.

Я улыбнулась и замотала головой. Меня радовало, что хотя бы Кир всё ещё оставался со мной, и мы можем общаться как обычно. Хотелось бы, чтобы всё так и было, но я ощущала приближение перемен проснувшимся внутренним чутьём. Я понимала, что однажды мне придётся признаться. И в том, кто я такая на самом деле, и в том, что мне нравится Глеб. Такие вещи невозможно скрывать вечно. Только если совсем перестать общаться. Но на такие крайние меры я не была готова пойти. К тому же, я сомневалась, что Кир позволит мне вот так просто без объяснений разорвать нашу дружбу.

— Ник, ты ведь знаешь, что можешь мне доверять? — в подтверждение моих мыслей вдруг серьёзно произнёс Кирыч.

— Спасибо, — ответила я с благодарностью улыбнувшись. Он кивнул, и мы сели в подъехавший автобус.