Не люби меня

Элена Макнамара, 2022

Я никого не любил. И никогда не ждал любви в ответ. Страсть, вожделение, похоть – испытывая весь спектр этих эмоций, я никогда не знал, какого они цвета. Потому что мир вокруг – серая непроглядная дымка… Я неизлечим. И ничего не чувствую к тебе. Поэтому не надо… Не надо меня любить!

Глава 7

Испытание холодом

Райян

Он больше не разговаривает со мной. Иногда бросает короткие сухие фразы, касаемые проекта, но не более. Доминик Холт превращается в холодный айсберг за считанные секунды, и это пугает намного больше, чем его вдруг вспыхнувшая страсть часом ранее. Мои губы ещё покалывает от внезапного поцелуя. Щёки горят. Мысли зависли бессвязной кучей и не формируются ни в одну здравую. А он выглядит так, словно ничего не случилось. Словно не целовал меня час назад, а я не отвечала на его поцелуй с безудержной страстью. И это после одних суток знакомства! Так не бывает, чёрт возьми!

Когда приносят обед, который, как оказалось, Доминик заказал для нас, это совсем сбивает с толку. И, несмотря на полнейшее отсутствие аппетита, я всё-таки хватаюсь за вилку.

Едим мы тоже молча. Я стараюсь смотреть только в тарелку, впервые в жизни испытывая такое непреодолимое стеснение.

Где-то около пяти вечера Доминик смотрит на свои часы, поднимается с кресла, на котором провёл последние два часа, и коротко бросает:

— Нам пора.

Я часто моргаю и смотрю на него в недоумении.

— Встреча с подрядчиками, — напоминает он. — В Бруклине.

Точно. Новая бригада, которую нашёл Доминик…

— Я почти закончила со своими документами, — мямлю я, начиная убирать бумаги в папку, а папки судорожно складывать в стопку. — Пожалуй, доделаю всё у себя, а ты вполне можешь съездить один.

Это то, чего действительно хочется — отдохнуть от атмосферы, царящей рядом с ним. Однако Доминик отрицательно качает головой. Взгляд светло-голубых глаз становится острым как бритва.

— Ты же Торес, верно? — бросает он резко. — Так и веди дела как Торес, а именно — завоёвывай и властвуй!

У меня падает челюсть. Что он, несёт, чёрт возьми?

— Не надейся получать поблажки, Райян, — продолжает он пренебрежительно. — Ты либо работаешь, либо я попрошу у Джейкоба кого-то другого.

Козёл! Хочется начать топать ногами и прибегнуть к ругательствам, но я сдерживаюсь. Он этого и добивается, хочет задеть, ткнуть побольнее, потому что я отказала ему. Дважды! Вряд ли он когда-нибудь просил кого-то о сексе целых два раза.

Доминик исчезает в спальне, а через пару минут появляется, уже сменив рубашку и надев сверху свитер. Проходит к двери, накидывает куртку на плечи и, обернувшись, смотрит на меня с холодным спокойствием:

— Ты можешь оставить всё здесь, — кивает на документы, — доделаешь, когда вернёмся.

— Я не могу, у меня ещё дела вечером, — признаюсь я, потупив взгляд.

— Отмени, — отбривает он. — В конце концов, что может быть важнее, чем работа?

В его голосе слышится неприкрытый сарказм, и я чувствую, как последние крупицы терпения покидают меня. Оставляю папки на столе и резко поднимаюсь. Приближаюсь к двери, а когда Доминик её открывает, пулей вылетаю в холл. С огромным трудом сдерживая яд, который рвётся наружу.

Кем себя возомнил этот парень?

Переминаясь с ноги на ногу возле лифта, в нервном ожидании поглядываю на часы, в то время как сам он стоит расслабленно, засунув руки в карманы брюк.

Лифт прибывает с характерным «дзинь», и я первая прохожу в кабину. Доминик шагает следом и нажимает на кнопку моего этажа. Я вопросительно вскидываю брови.

— Тебе надо одеться, — объясняет он с ухмылкой и кивает на мою полупрозрачную майку.

Какой заботливый, чёрт возьми.

Парень всё ещё смотрит на меня, его взгляд шарит по моему лицу и опускается к груди. Воспоминания о его руках на ней накрывают с головой. Мои щёки вспыхивают. Просторный лифт именно сейчас остро ощущается как замкнутое пространство. Стены словно сдвигаются, подпихивая нас друг к другу.

— Так какие у тебя дела, Райян? — спрашивает Доминик, подавшись вперёд. — Танцы?

— Да, — отвечаю я, делая полшага назад, и тут же упираюсь спиной в стенку лифта. — Я не могу отменить.

Мой голос напоминает писк, поэтому я предпочитаю просто заткнуться. Краем глаза смотрю на панель с кнопками. Мой этаж совсем скоро. Пытаюсь обойти парня, но он не сдвигается ни на дюйм. Наши тела соприкасаются, когда я перемещаюсь к дверям лифта.

— Не можешь отменить? Хм… Тогда ты не Торес, — хмыкает Доминик. — Слишком много принципов.

Двери лифта открываются закономерно вовремя. От желания ему врезать покалывает кожу на сжатом кулаке. Я покидаю кабину. Холт не идёт за мной, слава Богу.

— Я жду тебя в машине, — говорит он, нажимая кнопку нулевого этажа — парковки автомобилей.

— Хорошо, — резко отвечаю я, отворачиваясь.

— Райян, — зовёт он неожиданно дружелюбно.

Повернувшись, понимаю, что это дружелюбие фальшивое.

— Я почти уверен, что ты откажешься от этой работы, — говорит он с неприкрытой издёвкой.

И у меня нет возможности ответить, потому что двери лифта захлопываются, отрезая меня от его наглого, дерзкого, но чертовски привлекательного лица.

Я не понимаю, что у него на уме, и как далеко он готов зайти, чтобы выжить меня из проекта. Однако я абсолютно уверена в одном — Доминик Холт ненавидит мою семью…

* * *

Дорога до Бруклина прошла в таком же напряжённом молчании, как и остаток дня в номере отеля. Только теперь это молчание угнетало ещё больше. Доминик выбрал не тот поворот, и мы попали в грандиозную пробку, что, в общем-то, нормально, учитывая город и время… Однако парень из провинции не был к этому готов.

Он не ругался, нет. Но атмосфера в салоне авто была настолько токсичной, что нестерпимо хотелось выйти.

В итоге мы, конечно, опоздали на встречу, и только благодаря громкому имени «Торес-индастриз» нас приняли. Доминик без стеснения раскидывался моей фамилией направо и налево. «Это мисс Торес!» «Простите, что опоздали, просто мисс Торес очень долго собиралась!» И самое любимое: «Мисс Торес не хотела ехать, однако я убедил её, что ваша фирма нам подходит…» Встреча, конечно, состоялась. Потому что все без исключения хотели работать с самой успешной компанией Нью-Йорка. Особенно какая-то захудалая конторка на окраине Бруклина…

Осмотревшись, устраиваюсь в кресле рядом с Холтом. Напротив нас — директор конторы. Он рассыпается в похвалах и неприкрытой лести. Доминик переходит сразу к делу и протягивает ему папку с проектом. Тут же называет сроки.

— Январь? — переспрашивает мужчина, вскинув брови.

Смотрю на табличку с инициалами — некий Генри Ролан.

— Да, гостиницу нужно построить за два с половиной месяца, — кивает Доминик. — Сможете?

Генри чешет затылок и отводит задумчивый взгляд в сторону. И нет, он не источает уверенность.

— Сколько человек в бригаде? — подавшись вперёд, спрашиваю у мужчины.

— Сейчас свободно только десять человек.

— Вы серьёзно? — я скептически фыркаю, поворачиваю голову к Холту и прожигаю его щёку гневным взглядом.

Он, конечно, поворачивается. Смотрит на меня вопросительно.

— Десять человек! — восклицаю, разводя руками. — Нам нужно как минимум двадцать.

Доминик переводит взгляд на Генри.

— Вы же найдёте ещё пять, верно? — и это звучит скорее как угроза, а не вопрос.

Чёртов Холт! Он знает, что проиграл! Понимает, что за такой короткий срок могут построить только профи! И у «Торес-индастриз» они есть. Но этот упрямец не хочет иметь с ними дела.

Генри поправляет ворот рубашки и нервно сглатывает.

— Я сделаю всё, что в моих силах, — обещает он испуганно, а потом добавляет: — И то, что не в моих, я тоже сделаю.

— Отлично, — протягивает Холт и, повернувшись, одаривает меня язвительной улыбкой.

Я закатываю глаза.

— А что, если они не успеют? — спрашиваю Холта, тыча пальцем в директора фирмы.

— Они успеют, — отрезает Доминик. Подхватывает со стола ручку, бесцеремонно отрывает клочок бумаги от какой-то тетради, которая лежит тут же и, склонившись, быстро что-то пишет. — Отправьте сегодня договор мне на почту, — протягивает клочок бумаги Генри. — А уже завтра я хочу видеть бригаду на рабочем месте.

Генри активно кивает, немного побледнев в лице. Очевидно, что подобные заказы просто так на голову не падают. Но это не просто так. Это Доминик и его упрямство, чёрт возьми!

Холт поднимается из-за стола. Генри тоже вскакивает и суетливо протягивает руку. Они обмениваются рукопожатием. После чего Доминик сухо прощается и, царапнув меня подгоняющим взглядом, покидает кабинет, даже не удосужившись подождать. А я не тороплюсь…

— Позвольте мне взглянуть на ваш договор, — обращаюсь к Генри.

Он опускается в кресло, которое жалобно скрипит под его весом.

— Мы используем стандартный договор, — мужчина открывает ящик стола, достаёт оттуда папку и протягивает мне.

— Меня интересуют только сроки, — бросаю я, открывая папку.

Быстро изучаю содержимое, а именно — действительно стандартный, очень прозрачный договор о найме подрядчиков, и от негодования мои брови сходятся к переносице. Либо Доминика Холта переоценивают, либо он мечтает не успеть построить гостиницу в срок.

— Что-то не так, мисс Торес? — Генри подаётся вперёд, заглядывая в договор.

— Вы согласны подписать наш стандартный договор? — спрашиваю в лоб у мужчины. — Мы обговорим сроки и размер неустойки, если вы не выполните наши условия.

Генри явно ещё больше бледнеет. Шумно втягивает носом воздух и отрицательно качает головой. Он так же, как и я, понимает, что эта работа не для его фирмы.

Поднимаюсь с кресла. Протягиваю ему руку.

— Спасибо, что уделили нам время.

Генри, заикаясь, выдавливает нечленораздельные извинения, а я подхватываю наш проект и, попрощавшись, покидаю кабинет. Пока иду к машине Доминика, мысленно настраиваюсь на самое ужасное. Сейчас он точно взорвётся, потому что я пошла против его воли. У нас мало времени, а всё ещё нет рабочих. Но это, чёрт возьми, его вина. Потому что он вдруг решил быть независимым!

Резко дёргаю пассажирскую дверь и плюхаюсь на кресло. Молча бросаю проект на панель авто. Доминик сидит, выставив локти на руль и уткнувшись подбородком в костяшки пальцев. Он даже не смотрит в мою сторону и никак не реагирует на то, что я забрала проект.

— Мы не будем с ними работать, — говорю достаточно громко, чтобы до него дошло. — Они не потянут и не закончат в срок.

— А мне плевать на сроки, — сухо бросает Холт, расслабленно откидываясь на спинку кресла. — Но раз уж ты решила, что золотой семейке Торес не подходит малоизвестная фирма, то так тому и быть.

И вот я снова задыхаюсь от его колкости и необоснованных обвинений.

— При чём здесь это, чёрт возьми?

— Ооо, ты ругаешься? — язвительно замечает парень. — Похоже, семейка Торес не такая уж и интеллигентная.

— Нет! — выплёвываю ядовито. — Под стать тебе! И ты прекрасно впишешься! В январе! Когда мы построим гостиницу! А если ты решил, что какие-либо задержки отсрочат твою свадьбу… То и не мечтай!

Всё это я говорю, глядя ему в глаза и не сдерживая гнева. Всё, я полна до краёв его пренебрежением. И тем, как он весь день испытывает меня на прочность своей отстранённостью… Холодом!

Однако именно сейчас в нём бушует пламя. Доминик резко склоняется к моему лицу и, замерев в одном дюйме, сверлит меня убийственным взглядом. Похоже, я попала в самую точку, говоря о том, что он хочет нарушить планы и сроки. Ему просто не нужно было соглашаться на эту свадьбу, вот и всё. Сейчас бы он сидел в своём Милфорде, а я бы занималась тем, что мне действительно нравится. И не знала бы о том, кто такой Доминик Холт.

Отвечаю на его взгляд так же убийственно. Напряжение между нами поражает своей сексуальностью. Моя грудь быстро двигается в такт неровному дыханию. По позвоночнику бегут мурашки, когда глаза Доминика медленно, лениво опускаются к моим губам. И я, чёрт возьми, их облизываю. Неосознанно. Его губы растягиваются в кривой ухмылке, взгляд светло-голубых глаз неторопливо поднимается к моим глазам, и в них больше нет гнева. Только насмешка.

Доминик возвращается в кресло, заводит мотор и незаинтересованно спрашивает:

— Тебе куда?

От непонятно откуда взявшейся обиды прикусываю губу почти до крови. Сажусь ровно и пристёгиваюсь.

— На Манхеттен, — отвечаю резко. — Я покажу.

Холт трогается с места и быстро набирает скорость. А я отворачиваюсь к окну, чтобы больше на него не смотреть. Теперь вновь будет испытывать меня холодным спокойствием, а полминуты назад мне казалось, что он хочет поцеловать. И самое ужасное, что я позволила бы ему это.

Мы прибываем на место через шестнадцать минут двадцать восемь секунд. Информация точная, потому что я неотрывно смотрела на циферблат наручных часов. Я показываю Доминику, где притормозить. Он послушно паркуется возле небольшого неприметного здания в самом центре Нью-Йорка. Здесь находится студия, которую я стараюсь посещать практически каждый день. Истязать себя бесполезными тренировками давно вошло в привычку.

Открываю дверь, не ожидая дальнейших разговоров с Холтом. Выпрыгиваю на тротуар. Смотрю на парня вопросительным взглядом. Ну не знаю… Может, он хоть распоряжения на завтра даст или что-то ещё. Однако Холт продолжает молчать, и я с силой захлопываю дверь.

Уже возле самого входа вопреки законам логики зачем-то оборачиваюсь.

Доминик смотрит на меня…